Амалия Март - Взрывная Шипучка

— Да, то есть, нет. Знаешь, — прочищает она горло. — Я бы поужинала сначала.

Холодный душ, наверное, не так бы подействовал на меня, как ее слова. Почему? Что произошло за эти несколько секунд, что она пошла на попятную? Рвано выпускаю воздух из лёгких, пытаясь унять раздрай в голове и теле. Запускаю ладони в волосы и нервно прочесываю затылок. Сейчас бы не помешала какая-нибудь успокаивающая мантра или свернуться в замысловатую позу, чтоб словить дзен. Зря от йоги отказывался в спортзале, сейчас бы знал, что делать с накопленной энергией, которой не дали выход.

— Хорошо, — стараюсь говорить спокойно. — Ужин, так ужин. Чтобы ты хотела?

— На твой вкус, — нервно бросает Шипучка. — Где у тебя ванна?

Я показываю на дверь справа и ошеломленно смотрю, как девчонка скрывается за ней. С ума можно сойти. Что вообще произошло? Что такого она увидела в сообщении?

Майя

"Для стимулирования" — гласит приписка к денежному переводу от Оксаны Валерьевны Г.

Черт. Черт. Черт.

А сумма-то кругленькая. На такую можно месяц не работать и это даже не 50 % предоплаты от ранее оговоренной. Как умно с ее стороны. Решила, что дело продвигается слишком медленно и решила "простимулировать" процесс. Словно чувствовала, что я в этот момент валяюсь с ее мужем на полу и жадно ловлю каждое касание. И если десять минут назад, до этой злополучной смс из банка, не было никаких сомнений, чем мы с Владом сегодня займёмся, то теперь этого точно не случится.

Никогда!

Потому что если я пойду до конца ничем от проститутки отличаться не буду. А я не такая. Да-да, мой трамвай уже виднеется на горизонте.

Ледяная вода из-под крана меня не охлаждает. Я судорожно тру свои горящие щеки, раскрасневшуюся шею и ноющую грудную клетку, но все тщетно. Я пылаю изнутри. Была бы немного более сентиментальной — уже рыдала бы на крышке унитаза.

А что? Отличный план!

Опускаю пластиковое сидение и зажимаю голову между коленей. Также рекомендуют группироваться, когда ваш самолет падает? По ходу, столкновения с землёй не избежать.

Воду не выключаю, чтобы не было слышно моих горестных вздохов. Что же мне делать?

До этой проклятой смс мне удавалось себя убедить, что я выпутаюсь из этой дебильной ситуации. В конце концов, оставался шанс все объяснить Владу: и то, как его жена подошла ко мне после одного удачного утренника, и то, как предложила нехитрую авантюру с шикарной оплатой. Конечно, ее жалостливая история уже тогда вызывала некоторые сомнения, но я так загорелась мыслью о деньгах, что доллары в глазах затмили голос разума и любые вопросы.

Подумаешь, ворваться в жизнь одного мужчины, вскружить ему голову и разочаровать. Пфф, я это и бесплатно неплохо умею — мой пустующий диван тому отличное подтверждение. Кто ж знал, что Медведь окажется таким… таким… для меня. Словно его лепил фей-крестный под моим четким руководством: надежность, мужественность, адекватность, ум. Про широту плеч я вообще молчу. И ресницы, да.

Про сексуальность тоже молчу, ибо мы с ним как две ложечки из одного набора — идеально подходит друг другу. Только хрен я теперь в этом смогу убедиться!

Че-е-ерт. Что. Мне. Делать?

"Сматываться" — нашептывает мозг.

Ну, ок. Допустим, я сейчас уеду домой под благовидным предлогом, а дальше что? Прекратить встречи? Рассказать ему правду? И то и то означает конец крепким медвежьим объятиям. А я не готова, не готова идти на такие жертвы.

Это словно ты нашла самые идеальные в мире туфли: они сидят тебе по ноге, нигде не жмут, в пятке не спадают, подходят абсолютно ко всем нарядам, а главное, по демократичной цене! Но проблема в том, что кое-кто уже носил их до тебя. И стоптал под себя. А ты так — просто временный эпизод, пока предыдущая владелица не найдет способ их себе вернуть.

Господи, я знаю, что не слишком-то верила в тебя все это время, но сейчас самое время доказать, что ты существуешь. Кинь мне знак, а? Брось спасательный жилет — я тону!

Но ничего, конечно же, не происходит. Потолок не озаряется светом, меня не осеняет гениальная идея и повторной смс из банка об ошибке транзакции тоже не поступает.

Я сижу очень долго. Настолько, что перестаю чувствовать ноги. И именно в этот страшный момент понимаю, что мне придется отсюда выйти.

