Нервно выдохнул, и мотнул головой.

Какого хера он вообще вспоминает сегодняшнее утро?

Брюнет переводит взгляд на тех задротов, что окружали эту выскочку. И чуть дольше задержался на кучерявой.

Убогие.

И снова она, будто из параллельной вселенной, совершенно не подходит этой кучке неудачников: спина ровная, осанка балерины, подбородок задирает горделиво… пальцы беспрерывно теребят трубочку в стакане. Она постоянно кусает нижнюю губу. Что за идиотская привычка жевать губы?!

Нервничает?

Какого хера она вообще таращилась на него? Сверлила дыру, будто видит его впервые.

Прослеживает её движение. Девчонка поправляет длинную подвеску, тем самым снова привлекая его внимание к груди. В паху становится тесно. Хочется оттянуть жесткую ткань. Вашу мать… он что, сисек никогда не видел?! А у неё там нет ничего сверхъестественного. Сиськи, как сиськи. Но как же хотелось к ним прикоснуться.

- О чём задумался? - тоненький голосок прожужжал над ухом, вынуждая отвлечься от созерцания «сестрички». Заставляя взглянуть на девушку, которая всё это время ютилась у него на коленях. Илья смотрит внимательно на кукольное личико. Задерживает взгляд на губах. Слегка подкаченных. Геля утверждает, что они натуральные. Ну-ну. - Поедем после пар к тебе? – после пар он планировал собирать вещи. Хотя, можно бы было трахнуть Ангелину на заднем сиденье в тачке, или на переднем. К нему? Это в ту самую двушку. В квартиру, где проживают они вместе с отцом, Илья баб не водит.

Девушка запускает коготки в его тёмные короткие волосы:

- Я, соскучилась.

Соскучилась? Они же только вчера резвились? Или просто он не соскучился? Пресытился?

Уже больше года Ангелина негласно считает себя его девушкой. Пусть считает. Ему от этого ни хорошо, ни плохо. Если захотеть, здесь тоже есть свои плюсы. Минет без заморочек, быстрый трах, когда приспичило. Всегда под рукой и на всё готовая.

- Пошли, - поглаживает её попку и поднимается. - А то скоро звонок.

- С каких пор, для тебя это стало важным? - насмешливо произносит девушка.

С тех самых пор, блять, когда Назарова забила собой всю его голову!

Снова злится. Пожимает друзьям руки, и вновь оглядывается на компанию недоносков. Их уже нет. Чёрт с ними. Хер. С ней.

Ангелина семенит за ним, уже догадываясь, что ведёт он её вовсе не на пару.

До кабинета они не доходят. Свернули в сторону библиотеки, прячась в углублении между стенами. Кажется, раньше там была кладовка. Но сейчас там ни двери, ни полок. Просто стены.

Брюнет подталкивает девушку глубже, наваливаясь следом. Грубо прижимается к клубничным губам, сразу же чувствуя покорность. Вот так. Готовая. Как всегда.

Его руки беспорядочно скользят по стройному телу, обводя плавные изгибы. Запускает пальцы в гладкие волосы, собирая их в кулак у корней. Сдерживает себя, чтобы не надавить на худенькие плечи. Хотелось увидеть пухлые губы на своём члене. Долбить в горячий ротик, освобождая голову от лишних мыслей. Но Илью остановил нежданный озноб. Холодок растекался по плечам и спускался вниз, острыми колючками вдоль позвоночника. Обернулся на мгновение. И будто током шарахнуло, когда встретился с изумленным взглядом.

Назарова! Твою мать, тебя только не хватало! Уставилась на них, вцепившись пальцами в дверную рукоять.

Похуй.

Крутанул Гельку, прижимая к другой стене, и оказываясь боком к заучке. Пусть видит.

Щеки Миланы вспыхнули алым румянцем. Пальцы будто приросли к металлической ручке.

Леднёв почувствовал себя извращенцем. От её взгляда, тягучая нега разносилась по венам. Закипала под кожей.

Вырвал тихий стон из Ангелины, и снова оглянулся… и уловил только тень. Сбежала.

…

Рванула в лестничный пролёт, взлетая по ступеням на этаж выше. Чувствовала, как горели щёки, а удары сердца отбивались о мягкое нёбо.

Стыд. Стыд и унижение разливались по венам, вызывая желание сгореть дотла. Разлететься пеплом по темному коридору.

Он видел её! Чёрт возьми! Видел! Смотрел в упор, не прекращая сминать сильными руками бёдра Ангелины.

В ещё большее замешательство приводила мысль о том, что… не взгляни он на неё… она бы продолжила смотреть.

Что за невезение?! Почему она наткнулась именно на него? Да ещё и при таких обстоятельствах. Средь бела дня?

