– Джеймс, ты меня здорово напугала. Что бы я делала, если бы с тобой что-нибудь случилось?

Джеми – везунчик, это несомненный факт. Всего пару метров не в том направлении, всего на пару километров быстрее – все могло кончиться гораздо, гораздо хуже. От этих мыслей меня пробирает дрожь. Я бы не вынесла потери подруги. Я судорожно сжимаю руки, впиваясь ногтями в ладони. Дэмиен стискивает мое плечо, и я мысленно благодарю его за этот контакт. Пока этого достаточно.

Когда приходит медсестра проверить показатели Джеми, Дэмиен идет в коридор в поисках кого-нибудь, кто мог бы принести подушки и дополнительные одеяла.

В комнате есть только один ужасно неудобный диванчик, и именно на нем мне предстоит спать сегодня ночью, тесно прижавшись к Дэмиену.

* * *

Но несмотря на все неудобство, а также визиты медсестры каждые три часа, на следующее утро я чувствую себя даже немного отдохнувшей, проснувшись от аромата крепкого, слегка пережженного кофе.

– Нектар богов, – произносит Дэмиен, протягивая мне пластиковую чашку.

Я делаю глоток, морщусь, потом делаю еще один.

– Боги сегодня не слишком щедры, – констатирую я.

Он легонько целует меня в губы.

– Уверен, Эдвард с удовольствием согласится заехать в кафе на чашечку латте.

Я растерянно хмурюсь.

– А что здесь делает Эдвард?

– Я отправляю вас с Джеми домой на лимузине.

– Разве мы не с тобой возвращаемся? – Я слышу в собственном голосе плаксивые нотки и тут же жалею о своих словах. Да, сегодня суббота, но Дэмиену нужно руководить империей – его и так не было слишком долго. – Прости, – говорю я. – Знаю, тебе нужно на работу.

– Надо уладить пару вопросов, – отвечает он, и что-то в его тоне меня настораживает. – Я еду в Сан-Диего, – добавляет он, заметив мое замешательство.

В Сан-Диего живет его отец, и я понимаю, что Дэмиен собирается расспросить его о фотографиях, присланных в суд. Незавидная поездочка. Моя мать, конечно, не лучший родитель, но Джеримайя Старк – вообще за гранью добра и зла.

– Возвращайся скорее, – прошу я Дэмиена, испытывая сильнейшее желание покрепче обнять его и защитить. Не хочу, чтобы он снова мучился, с него и так хватит. И в то же время в глубине души я немного радуюсь. Ведь он мог опять соврать мне, что у него деловая встреча, – но вместо этого сразу рассказал правду.

– Я люблю тебя, – говорю я.

Дэмиен берет меня за подбородок и целует.

– Не беспокойся, со мной все будет нормально.

Я киваю, отчаянно желая, чтобы так оно и было.

Процедура выписки проходит крайне долго, целых два часа, но вот наконец мы с Джеми садимся в лимузин.

– Если я сделаю себе «мимозу»,[13] ты будешь ругаться? – спрашивает Джеми.

– Когда я на тебя ругалась? – возмущаюсь я в ответ. – Вроде у тебя нет проблем с алкоголем, Джеймс.

– Ты права, – отвечает она, наливая два стаканчика и протягивая один мне.

Пить мне не очень хочется, но все же я беру коктейль. Солидарность с подругой и все такое…

– Проблем с алкоголем у меня нет. У меня проблемы с сексом.

Тут я вынуждена согласиться, но мудро молчу, лишь потягивая «мимозу». Однако от наблюдательной Джеми ничего не ускользает. Она хмуро кивает.

– Знаю, – говорит она. – Ты все это мне не раз говорила за десять лет.

– Я просто не хочу видеть, как ты страдаешь. – отвечаю я. – Тебе повезло, Джеймс. Но все могло быть гораздо хуже.

Она отводит взгляд.

– Я звонила Оли, – говорит она вдруг, и я вздрагиваю от внезапной перемены темы. – Это в качестве решения моей проблемы с сексом, – поясняет подруга. – Сразу после того, как Рейн отстранил меня от съемок.

– О, Джеми, – вздыхаю я. – Ты же обещала. Да и он тоже обещал. Он сказал, что между вами больше ничего нет.

– Погоди-ка, ты с ним говорила? Когда?

– Оли приезжал в Германию, – отвечаю я. – Помогал готовить документы для суда. Ты не знала?

Джеми мотает головой.

– Мы с ним не виделись. С тех пор… Ну… С тех пор, как он приезжал ко мне той ночью. Мне нужно было с кем-то поговорить.

– И ты с ним переспала? – Я просто в бешенстве, на этот раз по-настоящему. Не только из-за того, что они это сделали, но и из-за того, что Оли мне соврал.

– Нет! Клянусь! – Джеми по-бойскаутовски поднимает пальцы. – Но искушение было. Ну, ты понимаешь…

Я облегченно вздыхаю. Хотя утешение небольшое.

