Рона Шерон - Я выбираю тебя

— Пожалуй, так будет лучше, — согласилась Софи. — Пусть сначала влюбится в тебя. А потом, когда он будет слишком ослеплен страстью, чтобы отказаться, попросишь его стать представителем наших интересов.

— Какого черта? — Эшби поднял глаза от стопки банковских счетов, которые принес его стряпчий, и гневно воззрился на дверь кабинета.

В холле царил кавардак. В прежние времена Эшби непременно вышел бы из кабинета и положил конец беспорядку, но по собственному опыту он знал, что вид его лица мог лишь усугубить дело. Посему ему пришлось довольствоваться отчетом дворецкого.

— Фиппс! — прорычал Эшби, заставив мистера Брукса вздрогнуть от неожиданности.

Боязливо улыбнувшись, мужчина водрузил на нос пенсне и вновь погрузился в изучение документов. После своего ранения Эшби заметил, что лишь очень немногие, люди осмеливались смотреть ему в глаза, не обращая внимания на шрамы. Мистер Брукс не относился к их числу.

В кабинете возник Фиппс, и рот Эшби открылся помимо его воли.

— Что это? — спросил он, таращась на очаровательный розовый сверток, который держал на руках дворецкий. Нет, это не может быть то, о чем он подумал. Эшби вдруг отчетливо осознал, что совсем не прочь, чтобы этот ребенок оказался его, и эта мысль привела его в замешательство. Однако подобное было просто невозможно. Более двух лет Эшби не прикасался к женщинам, а крошке, которую держал на руках Фиппс, было немногим более двенадцати месяцев.

— Это мисс Даниэлли, — объявил Фиппс, улыбнувшись от удовольствия, когда малышка крепко обхватила его за шею. — Она пришла навестить вас, милорд. — Розовый сверток принялся внимательно изучать убранство кабинета.

Отодвинув стул, Эшби встал и подошел к дворецкому. Похожие на золотистую дымку волосики девочки были собраны на макушке розовой лентой, как нельзя кстати соответствующей ее наряду. Большие глаза, с любопытством взирающие на мир, напоминали своим цветом безоблачное небо Испании, а крошечные розовые губки изгибались в улыбке. О Господи! Эшби охватило глубочайшее уныние.

— Кто принес ее? — спросил он, хотя уже знал ответ.

— Э… — Фиппс бросил взгляд на сгорбленную спину стряпчего, сидящего за массивным столом, — тот же самый посетитель, что был у вас позавчера и за день до этого.

Мистер Брукс собрал со стола свои вещи.

— С вашего позволения я оставлю документы, милорд, чтобы вы смогли просмотреть их, когда у вас будет время. А за дальнейшими указаниями я вернусь на следующей неделе.

— Хорошо, Брукс. Можете идти. — В любом случае сейчас мысли Эшби были далеки от документов. Обычно ему нравилось возиться с финансовыми отчетами, к тому же это позволяло держать мозг в тонусе. Но визиты Изабель окончательно вывели Эшби из равновесия. Даже его ночные кошмары приобрели новые очертания. Если раньше он каждую ночь заново переживал Ватерлоо и Сорорен, безуспешно пытаясь спасти Уилла и себя самого, то теперь ему приснился весьма чувственный сон, в котором он увидел Изабель, но об этом Эшби даже не хотел вспоминать. Достаточно сказать, что он испытал сильное разочарование. Одна лишь мысль о том, что Изабель будет здесь, в его доме, и что он совсем скоро увидит ее, вновь пробудила к жизни мятежную часть его тела. Черт бы побрал эту женщину! Женщину… Уже не девочку. Это было очень важно даже в его сне.

— Приятного вам дня, милорд. — Мистер Брукс чопорно кивнул и поспешно ретировался.

Эшби протянул руки и забрал Даниэлли у слуги. Если Изабель доверила ребенка дворецкому, то наверняка не станет возражать, чтобы он немного подержал девочку на руках. Эшби тотчас же окутало ванильное облако. Пухлый сверток оказался легким, нежным и мягким. Он наполнял вены Эшби непрошеной нежностью.

— Господи, — пробормотал граф. — Господи.

Никогда он не узнает, как это — держать на руках собственного ребенка. Ощущение делало его кротким и возвышенным.

— Где Изабель?

— Внизу с миссис Нельсон. — Фиплс пощекотал Даниэлли пальцем, заставляя ее смеяться, но девочка быстро переключила свое внимание на Эшби. Похоже, он очаровал ее.

