– Теперь ты чувствуешь, каково это, когда ситуация не под твоим контролем? Неприятно, правда? Быть охотником куда привлекательнее, только я больше не боюсь тебя! – криво усмехнулась девушка

– Ты просто мелкая пакостница. – шагнув к ней, и закипая от злости, прошептал он. – Ты – причина того, что мой лучший друг считает меня сволочью, давай, любуйся на свои труды, ведь тебе всё это в кайф?

Она молчала, вынужденная прижаться к дверям вплотную, ибо Богдан оттеснял её, и Сашке некуда было двигаться. Когда она вытянулась по струнке, одна его рука резко упёрлась в стену, а другая прошлась от её тугих ягодиц до плеча, и Санька влепила ему пощечину.

– Отпусти!

– Чёрта с два! Ты ведь хотела пошалить, когда шла сюда, так, мать твою?! Давай пошалим, сладкая. – насмешливая улыбка растаяла на лице Дани, и Саша начала шарить в кармане, ища ключ.

Какая она дура, знала же, что с этим хищником такой номер не прокатит, но жажда проучить его, заставить вновь испытать влечение к ней, а после сбежать, оставив Богдана сгорать от желания, пересилила осторожность. И теперь из охотницы она снова превращалась в испуганную птичку.

– Чего ты добиваешься? – отобрав у неё ключ и спрятав в карман штанов, шепнул мужчина, безжалостно припечатав её запястьями к стене. – Думаешь, что можешь играть со мной? Что я схожу по тебе с ума?!

– Богдан... – умоляюще протянула Алекса, увернувшись от поцелуя. – Не надо! Не смей!

– Так я тебе скажу, чёрт бы тебя побрал! – прорычал он, коротко, страстно и грубо поцеловав её в губы. – Да, мать твою, я схожу по тебе с ума, и ты это знаешь!

Она сглотнула ком в пересохшем горле, явственно ощущая, как в промежность уперлось его твёрдое естество. Богдан хрипло выдохнул, склонился, прильнул губами к её шее, и Сашка прерывисто задышала.

Их глаза встретились, она притихла, перестав вырываться, но мечтая, чтобы эти сладостные пытки не кончались.

Слабая улыбка преобразила его лицо, гримаса боли исчезла, и взгляд обрёл осмысленность. Ласково коснувшись Сашкиных волос, Богдан поднёс влажную спутанную прядь к лицу и вдохнул чуть исходящий от неё запах ванили. Не успев осознать своё действие, Саня несмело высвободила вторую руку и дотронулась до его щеки, кончиками пальцев задев давние шрамы на скуле.

– Тебя подвезти? – как будто не было этих боевых состязаний на прочность психики, вдруг спросил мужчина, и нежно привлёк её к себе. – Сашенька... Неужели тебе нравится мучить меня?

– Наверное, у меня очень хороший учитель по части истязаний. – вздохнула она, спрятав лицо на его плече. – Богдан?

– М-м? – промычал он, легонько и ласково целуя её в щеку.

– Ты самый настоящий подлец!

– Чёрт… Я знаю. – обезоруживающе улыбнулся он и девушка подняла голову, с негодованием всматриваясь в его глаза.

Сейчас в них читалось веселье, и Сашке казалось, что она смотрит в маленькие синие озёра. Забыв о том, что он всё ещё обнимал её, она тихо, но требовательно спросила:

– Что между вами было? Вы с Ильёй подрались из-за меня?

– Ну, в некотором роде. – скривился Даня. – Илюха не смог понять того, что я ему сказал о нашем с тобой… Хм, о наших сложных отношениях. Он очень горяч нравом, ну, ты и сама видишь...

Он отклонился вправо, ткнув в свежие ссадины, и Сашка нахмурилась.

– Так тебе и надо! Кому понравится, что лучший друг...

Он приложил палец к её губам, и девушка услышала звук отпираемого замка.

– Чёрт, это было своеобразным подвигом, признаться ему, но тебе об этом сказать у меня не хватает смелости.

– Сказать что? – прищурилась Сашка, с замиранием сердца ожидая ответ.

Богдан отошёл, пинком, распахнув дверь, и, спрятав руки в карманы штанов, переступил с пяток на носок кроссовок.

– Будем считать, что никаких неудов у тебя больше нет. Свободна.

– Нет, сначала договаривай! Что ты там сказал Илье, за что он тебя так разукрасил?! – возмутилась она, не выпуская мужчину из спортзала и не заботясь, увидит ли их кто-то.

– Прошу закончить разбирательство, Ваша честь. Мне нечего добавить! – шутливо произнёс Даня, и, отодвинув её с пути, шагнул в коридор. – Так тебя подвезти?

