Линн Дорн - Я вижу тебя

Затем раздался еще один крик. И на этот раз отчетливее стало слышно:

— Не надо! Пожалуйста, прекратите!

И Олдридж рванул с места.

***

Среда, 22 января.

Коридор перед кабинетом Уэсли.

Эванстон, штат Иллинойс.

Луна колотила в дверь кабинета, а Дев пытался провернуть ручку. Но та не поддавалась. Олдридж огляделся по сторонам: на звуки сбежалось еще больше народа, включая Глорию Мин и Майка Котта. Несколько студентов и секретарей, вернувшихся с обеда с пакетами из фаст-фуда и напитками в руках.

— Может, в службу спасения позвонить? — спросила Клэрис, секретарь декана. — Вот. Подержи мой стакан. Она передала напиток Кейти, одному из секретарей главного департамента, а потом начала рыться в сумочке, вероятно, разыскивая телефон.

— Я пойду за деканом, — сказал кто-то.

— Просто откройте дверь, — предложил еще кто-то из толпы.

— Она заперта, — прорычала Луна.

Внезапно дверь кабинета распахнулась, и из нее, пошатываясь, вышел мальчик. На секунду у Олдриджа перехватило дыхание, потому что тот был очень похож на Мигеля, но потом мужчина понял, что ошибся. Этот паренек был намного моложе и меньше. Но присмотревшись повнимательней к пытавшемуся убежать парню, у Олдриджа екнуло сердце. Одежда того была перекошена, штаны стянуты на половину бедер, а на лице застыло выражение ужаса и отвращения.

Клэрис бросила свою сумку и сжала мальчика в объятиях. Он вцепился в нее, как в спасательный круг.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — рявкнул Уэсли.

— Из твоего кабинета, Уэс, много шума доносилось, — сказал Майк, как обычно игнорируя тот факт, как бесило Уэсли обращение с сокращенным именем.

— Что ты сотворил с этим мальчиком? — потребовала объяснений Клэрис.

Кейти выглядела раздраженной.

— Ничего. Он пришел обсудить свою оценку и разозлился, когда я отказался ее менять. Он набросился на меня!

Парнишка покачал головой, но ничего не сказал. Только лицо ярко покраснело.

— Почему у него спущены штаны? — спросила Луна.

— Что? Юная леди, думаю, вас это никак не касается.

— Довольно разумный вопрос, доктор Фри, — произнесла Кейти. Она огляделась в поисках поддержки, встретившись взглядом с присутствующими профессорами, включая Олдриджа.

— А мне откуда знать? Он толкал меня, я пытался защищаться, и он поскользнулся. И тогда они, наверное, свалились. Вы же в курсе, как низко молодежь сейчас носит штаны.

Толпа переглянулась более многозначительными взглядами, и ропот разговоров стал громче. Олдридж пытался заставить себя говорить, но не мог издать ни звука. Словно оказался парализован кошмарным сном и мог только смотреть на разворачивающиеся перед ним события.

Дев, похоже, вот-вот готов был грохнуться в обморок.

— Вы же его трогали, доктор Фри? Он пытался получить лучшую оценку? Вы попросили взамен больше, чем он хотел?

— Ты! — Уэсли повернулся к Деву. — Я вышвырну тебя из университета за то, что посмел...

— Попробуйте, и Дев засудит вашу задницу. Моя мама работает волонтером в АСЗГС[53]. И недавно мы с ней обсуждали текущее дело о сексуальном домогательстве.

— Девочка, у тебя нет доказательств, и ты это знаешь. Что его слово против моего, и кому поверит суд? Мне или ему?

— Уэсли, — начала доктор Мин. — Кажется, ты... — она показала на его штаны. Уэсли ее проигнорировал, но Олдридж нет. Молния на брюках Уэсли была расстегнута. Это не сразу бросалось в глаза, поскольку и брюки и белье были черного цвета, но когда Уэсли повернулся, Олдридж заметил слегка торчащий из распахнутой ткани член.

— А как насчет мальчика? — потребовала объяснений Клэрис.

— А как насчет меня? — Один из студентов вышел вперед. — Мне тяжело давались лекции доктора Фри, и я подошел к нему, чтобы узнать, как можно исправить оценки. А тот предложил мне заработать дополнительные баллы на коленях. Когда я отказался, доктор Фри сказал, что с удовольствием завалит меня на лекциях. И когда я сделал то, что он просил, он сказал, что если я кому-то проболтаюсь, мне никто не поверит.

