- Знаете, - Люда прикусила губу, не зная, стоит ли продолжать и понравится ли её идея Руслану, а потом решилась. – А если там будет мужчина, который будет обнимать девушку, но у него будет…повязка на глазах?

Произнесла это и замолчала, ожидая ответа.

- Отлично, малыш! – прошептал Руслан, улыбаясь Люде, - Это просто отличная мысль!


Вечер стал сумрачным, и на проспекты и тротуары опустился чуть сероватый влажный туман. По узкой улочке, вдоль подсвеченных витрин, шли мужчина и женщина. Каждый, кто увидел бы их со стороны, мог бы с уверенностью сказать, что они так увлечены друг другом, что весь остальной мир для них не существует. Они так хорошо подходили друг другу, словно две половинки единого целого, как бы банально это ни звучало.

- Прочти мне что-нибудь ещё из своих стихов, - попросил Руслан, поглаживая руку Людмилы, лежащую на сгибе его локтя.

- Что ты хочешь, чтобы я тебе прочла? Почти все мои стихи грустные.

- Я хочу просто слышать твой голос.


Мой любимый и мой невозможный,

Мой чужой и безмерно родной,

Нежно-ласковый и осторожный,

Тихий, громкий, но всё-таки мой!


Я люблю тебя! Только за это

Можно сердце и душу отдать,

Клясться в верности тьмою и светом,

Не боясь этот мир потерять.


Ты учил меня не торопиться,

Ты был рядом сегодня и здесь,

И не раз мы успели проститься,

Прежде, чем обрели то, что есть...


Этот маленький мир, светом созданный,

Мне так дорог, что не передать.

Выстлан болью, разлукой и грозами,

За него жизнь готова отдать.


Ты со мной,- это самое важное,

Лишь тебя я не в силах забыть.

Поняла, пусть не сразу, однажды я:

Только ты так умеешь любить...


- Очень красиво, - прошептал Руслан, чуть приостанавливаясь, - у тебя настоящий талант.

Люда мягко улыбнулась ему. Стихи всегда были для неё попыткой высказать всё то, что она чувствует, и только. О том, что она талантлива, Людмила не задумывалась.

- Спасибо, - ответила Люда, и они с Русланом зашагали дальше. – Я никогда не думала, талантлива я или нет. Просто писала стихи и всё.

- И тем не менее. Вполне можно будет издать твою книгу. Обязательно принеси мне рукопись своих стихов.

Люда весело рассмеялась, чувствуя, что этот момент, в котором сейчас они были с Русланом, запомнится ей на всю жизнь.

- Идём домой, издатель, будем ужинать.

Их тихий, но отчаянно счастливый смех растаял в сумрачном воздухе, оставляя в памяти петербургских улочек след их летнего счастья.


Несколькими часами позже Люда лежала в постели Руслана, крепко прижимаясь к нему, поглаживая пальцами кожу его шеи и груди. Он был счастлив, Людмила чувствовала это. Научилась чувствовать. И она была тоже полностью счастлива сейчас, а все тревоги казались призрачными. Девушка ещё не знала, что этот момент станет всего лишь короткой передышкой в окончании их лета.

- Через пару дней ко мне должен Пётр заглянуть, можно будет тебя попросить распечатать мою рукопись, чтобы я отдал ему её? – спросил Руслан, проводя ладонью по плечу Люды, и та кивнула.

- Можно, распечатаю.

Она уже проваливалась в сон, тихий и уютный. Рядом был тот мужчина, который был способен подарить ей этот мир, полный нежного света и мягкого тепла. Остальное было неважно.

- Я люблю тебя, - прошептала Люда, переступая ту границу, когда реальность заменялась сновидением. И когда в ответ послышался родной голос Руслана, произнесший:

- Я люблю тебя тоже, - она не знала, сон это или нет.

Часть 13

Людмила

Тот день с самого утра плакал дождём. Когда Люда проснулась в своей постели, одиночество навалилось на неё неподъёмным грузом. Оно было противного серого цвета, такого же, как и небо за окном. Она и сама не поняла, когда стала мысленно окрашивать всё в цвета. Но этому научил её Руслан. Например, в квартире была тёплая жёлтая атмосфера, а в квартире Руслана было ярко, и возникало чувство, словно ты попал в калейдоскоп других миров.

