Стас медленно подходит ко мне, как же мне страшно, кожа покрылась мурашками, я не знаю, что ожидать от него. Мой мужчина так близко, я чувствую его горячее дыхание, от этого меня бросает в жар, а лицо покрывается ярко-красным румянцем. Он подходит настолько близко, что дышать становится тяжело, мне все труднее скрывать свой страх. Стас нежно проводит рукой по лицу, я в шоке от этого поступка и обескуражена. Неужели он нежен со мной? А потом резкая боль, которая уже стала мне знакома. Он не жалеет, когда бьёт. Щека горит, я крепко прислоняю руку к ней и продолжаю смотреть на него. Я держусь, я так стараюсь, но слёзы предательски начинают блестеть на глазах. Нет! Мне нельзя сейчас сдаться! Я не должна плакать. Он ухмыляется, доволен результатом. Как же больно, нет не физически, мне больно морально. Как так получилось, что я полюбила это чудовище? Он чудовище! Я повторяю про себя это снова и снова. Стас прислоняет меня к стене, проводит рукой до щеке, которую только что ударил, по губам, подбородку, и останавливается на шее. Его пальцы впиваются в моё горло. Я вся дрожу, не понимаю, как далеко он сможет зайти на этот раз. Что он сделает со мной, сможет ли совладать с собой и своими животными инстинктами. Я просто смиренно жду своей участи. Страх начинает уходить, теперь мне все равно, что будет дальше. Я больше ничего не чувствую. Я готова ко всему.

Стас отошёл на пару шагов назад и приказал раздеться. Я стянула с себя лёгкое белое платье и белое атласное бельё. Мужчина довольный смотрит на меня.

— А теперь танцуй! Я хочу смотреть, как ты двигаешься! — Жёстко процедил мужчина.

— Но, Стас… — Пытаюсь возразить я.

— Никаких но… Я сказал танцуй! Или, может, ты хочешь, чтобы я наказал тебя? — Стас очень зол, глаза горят.

Я начинаю медленно и неуверенно двигаться, зеркало находится позади меня, и я не могу видеть себя. Мне кажется, что я выгляжу нелепо, танцы никогда не были моей сильной стороной. Смотрю в пол, просто не могу заставить себя посмотреть ему в глаза.

— Хорошо, а теперь стань на колени и ползи сюда! — грубо командовал Стас. Мужчина сидит на краю кровати и смотрит на меня. Я продолжаю стоять даже не думаю выполнять приказ.

— Нет! — я стараюсь быть убедительной, но у меня это плохо получается. Голос дрожит.

— Ты решила не слушаться меня!? Тогда мне придется наказать тебя! — грозно говорит Стас.

— Не нужно! Я все выполню. — Опускаюсь на колени.

— Умница, хорошая девочка. Теперь сними с меня брюки и сделай мне приятно. Быстро!

— Стас, пожалуйста…

— Я сказал быстро! Почему ты меня расстраиваешь? Приступай! А потом мы немного поиграем.

Стас.

Я вижу, что Аня чувствует себя растоптанной и униженной, но не могу остановиться. Она подчинилась приказу, а значит больше нет пути назад. Она сделает всё, что я ей говорю. Аня очень старается доставить мне удовольствие, и я понимаю, что это не от большой любви ко мне, сейчас она меня ненавидит, она просто хочет, чтобы все поскорее закончилось. Я выкидываю все мысли из головы и закрываю глаза, она чертовски хорошо сосет. Я отдаюсь чувствам и кончаю. На секунду мне хочется стать нежным с ней, но перед глазами всплывает образ Леры. Я злюсь, я снова становлюсь одержимым. Почему она не дает мне покоя, почему прошлое мешает мне жить сейчас!? Закончив, Аня хочет уйти, но я не даю ей этого сделать.

— Куда собралась? Сейчас будем играть, любимая! Принеси мне кубики льда с холодильника.

— Хорошо, Стас! — Я вижу, как она подавлена, но ничего не могу с собой сделать. Я понимаю, что, возможно, после того, что я сделаю с ней, она уйдёт от меня и, наверное, будет права, сделав это.

Аня больше не пыталась сопротивляться, и, если честно, мне это нравится. Я не хочу становиться ещё более злым и причинять ей ещё больше боли.

Я беру кусочек льда в руку, Аня напугано смотрит на меня и боится даже моргнуть. Мне жаль её, но ничего не могу с собой поделать. Монстр внутри меня проснулся и вырвался наружу. Я понимаю, что должен выгнать её, кричать, чтобы она ушла от меня. Должен спасти её. Спасти от себя. Но я не могу.

