– Не сегодня, – отмахнулась от нее Лена. – Сегодня мы должны посетить родителей. Кстати, об этом тоже сказала Валентина Адамовна, только чуть раньше.

И они быстренько выскользнули в школьный двор.

– Не понимаю… – рассеянно бубнила Калерия. – Это что же – к родителям идти, тоже директриса должна отправить?

– Не понимаю… – в свою очередь бубнила Елена, усаживаясь на переднее сиденье иномарки. – Это когда ж она работает? Это ж надо круглосуточно за вами следить, так, что ли?

Арсений вел машину уверенно, но не рискуя. В общем, у него в салоне Лена как-то сразу успокоилась, по сторонам не глазела, и на каждом повороте не вздрагивала, даже она поняла, что за рулем опытный водитель.

Адрес Мухиных Лена помнила еще с тех пор, когда они вместе гуляли с детьми. Помнится, они даже немного дружили с Мухиной. По мере необходимости. Потому что раза два случалось, что Ира Мухина не могла вовремя прийти за Пашкой в садик, и его забирала к себе Лена. А потом однажды Лену забрала «Скорая помощь» с аппендицитом, и Ира приводила Маринку к себе. Но… с тех пор прошло уже лет девять-десять. Особенной дружбы не случилось, отношения охладевали, а потом и вовсе заморозились. И вот теперь Пашка оказался неблагополучным. Почему? Что случилось с хорошенькой умницей Ирочкой? Отчего она так запустила сына? И что она, Лена, скажет ей?

– Ну вот мы и приехали, – осторожно напомнил о себе Наумов. – Дом-то этот?

– Этот дом. А квартира вон в том подъезде на втором этаже…

Они поднялись на этаж почти молча. Позвонили… Никого. Арсений сильнее нажал на кнопку звонка, за дверью послышалось какое-то шуршание. И снова тихо. Лена уверенно ударила кулаком в дверь и… она отворилась.

– Лена! Стой, туда нельзя ходить, – держал за руку Лену Наумов. – Я сам, конечно, в таких делах не дока, но… читал. И… да во всех фильмах показывают – как только дверь сама открывается, значит, там труп. И туда ходить не надо, а надо сразу же вызывать милицию.

– Да вы с ума сошли! – выдернула руку Лена. – Эта наша милиция пока приедет! А там… может, там человеку плохо! Это вам все равно, вы там не знаете никого, а я… Да пустите вы меня!

И Лена рванулась в комнату.

Приятно, что Наумов оказался джентльменом и протиснулся вслед за ней. Это Лена почувствовала спиной, и уже более уверенно шагнула дальше.

В прихожей никаких трупов не валялось – все чисто, тихо… и никого. Лена осторожно прошла в гостиную. Следом за ней прошел Арсений, и в этом была их общая ошибка. Но это они поняли гораздо позже. А сейчас…

Большая гостиная оказалась просторной и не слишком обремененной мебелью. Правда, сама мебель была достаточно добротной. Во всяком случае, не похоже, что здесь живут дебоширы и пьяницы. Но не это главное. На самой середине комнаты лежал огромный доберман и пытливо изучал непрошеных гостей умными карими глазами.

– Ого… – поздно заметил собачку Арсений. – Ничего себе влипли… Чего ж вы не предупредили, что у ваших друзей собачки имеются?

– А того, что их – собачек – раньше и не имелось вовсе! И вообще!.. Это все вы-ы… – не спуская глаз с собаки, пролепетала Лена. – Вот если бы вы не сказали, что здесь труп, я бы ни за что не полезла без спросу!

– Ну ничего… не пугайтесь, – шептал в спину Наумов. – Главное, не показать псине, что вы ее боитесь.

– Ага, вам там за моей спиной хорошо говорить, а вот мне…

– Не боимся, не боимся, улыбаемся… Да сделайте вы лицо попроще! – шикнул на Лену Арсений и смело вышел вперед, задвинув ее за себя.

Лена немножко передохнула, прилипла к спине Арсения и замерла. И так было уютно за этой широкой, надежной спиной… Лена рассматривала ворсинки на кофте Наумова… кофту, конечно же, купила ему Варька, вон она какая дорогая, вчера по телевизору один артист в такой же был… и теплая… Наверное, поэтому он в машине ездит без куртки… И воротник такой… красивый, в общем, воротник, чего уж… А над воротником волосы… жесткие, наверное… нет, мягкие… И пахнет от них, от волос… это, наверное, тоже Варька шампунь покупала… или нет, это же одеколон… Точно Варька брала, потому что настоящий. Вот ведь целый день этот Наумов на работе, а запах сохранился… Вот бы сунуть нос в эти волны, но разве она дотянется… Лена на миг забыла про собаку, про то, что они с Наумовым знакомы недостаточно близко, да про все забыла, чего уж там, видимо, одеколона нанюхалась. Черт знает, что с ней случилось, но она приподнялась на цыпочки и тихонько подула ему в шею, туда, где заканчивался этот воротник. Она вовсе и не хотела ничего такого, просто взяла и подула, а Арсений поежился, подался чуть ближе к Лене и хихикнул – ему было щекотно. При этом доберман приподнялся, грозно обнажил клыки и предупредительно зарычал.

– Мы ничего-ничего… – остановился как вкопанный Арсений. – Лена, не шевелись… Не трогай шею, я там щекотки боюсь… Хоро-ошая собачка, у-умница… А где хозяин? Бобик! Где хозяин?! Ищи!

Пес никого искать не собирался, а, напротив, два раза страшно рявкнул и придвинулся к гостям еще ближе.

– Господи! Вы уж молчали бы! «Бобик», «Бобик»… Какой он вам Бобик?! Вон как расстроили породистую собаку, – шипела на товарища по несчастью Лена. – Его совсем не так зовут!

– Вот у таких породистых хрен догадаешься, как их назвали, – с сожалением щелкнул языком Наумов. – Это у дворняжек без особенной фантазии – Бобик, Шарик и Жучка. А у этих… таких имен насочиняют… У одних моих знакомых жутко породистая шавка была, за две тысячи евро купили! А назвали – произносить стыдно! Перхоть Святого Леонида! Ну не идиоты ли? Оказывается, так положено по родословной, там какие-то буквы совпадают. Ну что, звали Пешкой, а чего делать?

– Сейчас самое время повеселиться, – надулась Лена. – Тут хохотнешь – и на всю жизнь калека.

– Так все равно говорить что-то надо… неизвестно, сколько мы хозяев будем ждать, – грустно проговорил Наумов и снова незаметно отстранился от собаки. При этом, само собой, он прижался к Лене чуть плотнее. Но она не сопротивлялась – понятно же, не в пасть же собаки лезть! Арсений тихонько вздохнул и вдруг спросил: – У вас случайно колбасы нигде не завалялось?

– Завалялось, – вспомнила Лена. – Небольшой кусочек. Дома, в холодильнике.

– А, ну потом сбегаем, – скривился Арсений. – Дома-то мне зачем? Дома у меня у самого… черт знает что валяется…

И в этот миг в прихожей задергалась ручка. Пес и вовсе вскочил и со злобным лаем набросился на дверь. Но, услышав знакомый голос, вернулся и шлепнулся неподалеку от ног гостей. А за дверью распалялся глухой бас:

– Ни фига не понял! Ну только на минутку выбежал хлеба купить, а дверь захлопнулась. И ведь специально не закрыл – она так плохо закрывается! Вот черт! Придется спасателей вызывать. Блин, а сколько они за дверь возьмут, вы не знаете?

Вероятно, бас был не один, потому что кто-то ему тихонько бурчал в ответ.

– Так это Дэн преступников задержал! Я вот прямо этими глазами и видала! К тебе сначала постучали, а потом прям-таки ворвались! Прям ворвались! Ну я… тихонько от двери отошла, чего, думаю, людям мешать… Много все одно не вытащат, разве Дэн-то разрешит! Ну и… сижу вот тута под дверью, тебя дожидаюсь. А там как есть преступники. Так что ты не спасателей, а сразу милицию вызывай.

Парень что-то пробубнил, вероятно, милицию вызывать ему не слишком хотелось.

– Граждани-и-ин, помогите-е! Я не воровать пришла! Я к Ири-и-и-не! – что есть мочи завопила Лена. – Ира Мухина здесь проживает! И сын ее – Пашка! Вот я к ним! А меня тут собака держит! Зараза такая!

Пес тотчас же подскочил и залаял, припадая на передние лапы.

– Лена! – в ужасе отпрянул Наумов и вжал Елену в стену. – Вы как-то… повежливее с собачкой, у нее нервы расшатаны… Тихо-тихо-тихо… Не надо тявкать… здесь все свои… И зараза… это вовсе не вы! Это… это просто так зараза, для связки слов…

Хозяин собаки за дверью, видимо, понял, что с его питомцем вовсе даже люди не посторонние, и может случиться всякое. А домой он пробраться не может и запаниковал.

– И чего вы там потеряли-то? – кричал он из-за двери. – Не, ну надо было… ну ващщще! Ну и как я теперь? Не, ну блин…

– Парень… а ты позови собачку к двери, громко позови! – посоветовал Наумов.

Парень услышал и на весь подъезд стал орать:

– Дэн! Дэн! Ко мне! Иди ко мне! Дэн, ну ты где?!

Собака подскочила, и на сильных тонких ногах подлетела к двери. В это время Наумов метнулся к двери гостиной и захлопнул ее.

– Все! – с облегчением вздохнул он. – Теперь можно спокойно ждать, когда они ключи найдут или что там у них.

Лена тоже отлипла от стены, скинула шапку с вспотевшей головы и рухнула на кресло.