— Черт, — крикнул другой парень, — все в курсе, что нужно сделать ради «пятерки» на курсе доктора Фри. Еще в самом начале учебы об этом узнаешь. Девчонкам можно даже не пытаться, а вот парням смело становиться на колени и вымаливать «пятерку».

Несколько человек засмеялись, но некрасиво и неуверенно.

— Ложь, — возмутился Уэсли. Его лицо стало ярко-красным.

— Он поступил так с моим лучшим другом, — сказала одна девушка.

— И с моим братом, а это было десять лет назад, — сказала другая. — Может, тогда доктор Фри был сексуальнее. Но мне предложение не поступало.

Кто-то фыркнул.

— Не важно. У тебя все равно нет нужного для него оборудования.

— Тише, тише, милый, — проговорила Клэрис своему подопечному. — Все будет хорошо. Мы сходим с тобой в медцентр, и тебя осмотрит врач.

Мальчик тихо плакал.

Это и сломило паралич Олдриджа:

— Что ты с ним сделал?

Уэсли язвительно улыбнулся:

— Ничего.

— Ничего? Не слишком-то похоже на «ничего».

Уэсли презрительно уставился на Олдриджа:

— Ничего такого, что ты сам не делал. Ничего такого, о чем ты сам не умолял.

Кто-то ахнул, но Олдридж едва расслышал сквозь оглушительный шум крови в ушах. Он видел перед собой только идиотское лицо Уэсли — красное от злости и уродливо перекошенное от презрения. Особо не задумываясь, Олдридж двинулся вперед, замахнулся и врезал Уэсли в глаз. Руку разорвало болью, но мужчину это мало волновало. Ничего не волновало. Скорченный Уэсли на полу компенсировал Олдриджу все. 

Среда, 22 января.

Лекция по межличностному общению.

Эванстон, штат Иллинойс.

Луна: Ты где? НЕМЕДЛЕННО приходи в кабинет своего парня!

Мигель: Я на лекции. Что случилось?

Луна: Доктор Фри у себя в кабинете что-то сделал с одним парнем, и по-моему это твой брат. Тот, который недавно приходил. Мини-Мигель.

Мигель: Че блять?

Луна: Приходи уже. Я серьезно.

***

Среда, 22 января.

Коридор перед кабинетом Олдриджа.

Эванстон, штат Иллинойс.

Мигель приблизился к кабинету Олдриджа, где уже собралась небольшая, что-то кричавшая толпа. Доктор Фри на кого-то орал, а потом Олдридж, двигаясь быстрее, чем Мигель от него ожидал, занес руку и самым непрофессиональным в мире ударом врезал доктору Фри, который рухнул на пол и завопил, как маленькая сучка.

Мигель всерьез хотел поаплодировать, потому что наконец-то кто-то смог расквасить этому cabrón морду. Но потом что-то привлекло внимание Мигеля, и он заметил Жозе.

— Блять. — Он подбежал к брату. Того успокаивала одна из секретарш, и Жозе не сопротивлялся — очень плохой знак для Мигеля. — Жозе. Что произошло? Какого черта?

Брат опустил глаза и что-то пробормотал.

Мигель ухватил его за подбородок и поднял лицо, заглядывая в глаза. На щеке Жозе был синяк и разбита нижняя губа. Но больше всего Мигеля волновали дорожки от слез.

— Эй, — начала женщина. — Ты кто?

— Его брат, — выпалил Мигель. — Жозе, что случилось?

— Ничего, — буркнул тот. — Ерунда.

Мигель перешел на испанский.

— Рассказывай. Немедленно.

Жозе выглядел пристыженным и расстроенным.

— Я провалил первый тест, — начал он. — Без него практически невозможно двигаться дальше, и я не хотел бросать курс, а потом снова пересдавать. Поэтому я подумал, что стоит узнать, как можно исправить оценку.

— Жозе! Мы же про него говорили. Я же просил тебя к нему не лезть.

— Знаю, ну, я подумал, что разве он что-то такое может сделать? Если я не захочу, мне достаточно будет просто отказаться. И я передумал, и сказал «нет». Но он не... ну ты понимаешь. Не остановился. Я пытался сбежать, а он не пускал, но в итоге у меня получилось.

— Все хорошо, малыш, — сказала женщина тоже на испанском. Мигель и Жозе удивленно перевели на нее взгляд. — Что? То, что я темнокожая не означает, что я не знаю испанского. Мой муж — доминиканец.

Жозе хлюпнул носом и рассмеялся.