Граф нахмурился:

— С экономкой? Что, черт возьми, тут происходит?

— Гектор прыгнул на нее и перепачкал слюной. Мисс Изабель нужно смыть пятна. Она упомянула о том, что он был щенком, когда она подобрала его…

— Это она отдала мне его.

Не обращая внимания на исполненный любопытства взгляд дворецкого, Эшби не отводил глаз от веселящейся у него на руках малышки. В ее голубых глазах заплясали озорные искорки, и она, подняв ручки, хлопнула Эшби по щекам. При виде растерянного лица Эшби девочка взвизгнула от удовольствия. Он не пугал ее.

— Кажется, вы ей понравились, милорд. Удивительно. Прижав девочку к груди, Эшби взял ее ручку, лежащую на его щеке, поднес к носу и едва не растаял. Он понял, как мужчины начинают пылать любовью к младенцам. Эта малышка так напоминала Изабель, что его сердце сжалось. Кто-то осторожно постучал в дверь.

— Фиппс, вы здесь? Могу я войти? — раздался голос Изабель. Дьявол! Эшби не готов был впустить ее в ад. Но и под столом он тоже не собирался прятаться.

— Фиппс, возьми ребенка и ступай к ней.

Сунув руку в карман, дворецкий достал маску.

— Я вправе ожидать существенной прибавки к жалованью, милорд.

Старина Фиппс.

— Как насчет десяти процентов?

Выхватив из рук дворецкого маску, Эшби вернулся на стул и усадил Даниэлли на колени. Завязать маску оказалось непросто, потому что девочка тотчас же принялась засовывать свои крошечные пальчики в прорези для глаз. И все же он был еще не готов выпустить из рук свое сокровище.

— Войдите! — наконец крикнул Эшби, поразившись тому, как участился его пульс.

— Вот ты где, моя дорогая. — В кабинет вплыла Изабель и не останавливалась до тех пор, пока не поравнялась с графом. На ней было платье из муслина бледно-лилового цвета с высоким воротничком из крепа и лиловой лентой, подвязанной под высокой полной грудью, соблазнительный вид которой открылся взору Эшби, когда девушка наклонилась, чтобы забрать у него Даниэлли. Но на этом его мучения не закончились — от Изабель тоже исходил аромат ванили.

Эшби ощутил напряжение в чреслах. Он встал, жалея о том, что не уродился ниже ростом, или о том, что не купил стол повыше.

— Свободен, Фиппс.

«По крайней мере ты еще жив, старина», — угрюмо размышлял Эшби, наклонив голову, чтобы поглубже вдохнуть аромат Изабель. Ее полные мягкие губы коснулись округлой щечки Даниэлли, и от этого зрелища все перевернулось в груди у графа. Внезапно его посетила мысль: эти две восхитительные девочки могли бы принадлежать ему. Если бы только он правильно раскинул карты, если бы дождался, пока Изабель вырастет, если бы не вел себя как малодушный идиот…

— Кажется, я просил вас держаться подальше от моего дома, — сквозь зубы процедил Эшби.

— Думаете, меня так легко запугать? — Изабель повернула голову, чтобы взглянуть на графа, и нежный локон, выбившийся из ее прически, легонько коснулся его губ. Граф сглотнул слюну, а ослепительная улыбка Изабель окончательно погубила его.

Эшби подошел ближе, и его взгляд остановился на ее губах, напоминающих спелые вишни. Но Изабель вдруг крепче обхватила девочку, разрушив чувственное оцепенение. Господи, Эшби чувствовал себя собачонкой, которую ведут на поводке.

— Я рассказала подругам о вашем пожертвовании. — Изабель широко улыбнулась. — Видели бы вы их лица. Пять тысяч фунтов! Они ужасно хотели поблагодарить вас лично. Мне пришлось солгать скрепя сердце и сказать, что человек, пожертвовавший такую сумму, пожелал сохранить свое имя в тайне. Софи считает, что это и есть истинная благотворительность — пожертвовать деньги тайно, чтобы не оскорбить чувств тех, кто беден. Софи назвала вас выдающимся.

И тут Эшби вновь увидел это — обожание в прекрасных глазах Изабель. Сердце в его груди болезненно сжалось, и граф с трудом узнал свой собственный хриплый голос.

— Я был рад сделать это, но…

— Ничего не говорите. — Изабель тряхнула головой. — Я пришла не для того, чтобы надоедать вам. Я уважаю ваше решение.

— В самом деле? — Эшби нахмурился под маской. — Тогда зачем вы пришли? — Собственное любопытство просто убивало его, а душу внезапно сковал страх — что, если она перестанет приходить?

Улыбнувшись, Изабель приподняла малышку и, к изумлению Эшби, вручила ее ему.

— Я так много рассказывала о вас Даниэлли, что ей ужасно захотелось познакомиться с лучшим другом своего дяди.

— Дядя! — тоненько произнесла девочка и провела своей пухлой ладошкой по волосам и уху Эшби. Странное дело — нежное прикосновение детской ручки заставило графа вновь ощутить себя полноценным человеком. Удивительно.

Глаза Изабель цвета небесно-голубых ирисов наполнились любовью.

— Ну разве она не прелесть? Вообще-то она не жалует никого, кроме членов семьи. Так что примите мои поздравления, вы приняты в клуб избранных.

— Львиная гордость семейства Обри? — Губы Эшби тронула улыбка. — Так… что вы рассказали ей обо мне?

— Ну, например, я сказала ей, что вы любите щенят. А остальное останется между нами, девочками.

Эшби прижал крошку к себе, чувствуя, как его измученная душа понемногу наполняется теплом.

— Она такая чистая, такая беззащитная. — Лучезарная улыбка на крошечном личике пробудила в Эшби желание защитить это маленькое существо.

— Как же такому совершенному созданию выжить в нашем полном опасностей мире?

— Это и есть ее оружие — она так мала и очаровательна, что вызывает в людях желание защитить ее.

Горло Эшби сжалось, и он взглянул на Изабель. Ее влияние на него осталось прежним. Эшби нежно погладил шелковистые волосики девочки.

— Она прелесть. Сколько ей?

— Год и месяц.

Эшби знал, что не имеет права спрашивать, и все же не удержался от вопроса:

— А кто ее отец?

Изабель сдвинула брови.

— Интересный вопрос, — ответила она, как-то странно взглянув на графа.

При мысли о том, что Изабель принадлежит другому мужчине, который любит ее каждую ночь и видит ее улыбку каждое утро, у Эшби перевернулось все внутри.

— Ведь это ваша дочь, не так ли? Вы замужем?

Изабель с минуту смотрела Эшби в глаза.

— Это дочь Стилгоу. Он женат.

Облегчение оказалось всепоглощающим. Словно освободившись от невидимых оков, Эшби улыбнулся:

— Передайте ему мои поздравления. На ком он женился?

— На Анджеле Ландри, Уилл был на их свадьбе. Разве он вам не рассказывал? Торжество состоялось сразу после отречения Бонапарта от престола. А ведь вас, кажется, тоже приглашали.

— Не помню. — Его действительно приглашали, но Эшби решил не ездить. После того запретного поцелуя он дал себе зарок не приближаться к дому номер семь по Дувр-стрит. Сначала он не посещал дом друга, потому что не был уверен, что сможет держать себя в руках в присутствии Изабель, а потом у него просто не было выбора. Эшби не хотел, чтобы она жалела его. Он хотел видеть ее горящие обожанием глаза. Граф мрачно оглядел Изабель. Все в ней — сила духа, красота, жесты, голос — было преисполнено женственности и неодолимо влекло к себе. Без сомнения, не он один заметил, какой сногсшибательной красавицей она стала, и не он один знал о ста тысячах фунтов приданого, поэтому претенденты на руку и сердце Изабель, должно быть, вились вокруг нее, словно стая голодных волков. Рано или поздно Изабель выйдет замуж за одного из этих молодых людей, но что тогда станет с ним? Проблема состояла в том, что Эшби ничего не мог изменить.

— Кто тот человек, что ушел от вас, когда пришла я? — спросила Изабель. Она достала из кармана завернутые в салфетку печенья и предложила одно Даниэлли.

— Мистер Брукс, мой стряпчий. А почему вы спросили?

— Вы позволили ему увидеть вас без маски.

— Откуда вы знаете?

— Вы заставили меня ждать за дверью. Сомневаюсь, что вы надевали костюм. — Изабель одарила графа еврей ослепительной улыбкой. — В мой прошлый визит такого не случилось.

Рот Эшби открылся помимо его воли, и он заставил себя сжать челюсти. Он не верил своим ушам. Крошка Иззи Обри откровенно заигрывала с ним! Прежний граф Эшби непременно откликнулся бы на призыв, намекнув, что ему ничего не стоит освободиться от одежды, если гостья намерена немного развлечься в его спальне — слава Богу, Иззи была уже достаточно взрослой, — но нынешний ущербный Эшби был склонен говорить правду.