Людмила отогнала от себя настойчивое желание немедленно позвонить Руслану. Она провела без него всего несколько часов, большая часть которых пришлась на ночь и сон, а уже безумно скучала по его голосу и крепким осторожным объятиям. Тревога снова подняла свою голову и шептала девушке что-то бессвязное, чего она пока никак не могла понять.

«Это всё потому, что ты очень соскучилась по нему», - уверила себя Люда, отправляясь в душ. Горячая вода, казалось, нисколько не уняла переживания девушки, которые с каждой минутой становились всё ощутимее. Что-то должно было случиться или уже случилось. Что-то неотвратимое, о чём Люда всегда знала и чего подсознательно боялась. Их лето оканчивалось. Точка. Дальше не будет ничего. Вечная осень в душе, которой не будет конца и края.

Девушка вздрогнула и быстро выключила горячую воду, оставаясь под ледяным душем. Глупые мысли и глупое сердце, которое предчувствует мифическую беду! Пожалуй, лучше охладиться и больше не позволять подобным размышлениям властвовать в их с Русланом жизни и общей судьбе.

Люда быстро вытерлась и набрала номер Руслана, больше не в силах не знать, что с ним всё в порядке. И тут же успокоилась, когда услышала его голос.

- Да, моя родная.

Девушка запнулась. Таким интимным близким словом он назвал её впервые.

- Я так соскучилась, не могу больше без тебя.

Он тихо рассмеялся, и она почувствовала облегчение. С ним всё хорошо и он рядом.

- Тогда приезжай, я жду.

И отключил связь. И Люда почувствовала себя чужой в том доме, в котором прожила несколько лет своей жизни. Её место было рядом с Русланом, только с ним сердце билось спокойно, а всё происходящее кругом было закономерным.

Девушка включила чайник и отправилась в комнату к брату, чтобы распечатать свои стихи и рукопись книги Руслана.

- Опять у меня не останется ни чернил, ни бумаги, - проворчал Пашка, роясь в шкафу.

- И тебе гуд монинг, - показала ему язык Люда, - можно подумать, что тебе жаль для сестры несколько листов бумаги!

- Ну, конечно, нет, - притворно вздохнул Паша, подходя к ней, - что хоть распечатываешь?

- Стихи свои и рукопись одной книги, - похвасталась Люда.

- Ну, стихи стихами, - Павел безо всякого интереса наблюдал, как из принтера вылезает очередной лист, - а в книге твоей секс хоть есть?

Люда закатила глаза, вкладывая очередную страницу в папку-скоросшиватель. Вчера вечером она купила две одинаковых папки, чтобы положить в них рукописи.

- Есть, есть, и преотличный, - подразнила она брата.

- Дай почитать! – тут же «купился» Пашка.

- Ага, а потом на занятиях в ВУЗе ты будешь рассказывать преподавателям сюжет? Нет, лучше к учёбе готовься.

Паша состроил гримасу. Следующие полчаса они провели в шутливой перебранке по поводу учёбы Павла, которой Люда придавала гораздо большее значение, чем её брат.

- На вот, почитай, - Людмила положила папку со своими стихами на стол Паши, решив, что она покажет их Руслану позже, а его рукопись забрала с собой. – Окультурься.

И вышла из комнаты брата под его скептичное «угу».

Положив папку на полку в прихожей, Люда отправилась в кухню выпить кофе, и не видела, как Паша вышел из комнаты, прокрался к полке и поменял папки местами.

Через десять минут девушка уже обувалась и собиралась выйти из квартиры. Ощущение что что-то идёт чертовски не так, сейчас достигло критической отметки, Люда чувствовала, как её начинает бить озноб, и дождь на улице усиливался, как и её тревога.

- Паш! Я ушла, дома не ночую! – крикнула она в сторону комнаты Павла, и услышав его бодрое:

- Можно подумать, это новость! Пока! – забрала с собой папку и вышла из дома.


Они

- Безумно-безумно скучала, - шептала Людмила, сидя на коленях у Руслана и целуя его щёки, подбородок, лоб. – Мне кажется, мы не виделись вечность.

- Мне тоже, - мужчина тихо шептал ласковые слова, прижимая к себе Люду, иногда на несколько секунд его объятия становились такими крепкими, что девушке начинало казаться, что он хочет почувствовать, как она растворяется в нём.

