Элен Вольф - Я выхожу замуж (СИ)

— Даже не думай, — натянуто произнес Грей. — Нет.

— О чем ты? — прошептала Лиззи. — Я просто подумала, может быть, что-то случилось.

Она знала, что Томми тоже сделал нехорошие выводы, просто не хотел этого показывать. Но ведь у них с Самантой все прекрасно. А вот у нее с Дэвидом… Слишком давно у них не было секса. И ждать придется еще около недели, если не больше… Неужели он не выдержал? Господи, да о чем же она думает?!

— Лиззи, иди спать. — Том положил руку ей на плечо. — Я сам их найду.

— Нет. Я с тобой. Я знаю этот дом, как свои пять пальцев.

— Лиз, ты уверена? — в его голосе сквозила жалость и боль. Это ее возмутило окончательно.

— Томас Грей, ты в своем уме? — прошипела она. — Даже не вздумай их подозревать! Он мой муж, а она моя сестра! Пошли.

Лиз не стала ждать ответа и решительно двинулась по коридору.

Они осмотрели все свободные комнаты на этаже, но это ничего не дало. Эти двое как сквозь землю провалились. В каком-то порыве Лиззи заглянула в комнату Мии, но тут же отскочила обратно и захлопнула дверь.

— Ой, — прошептала она.

— Что? Кто там?

— Франсуа. — Лиззи тихо хихикнула. — Он спит абсолютно голый!

Том подавил смешок.

— А у него разве не другая спальня?

— Вот именно, что другая, но он спит с Мией. — Она на цыпочках двинулась дальше.

— Так он гей или не гей? — не унимался Грей сзади.

— Да я откуда теперь знаю?

— Ладно. Идем вниз?

— Да.

Они медленно спустились на первый этаж.

— Давай сначала в кабинет, — прошептала Лиззи в холле. — Потом в библиотеку.

— А почему мы крадемся в темноте как преступники? — не выдержал Том, повысив голос.

— Тсс! — она прижала палец к губам.

— Но это же твой дом.

— Да тише ты! Мало ли что!

— Что?

Лиззи не ответила, споткнувшись на ровном месте, и он придержал ее за локоть. Дом вдруг показался слишком большим. Действительно, какого хрена они шепчутся в темноте, как два вора? Это было довольно весело, если подумать, и Грей стал бы неплохим сообщником в случае чего, проявляй он больше терпения.

В кабинете было пусто. По пути в библиотеку они заглянули в бильярдную — тоже никого. Да что за хрень творится в ее доме? Лиззи ускорила шаг. Томми не отставал, проявляя все больше беспокойства. Он постепенно заводился.

Дверь в библиотеку открылась бесшумно. В камине горело ровное пламя, отбрасывающее причудливые блики на стены и корешки книг. Лиззи втянула носом воздух и ощутила запах… мариуханы. Дэвид и Сэм расположились прямо на полу. Возле них стояла пустая бутылка, у ног лежало два пледа. При виде обнаженной спины мужа ей захотелось кричать, но Лиззи не смогла выдавить из себя ни звука. В горле стоял ком. Ее сестра полулежала в его объятиях, обвивая крепкие плечи Дэвида своими хрупкими руками. «Я сломаю тебе руки, Сэм», — мысленно пообещала Лиззи, не в силах сдвинуться с места. Сквозь гул в ушах она уловила его ласковый шепот и какой-то всхлип, и приняла вдруг странное решение — просто развернуться и уйти, как будто ничего не было. Но мужчина, стоящий рядом с ней, нарушил все планы.

— Сандерс, тебе конец, — прорычал Грей и бросился вперед.

***

Дэвид чувствовал себя неловко, держа Саманту в своих объятиях. В конце концов, она сестра его жены, а на них обоих слишком мало одежды. Это как-то не входило в его планы, но Сэм нуждалась в утешении, возможно, больше, чем когда-либо. Рыдания сотрясали ее хрупкое тело несколько минут, и ему оставалось только обнимать ее и неуклюже гладить по голове. Это было совсем не то, что успокаивать Лиз. С ней все выходило спонтанно, естественно и правильно. Желание защитить любимую женщину было вполне нормальным. Но Сэм не его любимая женщина, которою можно целовать и ласкать до тех пор, пока слезы не высохнут. Она — не Томми, которого можно хлопнуть по плечу, напоить и отвезти к шлюхам. Она — не Миа, чью трескотню надо лишь выслушать с сочувствующим видом, а потом пойти набить морды обидчикам. Она — Сэм. И она совсем другая… Чужая, дикая, озлобленная, несчастная… Дэвид еще не оказывался в подобных ситуациях, и потому чувствовал себя идиотом. Алкогольно-наркотическое опьянение только усугубляло ситуацию, делая его еще более заторможенным. Он неловко потрепал ее по руке и прошептал:

— Все будет хорошо.

— Я… просто… Уеду… и все…

— Никуда ты не поедешь, — сказал Дэвид. — Сэм, ты не можешь постоянно бежать от проблем.

— Тебе легко… говорить.

— Я понимаю, о чем говорю. — Он начал потихоньку раскачиваться вместе с ней. — Я сам всегда искал способы, чтобы забыться. Ты знаешь, к чему это привело, — добавил он грустно.

— Прости… — выдохнула Сэм.

Дэвид приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в затуманенные глаза.

— Все в порядке. Ты здесь не причем.

Девушка протянула руку и, едва касаясь, провела пальцами по его небритой щеке. Он вздрогнул. По телу пробежал электрический импульс, член мгновенно увеличился, вжимаясь в ширинку.

«Матерь Божья! Только не…»

Ее зрачки расширились, дыхание сделалось прерывистым, рот слегка приоткрылся. И Дэвид с ужасом понял, что она тоже чувствует это.

— Сэм, — начал он осторожно. — Нам лучше…

В одно мгновение она преодолела расстояние между ними и впилась поцелуем в его губы. Дэвид оцепенел на секунду, но в следующий момент его руки, словно помимо воли, инстинктивно притянули ее ближе, пальцы зарылись в короткие волосы на затылке… погладили шею, спустились ниже… Она вся горела в его объятиях, прижимаясь все ближе. Горячий влажный язык скользнул в его рот, и Дэвид ощутил вкус недавно выпитого виски, отвечая на поцелуй. Сэм застонала и резко оседлала его, отбросив при этом плед. Когда она уселась прямо на его эрекцию, он подумал, что кончит прямо в штаны. Ее грудь уместилась в его ладони, и Дэвид почувствовал, как выпирает сосок сквозь тонкую ткань футболки. Черт, у него еще никогда не было столь долгого воздержания. Он даже гордился собой, что может сдерживаться, но теперь… На него просто накатила волна сильнейшей похоти от ощущения женского тела так близко от собственного. Ее спина выгнулась под его руками, а голова запрокинулась вверх. Дэвид провел дорожку поцелуев по ее шее и… Замер. Сквозь туман в голове он услышал равнодушный голос своего психоаналитика. По-моему, ты делаешь что-то не то.

— Слезь с меня, — прохрипел Дэвид, пытаясь отстраниться.

— Черт, — выдохнула Сэм, видимо, тоже возвращаясь в реальность. — Вот же черт!

Она медленно сползла с его бедер, держась за плечи, чтобы не упасть.

— Что мы делаем? — Сэм уставилась на него, будто впервые видит. — Что же мы, мать твою, делаем?

— Ничего не было, — он глубоко вздохнул. — Ничего не было, слышишь?

— Я шлюха, — еле слышно прошептала она. — И от меня одни только проблемы. Лучше бы меня не было.

Из ее горла вырвался всхлип, и он снова прижал ее к своей груди и погладил по голове, как ребенка. Возбуждение покинуло его мгновенно, и теперь Дэвид чувствовал, что контролирует ситуацию. О произошедшем он подумает позже. Когда-нибудь. Когда сможет. Пока не было никаких угрызений совести, но Дэвид знал, что совсем скоро ему предстоит пройти через ад.

— Не плачь, все будет хорошо, — тихо сказал он. — Этого больше не повторится. Все в порядке. Просто забудь об этом.

Сэм кивнула и начала отодвигаться от него, вытирая слезы, но вдруг замерла, как животное, почувствовавшее опасность.

— Сандерс, тебе конец, — раздалось сзади, и кто-то рванул его за шею и повалил на пол.

В следующую секунду на его голову обрушился первый удар.

***

У нее оборвалось сердце при виде Томми. На его лице была такая неописуемая ярость, что ей стало страшно за себя и Дэвида, который лежал на полу и прикрывал руками голову, чтобы защититься от града ударов. Он не делал попытки дать сдачи, и это распаляло Грея еще больше, потому что означало, что Дэвид признает свою вину.

— Томми, Томми, пожалуйста, прекрати, — она не узнавала собственного голоса. — Хватит! Не надо!

Сэм попыталась оттащить его, но он отшвырнул ее с такой силой, что она отлетела назад и шлепнулась задницей на ковер почти в трех метрах от мужчин.

— Ублюдок, — ревел Грей. — Вставай, сука! Я убью тебя!

Он размахнулся и пнул Дэвида в живот, отчего тот захрипел и согнулся пополам.

— Хватит, — раздался спокойный голос Лиззи. — Томми, мне не нужен труп в доме.

Сэм медленно повернулась и увидела сестру, стоящую в проходе. Лиззи не двигалась, сложив руки на груди, и продолжала спокойно смотреть на происходящее. Внутри все сжалось от ощущения предстоящей катастрофы. Том тряхнул правой рукой, смахивая капельки крови прямо на ковер, и посмотрел на Элизабет. Между ними произошел какой-то мысленный диалог, она кивнула, подтверждая свою просьбу, и Грей сделал шаг назад. Казалось, он сдерживает себя только ради Лиззи. В сторону Сэм он даже не взглянул. Это было больно. Это было чертовски больно. Так больно не было еще никогда.

Дэвид глухо застонал, пытаясь подняться, но снова рухнул на пол.

— Лиз, — прохрипел он и выплюнул собственную кровь.

Его жена ничего не ответила, лишь равнодушно скользнула взглядом и снова посмотрела на Грея. Тот шел мимо Сэм, собираясь покинуть библиотеку. Она не могла поверить, что все закончилось. Виски выветрилось из головы, и трезвый разум сковал ледяной панцирь. Тишину нарушало лишь сиплое дыхание Дэвида, которому, наконец, удалось приподняться, упираясь ладонями в пол.

Неожиданно в комнате включился свет, и все присутствующие одновременно поморщились.

— Не так быстро, — ровным голосом произнес Люк, преграждая дорогу Тому.

Из горла Грея вырвался какой-то животный рык, но это не смутило гиганта. Он лишь слегка приподнял одну бровь, перевел взгляд на Дэвида и снова вопросительно уставился на Тома. Сэм всегда восхищалась этим человеком. Ничто не могло выбить его из колеи, и хрен бы он сдвинулся с места, если б не захотел этого.

Люк был одет лишь в спортивные штаны, и она разглядела шрамы на его мощной груди. Она знала, как он их получил. Защищая Кристину. И если интуиция ее не подводит, то сейчас он собирался защищать ее сына, Дэвида. Внутренности скрутило в узел от страха. Ее сознание разрывалось на три части — одна хотела броситься к Тому и сестре, чтобы умолять о прощении, другая требовала лгать и возмущаться, будто ничего не было, третья же просто рвалась к мужчине, чье лицо было все в крови. Она хотела утешить его, спросить, все ли в порядке (хотя и так видно, что ни хрена он не в порядке), извиниться, потому что он получил за них обоих, но знала, что этим только усугубит ситуацию, поэтому не сдвинулась с места.

— Лучше дай мне пройти, — рявкнул Томми, сжимая кулаки.

Люк посмотрел ей прямо в глаза, и Сэм поняла, что он прочел в них правду. Виновны. Оба. Только после этого он сделал шаг в сторону, давая Грею возможность выйти. Лиззи покинула комнату следом за ним…

Leave me out with the waste

This is not what I do

It's the wrong kind of place

To be cheating on you

It's the wrong time

She's pulling me through

It's a small crime

And I've got no excuse…

(Damien Rise — «9 crimes») [2]

Восхитительное утро!

Она открыла глаза и улыбнулась, увидев напротив лицо любимого мужчины. После Рождества он забрал из отеля свои вещи, потому что Лиззи настойчиво просила его погостить у них хотя бы до Нового года. Эти дни были наполнены весельем и суматохой. А прошлой ночью она проснулась и замерла от ужаса, потому что почувствовала, как кто-то пробрался в ее комнату и улегся рядом. Миа уже хотела закричать, но вдруг услышала родной голос: «Я соскучился по тебе». Франсуа обнял ее и прижал к себе. Волна счастья нахлынула, словно цунами, смывая все печали и проблемы последних недель. Их разделяло два одеяла, потому что он пришел со своим, так как спать предпочитал вообще без одежды. Миа же была в шелковой темно-синей пижаме, которую когда-то подарила ему, но потом забрала обратно, потому что он ее так и не носил. Вот бы каждое утро было столь же прекрасным.

Несколько минут Миа разглядывала его прямой нос, темные слегка вьющиеся волосы, длинные густые ресницы. Ей жутко хотелось прикоснуться к его четко очерченному подбородку с короткой утренней щетиной, повторить пальцами изгиб бровей, обвести контур губ. Помимо воли взгляд спустился ниже. Она полюбовалась рельефным торсом и с сожалением вздохнула, поняв, что дальше все скрыто одеялом. Пошлых мыслей не было, но женское любопытство и детский азарт заставили ее протянуть руку и…

— Bonjour, ma chère amie.

Вот же черт! Попалась на месте преступления! Кровь прихлынула к щекам, в животе сладко заныло.