13.


Stephen – Your Life


Мы едем почти два часа – голоса детей тонут за звуками музыки и появляются в моей жизни только в перерывах между треками, но они исчезают из моей жизни, даже не попытавшись задержаться. Трейси меня не достаёт, и я ей безумно благодарна. Точнее её телефону, в котором девушка всю дорогу усердно с кем-то переписывается.

Я пытаюсь поспать, и мне кажется, что в какой-то момент мне даже удаётся это сделать, потому что когда я резко распахиваю глаза из-за неожиданной встряски, за окном уже мелькают деревья. Мы едем по просёлочной дороге – я не знаю, как давно мы съехали с трассы, но мне это не особо интересно. В салоне душно, не смотря на открытые окна, июльская жара не собирается щадить никого из нас. Хочется пить, но все мои вещи сейчас в чемодане, да и воды среди них нет.

Я вынимаю из ушей наушники, с облегчением прикрывая глаза, потому что из-за музыки голова уже начинает раскалываться. Бросив взгляд мимо Трейси, я вижу за окном расступающиеся деревья, которые постепенно открывают вид на большое озеро, переходящее в реку и скрывающееся где-то за лесом. Когда автобус поворачивает в сторону воды, я вижу домики. На берегу небольшие вышки с американскими флагами, плавно покачивающимися на ветру. Точно такой же есть у моих соседей.

– Ну, наконец-то! – негодует Кристалл. – Думала, никогда не приедем!

Я не обращаю на неё внимания и, когда транспорт окончательно тормозит, поднимаюсь на ноги. Дети вскакивают и начинаю шуметь пуще прежнего, образуется пробка у передней двери, поэтому я решительно разворачиваюсь, собираясь выйти через заднюю. Я замечаю парня, сидящего в самом конце автобуса, и только сейчас вспоминаю о его присутствии. Незнакомец смотрит в окно, его лицо скрыто кепкой и затемнёнными очками, какие обычно носят шерифы в западных штатах. Как только двери открываются, парень, наконец, хватается за поручень и ловко встаёт. Это происходит прямо в тот момент, когда я подхожу ближе.

Он смотрит на меня, но я не вижу его глаз из-за очков. В салоне безумно жарко, но на парне всё ещё чёрная джинсовая куртка с непонятными нашивками. Я могу различить только его губы и три точки на скуле. То ли это родинки, то ли просто покраснения, сейчас я не могу разобрать.

Незнакомец терпеливо ждёт, пока я первая выйду на улицу – до меня не сразу это доходит, поэтому становится очень неловко. Оторвав от него взгляд, я поспешно сбегаю по ступеням и спрыгиваю на землю.

Я вдыхаю свежий воздух и улыбаюсь, слыша за спиной шаги незнакомца. Дети буквально вываливаются на свободу из этой консервной банки и начинают смеяться, осматриваясь.

Я подхожу ближе к ним, чтобы увидеть озеро – вода спокойная и гладкая, словно стекло, оттуда веет прохладой, и у меня возникает жгучее желание искупаться. Солнечный лучи отражаются от поверхности, будто от зеркала, и ослепляют.

Я смотрю на домики. Здесь три больших здания, сбоку дорожка, ведущая чуть подальше к лесу, где виднеются домики поменьше. Наверное, в них мы будем спать. Надеюсь, меня не поселять с Трейси, иначе я сойду с ума.

Я смотрю в другую сторону и вижу за верхушками деревьев возвышенности. В памяти всплывают воспоминания, когда мы с отцом и с Рори ходили в поход, где ночевали в палатках и стреляли из папиной винтовки по банкам. Брат даже умудрился подстрелить какую-то птицу.

– А здесь мило, – как-то придирчиво тянет Трейси, останавливаясь рядом со мной и начиная фотографировать озеро на свой телефон.

Я ничего не отвечаю, оборачиваюсь и смотрю на двух девчонок с моей школы, которые разместились в стороне и о чём-то начали шушукаться.

– Всем привет! – громкий голос заставляет детей замолчать, и даже Кристалл перестаёт делать снимки и оборачивается.

К нам подходит парень лет двадцати семи в зелёной скаутской форме: шортах, рубашке и галстуке. У него медно-рыжие волосы и чёрные веснушки на носу. Он высокий и худощавого телосложения, но не настолько, чтобы считать его тощим.

– Меня зовут Питер. Кто из вас Эмма Гарсиа и Стив Браун?

Я неуверенно поднимаю руку и делаю шаг вперёд, чтобы меня заметили. Вижу, как парень, сидевший в конце автобуса тоже поднимает руку. Так, значит, его зовут Стив Браун? Я точно впервые слышу эту фамилию.