Хотелось кричать и рвать на себе волосы. Он ведь не оставит это. Обязательно припомнит. Будет издеваться при любой возможности.

Свернула к туалетам, продолжая тихо ругать себя. Отчитывать за тотальное невезение. Хлопнула дверью женской уборной, и почувствовала, как от удара воздушная волна пошевелила её волосы на затылке. Прозвенел звонок на последнюю пару. Судя по всему, девушке придется опоздать.

Мила закрылась к кабинке и опустила крышку на унитаз. Сверху застелила туалетной бумагой и, наконец, опустилась. Тяжело выдохнула. Перед глазами всё ещё мелькала увиденная картина.

Ну, конечно… библиотека в наши дни популярностью не пользуется. Именно поэтому эта парочка зажималась почти под дверью святая святых! А Светлане Михайловне, преподавателю культурологии, отдельное спасибо. За то, что отправила блондинку в библиотеку за идиотскими баннерами.

Милана закрыла глаза и опустила голову, пряча лицо в ладонях. Влажных ладонях. Зацепила нижнюю губу зубами, нервно впиваясь ими в тёплую плоть. Когда-нибудь она их точно прокусит.

Телефон в сумке жалко запиликал, и блондинка вздрогнула. Даже доставать не стала. Лишь сделала глубокий вдох и стянула с волос тугую резинку, тут же чувствуя облегчение.

- Это пустяк, – шепнула себе под нос и поднялась на ноги. Мила задрала рукава свитера и, засунув резинку в задний карман Джинс, щелкнула замком. Шагнула к умывальнику и выкрутила вентиль с холодной водой.

Это то, что нужно. Чтобы привести мысли в порядок, и окончательно убедить себя в том, что всё в порядке.

Девушка набрала пригоршню и окунула горящее лицо в ледяную воду. Шикнула от контраста и стряхнула капли с ресниц. Чувствовала себя донельзя глупо.

- Перевозбудилась? – одно слово хлыстом прошлось по её спине. Вспороло кожу, заставляя чувствовать жжение и почти осязаемую боль.

Встрепенулась, отшатываясь в сторону и, тихо ахая. Нахмурилась, видя перед собой предмет своей ненависти и раздражения.

- Что ты здесь забыл?! – она уничтожала его в мыслях. Давила одним пальцем, словно он букашка на столе. Приговаривала его в свой голове к смертной казни раз за разом.

- Пришёл тебя проведать, – уничижительный взгляд темных глаз брюнета заставил блондинку занервничать с новой силой. – На тебе лица нет, систр. - прищуриваясь на последнем слове.

- Тебя не касается мое лицо. Понял?

Нужно было найти смелость, чтобы шагнуть в его сторону. Набраться храбрости, и приблизиться. Чтобы избавиться от его присутствия. От едкой насмешки на его губах. Только вот ноги стали ватными. Слабыми и непослушными. – Дай мне выйти?

Это был вопрос? Серьёзно? Но, точно не требование.

- Тебя никто не держит, – плечи Ильи чуть заметно дёргаются, а кривая ухмылка превращается в маску брезгливости. Он так и не сдвинулся со своего места. Как стоял, сложив руки на груди, так и продолжил стоять. Наблюдал за гаммой эмоций на растерянном девичьем лице.

Презрение. Оно так отчетливо сквозило от одного её взгляда. Выходило из девушки импульсами.

Ну же, сучка, скриви свои губки ещё раз, и ты побоишься приходить ко мне домой, как к себе.

Глава 8


Милана, будто услышав его угрозу, отвела взгляд в сторону, и дерганым движением поправила на плече свою сумку.

Шагнула вперёд, намереваясь выйти и не усугублять ситуацию. Просто промолчать. Быть умнее. Не провоцировать.

Зачем он притащился сюда?

И правда. Зачем? Илья и сам понять не мог. Просто оторвался от тонкой шейки. Сдвинул Ангелину в сторону и тихо рыкнул себе под нос.

Словно заговорённый пошёл следом за выскочкой. Что она там забыла? Пришла полистать древние талмуды?

Оставил в тёмном коридоре Гелю, которая даже не сразу поняла, в чем дело. Ухватилась за стену и что-то выкрикнула ему вслед. Похер.

Ноги уже несли его вверх по ступенькам. За ней. За мелкой шлюхой с факультета искусств.

И вот он здесь. Смотрит на то, как девчонка, набравшись смелости, пытается обогнуть его. Протиснуться в проход… давай же. Иди.

И она, потупив взгляд в пол, приближается. Осторожно, медленно, словно кошка, что пытается обойти спящего пса. Прикусив губу, поравнялась с ним. Сжалась от желания стать невидимкой.

