Сара Пэйнтер - Язык чар

– Если не ошибаюсь, ты употребила другое слово – дурная. – Гвен не хотела, чтобы напоминание прозвучало упреком, но обида вырвалась, как пузырьки из шампанского, и добавила резкости.

– Послушай, я сказала, что сожалею, но с чувствами ничего поделать не могу, – тоном праведницы произнесла Руби.

– Это был карточный фокус. Из набора «Юный волшебник».

– Понимаю. Теперь.

– У меня на голове был фетровый колпак. Кэти вытащила из него Мистера Бан-Бана.

На другом конце линии молчали. Глядя на потрескавшуюся краску, Гвен собиралась с силами, чтобы не поддаться эмоциям.

– Я думала, что кролик настоящий, – сказала наконец Руби. – Он был такой пушистый. Мне показалось… Я думала…

– Ты думала, что я… Что? Провожу ритуал жертвоприношения с живым кроликом на глазах у твоей одиннадцатилетней дочери? Ты действительно думала, что я бы сделала такое?

– Мама бы сделала.

Гвен скрипнула зубами.

– Я не Глория.

– Знаю. Знаю, что отреагировала немножко резковато.

От изумления Гвен даже открыла рот.

– Может быть, я подавляла определенные чувства. Мой учитель йоги говорит, что я очень зажатая.

Гвен закрыла глаза.

– Какие чувства?

– Мне казалось, что мама любит только тебя, а меня считает пустышкой.

– Это неправда. – Гвен покачала головой. – Мама злилась на меня за то, что не пользуюсь даром. – Она изобразила в воздухе кавычки, заключив в них последнее слово, хотя Руби, конечно, этого не видела.

– По крайней мере, у тебя он был. На меня она смотрела как на приемную. Будто не понимала, кто я такая и как забрела в ее дом.

Тот материнский взгляд Гвен помнила хорошо.

– Ты же знаешь, что она смотрела так на каждого.

Руби вздохнула.

– А ты помнишь, как она брала чью-то визитку, читала и сразу же указывала человеку на дверь? Даже если этот кто-то умолял ее со слезами на глазах.

– Господи, да. Я и забыла уже. Помнишь мистера Барнса?

Сестры помолчали, вспоминая, как брел по улице, едва волоча ноги, их преподаватель математики, сраженный новостью о том, что жена обманывала его в течение пяти лет до самой своей смерти.

– Да, била она наотмашь.

– Никогда никого не жалела.

– Почему? – взорвалась Руби. – Почему она была такой? Сколько раз нам приходилось переезжать после того, как она рассердила слишком многих.

– Ты у кого это спрашиваешь, сестренка?

– Ну так спроси у нее. Ты уже звонила ей насчет дома?

– Зачем? Сообщить, что я живу на запретной планете? Вот уж нет.

– А надо бы. Если начнет кричать, всегда можно положить трубку. К тому же теперь ситуация совсем другая. Айрис там больше нет.

– Нет. – Гвен скользнула взглядом по багровым стенам. Они, казалось, давили на нее со всех сторон. – Вроде бы нет.

Хелен Б. из двадцать первого номера пропустила третье воскресенье подряд. Обычно она заходит, когда выгуливает эту свою забавную собачку. Что-то случилось, но я пока не знаю что. Возможно, причина в этом неприятном, злобном мужчинке, за которого она вышла замуж. Вот же дурочка. Я так устала сегодня, и мне снилось море. Если бы можно было остановиться. Мать частенько говорила «не суй нос не в свои дела». Жаль, что я ее не слушала. Я устала от всех этих людей, всех этих жизней. А ведь я ничего этого не просила.

И все-таки.

Какой же он мерзкий тип.

Гвен прищурилась. Пока читала, день успел уйти в сумерки. Она поднялась и включила свет. Никогда еще она не ощущала такой близости к Айрис – бабуля была абсолютно права. Хелен Б. и ее отвратительный муженек нисколько не касались Айрис. И Мэрилин Диксон нисколько не касались самой Гвен. Вот только легкий зуд, начавшийся за левым ухом и распространившийся на спину, говорил другое и называл ее большой, жирной лгуньей.

Гвен пролистала несколько страниц, пока не наткнулась на знакомое имя.

Мэрилин нужно научиться быть самостоятельной, стоять на собственных ногах. Невозможно, чтобы она бегала ко мне с каждой своей мелкой проблемой. Сегодня попросила наложить заклятие на Джона из магазинчика на углу только лишь за то, что он неправильно дал ей сдачу. Этой женщине необходимо хобби.

