Стук в дверь раздался в половине девятого, и Александра опрометью бросилась открывать. Увидев уже знакомого седовласого мужчину в стильном белом блейзере и джинсах, она протянула ему руку.

– Здравствуйте, Сашенька. – тепло улыбнулся адвокат и жестом предложил ей следовать за ним к ожидавшему такси. – Идёмте, у Вас будет всего полчаса, но это всё, чего мне удалось для вас с Богданом сделать.

– Спасибо, Игорь Романович! Вы не представляете, как помогли мне! – горячо поблагодарила девушка, забираясь в салон «ниссана».

– Он сам Вам обо всём скажет. – произнёс он, и у Сашки тревожно забилось сердце при взгляде в глаза защитнику, ибо выглядел тот весьма беспокойным, словно знал о чём-то, о чём пока не догадывалась она.

Всю недолгую дорогу она расспрашивала его о Богдане и поняла лишь то, что Игорь собирается добиваться, чтобы дело передали московской военной прокуратуре.

– Здесь не всё так гладко, и я склонен думать, что руководство как гарнизона, так и следственных органов ведут двойную игру. – сухо сказал мужчина, когда такси подъезжало к серому длинному зданию, на главном здании которого развивался российский флаг – триколор.

– Это значит, что у Вас есть какие – то зацепки? – оживилась Саша, прежде чем покинуть машину. – Вы верите, что Богдан ни в чём не виноват, его подставили и…

– Сашенька, Вам сейчас лучше не забивать голову этими проблемами, предоставьте их решение мне. – мягко, но убедительно прервал Игорь, и вышел в душный влажный вечер. – Вы должны быть сильной, и внушить Вашему другу, что нет такой передряги, из которой бы я не вытащил своего подзащитного. Улыбайтесь, будьте для него опорой, надеждой. Поверьте, только вера в себя и поддержка любимого человека и близких является основным стимулом к победе

Она кивнула, не уточняя, откуда ему известно о её положении, скорее всего, Катя, проболталась, чтобы её, Сандру, лишний раз не волновали. У неё кольнуло в груди, когда они с Игорем шли по узкому унылому коридору, а потом конвоир, пытливо взглянув в её сторону, отворил металлическую дверь, и Саня несмело шагнула в стылое помещение. Только стол и два стула, даже нет окна. Пыльная лампочка под потолком рассеивала сумрак, и от тусклого света резало глаза.

Сашка поежилась, то и дело, оглядываясь на запертую дверь, пока та, наконец, с лязгом не открылась. Наверное, этот момент девушка представляла как-то иначе, и не ожидала увидеть Соколовского в наручниках, с ссадинами и синяками на лице, и потому не смогла двинуться с места. Охранник оставил их наедине, напомнив про пресловутые тридцать минут, и Сашка, опомнившись, бросилась к мужчине, так крепко обняв его, что он пошатнулся.

– Привет, моя девочка. Ну, ты чего, перестань, не надо плакать. Сашка… – ласково шептал Богдан, а она тискала его в объятиях, не в силах справиться с сдавившей грудь душевной болью.

– Боже, Даня, что они с тобой сделали?! – неистово целуя его лицо, всхлипнула она, и снова прижалась к нему, обхватив за шею и боясь отпустить.

– Всё нормально, малыш, это просто синяки, они пройдут. – успокаивал он, вдыхая сладкий ванильный аромат её волос. – Сашка, я так соскучился по тебе! Как ты себя чувствуешь? Как там наш сынуля?

– Ну, в отличие, от тебя, мы очень даже неплохо. – сквозь слёзы улыбнулась девушка, уткнувшись ему в шею. – И вообще, почему ты так уверен, что будет мальчик? Я хочу дочку и ты об этом прекрасно знаешь!

– Вот увидишь, я никогда не ошибаюсь. Это мальчик, и он будет таким же своенравным, как ты, моя любимая. – усмехнулся Богдан, чуть отстранившись и жадно разглядывая е, затем со злостью глянул на свои руки в стальных браслетах. – Чёрт, я даже не могу тебя обнять!

– Я сделаю это за нас двоих. Иди ко мне. – прошептала она, сомкнув руки у него за спиной и не обращая внимания на давившие в грудь наручники. – Богдан, кроме шуток, что происходит? Тебя били? Они не имеют права тебя трогать, это же военная прокуратура, а не концлагерь! Господи, я чуть с ума не сошла, когда тебя увидела!

– Я что, такой страшный? – улыбнулся Соколовский, и, наклонившись, тихо попросил: – поцелуй меня.

Повторять просьбу ему не пришлось, Сандра нежно накрыла его губы своими, упиваясь сладостными мгновениями и в эти секунды, позабыв обо всём. Она бы стояла так вечность, чувствуя тепло родного и бесконечно любимого мужчины, но время неумолимо утекало, и Даня с неохотой прервал поцелуй.

