– Прекрасно. В любом случае я не желаю ничего твоего, Ноа, – ответила я, войдя в лифт.

Он снял солнцезащитные очки и наклонил голову набок, его взгляд проблуждал по моему телу, а затем сконцентрировался обратно на лице.

– Амелия? – его глаза расширились, и злорадная ухмылка растянулась на его лице. – Амелия Лондон? Когда у тебя появились такие сиськи?

– Да пош… после того, как я бросила тебя, – сказала я сквозь стиснутые зубы, скрестив руки на груди.

Он рассмеялся. – Ты бросила меня? Именно этим ты себя успокаиваешь? Нет проблем, если это помогает тебе спать по ночам.

Закатив глаза и развернувшись, я нажала на кнопку еще несколько раз, но все равно чувствую его пристальный взгляд на себе.

– Я знаю, что я симпатичная. Тебе следует прекратить пялиться.

– Твое эго все так же не убавилось. Я не пялюсь. Я просто ошеломлен. Думал, ты покинула Голливуд.

Я намертво позабыта людьми. Прекратите напоминать мне об этом. Господи!

– Нет. Я снималась для независимых телекомпаний.

Он не выглядит впечатленным. – Почему ты здесь?

– Ради фильма.

– Очевидно. Какого фильма?

На мгновение я задумалась о том, чтобы не говорить ему, но в этом вовсе нет смысла. Он все равно рано или поздно узнает, даже если я не получу роль.

– «Грешники, похожие на нас».

– Нет, серьезно, что за фильм? – спросил он, словно ему даже на долю секунды не пришла в голову такая мысль.

Я приподняла сценарий. – Грешники. Похожие. На. Нас.

– Ты же не серьезно, – засмеялся он, взяв сценарий у меня из рук. – Ни при каких условиях, ты не сможешь сыграть Блэр Хоторн.

– А почему нет? Ты же получил роль Дэймона Шоу, да?

– Плохой парень, играющий роль плохого парня, в этом нет ничего удивительного. А вот ты… – он вышел, как только двери лифта открылись на моем этаже.

– Ты – Амелия Лондон, – он нахмурился, протянув мне сценарий, когда мы подошли к дверям. – Милашка Амелия. У тебя нет шансов. У тебя получится ругаться, но ты хоть знаешь, что тебе придется сниматься голой? Кроме того, у тебя всегда был чертовски скверный характер. Избавь себя от стресса. Я слышал, что Фриман работает над романтической комедией. Тебе следует попробовать у него.

Он открыл дверь в кастинговую комнату, отдал мне сценарий и закрыл ее прямо перед моим носом.

Я стояла неподвижно в шоке всего пару секунд, после чего ухватилась за ручку двери с такой яростью, что у меня появилось желание вообще сорвать ее с петель. Он отошел лишь на несколько шагов, и я бросила свои вещи около двери, сняла туфлю и бросила ее ему в спину.

Я промазала.

– У меня появился характер, сукин, ты, сын, поскольку ты поставил себе цель взбесить меня, когда мы были молоды!

Он обернулся, широко распахнув глаза. – Ты только что бросила туфлю в меня?

– Скажи спасибо, что это просто туфля! Что заставляет тебя думать, что я не смогу сыграть эту роль? Думаешь, я не смогу обнажиться? – я сорвала с себя блузку и бросила ее на пол, после чего последовал и лифчик. Я стою перед ним, и мои соски мгновенно среагировали на холодный воздух в офисе. – Кожа – это всего лишь кожа. Я занимаюсь этим почти два десятилетия, и я ничего не боюсь, меньше всего твою второсортную актерскую задницу.

Его челюсть сжалась, и он направился ко мне, не остановившись до тех пор, пока моя спина не оказалась прижата к стене.

– Второсортный актер?

– Ты слышал меня, – я противостояла ему. – Второсортный. Единственная причина, по которой ты получил эту роль, состоит в том, что люди заблуждаются на твой счет, поскольку ты привлекательный.

Его ноздри раздулись, а взгляд пробежался по моему телу еще раз. Он так пристально уставился на меня, что мне захотелось отвести взгляд. Несмотря на холодный воздух, моя кожа ощущается разгоряченной.

– Ладно, – он нахмурился, – Хочешь сыграть эту роль? Хорошо, прямо здесь и сейчас. Будь Блэр.

– Что?

Он не стал распаляться на объяснения и начал произносить слова из роли.

