– Судя по всему, да, – согласился Андре. – Откуда вы родом, мисс Лейси? Я слышу в вашем произношении легкий акцент.

– Я родилась в Швейцарии, ваша светлость.

– В Швейцарии? – переспросил Андре, и Али увидела смех в его глазах. – Что ж, понятно. Альпы, вероятно? У меня особая любовь к горам.

– Нет, мы жили в долине, но каждое лето, за исключением одного, проводили в горах. У меня сохранилось много приятных воспоминаний о том времени, – добавила Али.

Андре хотел что-то сказать, но тут в разговор вмешался Мэтью:

– Монкрифф, позвольте представить вам леди Лэнгли. Вы должны помнить ее мужа…

Тут Мэтью принялся знакомить герцога с другими своими знакомыми, стоявшими рядом, и Андре был сама любезность, хотя думал о чем-то другом – Али была абсолютно в этом уверена. Более того, она точно знала, что он думал о ней, об Али. Но что именно о ней думал? И заметил ли он, как округлилась у нее грудь?

Али отвлеклась от своих мыслей, когда вдруг услышала голос Хэтти – та, заикаясь, лепетала:

– Ваша… Ваша светлость, мы уже встречались. Т-тогда м-мой отец п-представил нас друг другу. Однажды. Уже давно. В нашем особняке на Беркли-сквер. Вы, в-вероятно, запамятовали, естественно…

Али прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Взглянув на Андре, заметила, как он приподнял одну бровь, выражая тем самым удивление. Ах, бедная Хэтти! Али никогда не видела подругу такой потерянной. Но ее можно было понять – ведь она оказалась лицом к лицу с самым, наверное, желанным холостяком во всей Англии, к тому же очень красивым. Но Хэтти, к сожалению, не знала, как Андре относится к англичанкам.

– Должен признаться, что, увы, не помню, мисс Чарлтон, – ответил Андре. – Ведь это было так давно… – Он повернулся к Али. – Скажите, мисс Лейси, вы танцуете вальс?

– Разумеется, – ответила она. – Наверное, вам еще захочется узнать, играю ли я на фортепиано, рисую ли акварелью и умею ли вышивать? Так вот, я отлично владею всеми этими женскими искусствами, уверяю вас.

Хэтти в ужасе ахнула, и Али, повернувшись к ней, пояснила:

– Видишь ли, Хэтти, кое-кто считает, что люди, выросшие в другой стране, не способны усвоить правила светских приличий.

– Вообще-то, – мягко заметил Андре, – меня меньше всего интересует ваше знание светских приличий. Я сейчас думаю о вашей способности освежить мою память. Я не уверен, что помню, как танцуют вальс. Ведь я восемь лет провел там, где его не принято танцевать.

– Вы приглашаете меня на вальс? – Али улыбнулась, представив, как юруки вальсируют вокруг костра. – Или лучше описать вам все нужные движения?

– Я бы предпочел освоить все на практике, – ответил Андре.

– Что ж, я согласна, – сказала Али. – Только отнеситесь с уважением к моим туфлям.

– Обещаю, – кивнул Андре и, взяв Али под локоть, повел ее в центр зала.

Когда они отошли достаточно далеко – теперь их уже не могли услышать, – Андре проговорил:

– Али, что ты здесь делаешь? Ты же должна находиться в Канаде…

– С чего ты так решил? – Али не скрывала раздражения. – Я не покидала пределов Англии после того, как ты отправил меня сюда. И вообще, я поступила именно так, как ты хотел. – Она положила руку ему на плечо. – А теперь, будь внимателен. Раз-два-три, раз-два-три…

– Я знаю, как танцевать этот треклятый вальс, – проворчал герцог, заключив Али в объятия. – Просто мне нужен был предлог, чтобы побыть с тобой несколько минут наедине. Ведь никто ничего не знает про нас и про Турцию, так?

– Да, все верно. И ты правильно поступил, что не стал распространяться… – Али внезапно умолкла – какое-то странное ощущение возникло у нее внизу живота, когда Андре принялся выписывать с ней туры. Ее переполняло желание прижаться к нему и положить голову ему на грудь. Интересно, как восприняло бы это лондонское светское общество? Ведь некоторые уже и без того смотрели на них с любопытством…

Али довольствовалась тем, что немного передвинула руку с середины его плеча ближе к шее. Но теперь ей захотелось пробежаться пальцами в том месте, где за ухом у него топорщились завитки волос. Она заранее знала, что почувствует, танцуя с ним, и знала, как от него пахнет, – теплом, свежестью и мужественностью.

– Я давно уже научился держать язык за зубами, – проговорил Андре. – А вот у тебя была дурная привычка повергать в шок всех окружающих. И ты от нее не избавилась. А теперь объясни, пожалуйста, почему ты здесь? – Он внимательно посмотрел на нее.

– А что тебя удивляет? У меня такие же права находиться здесь, как и у любого другого человека. – Али улыбнулась; она сейчас чрезвычайно нравилась самой себе.

А танцевать с Андре – это было чудесно! И он вальсировал намного искуснее, чем ее обычные партнеры. Впрочем, он всегда был удивительно изящен для мужчины таких габаритов. И еще ей ужасно нравилось издеваться над ним. О, наконец-то она ему отомстила!

– Али, прекрати изображать из себя высокородную мисс. И сейчас же ответь на мой вопрос, – не унимался Андре. – В последнем письме, которое я получил от крестного, говорилось, что он нашел каких-то твоих родственников в Канаде. – Андре понизил голос, потому что возле них появилась еще одна танцующая пара. – После этого я не получал от него ни слова, поэтому, естественно, предположил, что ты уехала. И вдруг нахожу тебя здесь! Почему? Что произошло?

– И никаких изъявлений радости – мол, «Как приятно снова тебя увидеть, Али, как поживаешь, Али?». Или же: «О боже, как цивилизованно ты выглядишь, Али!» Ты хочешь узнать только одно – почему я не нахожусь в другой части света. Надо бы наступить тебе на ногу, чтобы ты взвыл.

Андре закрутил ее в следующем туре.

– Не строй из себя дурочку. Я задал тебе вполне конкретный вопрос, и мне нужен такой же конкретный ответ, а вовсе не свидетельства твоего отвратительного характера, который нисколько не улучшился. – Герцог оглядел зал. – Люди смотрят на нас как хищники, – проворчал он.

– Еще бы им не смотреть… Ведь только что разнеслась весть, что прибыл красивый незнакомец – великий герцог Монкрифф, ранее известный всем как Черный маркиз.

– «Черный маркиз»? – с удивлением переспросил Андре. – Где ты это услышала?

– А ты не знал? Тебя так все называли. Думаю, теперь тебя будут звать Черным герцогом, потому что ты, судя по всему, не изменился ни на йоту.

– И что же это должно означать? – Андре прищурился.

– Это означает, что ты остался таким же бессердечным, каким был тогда, пять лет назад, когда отправил меня сюда. – Али мило улыбнулась и добавила: – И неужели ты недоволен мною теперь? Я стала истинной англичанкой. Разве тебе не этого хотелось?

Андре не ответил, но по выражению его лица Али окончательно убедилась в том, что ей удалось хоть как-то ему отомстить.

– Значит, все это время ты оставалась в Рейвенсуолке? – спросил он наконец.

– Да, все это время. Ты все замечательно устроил. И твои крестные были очень добры ко мне. А вот ты ни слова им не написал. И даже не пытался узнать, как мы тут живем и живы ли вообще…

– Я писал, – заявил герцог. – Вероятно, мои письма не дошли до них.

– И что из того? Ты избавился от меня – и умыл руки.

– При чем тут «умыл руки»? К чему такая театральность? Я же все объяснил тебе при твоем отъезде. Я заботился о твоем благополучии.

– Так вот, оказывается, почему ты постоянно нам писал и справлялся обо мне? – с язвительной улыбкой проговорила Али. – Ты собрался и дальше покровительствовать мне? Ведь теперь ты стал герцогом…

– Ах ты, маленькая змея… – Андре не попал в такт музыке. – Господи, в Англии ты разучилась говорить по-человечески! Ты что, забыла, сколько я сделал для тебя и какие неприятности мне пришлось из-за тебя пережить? Неблагодарная!..

– Неблагодарная? – переспросила Али. – Единственное, за что я должна благодарить тебя, так это за твоих крестных. Они приняли меня и оставили в своей семье. Они меня воспитали и научили, как стать настоящей леди. Даже представили меня ко двору. – Она склонила к плечу голову. – Что ты думаешь об этом, Андре? Я познакомилась с самой королевой!

Он помрачнел. И выражение его лица предвещало грозу.

– Что я думаю? Сказать тебе, Али? Ты действительно хочешь это узнать?

– Разумеется. Очень хочу.

– Что ж, ладно, хорошо. Я думаю, что тебя можно одеть как леди и сделать так, что ты будешь говорить как леди и даже начнешь вести себя как леди – со всеми этими дурацкими ужимками. Но ты забыла, что я знаю тебя изнутри. Можешь обманывать кого угодно, Али, – но только не меня! Я знаю совершенно точно, кто ты такая.

– Кто же я? – Али сохраняла самообладание, но к горлу подкатил комок.

– Ты маленькая девочка, которая любит играть в переодевания. И этому не следует удивляться, если вспомнить твою склонность выдавать себя за других.

Последними своими словами Андре нанес ей жесточайший удар, и Али почувствовала, как сердце ее болезненно заныло. Ох, не об этом она мечтала, не этого так долго ждала… А человек, с которым она сейчас танцевала и который желал только одного – сделать ей больно… это был не ее Андре. На нее навалилось отчаяние, и она почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Если бы из ее сердца отчаяние могло вытечь кровью, она сейчас оказалась бы в луже крови. Но Али все равно удержала себя в руках. Глядя прямо в глаза герцогу, она холодно проговорила:

– Вы ошибаетесь, ваша светлость. Вы совершенно не знаете меня. И никогда не узнаете. Более того, я незнакома с вами. Тот человек, которого я знала и который был мне небезразличен, – он улыбнулся бы и сказал, что я все сделала так, как надо. Он сказал бы, что гордится мной. И он ни за что не стал бы унижать меня, напоминая, откуда я взялась.

– Али, это не то, что я…

– Не важно! – перебила девушка. – Уже не важно. Мило, правда? Ведь когда-то все то, что вы думали и говорили… Это было для меня самое главное. Что ж, Андре. Теперь пришла моя очередь умыть руки и избавиться от вас.

– И как же ты собираешься это сделать? – Он снова закрутил ее, проходя очередной круг вальса. А его пальцы больно впились ей в спину.

– Я выйду за Мэтью Дейвентри. – Али сама не поверила словам, сорвавшимся с ее языка. Однако она не жалела о том, что произнесла их.

– Ты выходишь за Мэтью? – Андре поперхнулся коротким смешком. – Господи, Али, если бы мы не были окружены людьми, я бы схватил тебя… и вытряс из тебя все мозги. Черт побери! Что такой парень, как Мэтью, будет делать с девчонкой вроде тебя?

– Любить меня! – Али была в ярости. – Но тебе этого не понять. И я не девчонка и не ребенок. Я взрослая женщина, которой в следующем месяце исполнится двадцать один.

– Возможно, телом ты созрела, а вот во всем остальном – как была ребенком, так и осталась.

Али отвернулась. У нее возникло ощущение, что Андре влепил ей пощечину.

– А ты так и остался бессердечным, – прошептала она. – Если вы не против, ваша светлость, я вернусь к своим друзьям. Мне кажется, будет лучше, если мы больше не станем ворошить прошлое. И думаю, что вам лучше держаться от меня подальше.

– Прекрасно! – бросил Андре. – Замечательно. Твои слова очень меня порадовали.

– А чего вы ожидали, ваша светлость? – Али готова была разрыдаться.

– Не знаю, – со вздохом сказал Андре. – Ожидал чего угодно, но только не этого.

– У цивилизованности есть своя цена, не правда ли? Ведь именно этого вы требовали от меня.

Андре снова вздохнул и пробормотал:

– Тогда прокляни меня за мою глупость.

Герцог отвел Али к ее друзьям и, не сказав больше ни слова, удалился.


Дождавшись, когда все начали готовиться ко сну, Хэтти набросилась на подругу с вопросами.

– О, Алексис, расскажи мне все! Что случилось с герцогом? О чем вы говорили?

Али пожала плечами.

– На самом деле – ни о чем особенном. – Она заранее придумала, что скажет подруге. – Герцог расспрашивал о Рейвенсуолке, он там давно не был. А еще он спросил, как так получилось, что лорд Рейвен взял надо мной опеку. Пришлось объяснить ему, что лорд и мой отец были близкими друзьями.

– О!.. – воскликнула Хэтти. Забравшись на кровать, она села, подтянув колени к груди. – Но почему же герцог ушел так неожиданно?.. И он выглядел рассерженным, а ты – расстроенной. Может, он сказал тебе что-то грубое и неприличное?

– Нет, конечно. У него изысканные манеры. Просто мне не понравилось, что абсолютно незнакомый человек так все подробно выспрашивает. И я ему об этом сказала. – Али закончила причесываться и повернулась к подруге. – Но все это мелочи.

– Ах, какая прелесть! – Глаза Хэтти приобрели мечтательное выражение. – Представь, как он появился, а потом обнаружил, что у вас с ним – почти родственные связи… О, Алексис, ты такая счастливая! – Хэтти чихнула и схватилась за платок.