– С ума сойти, думала, сварюсь – в пальто и в шапке… – пожаловалась она.

– Так это ты от жары так вспотела? – вздернул брови Арсений. – Я думал, от чу-у-у-увств… Странная вы женщина, Елена Анатольевна. Вот ни собаками вас не проймешь, ни мужчинами! Один только температурный режим вас не устраивает! Прямо Снегурочка какая, честное слово! Даже обидно!

– А чего обижаться-то?! – в свою очередь вскинулась Лена. – Это вы мужики!.. Главное, в чужой квартире! Собака чуть не на носу висит! Того и гляди, милиция возникнет, неприятностей не оберешься, а им только одно – Женщины!!! Ха! Мне б ваши заботы!

Наумов покосился на Лену и отвел глаза в сторону.

– Между прочим, я защищал эту женщину… – пробубнил он. – От страшного, злобного зверя.

Лена фыркнула:

– Это ж просто собачка.

– Да ну? – весело удивился Наумов. – Ну тогда, может быть, ты меня выведешь из этой чужой квартиры? Или лучше – подержи собачку, а я сам выйду.

Лена поежилась – просто собачка все еще скакала в прихожей, и было неизвестно – как и когда ей с Арсением удастся вырваться на свободу.

– А чего это вы меня все на «ты» да на «ты»? И вообще! Никуда я не пойду!.. Я боюсь… – призналась она и зябко повела плечами.

– Ну… я ж пошутил, чего ты… – Наумов подошел и как-то очень ловко облапил ее всю, прижал к себе и пробурчал в самое темечко. – Со мной никогда и ничего не бойся. Я тебя не обижу.

– А… а остальные? – подняла к нему глаза Лена и…

– О! А они здесь целуются! – неожиданно раздался голос и грохот со стороны балкона.

– Уй-й-й, – пискнула Лена и снова спряталась на груди у Наумова.

– Да что ж вы девушку пугаете? Я только-только ее успокоил! – рявкнул Арсений. – И вообще – вы кто? Вор? Предупреждаю сразу – здесь страшная, злобная псина.

Парень на балконе открыть двери не мог, поэтому кричал, чтобы его впустили, а Лена с Арсением даже не сразу сообразили, что ему надо.

– Ну впустите же! Я же и есть тот Пашка! Ну хозяин я! – плясал на балконе парень.

– Слушай, Арсений… Андреич… а он и впрямь Пашка, – оторвалась от груди спасителя Лена.

– Ну это понятно, а чего это я сразу и Андреич? – нашел время для выяснения отношений Наумов. – А вот так просто нельзя меня Арсением звать? Ведь вроде как почти в клыках собаки вместе побывали, в одной…

– Да давай уже двери парню откроем! А то… Замерзнет ведь! – вывернулась из рук Арсения Лена и побежала к балконной двери. – Заходи… только осторожно, здесь страшная собака…

– Псина не здесь, она возле двери, – насупившись, бросил парень, заходя с балкона в дом. – А чего в дом-то вошли, если вам никто не открывает?

– Так нам надо! – вытаращилась Лена. – Мы из родительского комитета! К маме твоей я пришла! Что-то с ней случилось, а ты вдруг стал неблаго… В общем, жалуются на тебя. Вот и… я подумала, лучше я приду, мы с твоей мамой вроде в неплохих отношениях были… вы с Маринкой в один садик ходили, а потом и в одну школу…

Она пыталась напомнить парню, кто она есть на самом деле, но тот, видимо, и сам помнил. Потому что нахмурился и поддерживать разговор совершенно не хотел. Он еще, может быть, и поговорил бы с Леной, но рядом с ней стоял Арсений. По тому, как мальчишка косится на мужчину, Лена поняла, что тот побаивается ее спутника.

– Арсений! Ты выйди из комнаты, нам поговорить надо, – быстренько затараторила она, толкая коллегу к двери. Тот сопротивлялся, что раздражало. – Ну выйди же ты! Говорю же – надо с Пашей поговорить, он тебя боится!

– Да куда я выйду-то?! – не выдержал Наумов. – Куда «выйди!», если там этот… собака!

– Ой, ну что тебе эта собака сделает? – махнула рукой Лена. – Ну тявкнет пару раз…

– Он в горло вцепится, – сообщил хозяин песика.

– Ну, тявкнет да вцепится, а потом… Пашка!!! Да ты с ума сошел! Кого ты из собаки вырастил?! – накинулась на парня Лена. – Надо же! Придумал! В горло вцепится! Нашел чем хвалиться! Арсений! Иди и вцепись ему в глотку первый!!

Арсений судорожно сглотнул, а потом просто попросил:

– Паша, убери собаку, а?

Пашка направился к двери, потом обернулся и смущенно произнес:

– Дэн вообще-то нормальный… он не приучен людей драть, это я так… для острастки…

Через минуту пес был закрыт, а Павел вернулся, сел на диван и скучно уставился в стену: