‒ О господи, Атлас, ‒ простонала она.

Я еще несколько раз вошел в нее, и на меня обрушился оргазм. Тело Гвен неудержимо дрожало, и я схватил ее за бедра, чтобы не дать ей упасть.

Минуту спустя, когда мы начали приходить в себя, Гвен расхохоталась.

‒ Я никогда не делала ничего подобного.

‒ Я тоже.

Мы прошли обратно к нашим местам, и Гвен тот час же заснула. Силы покинули меня, но что-то стучало позади. Сначала мне показалось, что этот звук издавал самолет, но чем больше я сосредотачивался на этом звуке, тем больше понимал, что он звучал у меня в голове. Я закрыл глаза и отчаянно пытался заглушить этот шум. Мои руки задрожали, когда я попытался расслабить тело. Откинув голову на подголовник, я сделал несколько глубоких вдохов.

Бип-бип-бип... Этот звук становился все громче. Я молниеносно открыл глаза и ощутил ужасную головную боль в области переносицы. Двумя пальцами ‒ большим и указательным ‒ я сжал переносицу и еще раз вдохнул, пытаясь успокоиться. Затем посмотрел на Гвен, которая мирно спала рядом. Она согнулась в кресле и улыбнулась. «О, Мэттью», ‒ прошептала она, и мое сердце разбилось. У меня перехватило дыхание, а шум стих именно в тот момент, когда имя, которое вовсе не было моим, слетело с губ Гвен.

Мое тело охватили демоны, хаос разорвал сердце в клочья, и я не мог совладать с дыханием. Огни самолета расплывались перед моим взглядом; я начал массировать виски небольшими круговыми движениями, чтобы уменьшить боль.

Кто, к чертям, был этот Мэттью? Я ощутил приступ клаустрофобии, и мне нужно было преодолеть его. Я встал и направился к хвосту самолета. Нашел свободное место и сел. Закрыл глаза, желая сейчас оказаться дома. Мне не хотелось рассматривать Флориду. Мне ничего не хотелось делать.

Мэттью, кто бы это ни был, очевидно, что он был очень важен для Гвен.

Первым моим желанием было сбежать, как только самолет приземлится, и бросить Гвен, пусть добирается обратно своими силами. Она могла позаботиться о себе или, может быть, позвонила бы «Мэттью». Я расстроился, изнутри меня пожирал гнев.

Затем меня посетила мысль позвонить Спенсеру, чтобы он сделал все необходимые распоряжения, чтоб Гвен вернулась домой.

Перед моим взором словно висела красная тряпка для быка, и чувство злости крепко поселилось в моем теле. Гнев и желание играли с моим сердцем, словно два льва боровшиеся за мертвую тушу.

Растерянный и сбитый с толку, я решил, что отвезу Гвен в отель, как и планировал, и поговорю с ней. Она была здесь со мной, и мне было плевать на этого Мэттью, и то, какую важную роль он играл в жизни Гвен. Она была моя, и этого я не забуду.


ГЛАВА 14


Как только самолет приземлился, мы взяли такси в аэропорту и вскоре подъехали к большому береговому входу «Брикерс» одного из самых известных курортов Флориды. Когда-то здесь гостило семейство Кеннеди, а также многие другие знаменитости и известные гости.

Выйдя из такси и минуя холл, у Гвен перехватило дыхание. Золотые статуи украшали залы, а стены были увешаны уникальными картинами.

Она отставала, разглядывая окружавшую нас красоту, в то время как я подошел к стойке регистрации.

‒ Здравствуйте, сегодня в начале вечера я из аэропорта бронировал номер на имя Атлас, ‒ сказал я агенту.

‒ А, да. ‒ Он нажал несколько кнопок на клавиатуре и уставился в экран. ‒ Сэр, для вас есть сообщение.

‒ Сообщение, для меня? ‒ Никто не знал, что я был здесь, но я улыбнулся так, будто от такой новости меня не охватило чувство тревоги.

‒ Оно от Спенсера. Возьмите, сэр. Это ключи от вашего номера. Если хотите, коридорный покажет вам ваш номер и донесет багаж.

Он протянул мне сложенную записку, и я, посмотрев на него, сунул ее в карман.

‒ Без багажа, мой друг. Мы будем там. ‒ Я указал на угол холла и прошел назад к улыбнувшейся мне Гвен.

‒ Здесь очень красиво, ‒ сказала она мне, сделав шаг навстречу. Рукой я приобнял ее и повел к углу холла.

‒ Да. ‒ С того момента, как мы покинули аэропорт я не проронил ни слова. Когда наши взгляды встретились, то ее бровь приподнялась.

‒ Все нормально? Ты такой молчаливый, ‒ спросила она, облокачиваясь головой о стену.

Я осмотрел холл и заметил, насколько он на самом деле пуст. Была середина ночи, и хотя суеты не наблюдалось, здесь находилось несколько служащих. К нам подошел молодой человек, прервав мои мысли о том, что произошло в самолете... о том, что Гвен звала некого «Мэттью» во сне.

‒ Сюда мистер Атлас, сэр, ‒ сказал служащий.

‒ Можно просто Атлас. Спасибо. ‒ Сопровождаемые лишь звуком цоканья каблуков Гвен по кафелю, мы проследовали за ним. Я держал Гвен за руку, и мои пальцы подергивались от контакта. В голове спутано проносились мысли о том, что должно произойти. Я был зол, и при этом чувствовал, что мое сердце, в которое проникла Гвен, распирало от чувств.

Мы дошли до лифтов, и все мое тело одеревенело от стрессового напряжения всего происходящего. Пока лифт спускался, Гвен отпустила мою руку.

Я взглянул на нее, а она внимательно изучала меня, пытаясь понять суровость на моем лице. Когда звякнул колокольчик лифта, то она тряхнула головой. Все втроем мы вошли в лифт, и коридорный нажал кнопку девятнадцатого этажа. От воспоминания о нашей с Гвен последней поездке в лифте, на моих губах заиграла едва заметная улыбка.

Но в момент, когда воспоминания проносились в моей голове, злость снова вернулась ко мне, и я нахмурился.

Гвен заметила это и подняла брови. Скрестив руки на груди, я отвернулся. Лифт остановился на нужном этаже, и мы вышли за коридорным по имени Стив.

Стив провел нас по ярко оформленному коридору и остановился перед дверью.

‒ Вот ваш номер люкс, ‒ сказал он, открывая дверь, и, пропустив нас вовнутрь, проследовал за нами.

‒ Это потрясающе, ‒ сказала Гвен.

Она подошла к большому окну и посмотрела на луну, низко висевшую над океаном. Я отблагодарил коридорного чаевыми после того, как тот показал некоторые дополнительные удобства нашего шикарного номера.

Как только он ушел, Гвен повернулась ко мне, скрестив руки на груди. Она сделала глубокий вдох и подошла ближе ко мне.

‒ Ты расскажешь мне, что тебя беспокоит? Тебя словно подменили с тех пор, как мы вышли из самолета.

Я сел на кровать и опустил плечи. Гвен прошла через комнату и села рядом со мной.

‒ Кто такой Мэттью? ‒ спросил я, чуть повысив голос. На секунду она потеряла ход мысли, но, в конце концов, сосредоточила взгляд на мне. Гвен сложила руки вместе и сделала глубокий вдох. Потом выдохнула и потерла лоб, прежде чем заговорить.

‒ Где ты услышал это имя?

‒ Не играй со мной, Гвен. Ты произнесла его во сне в самолете.

‒ Не играть с тобой? Я не могу контролировать, что говорю во сне. ‒ Ее голос повысился на октаву.

Я встал и подошел к окну, всматриваясь в мерцание звезд на ночном небе.

‒ Кто он? ‒ потребовал я ответа.

‒ Это мужчина, который разбил мое сердце. ‒ Я повернулся, чтобы посмотреть на нее, и увидел, что она уронила голову, а ее руки лежали на коленях. Она проронила одну слезинку, и мое тело тот час же потянулось к ней, против моей воли.

Я сел рядом и обнял ее.

‒ Если он разбил тебе сердце, то, может, я буду тем, кто его соберет вновь по кусочкам, ‒ сказал я.

Гвен положила руку мне на бедро и глубоко вздохнула.

‒ Я даже не знаю, сможет ли вообще его кто-либо собрать.

‒ Я бы все же хотел попробовать. ‒ Я прижался к ней, и наши губы соединились. Поцелуй был медленным, нежным и чувственным, и мне совсем не хотелось его прерывать. Она откинулась назад на прохладные простыни и обвила ногами мою талию. Наши тела переплелись, и я оказался на ней.

‒ Гвен, я должен войти в тебя, ‒ простонал я.

Наши взгляды встретились, и она ответила стоном на мое прикосновение. Я разулся, а Гвен тем временем добралась до моей ширинки. Закрыв глаза, я прислонился лбом к ее лбу. Когда я вновь открыл их, то увидел, что Гвен смотрела мне прямо в глаза. Меня пронзил мощный электрический разряд, и я не смог оторвать взгляд. Ее глаза словно впились в меня, и я понял, что по уши влюбился. Она была прекрасна и завораживающая, а главное ‒ моя.

Она расстегнула мою ширинку и стащила брюки. Сорвав с себя рубашку, словно дикий зверь, я тяжело навалился на Гвен. Ее пальцы пробежали по моим накачанным мышцам, и я вновь припал к ее губам.

