После этих простых слов хорошее настроение вновь стало возвращаться ко мне. Я расслабилась, чувствуя близость и жар его тела. Подняв голову, я уткнулась носом в его шею и сделала глубокий вдох, ощущая его манящий, единственный и сексуальный запах, от которого у меня кружилась голова. Я больше не сердилась.

Вскоре мы подъехали к Милану. К счастью, мы не попали в воскресную пробку на трассе и быстро добрались до моего дома.

Воскресная тишина ощущалась на пустых, безлюдных улицах. Офисы, бары, магазины были закрыты и дожидались понедельника и новой рабочей недели.

Припарковав Maserati, Дэвид выключил мотор и повернулся в мою сторону. Он смотрел на меня тем же пронзительным взглядом, каким я увидела его впервые на выставке. Мы молча смотрели друг на друга, оттягивая момент, когда надо прощаться.

Дэвид дотронулся ладонью до моей щеки и медленно провёл большим пальцем по моим губам. Я инстинктивно закрыла глаза и вновь открыла. Он смотрел на меня в упор, проникая в самую глубину души своими пронзительными карими глазами, в которых бушевало пламя. Резким жестом он прижал меня к себе, и наши губы слились в страстном поцелуе, будто мы расставались на целую вечность.

– Я провожу тебя, – тихо произнёс Дэвид, отстраняя свои губы от моих.

Он чмокнул меня в последний раз в губы и вышел из машины.

На секунду я осталась одна в салоне, тупо смотря на руль. Мне дико не хотелось расставаться с Дэвидом.

«Анна, возьми себя в руки», – мысленно скомандовала я себе.

Сделав глубокий вдох, я обхватила одной рукой сонного Виктора, затем открыла дверь и тоже вышла из машины.

– Созвонимся, – весело произнесла я, беря мою сумку из рук Дэвида.

Он нежно обнял меня за талию, чмокнул ещё раз в губы и сел обратно в машину.

Я осталась стоять у подъезда, провожая взглядом удаляющийся красный Maserati.

«Мне было очень хорошо с тобой», – произнесла я мысленно, затем развернулась и стала открывать дверь подъезда.

Зайдя в квартиру, я бросила сумку на пол, аккуратно поставила Виктора на лапы и плюхнулась на диван, уставившись в стену напротив меня. Кот сразу побежал на кухню проверять еду. Мне пришлось вставать с дивана, менять воду в чашке и насыпать новый корм из пакета.

В квартире было тихо и тесно. Потолок и стены комнаты давили на меня. Мне было ужасно одиноко. Мне казалось, что сейчас всё по-другому, не так, как было раньше. С озера я вернулась другой Анной, с другими мыслями и другими взглядами на мир. Я была уверена, что уже никогда не стану прежней Анной, которая беззаботно засыпала одна в своей постели.

«Нет, мне совсем не хочется сидеть в этих четырёх стенах», – нервно подумала я и достала из сумки Iайфон.

После трёх гудков я услышала звонкий голос Виктории.

– Привет, Анна! – весело воскликнула она.

– Привет! – ответила я.

Веселый голос подруги немного взбодрил меня.

– Я уже в Милане, если ты не занята, сможем увидеться в центре?

– Конечно! Я сейчас гуляю в парке Семпионе с Алессандро, но ради тебя отправлю его пораньше домой. Мне не терпится увидеть тебя и услышать последние новости, – с нескрываемым любопытством призналась Виктория.

– Давай через полчаса на Дуомо?

– Договорились. Через полчаса буду там, – весело пролепетала Виктория и отключилась.

Её энтузиазм и жизнерадостность подействовали на меня, как лекарство против хандры и одиночества. В очередной раз я убедилась, как мне повезло с подругой.

Через двадцать минут я уже стояла напротив Миланского собора, который является символом и сердцем этого города.

Каждый раз, когда я попадаю сюда, то с удовольствием любуюсь на готический стиль и красоту собора, от которого невозможно оторвать глаз, и каждый раз нахожу новые и неповторимые детали в архитектуре.

Через несколько минут справа от меня я увидела Викторию в жёлтой футболке, голубых шортах, босоножках на платформе и с широкой улыбкой на лице. Она торопливо шла мне навстречу. Поймав мой взгляд, она приветливо помахала мне рукой.

– Привет, дорогая! – воскликнула она, подходя ближе.

– Привет, дорогая! – поздоровалась я в ответ, и мы обняли друг друга в знак приветствия.

Я вдруг поняла, что ужасно соскучилась по моей единственной подруге в Италии.

– Как дела? – спросила я.

– У меня всё хорошо, – ответила она и, не скрывая любопытства, стала рассматривать меня. – Анна, ты изменилась. Ты похудела, – произнесла она с озабоченными нотками в голосе.

