— Мамочка, я подумала, что тете Мики захочется поспать вместе с Лоббли.

Рут подняла ребенка на руки:

— Лия, ты молодец, что принесла куклу. Не сомневаюсь, что тетя Мики с удовольствием положит Лоббли рядом с собой. — И обратилась к подруге через плечо: — Я уложу ее спать. Не беспокойся, так будет не все время.

Мики рассмеялась и сказала, что все в порядке и ребенок ее ничуть не побеспокоил. Она слышала, как по коридору удаляются шаги Рут, и подумала: «Ничего страшного со мной не случится, если посреди ночи меня разбудит ребенок…»

Рут вернулась вместе с куклой, мягким, покрытым волосами маленьким существом с четырьмя руками и двумя хвостами. Это существо было персонажем из фильма Джонатана Арчера, ставшего продолжением «Захватчиков».

— Ты ведь никак не ожидала, что ляжешь в постель с детищем Джонатана Арчера, — сказала Рут, бросая Лоббли на кровать Мики. — Ты часто думаешь о нем?

— Больше нет. Раньше думала, и довольно часто. Не знаю, злится ли он до сих пор на меня за то, что в тот вечер я не пришла к колокольне на свидание с ним.

— Могу поспорить, тебе иногда хочется узнать, как могла бы сложиться жизнь, если бы ты туда пришла. — Рут снова уселась у окна. — Мои девочки без ума от серий «Захватчиков». Они ждут не дождутся Рождества, когда выйдет третья серия. «Звездных ястребов» они смотрели пять раз! Ты видела фильмы Джонатана?

— Только «Захватчиков» и «Нам!».

— Теперь, когда у него на полке стоят три «Оскара», думаю, его самолюбие выросло до…

— Рут, ты сможешь помочь мне?

За шторами на оконные стекла дышал леденящий ноябрьский ветер, а из камина взлетел град искр.

— Расскажи, что ты предпринимала до сегодняшнего дня.

Мики вздохнула.

— В феврале мы с Гаррисоном были у специалиста в Перл-Сити. Тот сказал, что для зачатия нет препятствий.

— Ты привезла медицинские заключения?

Мики взяла бордового цвета кожаный портфель, лежавший среди чемоданов, и, словно взвешивая, подняла и опустила его.

— Весит не меньше, чем телефонный справочник Манхэттена!

— Что говорят врачи о Гаррисоне?

— С ним все в порядке. Тут все заключения. У него отличные анализы. Видимо, — голос Мики напрягся, — все дело во мне. Но доктор Толанд ничего не нашел.

Рут села на кровать рядом с Мики. Она могла задать тысячу вопросов, но уже знала, каковы будут ответы. Поза, движения рук, предательское напряжение в голосе — Мики стала членом содружества женщин, с которым Рут была хорошо знакома.

— Вы не обсуждали вопрос об усыновлении ребенка?

— Рут, взять ребенка чужой женщины — это не то. Я хочу испытать все сама, узнать, каково родить собственного ребенка. И я хочу, чтобы у Гаррисона был мальчик, который заменит ему потерянного сына. Ты сможешь помочь мне?

И снова тот же взгляд. Все было мучительно знакомо — Рут видела это не только в глазах пациентов. Недавно, глядя в зеркало, она увидела ту же невысказанную мольбу, блуждающий взгляд, полный страха, смятения, жажды узнать правду. «Мики, я думаю точно так же. Мне нужен еще один ребенок».

— Это ужасно, — тихо продолжила Мики, — когда твое чрево не может породить жизнь. Считать, что каждые месячные равнозначны смерти семьи. Страдать и страдать до тех пор, пока не покажется, что ты умрешь от несбыточного желания!

— Знаю, Мики, знаю. У меня есть группа женщин, которые встречаются по вечерам в пятницу и высказывают все свои опасения и горести. Утрата женственности, ощущение, будто собственное тело предало тебя, ненависть к себе, ощущение собственной бесполезности…

— Верно, — подтвердила Мики. — Совершенно верно.

Рут встала и снова подошла к камину, чтобы еще раз поворошить угли. «Но, Рути, не может быть, чтобы ты серьезно думала о рождении еще одного ребенка!» — «Нет, я серьезно думаю об этом. Арни, ты не знаешь, как мне хочется еще одного». — «Но это ведь опасно, не стоит рисковать». — «Арни, у нас пятеро здоровых детей, так что мы можем родить еще одного». — «Рути, это рискованная игра, к тому же ты идешь на это из-за своего эгоизма».

Рут выпрямилась и поставила кочергу на место. «Арни, почему мы в последнее время так много спорим?»

