Не передать в тот момент моих эмоций, проклинала все на свете, с ненавистью поглядывая на руку. Кристи решила «поберечь» меня и пошла вперед, за что получила в живот и по личику. Следует отметить, уже второй раз! Лерка, так вообще, в лютый мороз сапожки свои сняла, так как на каблуках драться не умеет, и демонстрировала боевые навыки в капронках на снегу.

В общем, были готовы, как никогда.

Не знаю, чем бы закончилось, но нам помогли. Спасли, если уж говорить честно. А именно три «рыцаря»: два брата Львовых и Шторм. Последний — это непробиваемый, грубый мужчина, ярый спортсмен и вроде как предприниматель, любитель бокса. Знаю его по клубу восточных единоборств, где мы все занимаемся, владелец которого — отец Грызлова. Не знаю, каким боком Шторм здесь оказался, но была рада, что и он здесь. Особенно когда Андрей увидел, что на Лерку напали, чуть не убил там всех.

В общем, через десять минут все были скручены, хотя главарь убежал, и Сергей вызвал наряд полиции. Шторм, недолго думая, как только заставил Аверину надеть сапоги, рявкнул нам, что доставит даму до дома и уволок не очень-то сопротивляющуюся Лерку, огрызающуюся ему всю дорогу, пока они шли до машины.

Немного погодя мы направились к машине Артура, где и сейчас нахожусь, а влюбленная парочка осталась ворковать на лютом морозе, выясняя свои отношения.

Через пять минут я наблюдала, как Младший Львов несет на руках довольную Кристи и усаживает ее на переднее место. Подруга повернулась ко мне, отчего еле сдержала грубое ругательство, отмечая, что у нее даже глаз не видно, и сказала:

— Что, как я понимаю, твое обещание скоро исполнится?

Да уж, походу она мне не даст забыть своих слов. Да что я, вот Лерка умудрилась пообещать завести себе любовника. Притом первого, кто предложит. Чувствую, Шторм не растеряется. Усмехнулась и, вспоминая, как она клялась, что будет самой ласковой и доброй с Артуром, ответила:

— Угу. Ты, я вижу, тоже милая и пушистая?

— А то! — весело воскликнула Быковская, сверкая от счастья, на что я тоже начала смеяться, понимая, что просто так нам наше спасение не обойдется.

Дальше в машину сел Артур и после небольшой паузы, где парень подарил подруге магнит с двумя страшными мордочками с надписью: «Самой очаровательной злодейке на свете от ее невероятного злодея!», мы поехали домой.


***


Стояла в спальне у окна, слыша через стенку, как моя соседка и любимая подружка в единственном числе, очень даже громко издавала стоны. Черт, походу в зале на диванчике решили с Львовым оторваться. Вздохнула и пошла в кухню, чтобы включать чайник и выпить кофе.

Не стала снимать свое шикарное платье, желая дождаться Львова, чтобы оценил наряд. Хотя, не факт, что ему будет до этого, когда увидит, на что я и надеялась.

Настроение было поганым. Еще бы… Надо же нам было вот так нарваться на уродов в клубе. Почему нельзя было спокойно посидеть, пообщаться без всяких проблем? Нет, обязательно нужно вляпаться во что-нибудь конкретное, где без спаррингов не обойтись.

Улыбнулась, сразу же вспоминая детские годы. Мама всегда удивлялась, как я, такая миленькая с ангельским личиком, умудрялась влезть в неприятности. Когда немного подросла, и к ней пришла мама мальчика, с которым мы не поладили, с требованием наказать дочь, чтобы не смела больше бить ее сына, Елена Александровна отреагировала очень плохо, за что меня на неделю лишили прогулок на улице. Но это не помогло, и после долгих дебатов с папиной подачи было решено, чтобы именно я разговаривала с мамами и папами, объясняя причины и следствия, отчего теперь мои «жертвы» не выходили на улицу, а после окончания наказания обходили меня стороной.

Наблюдая за мной, мой всегда спокойный и добрый папа, Александр Егорович, предложил мне заниматься айкидо, а возражения и недовольство матери взял на себя. Елена Александровна была разочарована, что ее принцесса — настоящая «гроза» двора, а потом школы. Она не хотела воспринимать мою тягу к спорту, считая ребячеством, записывая на всевозможные театральные, бальные кружки, вызывающие у меня раздражение, отчего перед выступлениями приходилось нередко зарабатывать вывихи, чтобы не бегать в пуантах на сцене. Когда это случилось в третий раз, она отдала соседской девочке костюмы и все, что было приобретено для столь нежных занятий, попросив больше не травмировать себя.