Я вошел в нее целиком и сразу, а ее тело подстроилось под мой размер. Наши тела слились воедино, и я почувствовал, как ее ногти вонзились мне в спину.

Как только я вошел в нее, мои мысли переключились на Мэттью. Кто был этот человек, который разбил ей сердце? И как он мог оказаться таким идиотом?

Я задался вопросом, смог бы я ее бросить. Если она подарит мне свое сердце, смогу ли я отвернуться от нее?

Хотел бы я, чтобы ее сердце принадлежало мне?

Лежа подо мной, Гвен уже теряла контроль над собой, и я чувствовал, как стенки ее влагалища сжимают мой член все сильнее и сильнее.

‒ Черт, Гвен, ‒ пробормотал я. ‒ С тобой чертовски хорошо.

‒ О, боже, я кончаю. ‒ Она застонала, и ее глаза зажмурились. Я увеличил скорость и уже не вполне контролировал себя.

Я не хотел ее отпускать, и чем больше ощущал манящую киску Гвен, тем меньше мне хотелось останавливаться.

Во Флориде я понял, что очарован ею. Заворожен и одновременно заинтригован. Она играла очень важную роль в моей жизни, и мне бы хотелось, чтобы впредь так и оставалось.

Совершив еще несколько фрикций, я, застонав, кончил, выплеснув в нее свое семя.


***


Немного позже, после того как Гвен уснула, я стал ходить взад и вперед по комнате. Тысячи безумных мыслей витали у меня в голове. И чем больше я ходил взад-вперед, тем больше мне становилось не по себе. Увидев свой пиджак, который лежал на стуле, я вспомнил о записке от Спенсера.

Я открыл записку, и взглядом просмотрел написанное.

«Атлас, пожалуйста, срочно позвони Нику. Возникло неотложное дело, требуется твое непосредственное участие.

Спенсер».

Я скомкал письмо и швырнул его в мусорную корзину. Спенсер знал, что меня не стоило беспокоить в эти выходные. И что за неотложное и срочное дело? Ник не смог самостоятельно найти телку на ночь? При мысли о том, что Ник и Спенсер хотят, чтобы я меньше времени проводил с Гвен, я нахмурился.

Было ли вообще что-то срочное? Или им мешала сама мысль о том, что мы с Гвен вместе?

Я решил не звонить Нику; чтобы там ни было «срочное», это вполне может подождать до понедельника, когда я буду в офисе.

Я зашел в ванную и закрыл дверь. Включил душ и решил, что смою все свои мысли о Гвен и Мэттью.


***


Следующим утром, как только солнце показалось над океаном, Гвен встала с постели и обнаружила, что я сидел на патио и смотрел на песчаный пляж.

‒ Привет, ‒ сказала она, чмокнув меня в щечку.

‒ Как спалось?

‒ Хорошо. А тебе?

‒ Я не спал, ‒ сказал я.

‒ Ой, все спят, Атлас.

‒ Только не я. Не спал уже очень давно.

Она села рядом, посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на стол. Гвен заметила, что на завтрак я заказал ей шведский стол с сервировкой в номере. Свежие фрукты на серебряных блюдах. Блины и французские тосты на тарелочках рядом с горячим сиропом в серебряных рамакинах. А также яичница с беконом и колбасой.

Глаза Гвен увеличились в размерах, а живот заурчал.

‒ Я умираю от голода. ‒ Она улыбнулась и повернулась ко мне лицом. ‒ Можно?

‒ Разумеется. Все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе. ‒ Я описал рукой полукруг, предлагая ей все, что она пожелает.

‒ Спасибо. ‒ Она схватила тарелку и заполнила ее доверху клубникой.

‒ Я осмелился купить тебе одежду в одном из магазинов, что располагаются внизу.

Она проглотила клубнику, чуть не поперхнувшись при этом. Я налил ей стакан свежевыжатого апельсинового сока. Сделав глоток, она покраснела.

‒ Спасибо, ‒ ответила она, проглатывая ягоду.

‒ Чем бы ты хотела сегодня заняться? ‒ спросил я.

Глаза ее засветились, а лицо озарилось улыбкой.

‒ Конечно же, пойти на пляж.

Пока она завтракала, мы сидели снаружи. Мне нравилось наблюдать за ней, когда она ела.

‒ Пошел собираться, ‒ сказал я. ‒ Увидимся чуть позже и сможем погулять по пляжу. ‒ Я встал из-за стола и направился обратно в комнату. Как только я вошел в туалет, зазвонил телефон.

Я прошел через всю комнату и мельком взглянул на Гвен, которая снаружи дышала свежим морским воздухом.