Гвен отпила чаю. Мэрилин хотела от нее того же, чего и от Айрис, но потом отказалась, сославшись на то, что получила помощь от соседки. О какого рода помощи могла идти речь? Уж не решила ли Мэрилин встать на собственные ноги, воспользовавшись неким любительским заклинанием? Вот это было бы плохо.

В кухню вошел Кот.

– Привет, малыш, проголодался? – Гвен потянулась за миской, но Кот прошествовал мимо. У двери он остановился и посмотрел на хозяйку. Взлохмаченная шерстка над глазами напоминала вскинутые брови.

– Что? Хочешь тунца? – Гвен постучала пальцем по миске. Нет, она не станет ни во что вмешиваться. Не хватало только закончить как Айрис. Кот не пошевелился.

– Вкусный, чудесный тунец. – Перед глазами всплыло искаженное мýкой лицо Мэрилин. Чтоб тебя…

– Думаешь, я должна что-то с этим сделать?

Кот сел на задние лапы и принялся демонстративно себя вылизывать.

– Вот же черт, – сказала Гвен и взяла ключи.

В «Добрый пекарь» Гвен вошла ровно в тот момент, когда Гарри проскользнул в знакомую кабинку. Кэм. Замечательно.

Притворившись, что ничего не видела, она направилась прямиком к стойке. Женщине за стойкой могло быть за пятьдесят, и тогда она владела искусством макияжа, а могло быть и около сорока, и тогда она жила на всю катушку.

– Миссис Конателло?

– Кто спрашивает? – Безукоризненной формы черная бровь эффектно выгнулась. Над пестрой косынкой возвышались тщательно уложенные волосы. Ярко-желтый топ привлекал внимание глубоким вырезом. Гвен даже ощутила короткий приступ сочувствия к бедной и несчастной Мэрилин.

– Меня зовут Гвен Харпер. Я подруга…

– Я знаю, кто вы.

– Вот и хорошо. Я могу поговорить с мистером Диксоном? Пожалуйста. – Между решением попробовать все же помочь Мэрилин и появлением у нее в голове вывески с надписью «Добрый пекарь» прошло приблизительно две секунды. Она поместила его в раздел «с этим разберемся потом». Сначала надо проверить Брайана. Понять, находится ли он под каким-либо влиянием, нетрудно. Глория научила ее обнаруживать симптомы и – к счастью – исцелять недуг.

Женщина за стойкой отшатнулась, словно от пощечины.

– А с какой стати ему быть здесь?

Гвен уже сформулировала ответ – с такой, что вы поддерживаете с ним интимные отношения на регулярной основе – и открыла рот, чтобы огласить его, но тут ее отвлек Гарри, призывно махавший обеими руками. Дело дрянь.

– Идите к нам, – позвал он. Сидевший напротив него Кэм оглянулся, но в отличие от Гарри сохранил нейтральное выражение.

Гвен коротко кивнула и повернулась к миссис Конателло, которая занялась раскладыванием пирожных на подносе. На ее щеках пылали два красных пятна.

– Миссис Конателло, пожалуйста. Мне действительно нужно поговорить с Брайаном… – начала Гвен, но в этот момент дверь в кафе распахнулась с такой силой, что ударилась о стену и отскочила. В дверном проеме появился мужчина в серой куртке, с раскрасневшимся и влажным от пота лицом.

– Охо-хо. – Моментально распознав маньячный блеск в глазах незнакомца, Гвен отступила в сторону. Мужчина перепрыгнул через прилавок, сбросив на пол поднос со сконами.

– Брайан! – выдохнула миссис Конателло.

– А, черт, – бросила Гвен и поспешно отступила к столику, за которым сидели Кэм и Гарри. Сомнений не осталось – Мэрилин определенно наложила на супруга заклятие.

– Надо же, испортил перекус, – печально заметил Гарри.

Между тем Брайан опустился на колени перед миссис Конателло, так что за прилавком скрылась даже его лысая макушка.

– Боже мой, – вздохнул Гарри, – это же негигиенично.

– Что? – Гвен вопросительно взглянула на него.

– Он… Он ведь не ублажить ее вознамерился?

– Какие у тебя грязные мысли, – фыркнул Кэм. – Он всего лишь хочет поговорить. Надеюсь.

– Мэри, я не могу так больше. – Сам Брайан оставался невидимым, но его голос разнесся по залу. Собравшиеся в этот не ранний утренний час посетители отложили приборы и повернулись на звук. Группа туристов поспешила достать телефоны, решив, вероятно, что здесь разыгрывается некая импровизированная сцена.

– Встань, идиот, – прошипела Мэри и кивнула в сторону ведущей в кухню двери. – Здесь мой муж.

– Я люблю тебя, Мэри Конателло.

Признание определенно не обрадовало Мэри.

– А-а-а-ах, – выдохнули зрители.

– За спиной! – крикнул один из туристов, успевший проникнуться духом разворачивающейся на его глазах драмы.

– О боже, – пробормотала, оборачиваясь, Мэри. На пороге кухни стоял мистер Конателло с металлической лопаточкой в одной руке и грязным полотенцем в другой.

– Этот джентльмен упал, – поспешила объяснить Мэри.

– Посторонним за прилавком не место, приятель, – сказал мистер Конателло, с любопытством глядя вниз.

– Мне необходимо поговорить с Мэри, – заявил Брайан. – Ух… – Обожание в его взгляде смешалось с растерянностью. – Ты меня ударила!

– Нечаянно. Поскользнулась, – объяснила Мэри и попыталась прогнать мужа в кухню. – Иди, займись яичницей.

– К черту яичницу, – проворчал мистер Конателло, но тем не менее скрылся за дверью.

– Дорогая, – подал голос Брайан, – я думал, ты сама этого хотела – чтобы мы поговорили об этом.

– Но. Не. Так. – Каждое слово миссис Конателло произнесла так, словно откусила его от целого предложения. – Ты что, рехнулся?

– Нет, Мэри. Я в полном рассудке, – заверил ее Брайан. – Ты выйдешь за меня?

– Разве он уже не женат? – негромко поинтересовался Гарри.

– Да и она замужем, – напомнил Кэм.

– Скажи да, милая, – воззвал из-за столика один из туристов.

Дверь в кухню снова распахнулась, и Мэри, проворно отступив от поклонника, подняла откидную крышку и громко сказала:

– Выходите, мистер Диксон. Все в порядке, вы просто упали.

Мистер Конателло с недовольным видом оглядел разлетевшиеся по полу сконы и осколки посуды и повернулся к жене.

– Приберись здесь, пока кто-нибудь не поскользнулся и не подал на нас в суд.

Брайан поднялся и, слегка пошатываясь, побрел к свободному столику.

Мистер Конателло обвел угрюмым взглядом зал и скрылся за дверью.

– Да, было интересно. – Гарри покачал головой и повернулся к Кэму: – Вот уж не думал, что Брайан способен на столь демонстративное проявление чувств.

– По-моему, он немного не в себе, – заметила Гвен.

– Обычно здесь спокойнее. – Кэм встал и выдвинул свободный стул.

– Составишь нам компанию?

Гвен с любопытством наблюдала за Брайаном, который, словно оглоушенный, сидел за угловым столиком. Разыгравшаяся в кафе сцена произвела впечатление. Кто бы подумал, что серая мышка Мэрилин способна на такое? Конечно, ее вряд ли обрадовала бы реакция Брайана, но в любом случае заклинание было сильное.

Гарри тоже поднялся.

– Пойду-ка я да возьму кусочек торта, пока кто-нибудь не додумался повторить этот нырок.

– Гвен? – Кэм все еще стоял у свободного стула.

Конечно, обычный жест вежливости, но она еще не пришла в себя после случившегося, а потому приняла приглашение.

Кэм взглянул на Брайана.

– Парень определенно не в себе. Интересно, что такое на него нашло.

Гвен напряглась. Кэм слишком близко подобрался к правде, и она занервничала.

– Ты хорошо знаешь Брайана? Как думаешь, может, стоит пригласить к нам?

– Господи, конечно же нет. Он захочет получить бесплатную юридическую консультацию. Так всегда и бывает.

От нее не укрылась прозвучавшая в его голосе горечь.

– Ты такой циник.

– Тебе не понять.

Гарри вернулся к столику с бумажным пакетом, облизывая на ходу пальцы.

– Мне пора идти.

Кэм посмотрел на часы.

– Еще только половина третьего.

– Как скор на остроту законника ум. – Гарри загадочно улыбнулся. – У меня секретная миссия. – Он повернулся к Гвен: – Приятно было встретиться. Постарайся развлечь нашего орла правосудия. Он такой сварливый, когда устает.

– Я тут ни при чем. – Гвен подняла руки. В этот самый момент Брайан поднялся и неуверенной походкой направился к прилавку. Подойдя ближе, он повернул к служебной двери.

– Нет-нет, – пробормотал Кэм, вставая. – Это плохая идея.

Гвен поспешила за Брайаном и, прежде чем он достиг цели, поймала его за руку.

– Здравствуйте, мистер Диксон. Вы не…

Брайан стряхнул ее руку и двинулся дальше. Что было в каком-то смысле к лучшему, потому что Гвен понятия не имела, как закончить предложение. С другой стороны, попытка Брайана завести знакомство с мистером Конателло могла вызвать у последнего понятное недовольство.