Проведя кусочком льда по ее груди, я с удовольствием замечаю, как твердеют её соски, как кожа покрывается мурашками от ледяных капель талой воды. Аня громко выбухает. Я хмурюсь. Беру платок, который лежит на тумбочке возле кровати. Аня непонимающе смотрит на меня. Наверное, со стороны я похож на душевно больного, эта мысль меня злит. Меня злит её взгляд, в котором, кроме страха и непонимания, я вижу холод. Я не понимаю, как не удержал себя в руках, но снова ударил её по лицу. Слёзы стекают по её безупречному лицу. Я использую платок вместо кляпа и засовываю его девушке в рот. Я наклоняюсь к ней к одной груди и ловлю языком стекающую каплю. Аня не шевелится и не может издать ни звука, обреченная на молчание шелковым платком, служившим ей шелковым кляпом. Я схватил зубами за один сосок и потянул на себя, не сильно, я не хотел ей причинить сильную боль, а тем более травмы. Аня застонала и получила за это ещё одну пощёчину.

Затем я перешёл к другой груди и проделал с соском то же самое. Я посмотрел на неё, на её реакцию. В тишине не слышно ни звука, только моё тяжёлое дыхание. Я погладил её по лицу. Затем провёл рукой по груди… животу…бедру…

— Раздвинь ноги шире. Быстро!

— Стас, хватит! Прошу.

— Закрой рот и выполняй приказ! Ты же знаешь, как я не люблю, когда ты не слушаешься.

Она выполнила мой приказ. Я провёл рукой по её киске. Вытащил кляп изо рта и заставил облизнуть два моих пальца. Она все поняла и постаралась увлажнить пальцы как можно сильнее. Я проник пальцами руки в её лоно. Аня широко открыла глаза, но не проронила ни звука. Я мастурбирую её киску и смотрю ей в глаза. Аня прерывисто дышит. На секунду закрывает глаза и за это получает очередную пощечину.

— Не закрывай глаза, смотри на меня! — приказал я и продолжил движение внутри неё.

Я грубо вонзаю пальцы в неё, а другой рукой не менее грубо мну её грудь. Аня начинает дрожать, её киска начинает сжимать мои пальцы. Моя девочка кончила.

Глава 11

Аня.

Я проснулась полностью разбитой, все тело ноет, начинаю вспоминать ночь, и ком подступает к горлу.

Мне нужно бежать от него. Быстро собрать вещи и бежать. Как можно дальше и не оглядываясь. Быстро иду в ванную комнату и на скорую руку привожу себя в порядок. Надеваю фиолетовый спортивный костюм и черные кроссовки. Складываю все самое необходимое в небольшую спортивную сумку. Всё готово. Теперь, главное, как можно незаметней покинуть этот дом. В нем счастливой я точно не буду.

— Что здесь происходит? — Стас зашёл в комнату, чем очень напугал меня. Я думала, что Стас давно уехал по делам.

— Я ухожу от тебя. Стас, это снова повторилось. Ты снова был такой чужой и грубый. Ты снова причинял мне боль. — Я обхватила себя руками, от переживаний меня начало знобить.

— Не уходи! Прошу! — Стас смотрит на меня грустными голубыми глазами. — Не оставляй меня.

— Стас, не нужно… — Передо мной больше не стоял тот жёсткий и сильный мужчина, сейчас он нуждается во мне, как в чем-то жизненно необходимом.

— Всего один разговор. — Стас делает последнюю попытку.

— Хорошо. Один разговор. — я готова его выслушать.

И мы начали говорить, вернее, говорил Стас, а я слушала. Он рассказал о своей первой любви, о том, как он любил её, а она его предала, променяла на деньги. О том, как все отвернулись от него. О том, как остался один без поддержки родителей, друзей. О том, как ему было невыносимо больно. Нет, он не пытался вызвать во мне чувство жалости. Я знаю, как он ненавидит это чувство. Я слушала, слушала… И все ещё понимала, что мне нужно бежать от него. Но уйти сейчас не могла… Не сейчас, когда он открылся мне рассказал о своём прошлом. Я решила, что не буду, как его бывшая, как родители и друзья. Я не отвернусь от него, не брошу. Я люблю его. Все ещё продолжаю любить. Спросить о самом главном я так и не осмелилась. Я не смогла задать ему вопрос о том, что случилось с Лерой. Я боялась услышать, что же все-таки тогда произошло.

Стас уехал на деловую встречу, а я больше не могла держать всё в себе. Эмоции переполняли, и я решила всё-таки рассказать все подруге. Мы договорились встретиться в центре города в кафе.

