Эмилия Адамс - Я найду тебя

Да, гинеколог умела разговаривать и правильно подбирать слова. И заставить призадуматься и не рубить сгоряча.

— Хорошо, я согласна. Я подумаю. Тогда… через три дня. До свидание.

И я ушла.

А через три дня мы с ней вновь встретились.

Ровно через три дня мы снова встретились с Натальей Юрьевной, именно так звали моего гинеколога.

Обсудив по новой ситуацию, мы пришли к выводу, что я оставляю беременность ради бесплодной пары, а сразу после родов она им передает ребенка.

Эту пару подбирает она сама. Я с ними знакомиться не буду. Единственным моим условием было, что бы им обоим было около 30 лет. Мне показалось, это идеальный возраст для того, что бы уже действительно желать иметь ребенка и полюбить его всем сердцем.

Моими обязанностями было только регулярное посещения генеколога, прохождение узи, скринингов, сдача анализов, в общем все то, что делают беременные женщины, когда становятся на учет в женскую консультацию.

Вернулась домой с легким сердцем.

Все эти три дня думала о людях, которые никогда не смогут стать родителями, и мне их было по человечески жаль. Дети — это малельное, пухленькое, нежное чудо.

Конкретно сейчас я это не ощущала, но я так думала. И возможно, года через два у меня уже тоже будет малыш, желанный малыш от любимого и надежного мужчины. А этот ребенок Макса, я к нему ничего не чувствую. Как ни странно, я вообще не чувствую себя беременной. Из-за переживаний по Максу, я плохо питалась, сбросила килограма три. Да и живота не было, как и обмороков, токсикоза или что там бывает у беременной женщины. Все было как всегда, за исключением знания того, что я беремена и желания ужинать шашлыками.

Мобильный издал звук входящего вызова.

— Привет, Марк.

— Ника, привет. Извини, что долго не звонил. Заматался по работе. Вот сейчас подъезжаю уже к Москве, хотел с тобой увидеться, может погуляем?

— Да, с удовольствием. Может на речном тромвайчике покатаемся. Пока еще это возможно?

— Отличная идея. Я буду в течении часа.

Привела себя в порядок, и час как раз и прошел.

Настроила сегодня поговорить с Марком. Надо что-то придумать, что бы не видеться когда у меня уже будет торчать живот, и я не смогу скрывать беременность, но говорить ему о ребенке я не хотела. Но и пресекать ухаживания Марка из-за него — это не то, что мне сейчас надо. Мне нужен сейчас мужчина

Марк забрал меня и мы направились на Бережковскую набережную, что бы покататься на речном тромвайчике. Успели как раз на последнию прогулку. Правда, кроме нас больше не оказалось желающих прокатиться.

Примерно через 10 минут нашей речной прогулки, меня начало мутить. Но показывать этого Марку не хочется, поэтому прошу принести мне воды, а после поднимаюсь на верхнию палубу, надеясь на свежий воздух и вечернию прохладу.

Марк присоединяется ко мне через пару минут. Подает мне бутылку воды и смотря в глаза спрашивает.

— Когда ты собираешься мне сказать, что беременна?

Я так сильно поперхнулась, из глаз выступили слезы и минуты три приходила в себя. Из. Все это время Марк просто стоял рядом и смотрел. Меня это немного покоробило.

— Ну. вообще-то я не собиралась тебе рассказывать.

— Интересно получается. Идти к парню на второе свидание, а о беременности сказать не собиралась. Или хотела его за моего выдать через месяц или два? — со злой умешкой и с прищуром в глазах выдал мне Марк. А в голосе слышится брезгливость.

Да ты что!…вот, оказывается за кого он меня принимает.

Но и говорить ему о своих планах по поводу ребенка не хотелось.

И вдруг у меня появилась такая легкой из-за понимания, что я не должна ему ничего объяснять. Он мне никто. Эти свидания по его просьбе, а не по моему желанию.

— Успокойся, Марк. Я не собираюсь навязывать тебе чужого ребенка. Я вообще ничего не собираюсь с тобой делать. Ты просил два свидания. Я их тебе дала. На этом все. Раз ты уже все знаешь, тем проще. Приплывем на берег, и разойдемся как в море карабли. И забудем все.

Я хотела пройти мимо него, надышалась я уже свежим воздухом. Но он внезапно схватил меня за локоть и дернул на себя. Я потеряла точку опоры и чуть не свалилась на пол, но Марк удержал меня второй рукой. Приблизил свое лицо к моему и глядя глаща в глаза взбешенным взглядом прошипел.