– Послушай меня, Сашуль. Тебе нужно уехать в Москву, сегодня же ночью первым рейсом. Подожди, дай мне сказать. – не дав ей вставить ни слова протеста, он шагнул к стулу, опустился и Сашка села к нему на колени, глядя в глаза. – Уезжай, любимая, здесь слишком опасно. Таня ни перед чем не остановится, она очень зла на меня, я за тебя боюсь. Ты не знаешь её, она способна на всё, что угодно, чтобы мне отомстить.

– Ты серьёзно? Я не буду уезжать, да ещё из-за какой-то девицы, которая не может смириться с тем, что её бросили!

– Да пойми ты! Пойми, Сашка… – повысил он голос. – Она не привыкла быть в стороне, и ты теперь её главный враг. Игорь в курсе ситуации, он поможет тебе с отъездом. Обещай, что сделаешь это! Пожалуйста, послушай меня хоть раз!

Она упрямо прищурилась, не желая давать обещание, которое разлучит её с ним и они снова окажутся за тысячи километров. Чего ей бояться этой Танечки, что та может сделать? Но что – то во взгляде Богдана заставило Сандру сдаться.

– Хорошо, я уеду. Уеду! – тихо, с горечью произнесла девушка, до боли закусив губу.

Она отвернулась, не в силах сдержать слёзы, вновь хлынувшие по щекам. Соколовский ласково коснулся губами её губ, и Сашка вздохнула, отвечая на поцелуй. Ей казалось, что своим отъездом она проложит между ними пропасть, и что-то непременно случится.

– Богдан, мне страшно. – шепнула девушка, спрятав лицо у него на плече и крепко обнимая его. – Я не хочу бросать тебя здесь одного. Как мне там жить, зная, что ты в этом ужасном месте?

– Ты и соскучиться не успеешь, как я вернусь. – возразил мужчина, чтобы прогнать её страхи, и, подняв голову, прижался лбом к её лбу. – Я люблю тебя, помни об этом. Я люблю тебя и нашего малыша, вы это то, ради чего я живу.

За дверью раздались шаги, гулко отдающиеся эхом в пустом коридоре. Александра пригладила волосы и в последний раз неистово прильнула к губам любимого.

– Собирай вещи и уезжай, моя девочка. Мы скоро будем вместе. – поднялся Богдан, улыбнувшись ей, и Саша, оглянувшись, шагнула за дверь.

Игорь сочувственно тронул её за плечо, когда она села в машину. Сандра с силой стиснула руки, глядя в окно на отдаляющееся здание. В душе было неспокойно, какое-то неясное предчувствие грызло изнутри. Она не хотела покидать город, ее не оставляло ощущение, что этим она разорвёт прочную связь с Богданом и они больше никогда не увидятся.

Но она дала ему слово, и должна сдержать его. Он прав, ей нужно заботиться не только о себе...

* * *

Татьяну в продуктовом Ирина не застала. Возвращаясь с вызова (одной из пациенток, бабе Гале, стало плохо с сердцем, и доктору пришлось навестить ту и сделать укол), женщина прихватила свой медицинский чемоданчик, чтобы дома провести отчёт израсходованных лекарственных препаратов.

По дороге она решила строго поговорить с Таткой, и заставить её признаться, зачем та выдрала из Сашкиной карты листы. И вот такая досада – в магазине сегодня работала сменщица Ритка, и на вопрос, где Ишенина, пожала плечами.

– А кто её знает, вроде собиралась с Егором куда-то махнуть. Наверное, укатили в море, он же недавно катер арендовал.

– Вот свиристелка, а… – покачала головой Ира, обернувшись у двери. – Скачет от одного мужика к другому, ты ж смотри, и всё-то у неё любовь! Ну, я ей мозги-то вправлю, как увижу. Ладно, Ритуль, пошла я, с ног валюсь. Ты запрись, стемнело уже, шелупонь городская опять будет ломиться.

Простившись с продавщицей, она перешла улицу и бросила взгляд на окна общежития. Надо зайти к Сашеньке, пожелать той счастливо добраться. И вдруг заметила, как из темноты появился коренастый парень, и, воровато оглядевшись, двинулся к двери. Что ещё за дела? Кому понадобилось в такой час навещать девчат? Антон, что ли, известный всему городку бандюга, торгующий наркотиками?

* * *

Соня была подавлена, она тоже никак не ожидала. Что Сашка так скоро уедет. Но старалась не подавать виду, что она расстроена, и помогла подруге с вещами, при этом, без умолку треща.

– Сань, ты мне звони, лады? А то в своей столице и думать забудешь, что в этой глухомани скучает твоя верная подружка!

Улыбнувшись ей, Александра подбежала к ней и обняла, заглянув в лицо.

– Я друзей не забываю, Сонь. А ты приезжай в гости, как время выкроешь. Познакомлю тебя с Анькой, она тебе понравится! Будет здорово всем собраться и махнуть в нашу любимую кафешку.

– Я приеду летом. – пообещала Софья и, спохватившись, ринулась к двери. – Чай хоть попьём перед дорогой, я сейчас в магазин слетаю за пирожными! А ты отдохни, весь вечер на ногах! Сядь, расслабься и послушай музыку!

– Есть, шеф! – отсалютовала Сандра, и Соня, подмигнув ей, исчезла в коридоре.

Взглянув на мобильный, Саша грустно вздохнула. Вот бы сейчас позвонить Дане, услышать, что у него всё хорошо, но это было невозможно. Уезжала она с тяжелым сердцем, и, как ни старалась прогнать тревогу, та прочно засела в душе.

Когда в дверь настойчиво постучали, девушка подумала, что вернулась Соня, не сразу сообразив, что не запирала. На пороге вырос незнакомый парень, и, как показалось Алексе, быстро, но цепко осмотрелся. Она нахмурилась, собираясь спросить, что ему надо, однако, слова застряли у неё на языке. Метнувшись к ней, негодяй зажал ей рот пропахшей горьким никотином ладонью и поволок куда-то. Сашка попыталась укусить его, и тогда он, рванув её на себя, выдохнул прямо в лицо:

– Не дёргайся, кукла. И не ори, не то зубы выщелкаю. Поняла меня?

Глядя на него расширенными от ужаса глазами Сандра кивнула, надеясь, что он уберёт руку с её рта, и она завопит, призывая кого-нибудь на помощь. В общежитие тонкие стены, кто-то всё равно услышит!

Что ему нужно? Грабитель? Но у неё и брать – то нечего, кроме банковской карты и золотых украшений. И всё же, что-то заставляло её усомниться в намерениях незваного гостя, ибо на вора он был совсем не похож. Почувствовав, как другая его ладонь нетерпеливо задрала её тунику, Сашка начала вырываться, тщетно пытаясь ударить его коленом в пах.

Он будто предвидел такой расклад и держался от неё слева, продолжая её лапать. Саньку обуял уже не то что страх, но неописуемый гнев. Что это за придурок, как он посмел сюда вломиться и наброситься на неё, словно голодный шакал на добычу?! Куда смотрела вахтёр внизу?!

Краем уха, сквозь яростное сопение мерзавца, и собственное хриплое дыхание, она уловила, как скрипнула дверь, и, изловчившись, саданула ногой по его колену. Но парень был крепким орешком, и, с силой сдавив её за горло, притиснул к стене, навалившись всем своим немалым весом.

Саня не могла дышать, перед глазами всё поплыло, и она обмякла, чувствуя, как горло стягивает колючим обручем. Терпкий запах миндаля выворачивал внутренности наизнанку, подступала тошнота, и девушка из последних сил сопротивлялась, когда незнакомец стаскивал с неё джинсы.

И тут знакомый женский голос угрожающе рявкнул где-то над ухом у Саши:

– Отпусти её, сволочь, сейчас же убери от неё лапы! Подонок! Живо! Или я всажу в тебя весь шприц, а подыхать будешь долго и мучительно! Я ведь доктор, и знаю в этом толк!

Антон замер, скосив взгляд за плечо. Увидев острый наконечник иглы, нацеленный в его шею, он крякнул, медленно разжав хватку, и попятился вправо, опасаясь разозлить врачиху ещё больше. Кто её разберёт, а вдруг в руке у неё, и правда, какая-то смертельная доза? Вон, и чемоданчик при ней…

– Всё, всё, тише вы, девки. Ухожу. Это была шутка, ок? – зачем-то подняв руки, отступал он к двери, не сводя с Ирины внимательных глаз. – Ты убери это, слышь? Это шутил я, не тронул я её, на хрен она мне? Подружку свою спроси, это от неё привет девчонке.

– Вон пошёл! – скомандовала Ира, идя за ним следом и по-прежнему держа шприц наготове. – И чтобы близко тебя здесь не видела, увижу, отправишься нары давить! Уж я найду, что сказать полиции, урод!

– Саша… – подхватив сползающую на пол девушку, воскликнула Ирина.

Усадила её на диван, суетливо принесла свой чемоданчик, и присела рядом, с беспокойством заглянув в слезящиеся глаза Саньки.

– Что с тобой, девонька? Да не молчи, скажи хоть что-нибудь!

– Миндаль… – прохрипела Сашка, пытаясь откашляться. – У меня аллергия на него. Дышать… Не могу…

– Подожди, я сейчас… – мгновенно поняв, что нужно предпринять, попросила женщина, и первым делом распахнула окно.