– «Ты снова потеряла голову, Блэр. Ты всегда прыгаешь в омут с головой, а затем расстраиваешься, когда все идет не по-твоему. Когда же ты, черт побери, вырастешь?».

Мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить, откуда эти слова, и я заметила, как он уже махнул рукой на меня, отстраняясь.

– «Да пошел ты», – я усмехнулась ему в лицо. – «Великий всемогущий Дэймон Шоу взбешен тем, что я не следую его правилам. Но дело в том, что я никогда не собираюсь становиться твоим домашним питомцем. Я не буду всегда делать то, что ты пожелаешь. Моя жизнь не вращается вокруг тебя!»

– «Продолжай отталкивать меня, Блэр! Вымещай все свои скрытые чертовы комплексы на меня! Возможно, это заставит тебя почувствовать себя лучше?

– «Комплексы?» – засмеялась я. – «Давай не будем притворяться, что это я та, кто разрушен изнутри, Дэймон. Скажи мне, почему ты испытываешь потребность связать меня и удерживать на месте каждый раз, как только я отвернусь от тебя. Я скажу тебе: потому что ты боишься, что я уйду, точно так же, как твоя мать и отец. Люди всегда бросают тебя»

Он замер, отступил назад и наклонился, чтобы поднять мою блузку. Этот жест впервые напомнил мне о том, что я нахожусь голой по пояс перед ним, с тех пор как сняла ее.

– «Ты права», – прошептал он, надевая блузку на меня через голову. Без лифчика мои соски торчат. – «Ты все, что у меня есть, Блэр. Я так люблю тебя, что готов умереть за тебя, убить за тебя. Но ты не можешь продолжать винить меня в том, что произошло не по моей вине. Я не могу исправить это».

Он обхватил рукой мою щеку, и большим пальцем начал выводить круги на ней. – «И не притворяйся, что не знаешь причину, по которой я связываю тебя, ведь суть в том, что тебе просто нравится быть связанной.»

Мы уставились друг на друга. Он находится слишком близко ко мне, и я не могу сделать этого с ним прямо сейчас. Когда он наклонился для поцелуя, я ударила его со всей силой по лицу, не побеспокоившись о том, как сильно зажжет мои пальцы.

– В твоих мечтах. Ты не мой Дэймон. Ты всегда будешь моим гребаным бывшим, Ноа, – сказала я, схватив свои вещи с пола и открыв дверь. Я сделала примерно два шага, после чего поняла, что мне не хватает одной чертовой туфли. Не просто туфли, а туфли за тысячу долларов.

Черт.

Вдобавок ко всему, я полностью потеряла самообладание! Я даже не помню, кто еще находился в комнате! После той сцены я не могу вернуться туда. Я продолжаю идти, прихрамывая, пока не замечаю на себе странные взгляды нескольких человек, после чего снимаю обувь и мчусь к лифту. Я упустила свой шанс. Сколько времени для этого потребовалось? Пять минут с Ноа, и я уже веду себя, как сумасшедшая. Каждый раз, когда он рядом, даже когда мы были детьми, я теряю свой рассудок.

Что не так со мной?

– Подождите! – кто-то выкрикнул, когда двери лифта начали закрываться. Моим первым желанием было нажать на кнопку «закрыть двери», но я не хочу походить на него. Так что я вытерла напрашивающиеся слезы в уголках глаз и нажала на кнопку «открыть двери».

– Мисс Лондон, поздравляю, – какая-то женщина с рыжими волосами подошла ко мне с моей туфлей в руках. Уже только за это мне захотелось расцеловать ее.

– Поздравляете? – нерешительно спросила я.

– Режиссер попросил передать вам, что роль ваша. Мы хотим, чтобы вы сыграли Блэр Хоторн. Мы свяжемся с вашим агентом утром. Мы планируем объявить об этом к концу недели, так что будьте готовы. Все будет происходить быстро. Ваша жизнь кардинально изменится. Фанаты этого фильма… мягко говоря, пристально следят за происходящим, – она улыбается и машет мне на прощание, уходя.

Двери закрылись, и я стою внутри лифта, ошеломленная. И внезапно меня осенило: Ноа и я на протяжении всего следующего года будем играть влюбленных.

Подняв руку, я приложила ее к груди. Мое сердце до сих пор неистово колотится, а мы еще даже не начали.

Прошло всего три дня с тех пор, как объявили список актеров, и сказать, что люди отнеслись к этому чересчур серьезно, довольно-таки огромное преуменьшение.