Звонок разбудил обоих, и Сашка, сонно щурясь, перекатилась на спину. В полумраке ярко мерцал циферблат часов, было начало седьмого, и девушка снова упала на подушку, сладко потянувшись.

– Богдан, если ты сейчас же его не заглушишь, я тебя придушу! – зевнув, пригрозила девушка, пихнув любовника в плечо.

– Чёрт, кто такой настырный с утра? – шаря в поисках орущего в кармане джинсов, валяющихся на полу, мобильного, буркнул Богдан.

– Ты не опоздаешь на самолёт? – сонно спросила Саня, натянув одеяло до подбородка.

– Ещё есть время. – достав телефон, он склонился, с нежностью разглядывая Сашкино заспанное личико и, улыбнувшись, тихонько поцеловал её. – Это самое для меня доброе утро, малыш.

– Боже! Ответь ты уже, я хочу ещё поспать. – сердито сказала она, и отвернулась от него.

Однако, смутно расслышав в динамике, как Катин голос приказал Дане немедленно явиться к ней, девушка села, выпутывая ноги из одеяла.

– Блин, она видела, наверное, твою машину! Ну, чего ты так смотришь, одевайся! – всполошилась девушка.

Бросив в него его вещами, сама метнулась к шкафу, выудила короткий пеньюар и натянула, поторапливая мужчину взглядом. Хотя, невольно засмотрелась, пока он натягивал штаны.

Что и говорить, Соколовский был поистине красивым парнем, и Сашка с замирающим сердцем разглядела сильное тело, впалый живот с тёмной дорожкой волосков и широкие, с бугрившимися бицепсами, плечи.

– Я в душ. – уклонившись от него, когда он хотел ещё раз её поцеловать, заявила девушка, но Даня поймал её за руку, и она обернулась.

– Скажи правду, Саша. Ты ни о чём не жалеешь, нет? – уже без улыбки глядя ей в глаза, с тревогой спросил он.

– Нет. – без колебаний улыбнулась она, и, шагнув к нему, с чувством обняла за шею. – Почему ты вдруг об этом подумал? О чём мне жалеть? Эта ночь была восхитительной, я думала, ты понял, как мне понравилось заниматься с тобой любовью!

– С тобой ни в чём нельзя быть уверенным, чёрт побери! – с усмешкой сказал Богдан, и рассмеялся, когда Санька скорчила смешную рожицу.

– Иди, а не то Катюха сюда заявится, и нам с тобой кранты. – подтолкнула его к двери Сашка, и воровато выглянула в коридор.

Убедившись, что подруги там нет, быстро подбежала к мужчине и легонько прикоснулась губами к его губам. Но, не вытерпев, скользнула пальцами за пояс его джинсов, стиснула за ягодицы и одарила жарким, многообещающим поцелуем.

– Не дразни меня, малыш. Иначе снова окажешься в постели, и ни в какой универ не поедешь. – шепнул Богдан, прижав её к себе и страстно целуя.

– Убирайся! – вытолкала его из спальни она, и юркнула в ванную.

* * *

– Ну? – коротко изрекла Катя, когда Даня вошёл в гостиную, и с этим высказыванием до него долетел весь смысл вопроса.

Поняв, что Джамалова всё знает, он усмехнулся и уселся на диван, закинув руки за голову.

– Ты же не собираешься меня пытать, Катрин? Мы с тобой взрослые люди и оба понимаем, что это жизнь. Сашка не маленькая, позволь ей самой решать, что делать.

– Иди к чертям, нужен ты мне больно, чтоб я ещё себе нервную систему гробила! – фыркнула она, погладив живот. – Ты болван, Соколовский, или действительно так влюблён, что мозги отшибло? А если бы Давид застал тебя в постели дочери, ты хоть соображаешь, чем бы...

– Веришь, нет? Мне это и в голову не пришло на тот момент.

– Ты неисправимый ска, Дан! Ладно, проехали. Илья так и не звонил?

– Мы созванивались по скайпу дня три назад. Они с Маринкой собираются пожениться.

– Это та докторша? – нахмурилась Катя, и, понизив голос, чтобы ненароком не услышала Саша, добавила: – что происходит, а? Объясни мне, глупой и недалёкой! Илья умотал в свой Дагестан и женится на этой девице, тебя я застаю в Сашкиных объятиях. Чего я не понимаю, Соколовский?

– У нашего общего друга чересчур уж благородное сердце. Он уехал, чтобы Матвей не добрался до Сашеньки, а я не слишком вовремя додумался пойти к отцу и обо всё рассказать.