— Ничего мы не забудем и это только начало. Вернемся на берег и поедем в одно место, там тебе сделают аборт. И вот после этого мы все забудем и начнем встречаться как обычные люди, поняла?!

Его захват становился все сильнее и боль от него чувствовалась острее. Никогда я его еще таким не видела. Злой, бешенный взгляд. Такое ощущение, что он готов меня ударить.

Еще одно слово от меня и он не сдержится.

— Отпусти меня, мне больно, — надо хоть как-то попытаться ослабить его хватку, — Пожалуйста.

Марк перевел взгляд от моего лица на свою руку, сжимающую мой локоть. Как будто пришел в себя на доли секунды. Отпустил руку, отстранился, отвернулся, затем снова повернулся ко мне лицом.

Не знаю что было в моих глазах, страх, непонимание его поведения. Все в целом вызывало гамму чувств.

А у него в глазах была только злость вперемешку с… ненавистью.

— Наша прогулка только началась и продлится около часа, так что лучше спустись. Замерзнешь. Если заболеешь, будет еще сложнее после операции.

— Подожди, так ты серьезно говорил сейчас про аборт? Это что вообще значит? Ты не можешь заставить меня! Я не хочу! Это риск стать бесплодной в будущем.

Его глаза заблестели от удовлетворения. Что я ему такого сказала, что бы он этому обрадовался?

— Серьезнее не бывает, Ника! Хочешь или нет, значение не имеет. Ты ляжешь на операцию.

— Это противозаконно! Ты не имеешь права!

— Я это могу сделать, и это самое главное сейчас. А потом, ты этого просто не докажешь. Мы тут одни, и как причалим сразу поедем на "место".

— Бред, Марк. Я не понимаю. Зачем ты заставляешь меня это делать?

Он сделал шаг ко мне, я от страха два шага назад, он снова шагнул на меня, я от него. И так до тех пор, пока я спиной не наткнулась на преграду.

— Потому что, — приблизившись ко мне и остановившись в десяти сантиметрах от моего лица пояснил Марк, — в мои планы не входит чужой выродок, которого еще надо выносить, а это время. На которое у меня уже нет терпения. А теперь хватит болтать и спускайся вниз, там тепло. А то уже дрожишь вся.

Дрожу я не от холода, а от страха. Я боюсь его, но сказать вот так ему в лицо не могу. Не хочу видеть его довольную морду.

Да, именно морду, потому что сейчас для меня Марк не человек, а животное, которое хочет меня сожрать живьем своим взглядом и всей своей сущностью. Одно неверное слово, и он накинется и начнет рвать на кусочки мое тело. Такое у меня впервые. Ощущение угрозы исходящей от человека.

Я кивнула и развернувшись побежала к лестнице, которая вела на нижнию палубу.

Думай Доминика, думай… что делать?! Как быть!? Позвонить Лайме, но как она мне поможет??? Только ее подвергну опасности. Марк сейчас какой-то бешенный, от него можно ждать чего угодно.

Позвонить в полицию… но что я им скажу. Мое слово против его. Доказательств никаких. Разведут нас сегодня в разные углы, а завтра Марк объявится на пороге квартиры и что тогда?

Позвонить маме, она попросит помочь своего Диму. Но они за тысячу километров от нас сейчас. Папе- то же самое.

И тут я вспомнила о Кеше. Он говорил, что если что, я могу ему позвонить. Раз он смог задержать меня в аэропорту, надеюсь его связей хватит и тут. Он знаком с Марком. Может сможет его убедить, не лезть ко мне со своими странными требованиями.

Быстро достаю телефон, набираю текст "Это Доминика. Я с Марком. Помоги мне. Мы на реч. тромвайчике на Киевском причале. Срочно!!!" и пока не передумала сразу отправляю на номер Кеши.

На крайний случай буду убалтывать, сопротивляться, этим еще оттяну немного времени. Надеюсь, помощь подоспеет во время.

Села на диванчик, выпрямилась и стала ждать.

Прошло пятнадцать минут, а по ощущениям умирающих нервных клеток, что уже весь час истёк. Но нет. Мы ещё плывём в том же направлении. Скоро будем разворачиваться, а значит, приближается то, что мне уготовил Марк.

Встала. Села обратно. Бью носком мокасин по полу. От неизвестности схожу с ума. Все! Хватит с меня. Решительно встаю и собираюсь подняться к нему на верх. Надо поговорить. В конце концов, я не безвольная рабыня. Не будет все так, как хочет он. За меня никому не позволю решать. А я уже все решила.

