— Смогу! – Кивнул Иосиф. – У меня хорошие связи в МИДе.

— Отлично. Как только вы оба окажитесь за границей, в безопасном месте, я очень надеюсь, что ты Иосиф позаботишься о нашей Виталине.

— Можешь даже не беспокоится. Виточка мне как дочь. У нас ведь с Аннушкой детей не было. Господь не дал. А тут, на старости лет подарил мне дочку. Если сама Вита не против будет.

Девушка подошла к старику и обняв поцеловала его.

— Я просто не смогу от тебя уехать. Очень сильно привязалась. Хотя у меня есть родители и я их очень люблю.

Я усмехнулся. Всё правильно. Здесь в России, встретились два одиночества – Вита и Иосиф.

— Всё это хорошо, но есть одна проблема. Иосиф, всё дело в том, что на тебя тогда не просто так напали. Где была твоя охрана и как ты попал в то место, где тебя нашла наша пинкертон?

— Я не задумывался… Кирилл, я думаю, там просто была случайность.

— Нет Иосиф, не случайность. Но это предстоит решить тебе. Меня рядом, к сожалению не будет. Всё дело в том, что твой враг притаился где-то очень близко, рядом с тобой. Понимаешь? Ты не должен был вернуться из России. Вернее живым вернуться. Если бы ты умер во время грабежа, то всё свалили бы на криминал в России. Никакого подтекста. Чистая случайность, как ты сам сказал. Но у твоего врага не срослось. Нарисовалась наша юная комсомолка и спугнула уголовников. Скорее всего, их сработали в тёмную. Они испугались, так как Вита принялась голосить. После того, как с летальным исходом от рук мелких уголовников не срослось, заказали Виту.

— Почему её? Если был нужен я, то постарались бы убить меня. Например, в той же больнице. Это для киллера было проще простого.

— Конечно. Но, это выглядело бы очень подозрительно. Сначала на тебя нападают, вроде бы уголовники. А потом ещё и в больнице. Информация о тебе могла всплыть в любой момент. Соответственно к делу подключился бы интерпол. А там не дураки сидят. Сложили бы два плюс два и задались бы вопросом – кому выгодная твоя смерть? И сам понимаешь, подозрение в первую очередь легло бы на близких, тех, кто получает огромное наследство. И твой враг это прекрасно понимал. А ему даже малейшего подозрения было ненужно. Даже опасно. Поэтому за вами обоими наблюдали. То, что ты потерял память, ничего не значило. Память могла вернуться. В любой момент. Особенно под воздействием любого внешнего фактора. Убедившись, что ты очень привязался к девушке, которая спасла тебя, ухаживала и выхаживала возвращая к полноценной жизни, ставку сделали на то, что убив на твоих глазах Виту они спровоцируют сердечный приступ. Учитывая твое больное сердце. И я думаю, что это бы сработало.

— Но почему именно так?

— Всё просто. Даже если бы тебя опознали как Иосифа Чезаре, то никто бы не подумал, что настоящей целью был ты, а не она. У тебя просто был бы сердечный приступ, Тем более покопавшись, полиция бы узнала подноготную Виты. Тогда бы никто уже не сомневался бы, что ты не причём. Что Виту убили именно из-за её прошлого. А ты оказался не в том месте и не в то время. И был элементарно никому не интересен. Соответственно никакого подозрения на твой близкий круг не пало бы. Все в шоколаде. Я не знаю, твоему врагу было известно, что за Витой идёт охота или нет. Думаю, что, скорее всего, нет. Иначе бы он просто подождал развязки. Поэтому Иосиф, оказавшись на родине, позаботься о своём враге. Так как в опасности находишься не только ты, но и Вита.

— Не сомневайся, я позабочусь. Я найду его. Обещаю тебе, что С Виталиной ничего не случиться.

— Да ещё. Нашего киллера наняли люди из вашей мафии.

— Какой нашей?

— Коза ностра.

— Как ты узнал? Киллер не был итальянцем.

— Конечно не был. И он не знал что его нанимают люди из одного из кланов этой организации. Но он запомнил татуировку у одного из них.

Я взял листок бумаги и нарисовал татуировку. Иосиф впился в этот рисунок. Потом выругался по-итальянски. Я улыбнулся, вот, он даже свой родной язык вспомнил!

— Я тебя понимаю, расстроился, что на тебя ведет охоту один из кланов мафии?

— Нет. Дело не в этом. Дело в том, что я хорошо знаю главу их клана. Нет, я не имею с ним дел. Просто, когда мы были молоды, ещё моложе чем ты сейчас, а он не был ещё доном, я помог ему. Спас от смерти. И сейчас вдруг оказывается, что он отблагодарил меня такой черной неблагодарностью!.. Я не верю в это!

