- А, увидели, - Настя, наконец, прекратила обниматься с Аленом. - Я тут...короче...в общем, я встречаюсь с Аларисом.

  Потом Ален сотни раз ругал себя за то, что не уволок тогда девушку подальше от готического клуба. Может, все сложилось бы по-другому.

  А сейчас он стоял и пытался осознать невероятное: его Настя нашла себе парня, и он косвенно помог им в знакомстве.

  - У вас все серьезно?

  Настя пожала плечами, смутно чувствуя вину и тревогу. Но сама не понимала за что и почему.

  - Не знаю, но пока все хорошо. Он такой милый и нежный. Ал, а мы заниматься то будем?

  - Будем, конечно, будем.

  А через два дня Ален оказался в больнице, в реанимации. Упал с большой высоты в нетрезвом виде. Ошарашенная Настя качала головой и пыталась втолковать врачам, что это невозможно: парень вел совершенно трезвый образ жизни. Но даже напившись, он ни за что бы не полез на высоту и уж тем более не стал бы тренироваться в таком виде.

  - У каждого человека есть свой запас прочности, - сообщили ей в ответ. - Возможно, ваш друг находился в стрессовом состоянии. Сорваться может каждый.

  Так как сам Ален находился без сознания, то расспросить его не было возможности. Вся на нервах, Настя прогуляла учебу и вечером решила порыдать на груди у Алариса.

  - Глупый поступок, - согласился ее друг, когда они сидели на скамейке, неподалеку от больницы. К Алену пускали только родных, он по-прежнему не приходил в себя.

  - Не думал, что он так из-за тебя расстроится.

  - Из-за меня? - не поняла Настя. Она сидела у Алариса на коленях и рассеянно трогала его пирсинги в бровях и под губой. - А я то тут причем?

  - Малышка, ты такая иногда наивная. Да он же в тебя влюблен. Он звонил мне на днях, спрашивал все ли у нас серьезно и просил тебя не обижать.

  - Влюблен? А чего он тогда молчал?

  Аларис пожал плечами.

  - Не знаю. В любом случае, ты теперь моя, верно?

  - Ага, - согласилась Настя, осознавая масштаб катастрофы.

  Что же выходит, Ален упал из-за нее?!

  Несколько дней девушка проходила как пришибленная, вспоминая все новые и новые факты. Действительно, судя по-всему Ален испытывал к ней сильные чувства, а она притворялась пнем. Так ведь удобнее, верно? Иногда легче притворится что ничего не видишь, чем мучиться неудобными чувствами и фразами.

  Когда через неделю Ален уже смог принимать посетителей, то Настя буквально ворвалась к нему в палату и с порога залилась слезами.

  - Ты чего? - перепугался парень, полулежа на кровати, у окна. Выглядел он сильно похудевшим, с синяками под глазами и измученным. Левая рука была в гипсе, на лбу пластырь, а ниже пояса Настя вообще старалась не смотреть. Хотя там все было закрыто одеялом.

  - Господи, Ален, это из-за меня, да? Я знаю что врачи тебе сказали! - у нее начиналась банальная истерика.

  - Ты дура, Флейм? - Ален встряхнул ее за плечи. - Эй, ты то здесь при чем?

  Настя рассказала о своих мыслях, то и дело срываясь на плач.

  - Идиотка, - подвел итог Ален. - Ты здесь не при чем, поняла? Заруби себе на носу. Я сознательно напился и нарушил все, что только можно. Я идиот и теперь расплачиваюсь за это. В конце концов, разве ты виновата в том, что я тебя люблю?

  Настя сделала вид, что успокоилась. Но осадок остался. Такой, который вроде бы не грызет сильно, но постоянно ноет как больной зуб. И никак не вырвать, не залечить.

  Теперь Настя тренировалась одна. Ожесточенно, с надрывом, словно старалась обогнать всех. Пару раз едва не покалечилась, после чего пришла в себя и поняла, что такой судьбы Ален ей точно не желал. Пришлось брать себя в руки и становится снова сдержанной.

  Теперь на тренировках часто присутствовал Аларис, когда не уходил на встречи со своими таинственными друзьями. Их Настя, кстати. не знала и не стремилась узнать. Впрочем, парень тоже не слишком рвался знакомится с ее подругами. Зачем? Когда они были вдвоем, то остальные временно переставали существовать.

  - С тобой я снова начинаю жить, - эта фраза Алариса сильно удивила Настю. Они как раз пришли после тренировки к нему в квартиру и лежали на кровати, обнявшись.

  - В смысле а до этого ты существовал бодрым зомби?