Не успела дойти до лестницы, как услышала звуки, Марк начал спускаться. Отлично. Так даже лучше. В тепле поговорим.

Села обратно на диванчик. Жду.

Спустился. Осмотрел все ищущим взглядом, пока не наткнулся на меня. Он что, думал что я спрыгну за борт!? Серьёзно?

— Тут я, тут.

Ухмыляется.

— Вижу.

— Сколько ты зарабатываешь?

Он явно обескуражен моим вопросом. Не ожидал что я такое спрошу.

— Что за меркантильность с твоей стороны? Раньше не замечал за тобой этого.

— Раньше я такой и не была. Но раз такое дело. Уж коли ты все решил, то и последствия этого решения лягут на твои плечи. Если мне после понадобиться лечение, счёт будешь оплачивать ты. Не сомневайся, тебя найдут. Я тоже не простая девочка. Связи есть.

В глазах такой злой прищур

— Знаю, что не простая.

— Очень хорошо, что знаешь.

Присел рядом. Молчит.

— Ты близка с матерью? — увидев мой ошарашено-удивлённый взгляд пояснил, — ну типа мать и дочь подружки и все такое?

— Эээ…не очень, только в последнее время наши отношения стали налаживаться. Она как раз недавно приезжала ко мне. Почему интересуешься?

Ухмыльнулся. Отвернулся и молчит.

Что делать… что делать!!??? Решила сменить тактику.

— Я ведь никак не смогу избежать участи, что ты мне приготовил.

Смотрю на него с серьёзным выражением лица и обречённым голосом.

На что слышу твёрдое.

— Нет.

— Тогда хотя бы объясни, почему? Чего ты этим хочешь добиться? Ну, убьёшь ты этого ребёнка… но как дальше у нас все будет? А если окажется, что я больше не смогу иметь детей? Я же тебя возненавижу.

— А ты мне тоже ответь.

По ходу у нас намечается откровенный и серьёзный разговор. Блин. Это же я хотела вывести его на чистую воду, а он тут уже стрелку на меня переводит.

— Зачем тебе этот ребёнок? Хочешь стать матерью одиночкой? Для чего?! Избавься от него и ищи для себя счастья дальше. Жениха, мужа. Вы же девочки, чуть ли не с пелёнок планируете свою свадьбу. Ну и какому мужику в придачу к девушке нужен ошмёток, которого она ещё и нагуляла? Я, можно сказать, тебе одолжение делаю, о будущем твоём забочусь.

Жесть, ну и одолжение!

— Марк, не знаю почему, но я чувствую, что ты не так уж сильно и влюблён в меня. Зачем я тебе?

— Что ты чувствовала к отцу, когда он ушёл к другой?

Стоп. А это тут при чем? Я прочистила горло.

— Кхм… Ты откуда знаешь это?

— Я своего возненавидел. — проигнорировал мой вопрос Марк, — не за себя. За мать. Я то уже взрослый, и не так часто уже с ним виделся. Работа, гулянки, своя квартира. А вот мать очень сильно страдала, страдает по сей день. Она и так болела, а как он ушёл, так совсем сдала. Ей только пятьдесят должно было исполниться, а выглядит на все семьдесят. А самое главное и органы, как у семидесятилетнего человека износились. Что я ей только не говорил. В какие только клиники не возил. Сама себя разрушает изнутри. Папаша-то мой ушёл не к молоденькой, а к ровеснице матери. Вот мать и убивается. Ладно бы свеженького мяско ему захотелось, так нет же. К женщине в годах ушёл, да ещё и с взрослой дочкой.

— Мне очень жаль, Марк. Я не знала.

— А я и не сомневался, что ты не знала.

— Ээ. ну мы с тобой, как бы не особо ещё откровенничали по поводу родных… поэтому…

Резко повернулся ко мне и с вызовов спросил.

— Ник, какая фамилия у твоей матери?

— Фамилия? Эм… что ты имеешь ввиду? Девичья? Или по отцу?

— Я имею ввиду, какая фамилия у твоей матери сейчас?

— Сейчас она носит фамилию своего второго мужа.

— И какая же у него фамилия? — теряя терпения продолжает спрашивать Марк.

— Крайнова.

— А какая фамилия у меня?

— Откуда мне знать? Я о тебе только знаю, что ты со Ставрополя и вместе с друзьями создал совместный бизнес.

— А я тебе скажу. Думаю тебе уже можно и узнать. Меня зовут Крайнов Марк Дмитриевич. — выделяя каждое слово произносит он.