Я зашла в небольшое но уютное кафе. Карина уже ждала меня. Интересно, она только на свидание опаздывает!? На наши встречи она всегда приходит первая. Погода сегодня отличная, солнце греет, даже слишком для весеннего дня. На мне лёгкое белое платье и джинсовая куртка. Волосы собраны в высокий хвост.

— Приветик, подруга! — Карина обрадовалась, когда меня увидела. А мне стало неловко, что снова заставила ее ждать. Карина, как всегда, выглядит очень эффектно. На ней голубые джинсы, которые безумно сексуально подчеркивают её классную фигуру, чёрная майка с глубоким вырезом и короткая чёрная кожанка.

— Приветик, Солнце! Я соскучилась. — Я немного взволнована. Не знаю, как она отреагирует на то, что я собираюсь ей рассказать.

— И я соскучилась. Аня, мне кажется или ты нервничаешь?

— Карина, мне столько нужно тебе рассказать. Я очень надеюсь, что ты поймешь меня.

— Я так понимаю, разговор будет трудный.

— Да. Мне очень трудно начать его. Только давай сначала закажем что-то выпить.

— Давай.

Официант принёс два латте. Мы сделали по глотку горячего напитка, и я начала свой рассказ. Карина слушала и не перебивала, я не понимала, что она думает, только судила по мере того, как увеличивались её глаза, насколько она была в шоке.

— Ничего себе, подруга! Я о таких мужиках только в книгах читала, но чтобы в жизни встретить такого… — Карина в полном шоке от услышанного.

— О каких таких? я ещё больше занервничала.

— Ну… — Карина замялась, — садистах.

— Он не садист!!! — я запротестовала и, как мне кажется, довольно громко.

— Ладно, ладно! Не кричи только! — Карина взяла меня за руку.

— Прости.

— Подруга, а ты правда думаешь, что сможешь растопить сердце садиста? Оно у него жесткое и безжалостное. Я не спорю, что он любит тебя, но так поступать…

— Я не знаю, смогу или нет, но я очень постараюсь. Я хочу всё для этого сделать. Хочу добавить в его сердце тепла и нежности.

— Ну ты даёшь, подруга! Зачем оно тебе? Ты достойна лучшего. Найдешь нормального мужика. Прости что так грубо, но я переживаю за тебя. Просто… рядом с ним ты себя теряешь.

— Я не обижаюсь, и ничего не могу с собой поделать. Я зависима от него. Моё сердце зависимо от него. Я хотела сегодня уйти от него, даже сумку собрала, но так и не смогла сделать это.

— Ты пропадаешь и не разрешаешь помочь тебе.

— Я давно пропала. И, наверное, не нуждаюсь уже в спасении. С ним я получаю всю палитру чувств. — Я сама в шоке от того, что только что сказала. Неужели, я признаюсь сама себе, что мне нравится его грубость и жесткость во время секса. Ещё и подругу пытаюсь убедить в этом.

— И эти чувства не всегда позитивные, Аня!

— Да. Но в жизни не может быть все позитивно. Я постоянно нахожусь между любовью и ненавистью, огромным желанием уйти и невыносимым желанием остаться, между лаской и болью. Это как горько и сладко. Невероятный контраст.

— Аня, я даже не знаю, что сказать. Соглашусь, что это что-то новое для тебя и все такое… Но неужели ты не хочешь нормальных отношений. Я же вижу, что ты мучаешься. Когда-то ты не выдержишь и уйдешь. Зачем ты сейчас себя губишь с ним?

— Карина, со мной все хорошо. Не переживай так сильно.

— Ты пытаешься спасти его, а должна подумать о себе.

— Карина, пожалуйста….ммм… Давай закончим это, и поговорим о чем-то другом. Ладно?

— Ладно. Все равно у меня не получается достучаться до тебя. Ты как будто не слышишь меня.

— Я слышу тебя, родная. Прости. Пойми и ты меня. Я люблю его такой сильной и порочной любовью.

— Любишь…Аня, а за Леру ты узнала у него?

— Нет. И не буду. Я уверена, что он в её смерти не виноват. Больше не хочу думать и говорить об этом.

— Как знаешь. Только будь осторожна. Только если я увижу, что ты плачешь из-за него…я его убью!

— Не буду плакать. Очень надеюсь, что не буду плакать.

***

Стас.

Мысли о Лере мучают меня снова и снова. Мне кажется, что если не сегодня, то завтра я сойду с ума. Это невыносимо. Вчера Аня снова пострадала из-за меня. Я снова причинил ей боль. Моя девочка не заслуживает этого, но я не могу себя контролировать. Это это необходимо. Хочу, чтобы она всегда была полностью моей. Душой и телом. Хочу, чтобы она принадлежала только мне. Меня сводит с ума её испуганный взгляд, её покорность, её страх…