Линн Дорн - Я вижу тебя

Над книгой поработали:

переводчик и вычитчик - Олеся Левина

редактор - Ольга Третьякова

русифицированная обложка и оформление – Настёна Гунина

Перевод подготовлен специально для группы - https://vk.com/beautiful_translation

Саванне.

Эта книга не появилась бы на свет без твоей помощи, поддержки и бесконечных придирок. 

Воскресенье, 1 сентября.

Несколько обшарпанная квартира с великолепными окнами.

Эванстон, Иллинойс.

Мигель обвел взглядом пустую квартиру, которая в скором времени станет его домом на ближайший год. Не очень-то хорошим, но арендная плата была приемлемой и до универа недалеко. Определенно дешевле, чем общежитие и в миллион раз лучше казармы.

Квартира находилась на третьем этаже огромного особняка в викторианском стиле, построенном человеком, у которого, очевидно, было слишком много детей. Поскольку Мигель сам вырос в окружении четырех братьев и сестер, он сочувствовал этому человеку. Парень никогда не жил в комнате один. Это его первый опыт. Конечно, все равно придется делить ванную комнату, но отдельные небольшая кухня со спальней уносили Мигеля в полную нирвану.

Он прожил первый курс в общежитии и с него этого дерьма хватило. Частично проблема состояла в том, что Мигель был на несколько лет старше чуть ли не каждого второго студента в общежитии, поскольку сразу после школы ушел служить на флот. Он и не подозревал, что разница в пару лет могла ощущаться такой огромной. Мигель более чем готов к самостоятельной жизни.

Он пересек пустое пространство и распахнул плотные шторы на окнах, впуская в квартиру яркий солнечный свет. Потолочное освещение в таком случае теряло свою актуальность, за исключением, возможно, мрачных дней.

— Тук, тук.

Мигель развернулся к симпатичной девушке с длинными, темными волосами и карамельного цвета глазами. Он рефлекторно улыбнулся ей очаровательной улыбкой, и она ответила ему тем же.

— Привет, — поздоровался он, направляясь в ее сторону. — Мигель. Переехал только сегодня. Я только что закончил снимать мерки, чтобы прикинуть, куда влезет все мое дерьмо — прости, мое барахло.

Девушка сморщила нос и улыбнулась. Она протянула руку для пожатия.

— Привет, я Луна. Не стесняй себя в выражениях. Видит Бог, меня это не останавливает. Я живу напротив. Мы с тобой и Девом делим ванную на этом этаже. Мы уже разработали график принятия душа. Надеюсь, у тебя не возникнет с этим проблем, — она снова сморщилась. — Иначе, все повергнется в хаос.

— Я жил в одном доме с тремя сестрами, братом, родителями, бабушкой и всего лишь двумя ванными. Я справлюсь, — заверил ее Мигель. — К тому же, я служил на флоте. Совместный туалет всего лишь на троих — блядство, да это просто роскошно. То есть...

Луна подняла руку.

— Блядство — это нормально, — она замолчала, похоже, осознав, что именно сказала, и улыбнулась. — Ну, ты понял, о чем я.

За спиной Луны нарисовалось красивое лицо в обрамлении светлых кудрей.

— Уже флиртуешь с новеньким, — произнес парень.

Луна ткнула его локтем.

— Отвали, Дев, — она снова обратила свое внимание на Мигеля. — Не слушай его. Дев — тупица, но чаще всего безобиден.

— Хай, — произнес Дев, приветственно махнув рукой. — Добро пожаловать в наш аквариум.

— Дев! — Луна развернулась и ткнула в грудь солидного на вид Дева. Телосложением он был похож на футболиста и на несколько сантиметров выше Мигеля и Луны. — Не начинай.

— Не начинать что? — спросил Мигель, не свойственно себе заинтересовавшись.

Дев аккуратно оттолкнул Луну, прошелся по пустому помещению и постучал по стеклу.

— Советую шторы не раскрывать. Через дорогу живет извращенец.

Любопытство Мигеля заставило его вернуться к окнам. Луна плелась следом, приговаривая:

— Мы точно не знаем. Кори вечно выдумывал, Дев. Сам знаешь.

Дев обернулся и посмотрел на них двоих.

