Она рыдала, тело трясло. Он прижал ее к себе и стал гладить по голове, целуя волосы, успокаивая. Она не понимала, что происходит. Как за пять минут открылась перед совершенно чужим человеком. Почему позволяет обнимать себя.

— Почему? — спросила она, вытирая слезы. Он глубоко вздохнул, словно перед прыжком и посмотрел ей в глаза. Она знала этот взгляд, он сказал ей все.

— За эти два года ты стала мне дорога! Но ты была счастлива и я был рад за тебя, а потом …Потом ты стала превращаться в тень, я пытался выяснить, что происходит у вас, но ничего не выходило, а потом стало все известно, но я не верю Анна! Черт возьми, мне нужно было просто увезти, спрятать тебя от этого ублюдка! Но я не представлял, что он настолько безумен! Прости меня Анна! — он схватил ее руки и поцеловал. Анна же была ошарашена и подавлена. Все эти чувства и эмоции были для нее как ушат холодной воды, ей было жутко — она ведь даже и представить не могла, что кто-то рядом страдает из-за нее. Боже! ЕЕ даже передернуло, по спине пробежал холодок. Новость была для нее пугающей. Ей было не по себе, она не хотела этого. Нет, ей ничего не надо, она устала …Она закрыла глаза, пытаясь отрешится от реальности, но ничего не вышло.

— Мне нечем тебе ответить Джо, кроме как поблагодарить! — хрипло ответила она.

— А мне и не надо ничего Анна! Я хочу помочь тебе! Я хочу вернуть тебе сына!

Ее сердце забилось гулко и быстро. Аня с волнением посмотрела на худое лицо мужчины и почувствовала как в ней загорается надежда слабая, хлюпенькая и все же.

Весь последующий месяц Аня лечилась — пила антидепрессанты. От госпитализации она отказалась, считая, что сама справится со своими приступами отчаянья, которые порой прорывались наружу. Теперь у нее была надежда и еще чувство вины перед бабушкой, поэтому до крайностей не доходило. Все это время Анна провела в Лондоне рядом с Джо, бабушке же объяснила это тем, что она встретила человека, который поможет ей. Все так и было, единственное, что Анна не рассказала Маргарите Петровне, так это о своем поступке, от которого она так и не смогла оправиться и наверно, не оправится никогда. Но сейчас Анна не хотела, чтобы бабушка видела ее состояние. Она и так слишком потрясена случившемся, не стоит беспокоить ее сильнее.

Выходить из депрессии было очень тяжело, но собрав всю свою волю и последние силы, Анна стремилась к жизни, к действию и цели. А цель у нее была только одна — вернуть сына или хотя бы добиться с ним встреч. Она не представляла как Джо поможет, но помощь дарила надежду, а неиссякаемая энергия мужчины и поддержка заставляли ее работать над собой, что она и делала. Их отношения были довольно странными — они словно боялись друг друга, точнее боялась Анна, хоть и старалась не подавать виду и все же скованность и неловкость скрыть было невозможно. Она и сама не могла объяснить, но почему то чувствовала себя некомфортно рядом с ним, хоть он и был очень деликатен и сдержан в общении. Наверно, виной всему было его признание в своих чувствах к ней, а также Анна давно перестала быть наивной девочкой и понимала, что бесплатно только сыр в мышеловке, и учитывая эти самые чувства, нетрудно догадаться, чем придется платить. Но ради сына она готова была на все что угодно, да и чего уже ей волноваться?! Ее душа, она давно убита, ее плоть, она была вышколена и натренирована жестким и грубым сексом, поэтому терять и бояться нечего — она прошла все круги ада, больнее не бывает! Да и она перестала что-либо ощущать, она была как выжженная земля — мертвая на эмоции, мертвая на чувства. Так что не коробит ее мысль о том, чтобы продать свое тело, а души у нее не осталось почти, все, что осталось принадлежит сыну и бабушке.

Но на данном этапе Джо не проявлял в этом направлении никаких шагов, за что она была ему благодарна еще больше. С каждым днем она постепенно привыкала к нему и уже не реагировала так резко, страх притуплялся. Все свое время Джо посвящал ей — они вместе гуляли, обедали, завтракали, ужинали, они мало разговаривали, обсуждали только планы относительно Мэтти, которые с каждым днем становились все реальней и реальней. Спустя месяц Анна наконец увидела своего малыша. Все случилось внезапно и Анна была так поражена, что у нее произошла истерика.

— Анна, собирайся, мы вылетаем в Порту! — услышала она голос ворвавшегося в ее съемную квартиру Джо, у него были ключи, так как он слишком опасался еще раз оказаться перед запертой дверью.

Аня ничего не понимала, но сразу же побежала собираться, зная, что это важно. По дороге Джо наконец все объяснил.