Ответить Сашка не успела, воззрившись на завуча Ирину Сергеевну, на лице которой было неописуемое изумление. Завуч стояла у лестницы, глядя то на Богдана, то на раскрасневшуюся и взволнованную Сашу, и в глазах её отражалось понимание того, что происходило в спортзале.

– Джамалова, что ты тут делаешь? Уроков больше нет, так марш домой! – холодно отчеканила женщина и взглянула на физрука. – Богдан Андреевич, зайдите ко мне в кабинет немедленно!

И, отстукивая каблуками дробный марш, удалилась дальше. Саня презрительно фыркнула.

– Готовься к казни, сейчас твоя голова полетит с плеч! Похоже, она видела, как мы дурачились, а расценила это... Даже не знаю, возможно, как сексуальное домогательство препода к ученице!

– Чёрт, вот как чувствовал, что день будет сегодня полон сюрпризов. Тебе восемнадцать, детка, это смягчающее обстоятельство, верно? Ну, а если Ирка меня всё же казнит... Ты же меня потом утешишь, сладкая моя? – шепотом отозвался Даня, и уверенно зашагал по пустующему коридору.

* * *

Дождавшись, когда Альберт сядет в свою машину, Матвей Садыков подозвал одного из охранников и велел прикрыть дверь кабинета. Клуб в этот вечер не открывали, но партнёру Матвея знать об этом было необязательно. И без того наворотил Алик дел...

– Смотаешься завтра в школу, вот адрес. – бросив в руки конверт, отрывисто сказал мужчина, развалившись в кресле. – Там фотография девчонки, проследи за ней, где бывает, чем дышит. Без моего приказа ничего не делай, на глаза ей не маячь, усёк?

Здоровый бугай кивнул, рассматривая на снимке хорошенькую темноволосую девушку. Пиджак натянулся на груди, грозясь треснуть по швам, и Игорь расстегнул пуговицы.

– Зачем тебе какая-то малолетняя соска? На подвиги повлекло?

– Пасть замкни! – спокойно сказал Садыков, и наклонился, сцепив пальцы в замок. – Это дочь Джамалова, а ещё эта кукла подружка нашего неудачливо выбранного киллера. Понял мою мыслишку, Гарик?

Спрятав конверт в карман, Игорь ухмыльнулся, сузив маленькие свинячьи глазки.

– Как долго мне за ней таскаться? Не проще сразу умыкнуть её и папашке её брякнуть, чтоб бабло готовил?

– Не нужны мне его деньги, придурок! Делай, что я говорю! Девчонку не трогать! – пройдясь по кабинету, Матвей пригладил редеющие волосы и повернулся к охраннику. – Когда придёт время, я дам тебе указания, что делать. Алик идиот, с ним я позже разберусь. Где винтовка?

– В сейфе у меня на даче. – непонимающе уставился на шефа парень. – Привезти её?

– Нет. Альберт упоминал, что его крестник вернётся летом, я терпелив, чёрт возьми! Со мной нельзя так шутить!

– Ты хочешь завалить его?

– На кой он мне сдался? – хохотнул Садыков. – Соображай, болван! Когда пришлёпнут Джамалова, его дочь будет у меня, а её дружок явится с чистосердечным в полицию и признается в убийстве банкира — на винтовке его отпечатки, и рискнуть жизнью своей крали он не захочет. А я выйду сухим из воды и всё, хэппи-энд, Игорёк. Но не для всех... Каждый выживает, как может!

* * *

Аня возмущённо взглянула на подругу, когда та свернула за угол салона МТС и рванула её за собой.

– Сань, куда ты ломанулась?!

– Смотри, вон та белая˝ мазда˝ едет за нами от школы, а вчера она стояла у кафе, где мы сидели!

– Точно! Пашка ещё к этому мужику за зажигалкой подходил. – вспомнила Анюта. – Подожди, Садыков, значит, его знает?

– Почему ты так решила?

– Так они минут десять трепались о чём-то! Сашка, я поняла, он нанял этого урода следить за мной! – с умным видом сообщила рыжая.

– Да ладно? – хмыкнула Саня, и девчонки двинулись дальше. – Зачем Пахе следить за тобой, ты что, неверная жена?

– Он ревнует меня к Лёхе. – засмеялась Пронина, оглянувшись через плечо. Иномарка всё так же катила в потоке транспорта, и плавно выехала на перекрёсток, медленно следуя за девушками. Номер был заляпан грязью, и это Аньку насторожило.

– Та-ак, а Лёха это кто?

– Я с ним недавно познакомилась, он работает курьером в пиццерии. Прикольный парнишка, ботан, но не занудный. Саня, зайдём в магазин, там есть другой выход. Что-то мне не нравится эта макака!

Юркнув в двери торгово центра, подруги поднялись на эскалаторе вверх и снова съехали на первый этаж. Аня здесь бывала часто и безошибочно вывела Сашу с другой стороны здания, в тихий двор.

– Короче, Лёха провожал меня как-то до дому, и Садыков нас увидел. Ну, а что Илья? – спросила рыжая, и Саша пожала плечами.

– У него номер не отвечает, я думаю, он не хочет со мной говорить. Мы толком ничего не выяснили, он уверен, что я изменила ему с Богданом.

– А с чего такой вывод? – с подозрением допытывалась Аня. – Ведь не на пустом месте?

– Я с дурости, наговорила ему такого, что... В общем, они, видимо, из-за этого повздорили, ты же видела, как у Соколовского был фэйс разукрашен!

– Хочешь, скажу откровенно, Саш?

Они остановились у светофора, дожидаясь сигнала.

– Ты в себе разберись сначала. Богдан тебе нравится, и не отрицай, я это вижу! Ты себя хоть не обманывай, всё равно не прокатит.

Что должна была сказать на это Сашка? Врать, будто ненавидит Богдана? Да, она его ненавидела, но лишь за то, что он заставлял её испытывать эти проклятые чувства, называемые вожделением! Это было унизительно, мучительно и страшно – желать его прикосновений и поцелуев, но ничего с собой поделать девушка не могла.

Этот человек имел над ней какую-то власть, она отчаянно мечтала быть от него как можно дальше и в то же время... Быть с ним, отдаться ему, положить конец этим пыткам.

– Не хочу о нём вспоминать! – сердито отрезала Саня, садясь в маршрутке рядом с Анькой. – Мне плевать на него. Я безумно скучаю по Илье.

– Может, и скучаешь, первую любовь всегда сложно забыть. – безжалостно возразила Пронина. – Но Богдан тебя точно волнует, и не ври мне! Ты смотришь на него глазами голодной кошки, впрочем, и он готов тебя сожрать!

– Глупости. – прошептала Сашка, глядя в пыльное окно на знакомые улицы.

– Есть один верный способ проверить свои сомнения. Тебе надо просто переспать с ним. – философски продолжала Аня, и Санька смерила её убийственным взором.

– Ты сбрендила? Я не стану тащить его в постель!

При этих словах она с ужасом ощутила, как тянущая сладкая боль появилась внизу живота. Этого ещё не хватало, чтобы она сходила с ума, думая о Соколовском!

– Конечно, тебе и не надо тащить его в постель, он сам рано или поздно это сделает! – фыркнула Аня, вызвав шквал негодования у подруги.

– За кого ты меня принимаешь? – разозлилась Сашка, в глубине души зная, что Анька права, но, упрямо не признавая этого. – По-твоему, я способна влюбиться сразу в двоих и крутить с обоими?!

Анютка примирительно сжала её ладонь и улыбнулась.

– Я и не говорю, что в чём-то таком тебя обвиняю, Саня. Ты меня не слышишь. Я верю тебе, верю, что Илья тебе не безразличен, в такого парня запросто влюбиться. Только разницу почувствуй. Любовь и влюблённость это разные вещи. Не спорь, я много читала на эту тему, и знаю, о чём речь. И мне кажется, это как раз твой случай. Ты ещё сама не разобралась, кого из них именно ЛЮБИШЬ, но хочешь убедить себя, что уверена в этом...

Глава 9.

Грохот стрельбы утихал, алые вспышки перед сомкнутыми веками теряли краски, и сквозь исчезающий шум перестрелки он расслышал приглушенные женские голоса.

– ... совсем ещё слаб. Иди, отдохни, поспи хоть пару часов, что ты всё время торчишь здесь?

Этому, простуженному контральто отвечал другой, с нежным переливом полевых колокольчиков:

– Я не устала, Наташ. Он придёт в себя, и я хочу быть рядом. Поверь, мы сумели вытащить его из лап смерти, и теперь главное – хорошенько о нём позаботиться! Иди, ложись спать, тебе с утра снова на смену.

Что-то бухнулось на пол, раздалось шуршание мягких подошв по паркету и всё стихло. На влажный от испарины лоб легла прохладная ладошка.

– Горячий какой. Боже, опять жар... – почти прошептал всё тот же приятный голосок, и мужчине стало интересно, кто находится возле него.

Разлепив глаза и щурясь от света лампы, он повернул голову, тотчас сморщившись от пронзившей висок боли и глухо застонал.

– Нет-нет, не надо, всё хорошо, потерпи, сейчас пройдёт. – суетливо воскликнула девушка, и капитан, наконец, рассмотрел её.

Худенькая и невысокая, хрупкая в белом халате, она показалась ему спустившимся с неба ангелом. Короткие золотистые волосы падали на красивое лицо, а в больших зелёных глазах отражались блики света.