– На выход! – он стоит сзади, крепко вцепившись в мои плечи.

– Не пойду! Никуда с тобой не пойду! размечтался, гад! – разворачиваюсь и начинаю колотить его в грудь, от чего мой тиран приходит в настоящую ярость и уже через секунду я вишу вниз головой, лицезрея его аппетитную попу. Он хорошенько шлепает меня и несет на улицу. Я продолжаю брыкаться и вырываться, но он как скала, тверд и непробиваем.

Видя сидящих у подъезда старушонок, кричу что есть мочи:

– Бабули спасите! насилуют!!

Те испугано переглядываются и посмотрев на внушительного вида фигуру Спартака, его дорогую машину видимо решают не вступать с ним в диалог. Я понимаю, что пропала, когда он открывает дверь кроссовера и запихивает меня внутрь.

Прихожу в настоящую ярость от такой наглости и кричу во все горло, пихая со всех сил ногами заднюю спинку сиденья Спартака.

– Урод, выпусти меня отсюда! – кричу, так и не дождавшись ответной реакции на прошлые действия.

– Заткнись, чокнутая, еще одно слово и ты поедешь в багажнике, – управляя машиной, он бросает на меня свирепый взгляд. Ага, размечтался. Вцепившись со всей силы в его волосы, тяну на себя и кусаю его за плечо.

– Ну все, сама напросилась! Отпихнув от себя мою голову он выходит из машины и вытащив меня за ноги наружу, хватает в охапку и запихивает в темный багажник.

Лежу в темноте слушая шум работающего двигателя.

– Сволочь, ну какая же он сволочь! Гад! Негодяй! Чертов заносчивый придурок! Привыкли все силой решать, первобытные люди блин! Нет, ты меня плохо знаешь! Эмми так просто не сдается!

Через двадцать минут машина останавливается и я замираю с крепко зажатым перочинным, ножиком служащим брелком на моих ключах. Мое тело словно натянутая тетива. Вижу полоску света и подталкиваю крышку багажника вверх, ударяя по подбородку стоящего рядом Спартака. Но выскочив наружу не успеваю сделать и шага как его руки хватают меня за талию. Вырываюсь что есть мочи и чувствуя что его руки слабнут, падаю со всего маху на асфальт. Чувствую острую боль в руке, так неудачно приземлившись на свое орудие зашиты, одновременно с этим выпустив его из рук.

– Вот чокнутая! Сюда иди, – он наклоняется и рывком закидывает себе на плечо. Повернув ладонь кверху вижу что из глубокой раны во всю хлещет кровь. Злюсь еще больше от того что не хватает сил на борьбу с ним. Как только мои ноги касаются пола прихожей его квартиры, тут же срываюсь с места в сторону лестницы. Но не успев сделать и двух шагов, оказываюсь лежащей на полу, ощущая острую боль в голове. Он тянет меня за волосы и держа за затылок толкает к стене. Расставив руки с двух сторон от моей головы порабощает своим пристальным взглядом, и я опустив мокрые от слез глаза вижу как движется рубашка от его рваного дыхания. Чувствую что слезы во всю текут по щекам, капая на руки, и подняв голову снова встречаюсь с его взглядом. Взгляд хищника, остервененный взгляд карих глаз, от которого кровь стынет в жилах. Он слегка наклоняет голову набок и медленно с расстановкой произносит:

– Ты кажется потрахаться хотела, так вот это я тебе устрою... Неделю сидеть не сможешь! – одним резким движением срывает с меня Ксюшкино платье вместе с лифчиком и наседая всем телом вынуждает меня опуститься на ступеньки лестницы. Чувствую его требовательные грубые прикосновения, чувствую его запах и от этого сердце в два раза быстрее гонит кровь по венам. В висках стучат отбойные молотки, а внизу живота все изнывает. Но стараясь блокировать это предательское желание даю волю злости и гневу. Сжав мое тело сильными бедрами и придавив нас к неровной поверхности, он срывает с себя рубашку и расстегивает брюки. А я как завороженная смотрю на это произведение искусства: на мужественные скулы, на грубую усмешку красивых губ. Он всем своим видом, каждым своим движением подчиняет меня, показывает мне как хочет настоящий доминант. Грубо схватив меня за подбородок надавливает пальцами на скулы, раскрывая тем самым мой рот и набрасывается на них со всей накопившейся жестокостью. Он терзает их, кусает, раздирает токую ткань зубами на мелкие кусочки. Его граничащий с безумием поцелуй завоевывает меня, уничтожает. Я чувствую вкус крови во рту, я чувствую боль в местах его грубых прикосновений на своем теле. И наверное я действительно чокнутая, но завожусь от всего этого так, что готова сама разорвать его. Спартак отстраняется и все еще держа мои скулы в руках смотрит на свою работу. Я вижу как вздрагивают уголки его губ, слегка приподымаясь, как изгибается идеальная бровь. Он заламывает мои руки заводя их мне за голову, и я вижу с какой животной страстью меня поедают его черные глаза. Облизываю губы и практически отказываюсь от сопротивления, но тут передо мной встают картинки того, как он обнимает другую, предпочитая ее мне и скривившись от отвращения, сплевываю свою кровь в его лицо.