— Я должен привезти Мэтти в Лондон, Мэган заболела! Я знаю, что предприятие рисковое, я тебе до этого не говорил, потому что все было очень призрачно и я не был уверен в удаче. Но я все устроил, ты полетишь эконом классом, тебя никто не заметит, а в Порту зарегистрируешься в другом отели, мы с Мэтти туда приедем, вы увидитесь, а после мы по раздельности вернемся в Лондон. Я почти у цели Анна, скоро я ухвачу за ниточку — правда откроется и ты будешь с сыном милая, верь мне!

Анна зарыдала, кинулась к нему на шею, сжимая до боли его, а он покрывал ее лицо поцелуями.

— Спасибо, спасибо, спасибо… — захлебывалась она слезами, не отпуская его от себя. Наверно, в этот момент произошел перелом в их отношениях — они переступили еще одну ступень, они стали ближе.

В номере дешевой гостиницы Анна не находила себе места, она бегала, заламывала руки и кусала губы до крови от волнения и нетерпения, но когда на пороге появился Джо, держащий за руку ее малыша, все для нее исчезло. Она кинулась к нему:

— Мамочка? — недоверчиво потрогал ее Мэтт, она же ели держалась, чтобы не разрыдаться и не напугать сына.

— Сынок, ты разве забыл маму? — спросила Анна, прижимая к себе крошечное тельце, гладя черные волнистые волосы, целуя пухлые щечки. Она сжимала сына крепко, боясь отпустить. И тут ее малыш заплакал;

— Куда ты ушла, почему ты бросила нас с папой? — закричал он, обхватывая мать двумя руками.

— Нет, нет сынок все не так! Просто мама не может пока быть с тобой любимый. Но я люблю тебя сынок безумно, больше всего на свете родной! — разрыдалась она вместе с сыном. Около час они сидели, обнявшись, целуя и гладя друг друга, боясь разжать объятия. Мэтт тараторил, пытаясь, рассказать матери все, что у него произошло.

— Мама, ты ведь больше не уйдешь?! Мы сейчас поедим к папе? — спросил малыш, смотря на нее своими черными огромными глазами с надеждой и слезами.

Аня закусила губу и дрожащим голосом прошептала:

— Нет, сынок мама пока не может!

— Мамочка, ну, пожалуйста, поедим вместе! Папа больше так не будет, он не будет на тебя ругаться, он хороший! Пожалуйста! — у Мэтти началась истерика, он судорожно цеплялся ручками за Аню и надрывно плакал. Ее сердце рвалось, поджившие раны лопались и кровоточили, она рыдала вместе с сыном, жалея, что приехала и потревожила своего малыша. В эту минуту она ненавидела Маркуса Беркета и если бы он сейчас появился здесь, то разорвала бы его голыми руками! Даже животное не так жестоко к своим детям! «Сука, чтоб ты сдох в самых жестоких муках, ублюдок! Гори в аду и будь ты проклят!» — шептала она про себя, не переставая, успокаивать ребенка, целуя и обещая, что скоро они будут вместе. Когда Мэтт успокоился и вытер слезы, она попросила.

— Сынок, пожалуйста, не говори папе, что мы виделись! Сделаешь это для мамы?

— Да, мама я не скажу! Папа очень злиться, когда я говорю про тебя! — Аня смотрела на своего ребенка и готова была вопить от безысходности, ее малыш был такой маленький, а глазки такие серьезные и все понимающие. Боже, ну почему ее ребенку это все?!

Когда Джо и Мэтти уехали Аня дала волю эмоциям, она ревела, кричала, билась в истерике, но что она могла?

Только спустя еще две недели она наконец увидела свет, но и не только. Все это время она приходила в себя после встречи с сыном. Но потом настал особенный день. Джо как и всегда приехал к ней сразу после работы. Как только он вошел, Аня сразу же поняла, что есть новости. Она задрожала, сердце заколотилось как бешенное и Джо видя ее состояние, не стал тянуть.

— Я нашел ее Анна! — сказал он и улыбка озарила его лицо.

— Кого? — прошептала Аня, боясь говорить громко.

— Девушку, которая была на видео и она согласилась дать интервью и скоро все узнают милая, что ты ничего не сделала!

Аня стояла в шоке, она выдохнула, а потом словно в трансе двинулась в гостиную. Села в кресло и закрыла глаза. Слезы покатились по лицу. Так просто! Все так просто, а у нее разрушенная жизнь, она сама разрушена и растоптана.

— Эни, дорогая! — Аня дернулась, как от удара.

— Пожалуйста, не зови меня так никогда! — твердо сказала она. Он же только кивнул и обнял ее. Сидели они так довольно долго, а потом он заговорил:

— Анна, я хочу тебе кое-что сказать и надеюсь, ты меня поймешь!