— Я тоже видел этого урода. Как он смотрел через окно. Он тоже знал, что я его вижу. Именно поэтому он поставил мне «тройбан».

Луна гневно фыркнула.

— Николь прожила здесь два года и ни разу не заикнулась о том, что за ней подсматривали. А у Кори голова поехала от стероидов, которые он колол круглосуточно. Ради всего святого, он же считал, что микроволновка записывала его разговоры.

Дев скрестил руки.

— Но я-то ничего не принимаю, но видел его. Хочешь сказать, что я вру?

Луна застонала.

— Ладно, короче. Но я считаю, что ты заслужил ту «тройку», потому что никогда не приходил на его занятия.

— Конечно, потому что доктор Кончил-в-штаны жуткий тип.

Мигель сложил руки в универсальном жесте «тайм-аут».

— Давайте отмотаем немного назад. Доктор Кончил-в-штаны? Тебе что, двенадцать?

Дев надулся, и Мигель не сомневался, что сам бы точно так же отреагировал на эти слова.

— Почти, — ответила Луна. — Он говорит о докторе Кончиловски, в прошлом году он преподавал у меня два семестра физиологии и очень мне понравился. Он мой куратор.

— Кажется, он преподает у меня анатомию. Надо перепроверить расписание.

Мигель глянул через окно на соседний дом. Здание было таким же внушительным, как и его дом, также исполнен в викторианском стиле зеленого цвета с темно-зеленой, кремовой и желтой отделкой. Оно выглядело гораздо лучше, чем жилье Мигеля, грязно-белого цвета с облупившейся местами краской.

— Милое местечко, — сказал он вполне серьезно. Его отец работал в компании, которая занималась отделкой домов. Здание напротив было отремонтировано квалифицированной командой. — У профессора водятся деньги.

— Да, какая разница, — пожал плечами Дев. — Все равно он извращенец. Видишь ту штуку на крыше, похожую на патио? Он поднимется наверх и смотрит в свой долбанный бинокль.

— Господи Боже, — перебила Луна. — Он же рассказывал на занятиях, что следит за птицами...

— Ага, точно, так я и купился...

— Так и есть, кретин, и это называется «вдовья тропа». Могу поклясться, что говорила тебе об этом миллион раз. «Вдовья тропа». А не проклятое патио!

Эта парочка напоминала Мигелю его брата и сестру, близнецов Джулию и Жозе. Они были на три года младше и вечно ссорились.

— Кроме тебя никто больше не знает значение этой сраной «вдовей тропы», —огрызнулся в ответ Дев.

— Раньше их строили на крышах домов, стоящих на берегу, — ответил Мигель. —Женщины поднимались наверх и вглядывались в горизонт, дожидаясь возвращения своих мужей, сыновей, отцов или братьев.

Дев и Луна прервали свою битву взглядами и уставились на Мигеля. А он постарался подавить неловкость.

— Моя мама читает слишком много романов. Когда я ушел на службу, она забиралась на чердак нашего дома и звонила мне оттуда, потому что там лучше всего принимал сигнал. И она часто называла это своей «вдовей тропой».

Выражение на лице Луны сменилось сентиментальным, и самое ужасное — кажется, она хотела простонать: «Ооу». Дев просто закатил глаза и постучал по окну.

— Ты еще сам увидишь, как он шпионит. И на твоем месте, я бы не ходил голым по квартире.

Луна фыркнула.

— Приятно было с тобой познакомиться, Мигель. Моя квартира напротив, а Дев живет в конце коридора на одной стороне со мной, как раз напротив ванной. Я учусь на медицинском и особо общественной жизнью не живу. Если тебе что-то нужно, я почти всегда дома.

— Только к ней не стоит лезть, когда она вешает табличку «Не беспокоить». Поверь, — поделился Дев.

— Просто я очень серьезно отношусь к учебе. В отличие от некоторых товарищей с «трояком» по биологии.

Луна удалилась из комнаты вместе с Девом, следующим за ней по пятам.

— Я же говорил, — возмущался он. — Это не моя вина.

Мигель закрыл за ними дверь, заглушив ответ Луны.