Нелегкая борьба шла до седьмого класса, где я уже активно занималась карате и кикбоксингом, чередуя занятия, пока отец мальчика, которого хотели избить старшеклассники, а я влезла, ведь мне больше всех нужно, за что мы оба получили по первое число, не предложил ходить в его группу по русскому рукопашному бою. С радостью согласилась, сказав только отцу.

Мама делала вид, что это неважно, а отец поддерживал, пока не вытащил жену на мое очередное соревнование. После первого моего спарринга она болела громче всех, сопровождая призывными криками, что это ее девочка, плакала, не стыдясь своих слез, любуясь на мой новый заслуженный пояс, золотую медаль на груди и кубок в руках, попросив, чтобы не смела бросать, пока на мне не будет повязан черный пояс.

«Мама… Как мне ее не хватает. И папы, лучшего друга и товарища».

Вздохнула, чувствуя себя ужасно одинокой и ненужной. Бывает…

Чайник уже отключался, когда услышала звук сообщения. Решила, что Львов, поэтому схватила сотовый со стола и прочитала:

«Прекрасная Лидия, желаю тебе, чтобы все плохое, что было, никогда не возвращалось, а все хорошее, и особенно любовь, спешили в твою дверь. И если приглядишься, может, заметишь хорошего парня, надеющегося, что ты обратишь на него внимание».

Ого как! Даже бровь поднялась от удивления. И кто же у нас такой красноречивый? Подумала и написала в своей манере, не отходя от темы, но и не углубляясь:

«Благодарю! И тебе всего самого хорошего! Кто такой?»

Ответ пришел незамедлительно:

«Воронцов Федя. Клуб восточных единоборств».

Усмехнулась, вспоминая веселого заводного блондина, правда, немного пугливого. Никогда не расстраивается, всегда на позитиве. Федор довольно странный мужчина, даже очень, но добрый и немного наивный. Работает системным администратором, насколько помню, хотя забыла где. Всегда довольный и беззаботный, что иногда раздражает. Не люблю с ним тренироваться, так как он немного растерянный, не сосредотачивается, ну и… слабый соперник конкретно для меня.

Пока думала, положить трубку или ответить на сообщение, раздался телефонный звонок неизвестного абонента, и по цифрам поняла, что это не кто иной, как Воронцов, решивший брать быка за рога. Это я не о себе.

Разные мысли летали в голове, пока глядела на номер и думала:

«По идее — идеальный муж.

На хрена он мне нужен?! Я же заскучаю.

А если вспомнить родителей, какие они были разные, и как идеально подходили друг к другу?!

Может, я стерва, поэтому мне так тяжело? А мама была добрее и лучше?! Нет, одинаковые, с разницей, что меня опасно обижать.

Проклятье. Нужно попробовать…

А как же Львов?

Львов — это Львов. Любовник на время».

Последняя мысль оказалась внушительным аргументом, и я ответила на звонок, стараясь говорить спокойно и мило:

— Да.

— Привет, красотулька! Не против, что я позвонил?

«Против!»

Еще забыла упомянуть, что у Воронцова есть очень большой недостаток — он вечно употребляет свои миленькие словечки, коверкая так, что хочется обозвать в ответ и не забыть при этом, потрепать немножко.

— Грустишь? — поинтересовалась, считая, что, если бы весело было, не звонил мне.

— Да нет, в компании, но вот хотелось тебя поздравить и, возможно, ближе познакомиться.

— Федор…

Раздался звонок в дверь, чему обрадовалась, ведь я прекрасно знала, кто там. На наш восьмой этаж чужие не ходят, как, впрочем, и свои. Правда, даже не знаю почему. Вроде мы с Быковской не такие страшные и почти дружелюбные, если нам внятно объяснят, зачем пришли. Поэтому улыбнулась и выдала абоненту:

— Спасибо. Приятно.

Подошла к двери и, открыв, не дожидаясь, пока гость войдет, направилась в кухню, приближаясь к окну.

— Ты не против, если мы сходим в… — начал он, но я не слушала, понимая, что за спиной у меня уже стоит Львов, и вроде как совсем будет наглостью открыто любезничать с другим, поэтому весело, даже беззаботно произнесла:

— Обязательно, но позже.

— Из-за руки?

— Ммм… да.

— Тогда я перезвоню, завтра. Если не против. Хорошо? — с надеждой в голосе проговорил он.