– Отлично. Вы будете вожатыми, так что пойдёте со мной, я всё подробно расскажу, а остальные поступают в распоряжение Дрея, который покажет вам лагерь. На счёт вещей не волнуйтесь, их доставят к домикам.

Я только сейчас замечаю неприметного паренька чуть постарше меня, спокойно стоявшего в стороне. Невысокий парнишка с чёрными прямыми закрывающими уши волосами в скаутской идеальной форме и со множеством значков на груди кажется серьёзным и не особо разговорчивым, по сравнению с рыжим парнем, который манит меня и Стива за собой.

Я бросаю взгляд на Трейси, и плетусь вслед за «командиром». Мы отходим от основной группы на несколько метров, прежде чем я решаюсь спросить.

– Вожатыми? – тяну я, идя на шаг позади от Питера.

– Ну, да, – пожимает плечами он. – Вы же сюда не отдыхать приехали, а ради школьной практики. Общественные деятели… – мне кажется, что он говорит это с иронией. – Да не переживай, – Питер теребит меня по волосам. – Всю работу мы будем делать сами, а вы просто помогать. Выполнять поручения, следить за детьми, за озером и всё такое. Ничего сложного.

Я думаю о Трейси и понимаю, что она то уж точно здесь не ради галочки в школьном резюме, так что ей не придётся заниматься всей этой ерундой.

– А нам обязательно будет носить форму? – не отстаю я.

– Ага, – парень смотрит на меня сверху вниз. – Но у нас три вида формы. Парадная, для походов и лагерная, – он смотрит на Стива, который молча плетётся в стороне. – Я не буду особо вас загружать, потому что вы ничего в этом всём не смыслите… – мы доходим до домиков и направляемся к тому, что посередине. – У нас сейчас не так много детей, обычно в августе большой поток, но дела у нас тут не особо хорошо идут, так что…

Питер заходит в домик, я следом за ним. Меня охватывает прохлада – кондиционер работает на полную – и я блаженно улыбаюсь. Здесь всё сделано из дерева: полы, стены, потолок. Деревянная стойка, на которой какие-то бумаги, автомат с шоколадками в углу, слева лестница на второй этаж. Это что-то вроде штаба. Карты на стенах, какие-то картины, даже головы кабана и волка на стене. Над дверью я вижу подкову, когда оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Стива. Он всё ещё в очках.

– У нас сейчас две группы, около двадцати детей. Плюс ваш поток, и того почти тридцать, – продолжает Питер. – Я и Дрей возьмём на себя одну группу, вы двое будете отвечать за вторую. Чисто следить, чтобы никто не пропал. У нас тут умников хватает, которые в лес бегают. Старшие особенно.

Он смотрит сначала на меня, а потом на Брауна. Мне становится неловко, потому что я вообще не знаю, что мне делать и как обращаться с детьми. Это совершенно не моё. Они же такие шумные, бесятся постоянно. Их не угомонить. Они не будут меня слушаться.

– Итак. В 8 подъём, утренние процедуры, зарядка, утверждение плана на день, затем завтрак. Обед в 12, ужин в пять, отбой в 11 общий. Ваша основная задача следить, чтобы группа была в полном составе на подъёме, на завтраке, обеде, ужине и на отбое. Остальное – это наша задача. Различные мероприятия и походы. Пока всё понятно?

– Вроде да, – тяну я.

– Хорошо, – Питер чешет затылок. – Это здание для руководителей. Там сотовая, – он показывает направо. – Там душевые. Спальные домики чуть дальше в лесу. Пока что это всё, что вам надо знать. Сегодня познакомитесь с группой и осмотритесь, а завтра уже приступим к обучению детей. Если будут вопросы, обращайтесь ко мне или к Дрею. Окей?

Я киваю. Если честно, мне пока вообще ничего не понятно.

Стив стоит позади меня и всё время молчит – становится неловко. Мне придётся работать с ним и следить за детьми, а его таинственность немного напрягает. Если он всегда такой молчаливый, то будет несладко. Так, ладно. Здесь природа, лес, свежий воздух. Да и следить, чтобы никто не пропал, лёгкая задача, так что ничего страшного. Думаю, мне здесь понравится.


14.