Парень вернулся к окну и выглянул на улицу. Без плотных штор комната была залита солнечным светом. Мигель потянул за них, погружая пространство в полную темноту. Квартира от этого стала меньше и тусклее.

— Да ну, нафиг, — пробормотал он и снова раскрыл шторы. Это его дом и скрывать от тех, кто захочет за ним подсматривать, ему нечего. Мигель снова осмотрел здание напротив. Оно казалось замершим и наглухо закрытым. Каждое окно было плотно зашторено. Дев, скорее всего, напридумывал невесть чего о профессоре, который ему не нравился.

Мигель измерил все стены и окна, а затем, следуя привычке из детства и ворчливым голосам матери и старшины начал сверху донизу вылизывать квартиру.

Комната быстро нагрелась от солнечного света, и Мигель стянул с себя футболку. В голове мелькнула мысль о «любопытной варваре» в доме напротив, но потом Мигель решил, что если этому мужчине и правда так скучно, что он станет следить за полуголым парнем, натирающим пол, Мигель не возражал. Не первый раз за работой Мигеля наблюдали, и он сильно сомневался, что будет последний. 

Воскресенье, 1 сентября.

Кабинет в башне Олдриджа.

Эванстон, Иллинойс.

Олдридж стал смотреть по окнам с раннего детства.

Все началось с вечерних прогулок с тетей и ее дряхлым пуделем Трикси. Собака страдала артритом, а тетя Гейл была не слишком-то разговорчивой, поэтому прогулки превращались в длинное, тягучее и скучное мероприятие. Чтобы развеять скуку, Олдридж стал заглядывать в освещенные окна домов, мимо которых они проходили, и гадал, чем занимались семьи внутри.

Иногда он представлял себе их жизнь и завидовал тем детям, кто мог спокойно смотреть телевизор в гостиной вместе с папой и мамой. Мысли о том, что даже в темноте вечера и на промозглом, мартовском ветре были вот такие небольшие и уютные световые кармашки, удивительно успокаивали. От этого бесконечные, молчаливые прогулки, когда Трикси отказывался найти себе место для своих дел, становились более сносными.

Время летело. Трикси умер. Тетя Гейл завела себе кота, и потребность в долгих прогулках отпала, пусть и молчание между ними никуда не делось.

Олдридж окончил школу и поступил в университет, где отучились в свое время его родители и там же остались преподавать. Дом, где Олдридж родился, купленный его родителями с намерением обзавестись большой семьей, пустовал практически десять лет. Он был пригоден для жизни, но на недолгое время. И все же Олдридж переехал сюда сразу после восемнадцатилетия и воспользовался деньгами из трастового фонда, чтобы отремонтировать здание.

Олдридж оторвался от воспоминаний, как во время прогулок отрывала Трикси от чего-то противного тетушка Гейл. А вспоминая Тима, мужчина будто рылся в собачьем дерьме или дохлой белке. Это было болезненно привлекательно в данный момент, но Олдриджу казалось, что в итоге его просто стошнит. Только сейчас это будет в туалете, а не в кровати тети Гейл и уж тем более не на собственные ботинки.

Он заметил, что в квартиру на третьем этаже заехал кто-то новенький. Олдридж видел утром, как подъехал грузовик с вещами. Естественно, ему стало интересно, и он жадно следил за тем, как большая компания молодых парней, в основном латиноамериканской наружности, разгружала грузовик и заносила мебель и коробки в здание. Он пытался угадать, кто же из этой компании парней станет новым жильцом. Или, может, девушка. Вместе с ними было несколько девушек, но они, судя по всему, следили за мужчинами, а не помогали в переносе вещей.

Когда начали сгущаться сумерки и в квартире зажегся свет, Олдридж увидел молодую женщину и двух девочек-подростков, которые крутились возле нее. Скорее всего, она была их матерью. Все трое обыскали уже безупречно вычищенную кухню, а потом начали заполнять ее вещами.

Мужчины разделились: одни собирали кровать, другие — стенку под телевизор, а третьи — стол. Погода была очень теплой, они открыли все окна угловой квартиры, и Олдридж очень слабо, но мог слышать музыку, которая у них играла. Еда была разложена по тарелкам и у каждого в руках была либо бутылка пива, либо красный стаканчик. И все улыбались. Все казались счастливыми.