— Не против, — выдала, чувствуя, как Сергей усиленно дышит в мои волосы. Попыталась сделать громкость тише, но веселый блондин довольно громко говорил:

— Тогда до завтра. Сладких снов.

— И тебе. Пока, — ответила и положила трубку, медленно поворачиваясь к Львову, в глазах которого видела сверкающие молнии. Такой недовольный, горячий, безумный. Ему идет. Улыбнулась, и томным голосом проговорила:

— Спасибо, что спас.

— Всегда к твоим услугам. И… собирайся, мы едем ко мне, — сказал он ледяным тоном, а потом добавил: — Возражения не принимаются! Либо закину на плечо и затолкаю в машину.

«Так, я доброй не обещала быть. Говорила только о свидании, так что пусть сбавит тон и мечтать перестанет».

С таким удивлением посмотрела на него и ехидно выдохнула:

— Сильно сомневаюсь. Если я не захочу, значит, меня там не будет. Уж поверь.

Мужчина усмехнулся и сексуально улыбнулся, не прерывая контакта наших глаз.

— Действительно, но ты же захочешь? — весело спросил он, пожирая меня голодным взглядом, отчего почувствовала мгновенную приятную тяжесть внизу живота, скручивающую так, что невозможно было дышать. Хотела его. Сильно. Невыносимо. Странно он на меня влияет…

Сглотнула и хрипло выдохнула:

— Захочу.

Сказала и слегка прикусила его губу, нежно проведя языком по ней. Мужчина протяжно застонал и с жаждой накинулся на мой рот, увлекая в сладостную игру, переворачивая все приоритеты и желания вверх тормашками, оголяя стихийные, порочные и желанные.

Пришла в себя от боли, так как сама дернула загипсованную руку. Мужчина резко оторвался от меня и выдохнул:

— Черт, прости.

Выдохнула, очень надеясь, что еще немного, и это проклятье кончится. Я уже не дождусь. Сделала вдох и слегка прикусила губу.

— Это я… так что не бери в голову, — сказала, лишь сейчас осознавая, что я нахожусь у стены, а руки мужчины под платьем. Невероятно, когда мы так успели?! Только хотела предложить остаться, как вспомнила о подруге, которой сегодня не спится. Посмотрела на мужчину, и улыбнувшись через боль, предложила:

— К тебе?

— Может… — начал он, намекая на мою спальню.

— Твой братишка так истязает мою подругу, что их стоны слышны и на первом этаже…

Львов засмеялся, отчего я замерла, отмечая, как он невероятно красив и сексуален, когда смеется грудным смехом. Сергей покачал головой, а потом добавил:

— Тогда нам только ко мне.

— Вот и я о том же, — подтвердила, считая, что пора бы уже и выходить на улицу.

Глава 10


14 января, воскресенье


Отходила от сладостной неги, не сдерживая довольной улыбки. Так сильно хотелось забыться во сне, а не подниматься и ехать домой, но не могла себе этого позволить. Львов оказался сексуально озабоченным монстром, нажимающим на моем теле неведомые кнопки, отчего я готова была растворяться в его ласках вновь и вновь.

Приехав к нему, и немного подразнив друг друга, особенно отличилась я, получила заслуженную награду в виде страстного секса в гостиной. До спальни мне не дали дойти, почти нежно уложив на мягкий бежевый ковер у камина, который Сергей приобрел специально для нашего отдыха, по его словам, ну а потом мы оба были накалены до предела, желая быть ближе насколько это возможно, отчего ужасно бесилась, когда Львов думал о моей руке, пытаясь быть осторожным.

Дальше мы продолжили в шикарной спальне. Такой громадной кровати я нигде не видела. В магазинах таких нет! Очевидно, готовили под заказ, чтобы там уместилась вся будущая семья Львовых примерно из пяти человек на случай ремонта во всех комнатах. Там я уже решила не стесняться, хотя это мне не свойственно, и оторвалась по полной, нагло взобравшись на мужчину, двигаясь так, как хотела и нуждалась.

Странно, но с Сергеем… мне хотелось быть такой, какая я есть. Требовать, что хочу, и брать, давая взамен все, потому что отчаянно этого желала. А теперь вот лежу, пытаясь побороть сон и убедить себя, что нужно поторапливаться.

Время на часах показывало — пять утра. Решила взять себя в руки и дать адвокату поспать, и, между прочим, себе предоставить такую возможность. Стоило только сесть и подняться, не прикрываясь ничем, хотя гипс очень портил картину, как услышала слова довольного мужчины, приподнявшегося на локте, с жадным взглядом смотрящего на меня: