— Ну так что, мир?

Стейси нерешительно вложила свою тонкую ладонь в протянутую руку. Ее ладошка утонула в крупной, загорелой руке. Ей показалось, что рукопожатие было излишне долгим, однако, когда он выпустил ее ладонь, она огорчилась. Его брови сдвинулись в старой, хорошо знакомой манере, а губы изогнулись в лукавой улыбке, он встал и посмотрел на нее сверху вниз. Ее опять что-то кольнуло при виде его гигантской фигуры и от чувства его превосходства.

— Наверное, вам больше хочется есть, чем слушать мои разглагольствования. Я попрошу Марию принести вам супу и чаю, — проговорил темный силуэт, направляясь к краю кровати. — Да, кстати, ваша собака во дворе; а лошадь в стойле у нас на конюшне. Я также взял на себя смелость доставить сюда кое-что из ваших вещей. Надеюсь, вы не рассержены.

— Нет, — ответила Стейси, поражаясь собственной кротости.

— Ну вот и славно, — в глазах его мелькнул насмешливый огонек. — Если вас это интересует, то в постель вас укладывала Мария.

Когда великан вышел из комнаты, она дала волю воображению. Нет, он решительно невыносим! Как она могла попасться на удочку этой мнимой заботливости? В душе он, должно быть, смеялся над ней все то время, что здесь сидел, — эта мысль распалила ее еще сильнее. Но пульсирующая головная боль мешала думать.

К тому времени, когда пышущая здоровьем экономка Мария принесла еду, к Стейси вернулось хладнокровие, хотя она чувствовала, что щеки все еще горят нездоровым румянцем.

— Малышке уже гораздо лучше, а? — улыбнулась общительная мексиканка, поставив поднос с чашкой дымящегося бульона Стейси на колени. — Головка уже не так болит?

— Совсем чуть-чуть. Суп пахнет восхитительно, — вдыхая чудесный аромат горячего бульона, сказала Стейси.

Она проголодалась сильнее, чем предполагала. Слава Богу, Мария вышла из комнаты, и Стейси могла не спеша, в свое удовольствие есть. Она как раз допила чай, когда мексиканка вернулась за подносом.

— Все было очень вкусно, Мария, — улыбнулась Стейси, протягивая ей поднос.

— О, да. Я умею готовить. Мистер Корд говорит, я лучшая кухарка во всем Техасе. — Толстуха хмыкнула, сделав столь дерзкое заявление.

— Даже если он слегка преувеличивает, все равно очень вкусно, — засмеялась Стейси.

— А сейчас еще немного поспи, — распорядилась Мария, помогая Стейси лечь и укрыться. — Ты у нас вмиг подымишься. Доктор велел, чтобы ты была в тепле, он сказал, тебе нужен покой, а в этой большущей кровати можно утонуть. Я сказала мистеру Корду, а он хоть бы что. Ух! Для тепла надо мужика, а не огромную кровать.

Услышав такой совет, Стейси почувствовала, как к щекам прилила краска. Она снова вспомнила о своем предположении, что это спальня Корда. Она должна это выяснить.

— 81, 51, — засмеялась толстуха. — Не бойся, он не явится сюда на ночь. Он решил спать в конторе.

Мария так развеселилась, что ее живот ходил ходуном, а толстые руки тряслись от смеха, когда она выходила с подносом из комнаты. Стейси еще раз огляделась вокруг — ее томило недоброе предчувствие — и выключила свет. Она опасалась, что не сможет уснуть, однако тут же забылась, стоило ей коснуться щекой подушки.

Лучи утреннего солнца плясали на плетеном коврике у кровати Стейси. Мария уже принесла завтрак и помогла ей умыться. Стейси не стала расчесывать волосы у ранки, а забрала их назад, подвязав лентой под цвет халата, который был доставлен сюда в числе прочей одежды. Если не считать тупой головной боли и насморка, она чувствовала себя намного лучше. Она начала было рассматривать причудливый орнамент в виде завитков на двери спальни, как дверь распахнулась и в ней возникло улыбающееся лицо Корда Гарриса.

— Доброе утро. Мария сказала, вы уже встали. — В его низком голосе слышалось веселье, но отнюдь не сарказм. — Вы в состоянии принять гостя?

— Гостя? — изумилась Стейси, она не представляла, кто бы это мог быть. — Да.

— Так и быть, дружище, входи, — сказал Корд, шире распахивая дверь и впуская настороженную собаку.

— Каюн! — радостно воскликнула Стейси, а огромный пес, узнав хозяйку, устремился к кровати, счастливо виляя хвостом. Положив передние лапы на постель, он начал тщательно облизывать ее своим большущим языком. — Да перестань же ты, дуралей!