— Рут?

— Извини, Мики, я задумалась. За выходные я прочту заключения и затем полностью обследую тебя в клинике. Не исключено, что врачи могли что-то упустить.

Мики улыбнулась и обмякла.

— Спасибо, Рут.


— Знаешь, Мики, в этой процедуре есть рискованный момент: ты можешь не догадываться, что сейчас беременна, и тогда мои действия вызовут выкидыш.

Мики задумалась, глядя в окно на красно-золотистые деревья.

— Нет. Нет никаких шансов, что я беременна.

— Ладно. — Рут закрыла карту и поднялась из-за стола. — Я велю сестре все приготовить.

Рут собиралась провести внутриматочную биопсию, чтобы проверить, способна ли Мики к овуляции. Доктор Толанд провел тот же анализ в Перл-Сити и выявил, что способна, но Рут хотела полностью убедиться в этом.

Согласно статистике, из всех случаев невозможности зачать ребенка бесплодие было выявлено у 40 процентов мужчин, у 30 процентов женщин и примерно 20 процентов оказались бесплодными именно в паре друг с другом. Причины нарушения репродуктивной функции у остальных 10 процентов оставались загадкой. Если верить заключениям, которые привезла Мики, с Гаррисоном все было в порядке: его сперма обладала высоким потенциалом оплодотворения, хорошей подвижностью и морфологией. Проведенные Толандом посткоитальные анализы показали, что маточная слизь Мики не содержит сперматоцидных антител и никак не препятствует продвижению спермы. Мики думает, что во время их любовных игр ничто не препятствует зачатию. Следовательно, проблема заключалась в ней, хотя доктор Толанд не смог ее обнаружить.

Пока Рут не было в кабинете, Мики огляделась.

Кабинет Рут ее удивил и не удивил. Удивил, потому что совсем не был похож на ее косметологический кабинет или кабинет других врачей, у которых она побывала; не удивил, потому что здесь все так напоминало Рут. Растения, игрушки, подушки ручной работы и фотографии, фотографии, фотографии: вероятно, на них были все дети, которым Рут дала жизнь. А еще улыбающиеся матери на больничных койках, раскрасневшиеся отцы в зеленых больничных халатах, маленькие сморщенные личики… Помимо семерых детей Рут (здесь были еще Бет с Фигги), как ни странно, обнаружилась лишь одна фотография Арни — маленькая, в простой рамке, снятая поляроидом восемь лет назад: счастливый отец держал на руках только что родившуюся Рейчел.

Мики теперь стала задумываться об этом. За неделю, проведенную в доме Ротов, она увидела то, что встревожило ее и беспокоило все больше, ибо Рут явно ничего не замечала.

Арни.

Арни жил в самом центре женского мира, в мире коробок с «тампаксами», валявшимися в ванных, лифчиков, висевших на дверных ручках, кукол, бигуди и заколок, в мире кошек и собак, одна за другой котившихся и щенившихся. Посреди всего этого жил спокойный Арни и словно против собственной воли старался укротить теснившую его женскую волну, культивируя не свойственный ему фанатизм к спорту, неистово увлекаясь скаутами, а вчера и вовсе купил охотничье ружье.

Это был не Арни Рот, отнюдь не тот Арни, какого они знали. Но его загнали в угол. Мужчину отстранили от дел, вытолкнули на обочину, сделали лишним. Разве Рут не видела, что она творит?

— Ну вот, Мики, мы готовы. — Рут вернулась и придерживала открытую дверь.

Пока Рут занималась своим делом, Мики лежала на спине и пыталась расслабиться. Мики знала, что обнаружат в результате лабораторного исследования ткани: она действительно способна к овуляции. Она знала результаты всех своих анализов: уровни гормонов в норме, цикличность их выработки не нарушена, маточная слизь также в норме и способствует зачатию, матка идеально сформирована и находится в правильном положении, анализ Рубина, рентгенография фаллопиевых труб и матки показывают, что трубы чисты, и, наконец, лапароскопия в больнице подтвердила, что в брюшной полости нет заболеваний слизистой оболочки или спаек.

— Ну что ж, Мики, — сказала Рут, прикрывая ей ноги бумажной простыней. — Вот и все. Теперь подождем заключения патолога.

29

— Ты уже знаешь, что овуляция у тебя происходит нормально каждый месяц в один и тот же день.

Они сидели в рыбном ресторанчике недалеко от паромной пристани, наслаждаясь крабами с белым вином и изумительно ясным днем.

— Что будем делать дальше? — спросила Мики.