– Мне было чем заняться, – ответила я двусмысленной фразой в ответ.

– Я в этом не сомневаюсь, – парировала она, и мы весело рассмеялись. – Куда пойдём? – спросила Виктория.

Я посмотрела на мои новые часы. Стрелки показывали без двадцати шесть.

– Мы можем прогуляться по центру, а по дороге присядем где-нибудь, – предложила я.

– Новый подарок! – воскликнула удивлённо Виктория, беря моё запястье и рассматривая со всех сторон часы, которые сверкали бриллиантами в лучах солнца.

– Да. Вчера мне их подарил Дэвид, просто так, без всякого повода. Я сама выбирала. Что скажешь? – похвалилась я.

– Cartier! – воскликнула она. – Вот это да! Дорогой подарок. Значит, ты ему не безразлична, если он потратил кучу денег на тебя. Хотя, при его возможностях, он может себе это позволить, – проговорила Виктория, разжимая моё запястье и машинально поправляя волосы.

Я заметила перемену в её лице, она больше не улыбалась, а смотрела куда-то вдаль. Впервые в жизни я увидела тень зависти на лице Виктории.

«Неужели она мне позавидовала», – ошеломлённо подумала я.

Мне стало неловко от этой мысли, но чем больше я вглядывалась ей в лицо, тем больше убеждалась, что я не ошиблась.

Мы медленно зашагали вдоль собора, в сторону Монтенаполеоне. После некоторого молчания Виктория заговорила первой.

– Анна, почему ты молчишь? Рассказывай. Я хочу услышать все подробности.

Мои слова куда-то улетучились, я не знала, что говорить и с чего начинать. Внутри была неловкость и неприятные ощущения.

– Это было чудесно! – скованно проговорила я в ответ. – Мы провели прекрасно время вместе.

– Что вы делали? Ездили куда-нибудь? – стала расспрашивать Виктория.

– В субботу были в Комо. Гуляли там целый день, а вечером пошли в пиццерию, – спокойно ответила я.

У меня вдруг пропало желание рассказывать все подробности прошедших выходных.

– Как он к тебе относится, что говорит? – не унималась Виктория.

Перед глазами всплыли самые яркие моменты этих дней. Я смущённо заулыбалась.

– Ты не представляешь, какой он нежный, внимательный и заботливый. Это первый мужчина, который так относится ко мне. Я совсем не ожидала такого, – радостно проговорила я, мечтательно поднимая глаза кверху.

– О-о-о-о-о-о… – протянула лукаво Виктория. – Тут кто-то влюбился по уши, – мы посмотрели друг на друга и снова весело рассмеялись, как прежде.

– Да, скрывать не буду, я влюбилась, как школьница, – задорно проговорила я, застенчиво краснея от бушевавших внутри эмоций.

– Поздравляю, дорогая. Очень рада за тебя, что ты нашла своего мужчину, с которым ты счастлива. Наконец-то! – воскликнула Виктория, остановилась и дружески обняла меня.

Я знала, что в этот момент она действительно радовалась вместе со мной.

– Спасибо, – ответила я, и внутренние сомнения насчёт Виктории тут же улетучились.

Мне даже стало стыдно, что на минуту я плохо о ней подумала.

– Ты его предупреди, на всякий случай, что у тебя есть защитница. Если он разобьёт твоё сердце, я убью его, – шутливо произнесла Виктория.

– Если он попытается это сделать, я сама убью его, – весело парировала я и добавила: – Надеюсь, до этого дела не дойдёт.

– Не дойдёт. Я в этом уверена, – убедительно произнесла Виктория.

Мы проходили мимо одного уютного уличного кафе.

– Как насчёт выпить Spritz? Время аперитива, – заметила Виктория, останавливаясь напротив столиков.

– Давай, – согласилась я, и мы сели за крайний столик в первом ряду.

К нам сразу подбежал молоденький официант и, получив от нас заказ, тут же исчез.

– Как у тебя дела?» Как твои отношения с Алессандро? – поинтересовалась я.

– Вчера у нас была первая ссора, – не повернувшись в мою сторону, спокойно ответила Виктория.

Она с лёгкой грустью в глазах стала смотреть на проходящих мимо людей.

– Надеюсь, ничего страшного не произошло? – осторожно спросила я.

– Нет. Мы сразу помирились. Вина была моя. Я приревновала его к жене и вспылила без всякого повода, – холодно ответила Виктория

Я почувствовала в голосе подруги первые нотки раздражения.

– Мне очень жаль, – тихо проговорила я, не найдя других слов.

– Мне тоже, – горько и задумчиво проговорила она и затем продолжила: – Его сыну девять лет. В следующие выходные они летят в парижский Диснейленд всей семьёй.

Виктория грустно опустила взгляд. От услышанного у меня сжалось сердце. Я молчала и не знала, что говорить. Ситуация была не из приятных. Я прекрасно понимала, что чувствует сейчас моя подруга. На её месте, наверно, у меня была бы такая же реакция или даже хуже.

– Не переживай. Они ведь летят только на выходные, и потом Алессандро вернётся к тебе. Пойми, у него растёт сын, который думает, что его родители любят друг друга, – начала я, решив подбодрить Викторию.

– Понимаю. Я всё прекрасно понимаю, – мрачно отрезала она.

К нам подошёл официант с подносом и аккуратно поставил коктейли на стол и тарелочки с закусками к аперитиву.

– Давай за нас! – восторженно проговорила Виктория, поднимая бокал.

– За нас! – поддержала я и сделала небольшой глоток.

Одна из причин моей любви к Милану, это, конечно, его аперитивы.

– Ты решила, что ты будешь делать на свой день рождения? – вдруг спросила меня Виктория, отправляя в рот большую зелёную оливку.

«Чёрт! Я совсем забыла», – выругалась я про себя и виновато посмотрела на подругу.

– Он выпадает на будний день, поэтому, если ты решила поехать на море, то мне надо отпрашиваться с работы, – продолжала спокойно Виктория.

– Понимаешь… у меня поменялись планы. Дэвид обещал отвезти меня в Париж и отметить там вдвоём мой день рождения, – проговорила я, запинаясь.

Мне стало стыдно перед Викторией.

«Почему я чувствую себя виноватой?» – подумала я про себя.

Виктория изменилась в лице. И, не глядя на меня, она молча сделала глоток коктейля и с обиженными нотками в голосе произнесла:

– Значит, ты тоже летишь в Париж. Ненавижу этот город. Я думала, мы проведём вместе твой юбилей. Хорошо, что предупредила, а то бы я, как дура, отпросилась с работы ради тебя.

Я поняла, что Виктория сильно разозлилась и обиделась на меня.

– Я хотела сказать тебе, но ты меня опередила, – попыталась я оправдаться.

– Я в этом не уверена, – жестко ответила она.

Между нами наступило неловкое молчание. Настроение было испорчено окончательно.

«Почему она так разозлилась? Наоборот, как подруга, должна порадоваться, что я отмечу мой день вместе с любимым мужчиной в такой романтичной столице, как Париж», – подумала я, чувствуя, как тоже начинаю раздражаться.

– Ты просто мне завидуешь, – вдруг вырвалось у меня, но я тут же пожалела о сказанном.

Виктория удивлённо посмотрела мне в лицо и с обидой и злостью в голосе воскликнула:

– Завидую!? Ты хорошо подумала, прежде чем говорить?

В этот момент мне надо было извиниться и сгладить накалённую ситуацию, но меня просто прорвало, и я уже не смогла справиться с моим потоком мыслей.

– Да! Я хорошо подумала. Ты просто завидуешь, что я встретила такого мужчину, как Дэвид, что у него нет семьи и детей, и он прекрасно ко мне относится. Я видела, как твои глаза блестели, когда ты увидела мой новый подарок. Ты бы тоже хотела такого же внимания со стороны Алессандро. Поэтому ты обижаешься, что я проведу мой день рожденья не с тобой, а с любимым человеком в Париже, – на высоких тонах выговорилась я.

Виктория смотрела на меня в упор и внимательно слушала. Когда я закончила, она резко проговорила:

– Анна, не в дне рождения дело, а в отношении ко мне. Несколько недель назад ты была одна, и я была единственным человеком, с кем ты хотела отметить свой юбилей. Сейчас, я вижу, ситуация поменялась. Ты встретила мужчину, и я ушла на второй план. Ты во мне больше не нуждаешься. За эти дни ты очень изменилась. Я перестала тебя узнавать. Ты стала другим человеком и уже не той весёлой и беззаботной Анной, с которой я дружила. Я очень рада за тебя и желаю вам счастья и любви, и прекрасно отметить твой юбилей в Париже, – закончив говорить, Виктория гордо встала из-за стола и, не попрощавшись, быстро зашагала прочь по улице.

Я осталась сидеть одна за столиком и смотреть вслед, как моя подруга быстро отдаляется от меня.

Мне было гадко, горько, досадно, обидно и неприятно. Я злилась на Викторию, пытаясь оправдать себя, но мой внутренний инстинкт кричал мне, что я неправа, от этого я злилась ещё больше. Мне не хотелось признавать самой себе, что по моей вине я только что поссорилась с моей лучшей подругой, с моим единственным близким человеком в Италии.