— Смотрите-ка, как он рад. Сегодня утром он не притронулся к еде и ни на шаг не двинулся от входной двери, вот я и решил, пусть своими глазами убедится, что с вами все в порядке, — объяснил Корд, стоя в дверях.

— Надеюсь, он доставил вам не слишком много хлопот, — сказала Стейси после того, как ей наконец удалось спихнуть пса с кровати и тот уселся на пол, не сводя с хозяйки полных обожания глаз. — Надо признаться, мы очень привязаны друг к другу.

— Мне предстоит работа на ферме, так что я оставлю собаку здесь, чтобы вы не скучали. Я попросил Марию принести вам из библиотеки кое-какие книги. Я понимаю, что у нас тут нет того изыска, к которому вы привыкли, но, если вам понадобится что-нибудь еще, скажите, а мы посмотрим, чем сумеем помочь.

— Спасибо, — ответила она, ей хотелось более красноречиво выразить свою признательность. — Все замечательно, правда, я постараюсь не докучать вам лишними просьбами.

— Не волнуйтесь, невыполнимые просьбы приниматься не будут, — ответил он. Прежде чем уйти и закрыть за собой дверь, он, как и прежде, насмешливо улыбнулся.

— А у тебя бывают «невыполнимые» просьбы? — спросила Стейси, обращаясь к собаке; она никак не могла взять в толк, почему у Корда сложилось о ней такое скверное мнение. — Повидимому, он считает, что ничего «невыполнимого» не бывает.

Вскоре Мария принесла несколько романов и журналов. Стейси увидела, что среди них есть пара ее любимых книг, и принялась читать. День прошел довольно быстро. При каждом стуке в дверь она подспудно надеялась, что сейчас войдет фермер. После ужина Мария вернулась за подносом, а Корд все не появлялся — Стейси решила, что он уже не зайдет. Как ни странно, ее это огорчило. Она отнесла это на счет своего одиночества и желания с кем-нибудь поболтать — с кем угодно, пусть даже с самым заносчивым человеком на свете.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Со вздохом удовлетворения Стейси откинулась на подушки и ласково погладила лежавшую радом собаку. Мягкие каштановые локоны девушки доходили до воротника ее простого, оранжевого с желтым платья с треугольным вырезом. Ее загорелые ноги в римских сандалиях блестели на солнце.

Тонкий слой пудры скрывал легкую красноту вокруг носа — последний след ангины, мучившей ее ознобами и температурой всю минувшую неделю. Однако Стейси быстро поправилась благодаря эффективным методам лечения доктора Баченана, которого вызвали при первых же симптомах простуды.

До сих пор Стейси не позволяли выходить на воздух, и сейчас она наслаждалась окружающим ландшафтом, а потому далеко не сразу расслышала размеренную поступь по каменным плитам веранды. Она мгновенно узнала ритмичную, уверенную походку — сколько раз за прошедшую неделю она прислушивалась в ожидании звука этих шагов за дверью ее комнаты! То был Корд Гаррис. Подняв голову, она встретила прямой взгляд темных глаз гиганта. Она оглядела его тонкий свитер с высоким воротом, подчеркивающим ширину плеч и силу рук, изящную талию и узкие бедра, черные брюки, сужавшиеся книзу над элегантными ботинками.

Стейси, привыкшая видеть Корда в рабочей одежде, была удивлена тем, с какой непринужденностью он умеет носить модные вещи. Почти все сельские жители, которых она встречала, чувствовали себя скованно в парадном костюме. От ее внимания не ускользнуло также и то, что загар на его лице и на руках был ровным — границ от полей шляпы и рукавов видно не было. Очевидно, он находил время и на бассейн.

Стейси спохватилась, что так откровенно его разглядывает, и покраснела. Крупная смуглая рука протянула ей высокий стакан — напиток с кусочками льда. Она смущенно приняла стакан и, приподняв глаза, увидела задумчивую улыбку на лице Корда. Он придвинул к ней плетеное кресло, никак не отреагировав на ее изучающий взгляд.

— Вы прекрасно выглядите, — мягко произнес он, не сводя глаз с ее лица. — Надеюсь, напиток хорош. Не уверен, что он соответствует предписаниям доктора, но вам он не повредит.

— Спасибо. Напиток замечательный, — ответила Стейси, сделав глоток. Близость Корда слегка нервировала ее — вечерний ветерок доносил до нее запах шампуня и крема после бритья.

— Воображаю, как приятно оказаться на воздухе после такого длительного заточения.

— Вы правы. У вас здесь очень красиво. Вы, должно быть, безмерно горды своим домом, — сказала Стейси с наигранной веселостью.