Богдан невесело усмехнулся, вспомнив, в каком бешенстве был отец, когда он просил за лучшего друга. Чёрт, на даче того хмыря Гарика так и не нашли снайперскую винтовку, на которой остались отпечатки пальцев Ильи, и Андрей Иванович безапелляционно заявил сыну, что его дружку лучше не появляться в Москве во избежание неприятностей. Когда арестовали владельцев клуба за незаконные финансовые обороты, Матвей наотрез отказался признаться, куда перепрятал палёное оружие.

Даня осознавал, что, узнав о возвращении своего должника, Матвей и с зоны сумеет до него добраться, связи у бандитов имелись везде.

– Ну, слава Богу, хоть объявился, спустя два года! – вздохнула Екатерина, поглощая имбирь. – Как он там, всё с ним хорошо?

– Нормалёк. На службе, на границе с Дагестаном, в воинском подразделении наших войск. Осточертела ему война.

– Навещу я его, хочу взглянуть на эту докторшу.

– Куда ты намылилась? Да твой муженёк тебя близко к аэропорту не пустит. – насмешливо возразил Богдан, кивнув на её живот.

Джамалова была на шестом месяце, и Даня считал, что её характер испортился ещё больше.

– Я не настолько сошла с ума, чтобы лететь к чёрту на кулички сейчас! – бросила в него шкуркой от мандарина Екатерина. – Вот рожу, и, когда малышу исполнится полгода, тогда и заявлюсь нежданным гостем.

– Как монголо-татары, набежишь со своим игом, всё на пути сметая? – хмыкнул Богдан, и со смехом обнял подругу, уворачиваясь от её шлепков...

* * *

Улететь из Москвы в этот день Богдану не удалось. Когда он поднимался по трапу военного самолёта, в кармане затренькал телефон. Увидев незнакомый номер, мужчина почувствовал дискомфорт в районе груди.

Разговор был коротким, и уже спустя пару минут он торопливо шёл в обратном направлении, набирая межгород. Макар с семьёй жил в Австралии, навещал родных, два раза в году, но всегда говорил, что не вернётся в Россию уже никогда. Иногда Богдан думал, что у них с ним нет ничего общего, хотя многие утверждали, будто братья-близнецы должны чувствовать друг друга даже на расстоянии.

– Данька! Привет московским шалопаям! – бодро воскликнул Мак, и Богдан горько усмехнулся, выходя с аэродрома.

– Приезжай, Макар. Отец умер...

* * *

Сашка не то что не любила присутствовать на похоронах, кто ж любит такие мероприятия, но откровенно боялась их. Эта фобия не была ярко выраженной, однако, видя в гробу мёртвого человека, она испытывала неприятный парализующий страх. Наверное, с ней это случилось впервые, когда не стало мамы...

Но, несмотря на свои предрассудки, не поддержать Богдана в такой день она не могла, и потому, пересилив себя, нашла в шкафу чёрное платье и облачилась в него, чтобы вместе с Катей ехать к Соколовскому.

– Ты бы осталась дома, тебе не надо всё это видеть. Волнение противопоказано, Катюш!

– А ты теперь мой персональный врач? – обняла её за плечи Екатерина, и они вышли из особняка в прохладный полдень октября.

Жёлтыми листьями осень устлала асфальт, небо провисло под серыми облаками, и солнце тщетно пыталось пробиться сквозь их свинцовую тяжесть.

– А как же, я ведь будущий доктор, ты будешь меня слушать! – заявила Сашка, садясь за руль своей машины.

– Скажите, пожалуйста, какие мы деловые! – засмеялась Катя, устроившись рядом с ней.

– Да. Я хочу, чтобы у меня родился здоровый братик!

– Люблю тебя, Сань. – проникновенно призналась Джамалова, сжав её руку.

– И я тебя люблю. – искренне улыбнулась девушка, на миг, осторожно обняв её...

* * *

Смотреть, как гроб закидывают землёй, Саня не могла, и прошлась вдоль могильных плит, вдыхая пропитанных прелой хвоей воздух. Когда присутствующие начали расходиться к своим автомобилям, она поспешила вслед за людьми. Осмотревшись в толпе собравшихся у ворот кладбища, Саша двинулась туда, где стояли Катя и двое мужчин.

Братья Соколовские были очень похожи внешне, и её это удивило, ибо Саша не подозревала, что они близнецы. Макара она видела лишь мельком, когда он с женой и двумя детьми подходили к Богдану, но тогда не обратила особого внимания. И теперь с любопытством разглядывала его, отмечая, что Мак, пожалуй, такой же привлекательный, как и Даня, хотя в нём уже угадывалось нечто чужеродное.

Одет он был во всё чёрное, и прятал глаза за тёмными очками – на манеру запада. Однако, так же, как и Богдан, был пострижен под канадку и тоже много курил.