Ed Sheeran – Eraser


Когда Питер говорил, что мы будем вожатыми, он чертовски преувеличивал – нам, во-первых, не будут платить за работу, а, во-вторых, и делать-то особо ничего не нужно. Единственное, что нас отличает от остальных ребят, – это то, что мы будем главными и что нас должны будут слушаться. Наша работа просто следить за детьми, чтобы никто не пропал или не сбежал в лес, или не утонул в озере. Всего-то…

Скаутский лагерь, в котором мне придётся жить около двух недель, называется «Дикие Медведи». Он располагается на берегу озера в 30 километрах от трассы. Пешком отсюда никак не выбраться, а если срезать через лес, то можно быстро потеряться. Тем более здесь водятся гризли.

Территория лагеря в общем составляет километра два-три. Спальный корпус расположен за главными зданиями – небольшие домики, рассчитанные максимум на восемь человек, находятся вдоль дороги, ведущей к загону с лошадьми и к полигону, где раньше проходили стрельбища. Питер упоминал, что там уже несколько лет никто не практиковался, так что можно не опасаться какой-нибудь шальной пули. На верху каждого спального домика развевается флаг определённого цвета. Всего здесь восемь домиков, расположенные напротив друг друга. Четыре с одной стороны и четыре с другой. Так же восемь цветов: красный, зелёный, чёрный, синий, фиолетовый, розовый, белый и оранжевый.

Наша группа, с которой Питер знакомит нас, проживает в домиках по правую сторону от дороги, если идти навстречу полигону. В неё входит четверо парней примерно моего возраста, две девчонки, Трейси Кристалл, две девушки с моей школы и шестеро детей, которые ехали с нами в автобусе и среди которых, очевидно, затерялся брат Трейси. Всего пятнадцать человек.

Парни живут в домике под синим флагом. Девушки (Трейси, и остальные четверо) под красным флагом. Шестеро детей, среди которых одни мальчики, в доме под фиолетовым.

Меня же Питер поселил отдельно в самом крайнем последнем домике, чтобы «показать, насколько наше со Стивом положение в лагере выше, чем у остальных». Это для того, чтобы нас слушались. Я что-то сомневаюсь, что это сработает, но предложение жить с остальными девушками меня не привлекало. Стива Брауна заселили в домик напротив моего, единственный, который был свободным.

В итоге мне достался весь домик, который рассчитан на восемь человек, и я даже не знаю, радоваться этому или же нет. В любом случае никто не будет приставать ко мне и доставать с вопросами. Да и переодеваться я смогу спокойно и без всяких косых взглядов, хотя те никогда меня не волновали. И я даже не уверена, были ли они вообще.

Первый ознакомительный день проходит гладко. Мы гуляем по лагерю и осматриваемся, ужинаем все вместе в столовой, а вечером ложимся спать. Стива я практически не вижу, потому что он всё время где-то пропадает. Только в столовой его одинокая фигура сидит за самым дальним столиком. Без очков я его так и не смогла рассмотреть.

Ночью я сплю плохо. Постоянно ворочаюсь и пытаюсь привыкнуть к этой ужасной давящей тишине, которую невозможно найти в городе. Звуки сверчков, редкое пение каких-то птиц, шум деревьев, когда внезапный ветер зарывается в их листья, словно пальцами в волосы любовницы. К этому всему нужно ещё привыкнуть…

Я сажусь на кровати, не в силах больше ворочаться, и широко зеваю. На часах около пяти утра. Да, конечно же. В это время я уже бегаю по сонному городу. Мой организм даже в лагере пытается следить за тем, чтобы я соблюдала свой режим. Что ж, заснуть я всё равно не смогу.

Я вылезаю из кровати и ёжусь из-за холода. Домик пустует, и тишина охватывает меня своими тисками, заставляя замереть на месте. Я осматриваю идеально застеленные кровати, замечаю на стуле мою скаутскую форму, которую придётся носить все две недели, а потом останавливаю взгляд на чемодане. Для пробежки мне не нужна форма. Мне нужен мой спортивный костюм.

Я вздрагиваю из-за внезапного холодка, скользнувшего по коже, и тянусь к своим вещам. Достаю из вороха одежды шорты и футболку, ловко надевая это на себя, затем натягиваю кроссовки и завязываю шнурки. Вот и всё. Беру телефон с наушниками и потягиваюсь.

Надеюсь, я вдоволь набегаюсь, а потом подремлю ещё пару часиков, иначе буду ходить как зомби и, не дай бог, упущу парочку детей. Хотя это меня волнует в последнюю очередь. Я же не одна должна отдуваться, пусть Стив тоже поучаствует в воспитании.

Я выхожу на улицу и тут же жалею об этом. Холодно. Летнее утро не щадит, и пар вырывается из моего рта, как только я судорожно выдыхаю воздух. Ну, ничего. Сейчас согреюсь.