— А вам не кажется, что дом слишком старый?

— Что вы! — воскликнула она удивленно. — В этом столько прелести. Вы, видимо, основательно его реконструировали.

— Да, не без того. Первоначально дом занимал всю эту территорию. В былые времена он служил еще и крепостью. Когда я решил его переделать, я снес южный и западный флигеля. И все равно пространства здесь больше, чем требуется холостяку, — с улыбкой сказал Корд.

— Но когда вы женитесь и у вас появятся дети, будет в самый раз, — отозвалась Стейси, глядя на беленые кирпичные стены.

— Несомненно. — Он произнес это холодно и отчужденно, устремив взгляд на далекую гору.

— Я имела в виду лишь размеры… — пробормотала она.

— Я прекрасно понимаю, что вы имели в виду, мисс Эдамс. — Взгляд его темных, непроницаемых глаз вновь скользнул по ее лицу. — Однако вряд ли эта перспектива вдохновит меня в ближайшем будущем.

Очевидно, он подразумевал свой неудачный роман с той девушкой, о которой рассказывала Мэри.

— Не зарекайтесь, — выпалила Стейси с наигранной уверенностью. — Наверняка полно девушек, которые только и ждут, чтобы вы передумали.

— И вы тоже? — Он вскинул брови, которые исчезли под черными кудрями, ниспадавшими на лоб.

— Я себя к ним не причисляю. — Она была задета.

— Весьма романтично, не правда ли, выйти замуж за хозяина такого огромного дома, но в действительности дело обстоит несколько иначе, — продолжал он. — Эта земля требует упорного труда даже при нынешнем уровне цивилизации. Работать приходится много, а результаты в лучшем случае непредсказуемы. Жена вынуждена мириться с одиночеством, оторванностью от внешнего мира. Что касается развлечений, то, за исключением редких приглашений в гости, таковые отсутствуют. То же самое можно сказать и о больших магазинах, к которым вы привыкли. Основные закупки мы делаем в Сан-Антонио или ЭльПасо. Вряд ли городской девушке по душе такой аскетизм.

— Я не претендую на этот статус, мистер Гаррис, — покраснев, бросила Стейси и встала с шезлонга.

— Корд, — поправил он, тоже встав и возвышаясь над ней. Он взял ее под руку и повел к бассейну, в его глазах прыгали веселые искорки. — Пойдемте. Я хочу вам кое-что показать.

— Что же? — Ее голос прозвучал резко — она не сумела скрыть раздражение.

— Полно вам, мисс Эдамс, — насмешливо пожурил ее Корд. — Уже пора напиться не обижаться на беззлобное поддразнивание.

— Мне доводилось встречать самовлюбленных мужчин, которые до такой степени уверены в себе, что считают, будто каждая женщина готова кинуться им на шею!

— А мне — женщин, которые думают, что они — предел мечтаний всякого мужчины и ни один из них не может устоять перед их чарами.

Они подошли к дальнему краю бассейна — он все еще поддерживал ее за локоть — и остановились, с вызовом гладя друг на друга. Он повернулся лицом к горизонту и тихо произнес:

— Продолжать этот разговор бессмысленно. Каждый останется при своем мнении.

— Вот именно, — нетерпеливо ответила Стейси. — А теперь соблаговолите показать мне то, что собирались, и я вернусь к себе в комнату.

— Вам это будет неинтересно.

— А что это? — Несмотря на досаду, Стейси разобрало любопытство.

— Всего лишь старое семейное кладбище. Вряд ли древние могильные плиты привлекут внимание такой искушенной особы, как вы, — саркастически заметил Корд, поворачиваясь к ней спиной.

— Я хочу посмотреть.

— Не утруждайтесь, — сказал он, считая, что Стейси соглашается только из вежливости.

— Мистер Гаррис, я совершенно не намерена вас перевоспитывать. Некоторое время тому назад вы предложили закопать томагавк и стать друзьями. Очевидно, ваше уязвленное самолюбие не позволяет вам воспринимать дружбу иначе как постоянное подобострастие. Я все же хотела бы взглянуть на «ваше» кладбище. Если вы отказываетесь меня сопровождать, скажите, где оно находится, я пойду одна.

Корд повернулся, его холодные глаза изучали ее лицо, как бы желая убедиться, что ей и вправду интересно.

— Это недалеко, но идти надо в гору. Вы только что встали с постели, и я боюсь, вас это утомит. Может быть, в другой раз? — Увидев, что сердитое «нет» сейчас сорвется у нее с языка, Корд поспешил его упредить: — Но если вы решили идти во что бы то ни стало, я составлю вам компанию.