Аня напряглась и внимательно посмотрела на Джо, а он меж тем продолжил.

— Ты понимаешь, что будет, когда откроется правда?! — она неуверенно кивнула. — Будет взрыв дорогая! Мы сразу же подадим в суд, и будь уверена, там пересмотрят решение о родительских правах в твою пользу! — уверено сказал он, а она со слезами благодарно сжала его руку. — Но! Больше всего меня беспокоит Беркет! Кстати, сегодня я ушел от него. — как то удовлетворенно усмехнулся Джо, а Аня замерла.

— Анна ты знаешь его, как никто другой! Ты ведь понимаешь, что он не оставит тебя в покое? Ты понимаешь, что он снова будет мучать тебя?! Ему плевать на все и всех! Я хочу защитить тебя Анна, хочу чтобы ты жила спокойно со своим ребенком! Поэтому… — он запнулся, а потом протянул ей маленькую бархатную коробочку — Выходи за меня Анна!

Анна смотрела на изящное кольцо и ничего не понимала, она не верила, что это происходит с ней, она чувствовала, как на шеи затягивается петля.

— Я не буду делать вид, что я делаю предложение только из желания тебе помочь. Да ты и сама все понимаешь! Я не хочу, чтобы этот ублюдок даже приближался к тебе, если конечно ты сама этого не хочешь?! — он говорил твердо и властно. Аня понимала, что пора платить по счетам, но еще она боялась. Липкий страх сковал все ее существо. Ее страх носил имя — Маркус Беркет, он был ее кошмаром, ее адом! И она не хотела снова ходить по горящим углям, она не хотела ничего связанного с этим именем, но к сожалению, ее с ним связывало самое ценное в жизни — ребенок, а потому ей придется с ним встретиться. Она должна быть готова к этой встречи, она должна быть уверенна в своих силах и не чувствовать опасность. А это возможно только, если обрезать все пути к ней, так она приняла решение и согласилась.

Они поженились в Лас — Вегасе на скорую руку несколько дней назад и вот сейчас, сидя в комнате, она наконец осознала этот факт. Поразмыслив и пересмотрев все, она смирилась — так надо, так лучше! Бабушка приняла новость спокойно, она понимала Аню, ибо внучка не скрывая ничего, объяснила причины и мотивы этого решения, а Маргарита Петровна была согласна, что так будет лучше. Только вот облегчения или радости не было. Этот брак был вынужденной мерой, он был расчетливым, а потому было тяжело. И если днем все это практически не ощущалось из-за суеты и дел, то ночью маски были сорваны и видимость благополучия и взаимопонимания трещала по швам. Она не была готова, но также ей становилось ясно, что наверно, никогда не будет готова. Тело признавало только одного мужчину, так же как и душа. Но тянуть более и откладывать было уже невыносимо, как она не старалась, если не хотела накалить обстановку. Поэтому когда Джо вошел в спальню после душа и окинул ее жадным взглядом, она поняла, что ее время вышло. Она тоже смотрела на него, подмечаю каждую деталь и как не омерзительно, но сравнивая. Джо не был красив, черты лица были неправильными — тонкие губы, широкий нос, высокий лоб, волосы русые. Тело крепкое, но не рельефное. Боже, да о чем она думает?! Аня тяжело вздохнула, а Джо сел рядом на кровать, отбросил ее волосы на спину и медленно поцеловал. Аня дрожала, но нет от возбуждения, а от какого- то непонятного чувства. Поцелуй же меж тем продолжался и становился все глубже, ей хотелось оттолкнуть мужчину, когда его язык скользнул ей в рот, но она этого не сделала, а лишь покрепче вцепилась пальцами в покрывало. С каждой лаской ей становилось все хуже и хуже, тело бунтовало, оно привыкло к другим рукам, другим губам, другим прикосновениям, чуть грубоватым и сильным, а не нежным и осторожным. Аня терпела, все силы уходили на то, чтобы не оттолкнуть его, поэтому она была безучастна. Джо начинал злиться, она это почувствовала, когда он обхватил губами ее сосок, втянул в себя и прикусил. Аня издала стон, а после все было как в тумане, он скользил по ней, покрывая поцелуями ее тело, она же просто лежала, слегка поглаживая его волосы, даже пальцами чувствуя, что это не то, что ей нужно. Джо отодвинул ее трусики и скользнул языком внутрь, пытаясь возбудить ее, тело среагировало, но разум оставался холодным. Удовольствия не было, было влажно и тепло, но когда она почувствовала, как его член проникает в нее, паника затопила, как и горечь. Хотелось рыдать, вопить. Почему то именно сейчас она четко поняла, что все кончено! Он плавно двигался в ней и стонал, а она стискивала зубы, чтобы не зареветь.