– Ненавижу – и как ошпаренная с новыми силами вырываюсь из его плена.

Он стряхивает лицом и вытирает его тыльной стороной ладони. Его глаза с еще большей яростью смотрят на меня. Какой же он красивый, гад!

– Стерва чертова! – продолжая сжимать мое тело бедрами набрасывается на мою оголенную грудь. То ли от алкоголя, то ли в ответ на его близость мое тело начинает поддаваться ему и я чувствую что внутри уже вовсю пылает огонь желания.

Раздвигая ноги, он со всей силой входит в меня так резко, что я вскрикиваю. Хватаю его за плечи и начинаю колотить по ним, но мои действия скорее подстегивают его, потому что он с еще большей силой словно заведенный вбивается в меня.

– Чокнутая! – шипит Спартак, в то время как я уже одолеваемая накатывающим оргазмом, во всю царапаю его спину, кусаю его плечи и ладони. Мы представляем собой сгусток ненависти, страсти и боли. Мои руки запачканные кровью оставляют следы на его теле, из его глубоких царапин сделанных мной сочиться кровь. Все смешалось воедино. Наши страхи, наши чувства. Я вижу, что он сгорает во мне. Сквозь всю эту наносную жестокость и грубость я вижу главное – слабость. Я его слабость и он не может от нее отказаться. Хватаю окровавленными пальцами его волосы и буквально раздираю их. От боли он еще сильнее вбивается в меня, крича как заведенный.

– Моя! Моя! Так ты хотела?! Тебе нравиться грубо?!

Видя, что я уже не сопротивляюсь он запускает свою руку мне между ног, а его вторая рука тем временем, накрывает собой рвущийся с истерзанных губ крик. Я кричу так сильно, что чувствую боль в гортани. Я чувствую то, что невозможно описать словами. Тысячи оргазмов одновременно накрывают меня. Сознание покидает мой мозг и в самый невыносимо сильный момент я впиваюсь ногтями в его лопатки, стараясь удержаться в этом измерении. Он хрипло дышит и через несколько секунд я чувствую как содрогается его тело во мне. Мы долго лежим крепко вцепившись друг в друга, стараясь выровнять дыхание. Приподнявшись на локтях он смотрит на меня затуманенным взглядом и его припухшие от моих атак губы шепчут снова и снова одно и то же слово:

– Моя.. моя.. моя..

Я лежу под ним боясь пошевелиться. Мне кажется, что даже если и захочу, не смогу пошевелить ни одним членом. Слишком сильное напряжение для моих мышц. Он поднимает на меня глаза и теперь я вижу в них растерянность. Схватив двумя руками мою голову долго-долго смотрит в глаза, затем закрывает свои и прижавшись своим лбом к моему шепчет: – Стерва ты, Эмма! Въелась мне под кожу! Дышать мне не даешь! Запах твой, улыбка твоя хитрая, глазища твои запали, зацепили. – я слышу как надрывается его голос и чувствую что ради этих слов готова вынести любые испытания.

– Не могу больше так. Не могу даже подумать, что будешь под кем-то так как со мной. Никому не позволю! Лучше придушу тебя, сучку, но не отдам. – открыв глаза и отстранившись от моего лица он проводит пальцами по очертаниям скул, словно стараясь запомнить каждую черточку.

–Бесишь меня.. заводишь, не даешь вздохнуть. Я тогда чуть не убил этого мудака, еле остановился. Плевать мне на все деньги мира если потеряю тебя. Если не услышу твой смех, не почувствую как тело твое прижимается ко мне.

Я слушаю его и боюсь открыть глаза.. Боюсь что все это окажется сном, плодом моего воображения. Разве такое может быть? Чтобы этот сильный, самодостаточный альфасамец так зависел от какой-то девчонки? Сильнее и красивее этих слов я не услышу никогда. Не нужно мне никаких цветов, конфет и свиданий под луной. Если для того чтобы быть любимой им мне нужно пройти семь кругов ада, я не задумываясь полезу в самое пекло и надеру зад самому сатане.

– Откуда столько крови, Эмма? – он обеспокоенно рассматривает меня, а я открыв глаза вижу совершено другого Спартака. Передо мной нежный, заботливый мужчина, любимый мужчина.