  - Нет, просто ты для меня что-то огромное, - парень не сводил с девушки взгляда темных глаз. - Ты- часть меня.

  - Поздравляю, мы сиамские близнецы, - хихикнула Настя, растекаясь в уже привычном блаженстве.

  Она была уверена, что со временем увлечение Алариса готической культурой пройдет. У большинства проходит. Парень как-то рассказал ей как вообще стал готом. Его старшая сестра в свое время причинила родителям немало хлопот, так как росла непослушным ребенком. И Алариса принялись воспитывать совершенно по другому: жестко, строго, наказывая за малейшие проступки. Лишь в восемнадцать лет, когда родители уехали работать в Эмираты, парень наконец-то ощутил себя свободным. И начал сполна ощущать жизнь вокруг. Но как-то по-особенному.

  - Это здорово, - делился он ощущениями с Настей. - Надо уметь пропускать через себя все эмоции. Вот, например, боль. Душевная. Она полна нюансами, которые надо уметь прочувствовать и осознать. Тогда ты ощущаешь весь мир, который в общем-то тоже в основном строится на боли и переживаниях.

  - А как же радость и любовь?

  - Радость более скоротечное чувство и более понятное. Его любят испытывать все. А любовь, - тут Аларис задумался. - Любовь это тоже боль. Я вот смотрю на тебя иногда и думаю: а вдруг ты меня оставишь? И мне становится очень больно.

  - Ты дебил, зачем мне оставлять тебя?

  - Не знаю. Девушкам свойственно совершать нелогичные поступки. Но ты меня любишь и не бросишь. Мы уже связаны друг с другом. Помнишь, ты сказала, что моя?

  Настя пожала плечами: она много чего кричала в угаре страсти. Могла и такое ляпнуть.

  Первые тревожные "звоночки" начались через полгода. Сначала Ален, уже вернувшийся домой, заметил:

  - Ты похудела.

  Настя пожала плечами и перевела разговор на другую тему. Но парень не отставал.

  - Что с тобой? Ты поругалась с Аларисом? Он тебя обидел?

  - Нет, он не может меня обидеть. Просто он, - девушка замялась. - Немного изменился.

  Ей неловко было говорить с Аленом о своем парне. Все же ее друг продолжал испытывать к ней чувства, хотя ни разу не намекал о них. А девушка и подавно молчала, понимая, что в создавшейся ситуации Ален может воспринять какие-то ее действия как жалость и тогда они точно поругаются.

  Но Аларис правда менялся, и не в лучшую сторону. Готическая сторона натура проявлялась все ярче и все больше показывала свою гротескную пасть.

  Ну ладно, пирсинг на лице Настя еще терпела, в чем-то даже он ей нравился. Но ее начала нервировать обстановка в квартире парня. Прежде обычная квартира становилась каким-то пристанищем начинающего сатаниста-шизофреника. Аларис где-то купил колонки в виде крестов, на стены повесил странные оскалившиеся маски, на пол постелил черный меховой ковер, а на кровать все чаще предпочитал стелить темное постельное белье. Но с этим Настя тоже мирилась, понимая, что мужчины - как дети. В мелочах лучше потакать, иначе будут сопли и обиды. Так что пусть забавляется. Нравится ему спать на черной простынке - да, пожалуйста, она тоже поспит, не переломится.

  Однажды девушка заснула, дожидаясь пока Аларис вернется с какой-то готической тусовки. Парень давно уже сделал ей дубликат ключа от своей квартиры, даже робко намекнул, что неплохо было бы пожить вместе. Но Настя сурово заявила, что мать не бросит и вообще, жить в готической квартире не предел ее мечтаний. Если честно, ей становилось не по себе, когда она входила в крохотную прихожую, где со стен на нее смотрели злобные маски чудовищ, а в углу стоял купленный в магазине искусственный скелет.

  Так вот, заснув в ожидании Алариса, девушка проснулась от стука закрывшейся двери. А через несколько секунд увидела в спальне знакомый силуэт. Аларис очень тихо, боясь разбудить ее, прокрался к ночнику на компьютерном столе. Лампа в абажуре в форме черепа осветила комнату приглушенным желтоватым светом. А Настя заорала от ужаса, так как увидела, что вместо привычных темных глаз на нее смотрят совершенно белые, жуткие.

  Впрочем, это недоразумение разрешилось очень быстро. Испуганный реакцией Насти, Аларис клятвенно пообещал больше при ней в белых линзах не ходить.

  Но спустя месяц Настя подумала, что лучше бы он настоял на линзах. Как-то встретившись с парнем Вацлавской площади, девушка заметила, что он немного морщится и держится так, словно у него что-то болит.