— Но это так. Хотя, есть вариант, что сам дон не в курсе. А сделал это кто-то из более молодых. Не ставя старшего в известность.

— Ты знаешь, какие у них законы?

— Знаю. Я даже самого этого дона знаю. Не лично, а заочно. По вашим преступным кланам у нас спецкурс был, да и потом ещё опыта поднабрался. Поэтому и говорю тебе, дона могли обойти.

— Если это так, то тем глупцам я не завидую.

— Но с этим, разбираться предстоит тебе Иосиф.

Виталина созвонилась с отцом. Он ей дал чёткие инструкции где и в какое время она должна будет встретиться с его человеком. Сам он будет ждать её в Берлине. Выезжать нужно было на следующий день. Остаток дня мы провели хорошо. Иосиф отойдя от шока обретения памяти, был очень активен. Его глаза радостно блестели. Он приготовил очень много вкусности. У нас был праздник живота. Вечером Иосиф пожелав нам спокойной ночи, остался в гостиной на первом этаже. Просматривал видео своей прошлой жизни, любуясь на свою покойную жену и проживая заново все те радостные мгновения своей жизни, глядя на экран домашнего кинотеатра.

Мы с Витой поднялись в нашу, да именно, теперь уже нашу спальную. Она мне поменяла повязки. Плечо болело. Но боль была притуплённой. Помогла мне раздеться. Я лежал в постели, глядел на неё. Она стояла рядом с кроватью, напротив зеркала и расчесывала свои волосы. На ней были только плавки и всё. Я не мог ей налюбоваться. Неожиданно она развернулась ко мне. Улыбалась, провела руками по своему телу.

— Как ты себя чувствуешь, любимый?

— Лучше, чем огурец на грядке!

— Зря я, наверное, тут почти голышом, перед тобой задом кручу. Мне нужно одеть ночнушку.

— Не нужно ничего одевать. Ты прекрасна. - Она юркнула в постель. Стала меня гладить. Прижала ладошку к моему паху.

— Кир, ты так возбуждён. Тебе плохо не будет?

— Будет, если ты и дальше будешь меня мучить.

У меня, если честно, была небольшая температура. Но я не обращал на неё внимания.

— Тогда лежи, я всё сделаю. Просто лежи.

— Что и гладить тебя нельзя?

— Можно. Гладь, где хочешь! Вот только гладить у тебя получиться одной рукой, мой бедный мальчик. Вторая ещё не работает. – Говоря это, она стащила с меня трусы и избавилась сама от последних своих тряпочек.

Это непередаваемо, когда тебя ласкает любимая женщина, да ещё знающая в этом толк. К левому плечу старалась не прикасаться, только иногда губами к повязке. Её губы, язычок, её груди, её тело, дарили просто неземное блаженство. Пару раз, я порывался перевернуть её на спину. Но она мягко мне не давала. Шепча то, что мне будет больно, что она любит и чтобы я просто лежал. Лежал, целовал её, особенно, когда она, наклоняясь ко мне, давала возможность ловить ртом соски её грудей. Чтобы не кричать, достигая вершины блаженства и не давать мне того же, накрывала мои уста своими, глуша наши сладострастные стоны. Я забывал обо всём. О том, что самое трудное у нас впереди, о том, что в плече у меня дырка и я должен лежать сейчас и спать, стараясь не бередить рану. Была только она и её всепоглощающая страсть. Сколько же в ней её? Каждый раз, когда я содрогаясь, наполнял её собой, она закрывая мне губы поцелуем и дождавшись моего облегчения, начинала шептать, какой у неё муж сильный и как она счастлива. Так как я обязательно подарю ей частичку себя, похожую на меня, родную кровинку. Сначала я не понимал, о чем она? Просто плыл на волнах счастья и неги. А когда она замерла на мне, обессилив сама, я, поглаживая её по влажной спине, вдруг отчётливо понял,что она имела ввиду.

— Вита! Ты назвала меня мужем?

— Да. – Ответила она, прижимаясь одной щекой к моей груди. – Мужем, Кирилл или ты не согласен?

— Согласен. Но ты ещё сказала, что я подарю тебе частичку себя… ты имела ввиду ребёнка?

— Да, родной. Я очень тебя люблю. Я очень боюсь потерять тебя. Я никогда и никого не называла своим мужем. Даже этого… Антона. Потому, что он им никогда не был. А ты мой муж, пусть мы с тобой и не венчаны в церкви и в ЗАГСе свои подписи не ставили. Это не важно, мой родной. Для меня ты мой муж. И я хочу родить своему любимому и дорогому мужчине ребёночка. Чтобы в нём угадывался ты, в чертах, в походке, во взгляде.

Потрясённо я обнимал её, гладил её волосы, её спину.