- На улице дождь как с ума сошёл, всё льёт и льёт, - проговорила Люда, когда Руслан перестал прижимать её к себе и сидел не двигаясь, будто прислушивался к чему-то.

- Осень скоро, - глухим голосом проговорил мужчина, так и сидя без движения.

Осень. Осень в душе, бесконечная и безжалостная. О том же думала и Люда совсем недавно.

- Когда Пётр должен прийти? – спросила девушка, чтобы отвлечься на что-то другое и забыть про свои мысли, что казались подёрнутыми морозной дымкой.

- Сегодня, через пару часов. Ты принесла рукопись?

- Да, - Люда задумчиво постучала пальцем по подбородку. Если она продолжит думать о неизбежности, которая даже не имела объяснения или какой-то формы, то точно сойдёт с ума. Руслан в её жизни казался временным, подаренным ей на короткое мгновение, и вот сейчас срок их совместного существования истёк. Но почему? Почему она вдруг стала понимать это? Почему стала это знать? Люда никогда не замечала у себя способностей к ясновидению, и вдруг они открылись именно тогда, когда девушка поняла, что счастлива. По-настоящему счастлива впервые в жизни.

- Умница, спасибо! – поблагодарил Руслан, выводя Люду из задумчивости. Девушка вздрогнула и посмотрела на лицо мужчины. Какой же он до боли родной! Как быстро он смог стать таковым, как прочно он занял место в её сердце, душе и жизни. Что значит потерять его? Да об этом даже подумать страшно!

- Не за что, - она поцеловала его долгим нежным поцелуем, и вновь Руслан с силой прижал её к себе. – Я рукопись на столике в прихожей оставила, - она сделала паузу. – Ты не будешь против, если я с Наташкой в кафе посижу пару часов? Пока вы с Петром все дела решите.

- Нет, - мужчина покачал головой, ласково улыбаясь. – Я только за.

Последующие пару часов, как окажется позже, Люда запомнила до мелочей, до чёрточек, до ароматов и мгновений. Они стали чем-то похожим на щемяще-трогательный конец кинофильма. Когда смотрящий его человек знает, что до финала осталось всего полчаса, и впитывает всем своим существом мысли и ощущения, рождающиеся от картинки на экране. И Люда прочувствует это позже, поймёт, что покинула этот нужный как воздух, кинозал, через два часа, тихо шепнув любимому:

- Пока!


Руслан

Пьянящий восторг от ощущения счастья, которое, казалось, можно было почувствовать физически, обуял всего Руслана в этот день. Квинтэссенция его полного душевного триумфа была проста – он, наконец, обрёл то, чего ему так не хватало двадцать семь лет жизни. И это было вовсе не зрение. Рядом была Люда, рядом были родные люди, и совсем скоро должна была сбыться его мечта. Этих трёх составляющих с лихвой хватило на то, чтобы мужчина понял – потеря зрения в детстве абсолютно не помешала ему стать полностью счастливым.

Он насвистывал какую-то мелодию, проводя пальцами по шершавой поверхности папки-скоросшивателя, в которой лежала рукопись его книги. Она ещё требовала доработки, но разве важны пара месяцев ожидания, когда почти свершилось то, чего ждал всю жизнь?

- Да, я скоро буду, - вышедший из ванной комнаты Пётр, плотнее прижал телефон плечом к уху, на ходу застёгивая нижние пуговицы пиджака. Руслан машинально перевёл взгляд на источник звука. – Да, я же сказал, я потороплюсь.

Пётр присел рядом с Русланом возле стола и вынул из кейса небольшой блокнот.

- Итак, по срокам у нас всё как мы и договаривались. Пару недель на корректуру и редактуру. Телефон при себе держи, корректор обычно по почте все правки уточняет, но тебе будет звонить.

Руслан кивнул.

- Обложка почти готова, - продолжил Пётр, делая какие-то пометки в блокноте, - ну а с типографией я договорюсь ближе к делу.

- Окей, - Руслан поднялся с места, направляясь в сторону кухни, где в шкафчике лежала приготовленная для Петра сумма денег. – Сейчас оплату принесу.

Пётр вновь открыл кейс, быстро положив туда блокнот и папку с рукописью, а потом вышел в коридор. Подошедший через полминуты Руслан протянул ему конверт с деньгами, и лишь на секунду на лице его мелькнуло сомнение. Но оно исчезло также быстро, как и появилось.