Ой, нет. Выползти! Потому что ноги не идут!

Словно инвалид переставляю одну одеревеневшую конечность вперёд другой и тихо вою от боли. Сколько я, блин, тут просидела?

Закрываю кран и с тихим щелчком открываю дверь ванной. В квартире — тишина. Иду на свет из кухни — читать, как ковыляю — и застываю, потому что здесь никого нет. Кроме облезлого изверга с острыми когтями, агрессивно грызущего коробку из-под пиццы. Плюхаюсь на стол рядом с этим уродцем и громко вздыхаю. Вот уж кто видит меня насквозь.

— Что? Защищаешь хозяина от всяких блудниц? — да, я разговариваю с котом. Вслух. Но это еще не сумасшествие, уверена.

Облезлая "шапка" агрессивно мяукает мне в ответ и снова приступает к поеданию картонной коробки, из которой доносится умопомрачительный запах. Желудок предательски урчит в унисон коту. Влад заказал пиццу? И где же он сам?

Очередное агрессивное "мяу" разносится по пустой кухне.

— Что, жрать хочешь, меховой? Я тоже! А ну-ка, — я притягиваю коробку к себе, дергаю картонную крышечку и открываю ее.

Кот тут же спрыгивает мне на колени, больно впиваясь когтями в оголенную кожу и засовывает морду в пышущую жаром пиццу.

— А тем, кто плохо себя ведёт — не положено! — рявкаю я на него.

— Мур, — отвечает мне мордой под ладонь, типа, ладно, погладь меня, женщина, и я все прощу. Какое нахальство!

Совершенно бессовестное создание. Как покормить — так мур, мяу, а как с хозяином наедине оставить — кусь.

— Видишь меня насквозь, кот? — неосознанно начинаю наглаживать это бессовестное создание. — Знаешь, что Медведю лучше без меня?

Горестно вздыхаю, прохожусь ладонью по гладкой кошачьей спине до хвоста, и почему-то мне становится легче.

Кото-терапия в действии!

— Ладно, заслужил, шерстяной, — тянуть к куску пиццы, отрываю часть и кормлю с руки. — Из тебя нехилый такой психотерапевт!

Очередное "мяу" звучит, как "ага".

— Ну что? Перемирие? — заглядываю в два жёлтых глаза.

Тот фыркает в ответ и спрыгивает с моих колен, не забывая оставить несколько красных полос на коже после себя.

— Вот засранец! — тихо ругаюсь на него. — Ничего больше из моих рук не получишь!

Тот снова фыркает, типа "не больно-то и хотелось" и скрывается за дверью. Я иду за ним в поисках Влада.

В гостиной свет не горит, а из-под двери спальни пробивается тонкая полоска мягкого освещения. Сжимаю ладони в кулаки, собираясь с мыслями, и тихонько стучу. Влад не отвечает. Тогда я осторожно опускаю ручку и приоткрываю дверь, слишком нерешительно для человека, который собирается сказать, что едет домой, но как раз для такой трусихи, как я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Под ногами снова проскальзывает черный облезлый комок, заныривая в комнату вперёд меня. А я застываю на пороге, так и не решаясь войти.

Влад спит.

Не дождался меня. И есть без меня не стал. И не выгнал…

Боже, что же он обо мне подумал? Пришла, соблазнила, оттолкнула, заперлась в ванной. Сумасшедшая!

Делаю нерешительный шаг к кровати. Аккуратно приземляюсь позади мужчины. Сейчас, немного полежу с ним, совсем чуточку, и поеду домой. Просто обнять его, прикоснуться щекой к широкой обнаженной спине, впитать запах. Вполне вероятно, что это последний наш с ним тесный контакт. И я хочу впитать его в себя до последней капли.

Обнимаю рукой за талию, прижимаюсь носом к мужскому затылку. Наши тела идеально подходят друг другу. Две ложечки, я ж говорю.

А о том, что с этим делать я подумаю завтра.

Глаза закрываются сами собой.

Майя

Это была бы идеальная ночь.

Если бы не одно шерстяное недоразумение. Я проснулась среди ночи от невозможности дышать. Мохнатая лапа облезлого чудовища прижала мою шею к постели, а хвост к носу. Перекрывал кислород, изверг! Я дернулась, пытаясь освободиться, но чудовище гневно мяукнуло и показало когти, как бы намекая: двинешься — и тебя ждет смерть пострашнее.

А я ведь думала у нас перемирие!

— Я лично отвезу тебя на кастрацию! — прохрипела в шершавый черный нос.

Два жёлтых глаза опасно блеснули, но лапа, тем не менее, переместилась с горла на грудь, а потом и вовсе исчезла. Кот поднялся, выгнулся дугой и в два коротких — слоновьих — движения оказался между мной и Владом. Вот… жук!

Так остаток ночи мы и провели: в меня упирались когтистые лапы, отодвигая подальше от хозяина, а пушистый хвост то и дело пытался накормить меня шерстью.

На рассвете я просыпаюсь окончательно.

Голова, не смотря на ночные баталии с котом, ясная, как никогда. Солнышко обещает отличный летний день, а мой оптимизм растет с каждой минутой. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Стоит только переспать с терзающей тебя мыслью — утро тут же подбрасывает тебе очевидные ответы. И у меня созрел план. Всем планам план!

Тот, в котором будет Медведь и не будет денег, да. Но счастье-то за пару хрустящих бумажек не купишь!

И этап первый грандиозного плана — сгладить вчерашний инцидент с грандиозным фиаско. Вообще, я никогда такого не делала, но, взращенная на миллионе романтических фильмов — спасибо Гусе, — я полна энтузиазма.

Вчерашняя пицца вряд ли подойдёт для завтрака в постель, а вот кофе и омлет — просто, как по учебнику "как выйти замуж за 30 дней". Не то, чтоб я такое читала… Ладно, было однажды. Но это так, чисто из спортивного интереса! Я застряла уже на девятой главе "быть сексуальной кошечкой, а не жрущим хомяком". Поперхнулась, чай полился носом и прямо на книгу. Так я и лишила себя шанса узнать, какие животные больше нравятся мужикам и возможности повторить успех автора.

Итак, омлет.

Телефон.

Ютуб.

"Рецепт омлета просто".

Да, готовка не моя сильная сторона. Но! Я отлично умею гуглить!

Спустя десять минут становится очевидным, что это умение никак не помогает в кулинарии. Все начиналось неплохо. В ящиках нашлась небольшая кастрюлька, в холодильнике четыре яйца и молоко, а во мне решимость и вера в себя. Яйца я била от души и с закрытыми глазами, чтобы не струсить в последний момент. Все прошло позитивно — содержимое упало аккурат в эмалированную емкость, а скорлупа осталась в руках. Почти вся. Успех был закреплён трижды.

Блин, такие они сырые противные. Кто б знал! Наверное, все женщины в мире, кроме меня. Но у меня есть оправдание — из рук родителей я сразу перешла в руки к Гусе, а на извечное мамино "мужику все равно придется готовить" отвечала неизменным: не придется.

Вокруг же сплошные кафе-рестораны, а если мужчине сильно захочется домашней пищи — велком ту зе китчен. Равноправие, феминизм и иже с ними, как говорится. И никогда в моей твердой жизненной позиции я не рассматривала вариант, что мне самой добровольно захочется кому-то готовить!

Глубоко выдыхаю, оглядывая малоприятную субстанцию с вкраплениями скорлупы. Боже, как же ее оттуда достать? Вилка не помогает, Ютуб тоже, но помимо волос, моя голова еще и мозг содержит! Так что вытаскиваю сито, которое приметила ещё на стадии поиска вилки — зачем оно Медведю — отдельный вопрос — и, эффектно перевернув над ним кастрюльку, с наслаждением наблюдаю, как на мелкой сетке появляется белая скорлупа, и как пейзажно утекают сами яйца в мойку.

План был почти безупречен.

Ладно. Ограничимся кофе.

— Ты умеешь готовить? — звучит из-за спины.

— Ну, я вкусно завариваю чай! — оборачиваюсь с прилипшей к лицу улыбкой и двумя чашками в руках.

С кофе все завершилось, так и не начавшись — его мудреная кофе-машина мне тупо не поддалась, так что…

Влад стоит, прислонившись к косяку, в одних спортивных штанах. Я медленно проглатываю ком в горле. Одно дело любоваться им в темноте, другое — при свете дня. Широкие сильные плечи бугрятся мышцами, половину грудной клетки занимает замысловатый чернильный рисунок. И, наверное, сумей я отлепить взгляд от этой мощной груди, снова столкнулась бы с парой хмурых бровей. Ещё бы. После вчерашнего…

— Доброе утро, — смущенно бормочу я, всё-таки поднимая взгляд.

— Доброе, — звучит мягкое и теплое.

В желудке что-то приятно сжимается от этого голоса. Влад делает шаг ко мне и забирает одну чашку из рук. Отпивает глоток и выразительно смотрит мне в глаза. Сердце прыгает в груди, словно мячик для пинг-понга. Какой же он красивый. Жаль, план по завтраку в постель провалился, можно было бы подольше его уводить от неприятного разговора.