- Понравилось? – слишком громко для той звенящей тишины, что повисла в женской уборной. Грудью толкнул девчонку, и та на слабых ногах отлетела в противоположную стену. Насупилась, и взглянула на него, как на противного таракана. С толикой страха, что плескался на дне голубых озёр.

- Сдурел? – поправила сумку на плече, и сделала попытку снова протиснуться. Взвизгнула, когда его рука пресекла попытку к бегству, перекрывая ей пути к отступлению. – Какого чёрта тебе нужно, Леднёв?

Нужно, чтобы ты засунула свой язык в задницу. Не говорила, не смотрела. Не бесила одним своим существованием. Парень зло усмехнулся. Смешная. Нелепая до раздражения. Она сдула с лица волосы, что при столкновении со стеной упали на лицо, а его носа коснулся аромат мандаринов. Что это?

Опустил взгляд на девичьи губы. Это они. Слегка поблескивают от гигиенической помады.

- Ты оглох?! – она схватилась за свою сумку и подняла ту на уровень груди. Толкнула его ей. Несильно. – Выпусти меня, ненормальный!

- Понравилось? – снова спрашивает, не обращая внимания на её слабые толчки и тупые вопросы. – Подсматривать за мной? Часто так делаешь?

Что?! Девушка чуть не задохнулась от возмущения! Она знала! Разве мог он отпустить ситуацию? Конечно не мог! Он никогда не станет молчать! Смешивает её с грязью при малейшей возможности!

- Ты больной?! – покраснела так, что жар мгновенно забрался за пазуху. – Что ты несёшь?! Придурок! Отпусти меня!

Дернулась сильнее, но брюнет успел подставить ногу, чтобы окончательно замкнуть клетку. Зачем он это делает?! Мелкая сука. Просто не смотри на меня так!

Ощетинилась на него, сверкая злобой из почти прозрачных глаз.

- Понравилось, – уже не спрашивает. Утверждает, мысленно проводя пальцами по высокому вороту чёрной водолазки. – Часто представляешь меня? М? Когда ласкаешь себя? Или когда трахаешься со своим рыжим уёбком?

Издевательски. Выжимая из девчонки остатки выдержки. Провоцируя. Интересно, кто из этих двух баранов имеет её?

- Ты… - задыхается, широко открыв глаза. – Идиот! Больной на голову! Придурок! – заелозила в крепких тисках. Боже, как же хотелось врезать ему! Размазать по его лицу это высокомерие! Так, чтобы он больше не смел! Никогда не смел приближаться к ней!

- Шшш! – рывком перехватывает тонкие запястья и встряхивает как следует. Её зубки клацнули друг о друга. Как он и хотел. Покачал головой, и приблизился ещё на пару сантиметров. Дура. Набитая. – Я превращу твою жизнь в настоящее чистилище, Назарова.

- Отпусти меня, – пропуская мимо ушей угрозу. Она ничего не слышала. Только пульсацию крови в собственных ушах. – Отпусти. – сквозь стиснутые зубы.

- Замри. – срывается с кончика языка против воли. – Не шевелись. И тогда я тебя отпущу. Поняла?

Поняла ли она? Черта с два!

Успокоиться. Собраться. Это же Леднёв! Тот же самый, что и неделю назад. Год назад! Сгусток пафоса и море желчи. Он не зайдёт дальше слов. Никогда не заходил. Не царское это дело, шпагой махать.

Но оцепеневшее тело совершенно не слушалось. Точнее, слушалось, но не хозяйку. Девушка застыла изваянием, впившись глазами в выступающий под кожей кадык брюнета. Губы дрожали. Он ничего не сделает. Не посмеет. Да, просто, побрезгует, в конце концов! Он ведь на дух её не переносит!

Но…

Не сразу поняла. Обомлела на миг, когда парень отпустил её запястье и пальцем провёл по линии её подбородка. От мочки уха вниз. Царапнул коротким ногтем и скользнул под тугой воротник водолазки. Срывая с девичьих губ полустон-полукрик. Дёрнулась снова в его руках и примёрзла к полу, когда его пальцы обхватили тонкую шейку, слегка сжимаясь на ней.

- Я же говорил тебе, чтобы ты не попадалось мне на глаза? Так ведь? Но ты… - склоняется к её лицу. Непозволительно близко. В нос девушке ударяет запах сигарет. И чего-то ещё. Горького и одновременно свежего. Терпкого. Этот запах липнет к её нёбу. Забирается за шиворот, рассыпаясь мелкой крошкой мурашек по спине, – ты будто мне назло… как бельмо на глазу. Везде и всюду. Какого хера ты играешься с огнём? Ми-ли? – шёпотом, нараспев произносит её имя. Почти давится им. Слишком сладкое на вкус. А он не очень любит сладости.