— Вита, я тоже тебя очень люблю. Люблю тебя, жена моя, единственная. Я хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь, держась с тобой за руки. Если господь даст нам детей, заботиться о них и сделать всё, чтобы они были счастливы. Чтобы ты была счастлива. Спасибо тебе за всё. Я благодарен судьбе, богу, не знаю кому, что встретил тебя и не потерял…


Глава 14

Глава 14

За последние дни Кирилла не оставляло беспокойство. Проснувшись рано утром, заметила, с какой грустью разглядывает меня мой мужчина. Словно прощается, желая запомнить каждый миллиметр и изгиб моего тела. Мне, так же как и Кириллу, передалось беспокойство, появилось ощущение, что заветные часы спокойствия, словно песчинки в бескрайнем водовороте времени уходят сквозь пальцы безвозвратно. В один из таких дней меня накрыло озарение, я вспомнила! Вспомнила пьяный бред Антона, тот самый, когда я заперлась в ванне и не впускала его к себе. Это было прозрение!!! До меня дошло, единственное место, где он мог спрятать деньги был неприметный домик в лесу. О нем ни кто не знал, это было лишь наше место. Застонав, уткнулась лицом в сложенные ладони. Что же делать? Встреча с доверенным лицом моего отца, состоится изо дня в день, он должен позвонить и назначить место, всё это время нам нужно ждать. Ещё и отец хочет лицезреть меня в Берлине, после получения документов. Тут, конечно, скажу как есть. Думаю, он поймет, моё нежелание подвергать их жизни опасности. Да и не только это, что уж скрывать, если я не бросила Иосифа когда он был больным беззащитным, без копья в кармане, то сейчас можно даже не спрашивать. За всё проведенное с ним и с Кириллом время, они стали для меня самыми дорогими людьми. Ради которых, я бы свернула горы! 

Спустившись вниз, нашла мужчин сидящих в гостиной. Кирилл, что-то просматривал в телефоне, Иосиф расслабленно попивал чай и покачивался в кресле-качалке. Сев рядом с Киром на диван, облокотилась на его здоровое плечо и стала говорить. 

— Помнишь разговор с Акеллой?! Когда он сказал, что было не десять миллионов, а сто. Так вот, я вспомнила, где остальные деньги, Кирилл, я знаю где их спрятал Антон. 

Загоревшийся в глазах огонек наживы, быстро потух, стоило увидеть выгнутую вопросительно бровь. Мужчина молчал, лишь складочка, залегшая на лбу выдавала его сосредоточенное мышление. 

— Вит, это может быть слишком опасно! Сейчас нас не нашли, только из-за того, что мы сидим тихо и безвылазно. Как ты думаешь, если мы покажемся в том месте, как скоро на нас выйдут? 

— Но это не возможно! Село находится, не доезжая Питера. Да и тем более, нам в него не нужно заезжать, лишь углубиться в лес по еле видной дорожке. Домик, стоящий в чаще леса, скрыт от посторонних глаз, о нем кроме нас с Антоном не знал ни кто! Даже если мы туда и поедем, нам ни нужно мелькать, перед камерами, мы заберём по-тихому, что нам нужно и уедем. 

— Выходит слишком просто, но не стоит забывать, что у нас осталось слишком мало времени. Ладно, мы съездим туда, мне всё же интересно увидеть то место. А теперь самое главное! Иосиф, как только Вита получит документы и заберёт нужную ей информацию, ты должен помочь ей покинуть нашу страну. 

Наш план был прост. На пути к Питеру, в одной из областных центров, мы сдаём Иосифа в итальянское консульство, а сами двигаемся дальше. К этому времени, я уже должна получить документы. На самый же последний момент, оставлено возвращение в лесную глушь за информацией и поездка обратно к Иосифу. 

В ожидании звонка доверенного отцом человека, прошел ещё один день. За два дня до этого по настоянию Кирилла, я по объявлению, купила подержанную машину – «Мазду». Та машина, на которой приехал раненный Кирилл, была в таком состоянии, что ездить на ней было невозможно. Стекла простреленные. Её мы загнали в гараж, где и оставили. Когда поехала покупать машину, очень волновалась. Так как впервые была без него. Ему ехать было ещё нельзя. Но я видела, как он волнуется. Хотя прямо мне этого не говорил и старался не показывать. Но всё прошло хорошо. Машину я купила, даже не смотря, что в ней и как. Нам было наплевать, главное, чтобы она проездила несколько дней, а потом мы бы её всё равно бросили. Когда приехала к коттеджу, первым выскочил Кирилл. Осмотрел меня со всех сторон. Целая, живая. Я даже возмутилась, я что маленькая или из стекла, на что он вообще не обратил внимания, пропустив мое возмущение мимо ушей. Только поцеловал меня и облегченно выдохнул.