— О, вот и хорошо, — добавила женщина. — Декан идет к нам. Оставайся с братом и никуда не уходите. Понятно?

Оба кивнули.

— Да мэм, — добавил Мигель для убедительности.

Кивнув, она направилась к декану, стоявшему между орущим доктором Фри и угрюмым Олдриджем. Мигель хотел к нему подойти, но понимал, что помочь ничем не сможет и, возможно, может потенциально спровоцировать еще больше неприятностей, да и Жозе в нем нуждался.

— Боже, братишка, ты такой дурак, — сказал Мигель. — Хорошо, что я все равно тебя люблю.

Жозе застонал.

— Нам обязательно маме с папой говорить?

— Да, приятель. Уверен на сто процентов, что это просто так не пройдет.

— Угу, — печально согласился Жозе. — Я тоже.

***

Среда, 22 января.

Медицинский центр при университете.

Эванстон, штат Иллинойс.

Мигель сидел в медцентре, дожидаясь приезда родителей, и наконец получил возможность написать Олдриджу.

Мигель: Эй. Ты как там?

Олдридж: Нормально. Рука немного ноет. Пришлось лед приложить. Я вместе с деканом и Уэсли дожидаюсь приезда полиции. Если меня из-за Уэсли заберут в участок, ты внесешь за меня залог?

Мигель: Конечно. А потом это отметим. Но если кто и сядет в тюрьму, так это Уэсли.

Олдридж: Посмотрим.

***

Среда, 22 января.

Медицинский центр при университете.

Эванстон, штат Иллинойс.

В медцентр приехала полиция, чтобы пообщаться с Жозе. Как оказалось, у него появился огромный синяк на спине из-за того, как Уэсли ударял его о стену. И еще небольшое сотрясение. Брат не был изнасилован, но произошедшее сильно на него повлияло, и Жозе постоянно трясло. Вероятнее всего, ему потребуются консультации. Родители были в ярости и настаивали, чтобы Жозе написал заявление. Тот не хотел, но Мигель убедил, что как бы дерьмово не обстояла ситуация, кто-то должен заявить на Фри. В итоге брат согласился.

Оформив заявление, полиция уехала, и Мигель признался родителям, что профессор, ударивший доктора Фри, был тем мужчиной, с которым он встречался.

— Приводи его к нам вечером, — сказал рapá.

— На ужин, — добавила mamá. — Мы очень хотим с ним познакомиться.

— Я попробую с ним поговорить, — ответил Мигель. Он снова достал телефон и написал Олдриджу.

Мигель: Ты дома, papi?

Олдридж: Да. Как твой брат?

Мигель: Весь в синяках и с сотрясением. Родители забирают его домой.

Олдридж: Хорошо.

Мигель: Могу я прийти, док?

Олдридж: Боже, да, конечно. Ты мне нужен.

Мигель: Я приду, не успеешь оглянуться.

— Я ухожу, — сказал Мигель. — Я нужен Олдриджу.

— Увидимся вечером, — сказала мама.

Мигель отсалютовал и поцеловал ее в щеку. Он знал, как ответить на это:

— Есть, капитан. — И покинул медцентр, направляясь туда, где жило его сердце. Мигель проверит, насколько хорошо забинтована рука Олдриджа, а потом будет утешать своего мужчину.

***

Среда, 22 января.

Постель Олдриджа.

Эванстон, штат Иллинойс.

Липкий, уставший и временно насытившийся Мигель растянулся на кровати Олдриджа в позе морской звезды.

Мужчина вышел чистеньким из ванны и встал над Мигелем.

— Ты выглядишь так, как я чувствую свою руку, — сказал он.

Мигель лишь хмыкнул, не в состоянии даже произносить слова из-за усталости. Прошедшие несколько часов, после смс-ки Луны, сильно вымотали Мигеля. До дома Олдриджа он добирался уже из последних сил.

Мигель позаботился об отекшей руке Олдриджа: сначала перебинтовал ее, а потом приложил пакет со льдом. Парень суетился вокруг Олдриджа, заботливо помогая тому подняться наверх, чтобы лечь в кровать, которую Мигель считал их общей. Мужчина быстро довел его до оргазма, и не переставал трахать, пока Мигель не начал сходить с ума. Сейчас его влажный от смазки и спермы анус безбожно тянуло. Все мышцы ныли, а тело покрывала тонкая пленка подсыхавшего пота. Другими словами, он чувствовал себя хорошенько использованным, затраханным и безумно любимым. Совершенно фантастически, несмотря на прошедший день.