— Сначала я хотела сделать рентгенографию фаллопиевых труб и матки, но решила обойтись без нее. Доктор Толанд проделал тщательную работу, повторение нам ничего нового не даст. Мне бы хотелось напрямую заглянуть через лапароскоп. Что ты думаешь об этом?

Мики пожала плечами. За девять месяцев общения с доктором Толандом она привыкла считать свое тело объектом, который другие могли прощупывать, обследовать, вскрывать и изучать. Тело, которое не желало подарить ей ребенка.

— Ты врач — тебе решать.

Рут коснулась ее руки:

— Мики, не падай духом.

— Я не падаю, Рут. Честное слово. Наверно, я просто устала.

— Это моя вина. Я постоянно уговариваю девочек не беспокоить тебя, но без толку. Пойми, для них ты все равно что королева в гостях.

Мики устала не от этого, не от семерых девочек, которых любили и лелеяли. Мики не могла сказать своей подруге правду: причиной ее подавленности стало убедительное доказательство плодовитости самой Рут. Это не давало ей покоя ни днем, ни ночью.

— Так когда мы сделаем лапароскопию? — спросила она.

— Сперва придется поговорить с Джо Селби, он этим займется. Затем мне надо будет втиснуть эту процедуру в собственный график и график операционной.

Мики была «своя», лучшая подруга, почти сестра, а в медицинской профессии существует неписаное правило, которое гласит: «Не лечи своих, толстых и рыжих — добра не будет».

— А что после лапароскопии?

— Все зависит от того, что обнаружит Джо Селби. Мики, что ты думаешь о лекарствах, способствующих воспроизведению потомства?

— Я против. — Доктор Толанд поднимал эту тему, и Мики с Гаррисоном решили отказаться от них, хотя из всех лекарств, которые сейчас использовались для стимулирования оплодотворения, только бромокриптин показал нежелательные побочные действия. — Я предпочитаю обойтись без лекарств.

Рут взяла графин с вином и снова наполнила фужеры. Не часто можно было позволить себе такую роскошь — пить вино в середине дня. Такие моменты выпадают редко: ни одна женщина не испытывала схваток и даже не ощущала их приближения, в больнице пациентов не оказалось, и никому не был назначен прием в кабинете. Рут освободила этот день для Мики.

— А как ты относишься к попытке искусственного оплодотворения?

Мики вздохнула.

— Тогда все ясно, — заключила Рут. — Сначала посмотрим, что покажет лапароскопия. Может оказаться, что доктор Толанд все же что-то недосмотрел.

Обе умолкли и смотрели в окно на залив. Пока Мики наблюдала за величавым продвижением «Уолла-Уолла», парома, на котором обе прибыли сюда с острова Бейнбридж, ее снова посетили мысли, не дававшие покоя с того самого вечера, как она прибыла сюда, о Рут и Арни.

Их жизнь сложилась не так, как это воображала Мики. Прожив всего два дня в доме Ротов, она заметила признаки и симптомы, почувствовала столкновение встречных течений. Но как это ни странно, Рут, видимо, не ощущала этого.

Теперь Мики вспомнила разговор с Арни, который произошел три дня назад, когда она помогала ему мыть посуду (Рут тогда работала в больнице). Арни неожиданно спросил: «Итак, Мики, что вы думаете о нас с Рут?»

Держа в руках кастрюлю, она взглянула на него:

— Что вы имеете в виду?

Бросив тряпку в раковину, Арни скрестил руки на груди:

— Глядя на нас, вы можете сказать, что мы счастливая пара?

— Не знаю. А разве вы несчастливы?

— Я не могу ответить на этот вопрос. Разве это не глупо? Я не могу сказать, счастливы мы или нет. Мне не с чем сравнить свою жизнь. Как живут другие пары на десятом году брака?

Мики уставилась на него. На десятом году брака? Она не знала, что ответить. Она замужем всего два года. Они с Джонатаном могли бы быть женаты уже девять лет, если бы Мики пришла на свидание к колокольне. Но кто знает, как бы сложилась жизнь с ним?

— Она зла на меня за то, что я не позволяю ей родить еще одного ребенка. Мики, я не понимаю, почему она так одержима деторождением. Зачем испытывать наше счастье? Знаете, — он заговорил тише, — я даже подумываю о разводе. На самом деле я серьезно не взвешивал такой вариант, но, допускал, что подобная возможность станет чем-то вроде запасного выхода. Как говорится, «а что если». Но не знаю, решит ли это проблему. Я думаю, что мне нужны мои девочки, этот дом, Рут и совместная жизнь, но не так, как она развивается сейчас.