  - Ты чего?

  - Да так, мелочи, - Аларис потянулся к Насте, та послушно подставила губы для поцелуя, одновременно прижимаясь к молодому человеку. Руки коснулись его спины. Парень вздрогнул и отстранился, чуть слышно охнув, а девушка успела почувствовать что-то явно лишнее. Что-то, чего раньше на спине не было.

  - Что ты себе еще проколол?

  - Да так, это для острых ощущений.

  - Покажи, - потребовала Настя. Понимая, что она рано или поздно все равно увидит, парень повел ее домой. Там стянул футболку, и взору ошарашенной Насти предстало зрелище: шесть довольно массивных колец, по три в ряд, протянулись вдоль спины.

  - Что за хрень?!

  Аларис одернул футболку и объяснил, что это для получения острых ощущений. За кольца подвешивают и ты паришь над землей, чувствуешь прилив сил и энергии. А боль в теле смешивается с удовольствием.

  Настя вспылила:

  - Убери немедленно! Я встречаюсь с парнем, а не с ходячей железкой, которую можно притянуть магнитом!

  В общем, она сильно разозлилась и ушла, не обращая внимания на призывы Алариса остаться. Именно тогда в голове возникли первые сомнения: а все ли у них хорошо? А любовь ли это или наваждение? И что вообще творится с ее парнем?

  Аларис, кстати, пришел почти сразу, как она ушла. Обиженная Настя не брала телефон, и только утром, выглянув в окно, увидела парня сидевшего у подъезда. Он выглядел таким несчастным, что сердце растаяло и злость ушла. На этот раз они помирились.

  - Надеюсь, твоя дурь пройдет, - сообщила Настя. - И это...при мне не подвешивайся, ладно? Если хочешь разнообразия, то давай сходим в секс-шоп и купим наручники там или белье прикольное.

  Ладно, купили все это и вроде как снова жизнь вошла в привычную колею. Но затем Настя испугалась: поймала себя на мысли, что начинает смотреть на людей свысока. Аларис довольно часто восхищался ее талантом трейсера, говорил, что она порой выше всех, в прямом смысле слова. Особенно, когда наблюдал как она скачет по крышам. К счастью, Настя полностью искоренила в себе первые же ростки, посеянные парнем. Помогли мысли об Алене. Настя не хотела огорчать парня, их дружба приобрела другой, более доверительный характер. Девушка продолжала винить себя в том, что произошло с Аленом, она видела как мучается друг, но ничего не могла сделать. И никто не мог. От этого становилось еще хуже. Подругам Настя не хотела выкладывать свои переживания, Аларису тем более, а матери опять стало не до нее - она как раз шла на примирение с отцом.

  Аларис тем временем продолжал чудить. Ален, пару раз видевший парня, всерьез забеспокоился за подругу. Если раньше рядом с Настей Аларис выглядел, пусть и мрачно, и эпатажно, но вполне прилично и даже привлекательно, то сейчас он медленно, но верно превращался в чудовище. Единственное, что пока оставалось неизменным - нежность и любовь во взгляде, когда гот смотрел на свою подругу. А вот Настя уже как-то не слишком восторженно косилась на друга. Хотя пока не теряла надежды, что он придет в себя и закончит дурить. К тому же ее начали бесить странные предпочтения, которые появились у парня в последнее время в сексе. Хорошо, один-два раза "изобразить трупик" даже забавно, но когда подобное начинает входить в привычку, то поневоле озвереешь. Настя огрызалась уже несколько раз, Аларис вроде соглашался, но вскоре опять принимался за свое. Еще и горло девушке начал сжимать во время страстных барахтаний в кровати. Настя сначала терпела, потом пару раз сделала замечание. Ей правда становилось страшно, когда друг с несколько остекленевшим взглядом тянулся к ее горлу. А боятся любимого человека это последнее дело. Любимому надо доверять, в идеале - полностью, но такое редко. А вот если появляется страх, то любовь плавно отползает в кусты и уступает место опасениям и недоверию. И на отношениях можно ставить большой жирный крест.

  Потом Насте еще часто будут сниться кошмары, отголоски той ночи, когда она прочувствовала грань между жизнью и смертью.

  Сначала ей казалось, что все как всегда. В пылу страсти Аларис снова протянул руки к шее, девушка решила потерпеть, хотя удовольствие мигом пропало почти наполовину. Девушка даже дернулась в сторону, попытавшись привести молодого человека в чувство и заставить его разжать руки. Но пальцы лишь сжались еще сильнее. Придавленная весом Алариса, Настя поняла, что задыхается и не может произнести ни звука.