– Богдан... Как ты? – тронула его за руку девушка, и он обернулся, взглянув на неё усталыми потухшими глазами.

– Я в порядке, малыш. Мы с отцом были не очень близки. Но, чёрт, мне всё равно что-то тяжело всё это видеть.

– Иди ко мне. – порывисто обняла его Санька, и он прижал её к себе, поглаживая по спине.

– Поехали, ты простудишься. Сейчас все двинут в ресторан, Мак заказал там поминальный стол. – подняв ворот её короткого пальто, Даня обнял Сашку за плечи и они направились к веренице машин.

– Как бы там ни было, я тебя понимаю. – сказала Саша, остановившись рядом с его иномаркой. – Отец, он всегда отцом и будет, несмотря на все недоразумения и отчуждение. Держись, Богдан, я с тобой. Хочешь, останусь сегодня у тебя? Одному переживать такое мучительно, поверь, я это знаю!

– Поедем сейчас? К чертям всё, я не хочу видеть фальшивое сочувствие на лицах и слышать соболезнования. Отдай ключи от машины Катрин, она сама доберётся.

– Нет, за руль она не сядет, я запретила ей! Давай так, сначала к нам, я отвезу её домой, а потом поедем к тебе.

Он кивнул, и, оглянувшись, окликнул Катю…

* * *

Прибрав на кухне и спихнув бутылки из-под мартини в мусорный мешок, Сашка погасила свет и прошла в гостиную. Она жутко вымоталась за день, хорошо, что завтра воскресенье и не нужно рано вставать. Учёба ей нравилась, но иногда просто жизненно необходима была передышка.

– Иди сюда. – позвал Соколовский, протянув ей руку.

Девушка шагнула к креслу, и села на колени к мужчине. Он выглядел выспавшимся, тёмные круги под глазами исчезли и это её радовало. Вчера, после похорон, Сашка заставила его лечь спать и Даня, к своему удивлению, проснулся лишь к двенадцати часам дня.

– Когда ты улетаешь?

– Через пять дней, мне предоставили неделю отсрочки. Сашка, поедем со мной? – вдруг предложил он, обняв её двумя руками и глядя снизу ей в глаза.

– С ума сошёл? – ахнула она, и, сомкнув руки на его шее, вздохнула. – Там же, этот твой Трёхгорный, он военный городок закрытого типа. Правильно я говорю? Кто меня туда пустит?

– Есть один способ попасть туда. – улыбнулся Богдан, и Сашка пытливо прищурилась.

– Ну, не тяни кота за одно место! – легонько шлёпнула его по плечу.

– Я сейчас.

Усевшись на диван по-турецки, Санька дотянулась до пульта и щёлкнула на кнопку питания. Комнату озарило сияние экрана плазмы, и девушка убавила звук. Присев рядом с ней, Соколовский раскрыл ладонь, и Саша увидела коробочку. Сердце тревожно сжалось, она тотчас догадалась, о чём минуту назад он говорил.

– Выходи за меня, малыш. – тихо произнёс Богдан, и открыл бархатную крышечку, повернув так, чтобы Сандра рассмотрела кольцо. – Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива со мной. Клянусь, никогда не заставлю тебя плакать. Я тебя люблю, Сашенька.

– Богдан...Ты… Ты с ума сошёл? – растерялась она, не находя нужных слов и не спеша надевать кольцо на безымянный палец.

Сейчас её охватило таким беспокойством, что Сашка мечтала оказаться подальше отсюда. Боже, ей делают предложение, но всё это представляла совсем не так, и не с этим мужчиной. Машинально крутанула тот, другой золотой обруч, подаренный Ильёй, и с ужасом ощутила, как защипало под веками.

Вскочив на ноги, Саша отвернулась, чтобы Даня не увидел её слёз, и быстро смахнула их. Илья бросил её, он о ней уже и думать забыл, так почему она до сих пор упрямо цепляется за их странные отношения? Как бы, не хотела Сашка его ненавидеть, у неё ничего не получалось.

– Богдан, ты ведь не будешь меня торопить с ответом? – тихо промолвила девушка, глянув через плечо.

– Через пять дней я улетаю. – подойдя к ней, мужчина развернул её к себе и приподнял за подбородок, заставив смотреть ему в глаза. – Просто скажи, что я хоть чуть-чуть тебе не безразличен.

– Но ты же знаешь это. – негромко отозвалась она, и уткнулась лицом в его шею. – Богдан, обещай, что я никогда не буду несчастлива! Я устала, я хочу любить и быть любимой.

– Я тебя люблю. Саш, поедем со мной. Он уже не вернётся, у него своя жизнь. Илья скоро женится, на другой, ты не можешь всё время надеяться на что-то.