– Вот, – показываю ему раненную ладонь и виновато улыбаюсь. – ну и еще вся твоя спина наверняка– месиво, смотрю на окровавленные ногти и хмурюсь.

– Прости, – он проводит языком по моей ранке и я пищу как мышка.

– Никогда такого не делал, как животное блин, – он устало опускает голову мне на плечо и я чувствую как расслабляется его тело.

Расслабляюсь и чувствую как взяв меня на руки он встает и поднимается наверх.

– Будем тебя купать, – открыв глаза вижу на себе его заботливый взгляд и открыв дверь в ванную аккуратно вносит мое уставшее тело. Устроившись рядышком со мной в теплой расслабляющей ванне, он легкими движениями чертит круги большими пальцами по моему телу. Чувствую себя на вершине облаков. И как я могла так долго продержаться без его ласк? Прижимаясь спиной к мощной груди Спартака, поднимаю вверх руку и наблюдаю как заманчиво по ней спускаются мыльные пузыри. Чувствую его губы на своем виске. Устало выдыхая он притягивает мою голову к себе и проводит невесомыми касаниями рук по моим волосам.

– Как поплавалось на яхте с Мисс Вербицкой? Интересно она и вправду так хороша? -повернув голову в бок, с ехидной улыбкой ожидаю его ответа. Чувствую как напрягается тело Спартака и вижу как сжимаются его кулаки передо мной.

– Да не был я не на какой яхте, решал проблему одну. Эмма, давай раз и навсегда закроем тему Вербицкой, не делай из мухи слона, – его тон не терпит возражения, но мне как всегда наплевать.

– Что ж ты так расстроил бедную девушку, она вон какую песню для тебя отбрынькала, – злобно хихикаю, но внутри вся дрожу от ожидания.

– Да не нужна она мне, Эмма, может хватит уже? Я ведь тебе объяснял, что общение с ней на этом вечере необходимо было для дела. Она меня с отцом своим свела. Да и честно говоря не собирался с ней возиться. Вы опаздывали, а тут она как банный лист прилипла. Пришлось пойти потанцевать с ней. Потом увидел вас с Ильей практически сексом занимающихся на танцполе, да так круто, что на вас все разинув рты глазели, взбесился и решил проучить тебя..., – я верю каждому его слову, но есть еще куча не выясненных вопросов.

– Ага так же как и не возвращаясь домой всю неделю?!– я поворачиваюсь к нему лицом и всем свои видом показываю боевой настрой.

– Нет, не только поэтому, у меня дел было много. Сейчас все сразу навалилось, куча проблем. Кое-кто моей крови хочет, вот и приходится все контролировать, чтобы не одна сука не подкопалась.

– Но тебя же так просто не взять..., – понимаю что после его признания не смогу перестать волноваться за его безопасность. Так много недоброжелателей на его пути.

–Спартак, ты обещаешь не ругаться если я тебе кое в чем признаюсь?

– Боюсь представить куда ты влезла на этот раз, – он берется пальцами за мой подбородок и приближает мое лицо к своему.

– Сначала пообещай, – хмурюсь и смотрю на него щенячьими глазками.

– Ладно обещаю, – сдается он и я вижу в его глазах умиление.

– В общем когда ты тут безбожно оставил меня одну, я решила утроить частный розыск и полазила немного в твоем кабинете. Телефон искала...так вот, там в ящике под ним лежала папка с документами и фото Карасева и его окружения. Есть среди них фото четырехлетней давности, и мои в том числе...

– Вот жучка.. Ладно, ты ведь не отстанешь. – он снова устало выдыхает и перебирает мои пальцы.

– Да, следил за ним долгое время, следил за его отцом. Они были нашими главными конкурентами, запускали свои щупальца в наш город. Вот мне и пришлось немного поработать в их направлении.– И что теперь с ними?

– А ничего, банкрот великий бизнесмен и богач вашего городишки, а Карасев младший похоже скоро будет сидеть на тюремной баланде.

– За что?

– Нарыл я на него много интересного, признаюсь, из-за личной неприязни решил использовать эти данные.

– Личная неприязнь это я? – он кивает в знак согласия и я не могу найти слов описать насколько я зла.

– Какого черта Спартак, почему ты мнишь себя Богом! кто дал тебе право на это? Почему за то что он был моим бывшим, ты запихиваешь человека к насильникам и убийцам?– я резко разворачиваюсь к нему спиной, разливая воду на пол.

– Потому что он сам насильник и убийца, Эмма! – напряженный как струна Спартак резко встает и выскакивает из ванной, оставляя меня растерянную в остывшей воде. Вытираясь полотенцем он поворачивается ко мне спиной и я вижу что она вся исполосована довольно-таки глубокими царапинами и тут же виновато опускаю глаза.