– Оли помолвлен, Джеми. К тому же он раздолбай.

– Насчет первого я в курсе. Насчет второго – сама такая же. Может, мы родственные души?

– Как друзья – да. Но не как любовники. – От одной этой мысли меня передергивает.

– Знаю, – отвечает Джеми. – Ничего не было. Ты могла мной гордиться.

– Гордиться тобой?

– Я не спала с Оли, – поясняет подруга. – Хотя очень хотелось – из-за съемок, и вообще чувствовала себя паршиво. Ну… ты понимаешь. Но я этого не сделала – может быть, потому, что я наконец решила взяться за ум. – Она шумно вздыхает. – Правда, потом поехала и трахнула другого чувака. И разбила машину Дэмиена…

Вот так: мне для концентрации нужно вонзить в себя что-нибудь, а Джеми нужны мужики. На первый взгляд мой метод кажется более опасным, но иногда я в этом не уверена. Много лет я видела, как страдает Джеми от своих мимолетных увлечений. Теперь же я боюсь, что над ней нависла другая опасность.

– Пойми, я за тебя переживаю.

– Я знаю, – грустно отвечает она.

Какое-то мгновение мы обе молчим, и я уже думаю, что мы все обсудили. Но потом Джеми вдруг произносит:

– Я, наверное, вернусь в Техас.

От удивления в буквальном смысле теряю дар речи. Из всего, что она могла мне сказать, этого я ожидала меньше всего.

– Я все равно теперь не могу себе позволить снимать квартиру, так что тебе придется искать новую соседку. Если, конечно, ты не переедешь к Дэмиену. Тогда я, наверное, сдам ее в субаренду. Ситуация на рынке идет на лад, и, может быть, даже хватит на жилье в Далласе. И мне надо думать, как расплатиться с Дэмиеном за тот кошмар, что я сотворила с его машиной…

– Стоп-стоп-стоп, отмотай назад! Ты о чем вообще? Ты же ненавидишь Даллас и всегда ненавидела.

– Посмотри на меня, Ник. Я же ходячая катастрофа, сплю со всеми подряд – от кинозвезд до первых встречных.

– С этим не поспоришь, – соглашаюсь я. – Но переезд в Даллас – это ведь просто смена места жительства.

– Может, этого мне хватит. Может, здесь для меня слишком суетно и слишком много искушений.

Мне хочется сказать Джеми, что она ошибается, но, с другой стороны, я и сама в этом не уверена. Я лишь не хочу, чтобы она уезжала за две тысячи километров отсюда. Но то, что хочу я, по всей видимости, не совпадает с тем, что нужно самой Джеми.

– Ты, главное, вспомни об этом, когда опять захочется сделать какую-нибудь глупость.

Тут мы смотрим друг другу в глаза и не можем сдержать смеха оттого, как иронично это звучит.

– Я бы на это не полагалась, – говорит подруга, и смех становится еще громче.

Забыв о проблемах, оставшуюся часть пути мы слушаем музыку, подпевая Тэйлор Свифт, и пьем «мимозу». В конце концов, витамина С много не бывает.

– Ты видела, теперь мы наконец знамениты! – говорит Джеми, когда мы подъезжаем к центру Лос-Анджелеса.

– Что?

– Ну, вернее, я. Дэмиен-то всегда был знаменитостью, да и тебе перепало внимание прессы. Но ты только посмотри! – Она выуживает из сумочки телефон и вручает его мне. – Я тут наделала скриншотов из Интернета. Посмотри мои фотки.

Я принимаюсь изучать, и действительно, вперемешку со снимками какого-то умопомрачительного красавчика – фотографии, снятые скрытой камерой, на которых Дэмиен, я и Джеми в магазинах Эрроухед. Гуляем, едим, болтаем, смеемся. Есть даже фото, на котором Дэмиен обнимает нас обеих за талии.

Подруга наклоняется через мое плечо и тычет в экран:

– Вот эта гуляет по всему «Твиттеру»! Не знаю, в чем причина – в чертовской сексуальности Дэмиена или в его знаменитости, но это просто вирус какой-то!

– А может, дело в тебе? – говорю я.

Фотограф поймал Джеми в тот самый момент, когда она заразительно смеется, глаза горят, волосы сияют. На фотографии это живая и красивая девушка, которую я так хорошо знаю, но, боюсь, сама Джеми сейчас воспринимает иной – несчастной и запутавшейся.

Лишь когда мы приезжаем в Малибу, Джеми удивленно и растерянно смотрит в окно, затем поворачивается ко мне.

– Это ведь не Студио-сити, – замечает она, как будто указывая мне на ошибку.

– Ты пока поживешь у Дэмиена в Малибу.

Брови ее удивленно взлетают вверх, и она хитро улыбается.

– Про любовь втроем – я же пошутила! Но если Дэмиену так хочется…

Я затыкаю уши:

– Я тебя не слышу!

Джеми весело смеется.

– Нет, ну правда, – говорит наконец она. – Зачем мне переезжать в Малибу? Если это такое наказание за разбитую «Феррари», то Дэмиен слегка промахнулся.

– Нет, не наказание, – говорю я. – Это вопрос безопасности.

И рассказываю о камне, разбившем стекло, и смс недоброжелателя. Когда я заканчиваю, Джеми смотрит на меня расширенными глазами.

– Ого! Сколько всего на тебя навалилось. Ну, хотя бы тебе не приходится мириться с твоей чокнутой мамочкой. За это можешь сказать мне спасибо.

– Ты общалась с моей матерью? Как? Зачем?

Я понятия не имею, о чем она, но поскольку врагу не пожелаю встретиться с моей матерью, мне уже жалко Джеми.

– Она звонила где-то неделю назад, такая вся из себя разгневанная. И сказала, что раз уж я твоя лучшая подруга, то должна кое-что тебе передать. Судя по всему (это ее слова, не мои), ты находишься в полном замешательстве, не можешь противостоять своему новому – богатому и авторитарному – мужчине и вымещаешь злость на ней, игнорируя ее звонки и письма.

– Вот черт!

– Когда она позвонила, я как раз злилась на свою маму из-за какой-то глупости – уже и сама не помню. Но после этого разговора я порадовалась, что у меня такая замечательная семья.

– Спасибо, – сухо говорю я. – Теперь мне гораздо лучше.

В ответ Джеми лишь улыбается.

– Мне кажется, она просто злится, что ты послала к ней кого-то забрать свои старые фотографии, а не поехала сама. И потом еще не отвечала на звонки. Я бы тоже не отвечала, Ник, но зачем тебе понадобились эти фотографии? Кто это тебе так не нравится, что ты отправила его к своей мамаше?

– Никто, – говорю я, и по моей спине прокрадывается холодок.

– Да? Ты никого не посылала? – Джеми удивленно смотрит на меня. – Может, просто репортер? Кто-нибудь наверняка пишет статью о девушке, завоевавшей сердце Дэмиена Старка. – Подруга пытается утешить меня, заметив мой ступор.

Но почему-то от этих слов лучше не становится. Джеми чуть склоняет голову и тычет в меня пальцем.

– Сейчас мы входим в зону спокойствия. До конца дня – ничего, кроме океана и «маргариты». Договорились? – Она протягивает мне руку.

– Договорились, – соглашаюсь я. Мне и самой нравится эта идея.

Глава 18

Под действием «маргариты» мне снится безумно эротический сон. Я чувствую горячие губы на своей груди. Руки, ласкающие раздвинутые ноги, продвигаются все выше, пока большие пальцы не касаются моей жаждущей плоти. Я открываю глаза – но никого нет. Лишь прикосновение рук и губ, да еще такое долгожданное ощущение твердого члена во мне. Я зову Дэмиена, но он не приходит. Лишь одно его прикосновение, настойчивое трение плоти о плоть, повышение температуры и стойкий, все нарастающий аромат возбуждения. Я тону в нем и в этой чувственной дымке, окутывающей меня.

Я шарю в темноте, но мои руки нащупывают лишь воздух. И снова я чувствую губы на моей груди и твердый, горячий член между ног. Я кричу, когда Дэмиен входит в меня, двигаясь ритмично и сводя меня с ума. Мощные толчки поднимают меня все выше и выше, в этом диком танце, в этом опасном соитии. Сердце колотится в груди, тело приятно ноет – он трахает меня, трахает снова и снова, и удары такие сильные, что я сама удивляюсь, как еще не потеряла сознание. Мое тело сотрясается от его сокрушительного оргазма, и я крепко прижимаю его к себе, зная, что в этом мире грез его тело эфемерно, и в моих руках окажется лишь воздух.

Но на этот раз я ошибаюсь, и пальцы нащупывают горячую кожу и накачанные мускулы.

Дэмиен!

Открываю глаза и вижу его над собой, его член мягко входит в меня. Я ловлю на себе тяжелый взгляд, мы оба прерывисто дышим. Я чувствую себя удивительно живой, удовлетворенной и любимой. Но в его глазах буря.

Я обвиваю Дэмиена руками за шею и целую глубоким, чувственным поцелуем, в такт двигающемуся внутри меня члену. Притягиваю его к себе, жаждая почувствовать его вес, ногами обхватываю его ноги, ощущая горячую кожу, сплетение тел.

Заглянув в его глаза, я вижу, что буря утихла, – и вздыхаю. Не знаю, что случилось между Дэмиеном и отцом, но не сомневаюсь, что ему было невероятно тяжело, и именно поэтому он вернулся ко мне. Мое тело и прикосновения помогают прогнать демонов прочь.