Лина Мур - За тобой

– Анна? – Постучался, но ответа не было.

Открыл дверь и нашёл девушку, сидящую на полу с потёками туши, и всклоченными волосами.

– Радость моя, что с тобой? – Тихо спросил её и опустился к ней, положив свои подарки перед её ногами.

– Ты ушёл, Рикардо. Тебе важнее работа, чем такое событие, – хлюпнула она носом.

– Милая моя, у меня было ежемесячное совещание, на котором мы дали старт новой концепции ведения рекламы. Я ведь говорил об этом.

– Ну и что. Я не нужна тебе, и теперь ты будешь пропадать на работе. А ты женат на мне. И я хочу, чтобы ты был рядом. Так старалась для тебя…

– Анна, любовь моя, я же оценил. И ты для меня прекрасна в любом образе, – улыбнувшись, приподнял её лицо.

– Тебе не понравилось, – она резко мотнула головой и сложила руки на груди.

– Отчего же, очень понравилось. Почему ты отказалась ужинать? В твоём состоянии…

– Я не больна, Рикардо! Всего лишь беременна. И если не хочу есть, значит, не хочу, – прищурившись, ответила она. Услышал злость в её голосе и проглотил её. Гормоны. Придётся учиться.

– Смотри, что у меня для тебя есть, – поднял пакет и достал оттуда бархатную коробочку.

– Ты решил задобрить меня побрякушками? – Она скривилась, словно вновь решила плакать.

– Анна, не вздумай. Не реви. Я дома, рядом с тобой, родная моя. И мне хотелось сделать тебе приятное. Посмотри, – предложил ей и положил на её колени.

Она нехотя открыла футляр, где переливались сапфиры и шумно вздохнула.

– Боже, какая красота, – прошептала она.

– Не красивее тебя. Лишь дополнение. Бриллианты, такие же чистые и дорогие, как ты для меня. И сапфиры, словно твои глаза, когда ты счастлива.

– Но мне некуда такое носить, – она захлопнула футляр и отложила его.

– Мы будем ходить с тобой в оперу, когда ты привыкнешь к обществу, и мы переборем твою фобию. Дальше будем ужинать каждый день в популярных ресторанах, и выходить на приёмы. Потихоньку.

– Я буду толстой из-за беременности. И потом тоже.

– Господи, Анна, что за глупости. Иди ко мне, – раскрыл руки, но она не шелохнулась.

– Я устала, Рикардо. Ударилась головой, когда упала. И мне хочется спать. Прости, наверное, я невыносимая. Но пойду в другую комнату сегодня. Мне нужно подумать и привыкнуть к новой роли. Спасибо за подарок, он очень красивый, – обескуражено наблюдал, как она поднялась, и подхватила украшения, а розы, так и остались со мной в нашей спальне.

Вот и прекрасный день. Вот и порадовал. А это только маленький срок. Возможно, это моё испытание. Именно так проверяется любовь. В болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.

Вздохнув, поднял букет и спустился вниз. Только покачал головой, на незаданный вопрос Ванды и передал ей цветы.

Грустно, отчего-то именно тоска и грусть поселились внутри. Посмотрел на пустующий стул напротив, и продолжил ужинать в одиночестве.

– Ты готова? – Спросил Анну за завтраком.

– Да, – кивнула она и снова уткнулась в тарелку.

Новый день не принёс ничего, кроме молчания и обновлённого образа моей жены. Она начала краситься, делать причёски, и одеваться в то, что было куплено в Италии Мили. Неделю мы откладывали поход к врачу из-за страхов Анны и её слёз. Вчера она сказала, что хочет пойти. Так и ночевала в одной из гостевых спален в левом крыле, избегала меня, а я работал, не понимая, что происходит с ней.

– Я не хочу, чтобы ты был рядом, – неожиданно произнесла она. И я поднял голову от остывшего завтрака.

– Что?

– Мне стыдно ходить с тобой к гинекологу. Это унизительно. Я хочу, чтобы ты заказал мне такси, и я поеду. Сама. Должна бороться сама, а потом покажу тебе результаты, – уставился на девушку от её слов.

– Не хочешь, чтобы я был рядом? Анна, что происходит? – Недоумённо спросил я.

– Я долго думала и решила, что именно твоё присутствие будет меня смущать. Очень. Ты как будто не доверяешь мне и хочешь контролировать всё, даже процессы в моём теле, – она так и смотрела на свою тарелку.

– Я тебя не смущал, когда мы занимались любовью на террасе или в бассейне.

– Боже, ты совсем меня не понимаешь! Куда ты дел моего любимого? Верни его! – Воскликнула она, подскочив с места.

– Анна!

– Анна-Анна! Что Анна? Ты только и делаешь, что читаешь нравоучения, словно я глупая. Я поеду к врачу, но без тебя! Ты меня больше не понимаешь и не любишь! – Она бросила вилку и вылетела из-за стола.

Закрыл глаза, борясь с желанием пойти и наорать на неё.

– Мистер Лок, – сочувственно произнесла Ванда.

– Такое бывает да? Именно так ведут себя беременные? – Спросил её.

– Да, бывает. Сейчас гормоны сильно шалят, и она не контролирует их. Это всё ребёнок, а ей не стоит нервничать, чтобы малыш родился здоровым.

– И я должен отпустить её одну, когда она боится этого больше всего? – Возмутился я и встал.

– Если хотите сохранить семью, то дайте ей возможность самой понять, что без вас она не может. Сейчас потерпите, за это воздастся.

– Хорошо. Терпеть. Я и так терплю, а она даже говорить со мной отказывается. Закрывается у себя и молчит. Мне не хватает её, – признался я.

– Это плата за вашего ребёнка, мистер Лок. Придётся смириться.

– Позвони Дино, попроси его найти шофёра для Анны. А я поеду в офис, – вздохнув, направился к выходу.

Повернувшись на секунду, испытал вновь эту пустоту в сердце, которая была до знакомства с ней. Вновь она дала о себе знать. И это чертовски плохо.

Но ничего не оставалось, как последовать совету Ванды, потому что первый раз имел дело с беременной женщиной. Но мне же, так хотелось, узнать, как там моему ребёнку? Всё ли в порядке, и есть ли возможность любить Анну вновь каждую ночь. Может быть, это помогло бы нам справиться с гормонами? Теперь не узнаю. Даже не увижу ребёнка, точнее, эмбрион. В последнее время стал чаще читать про состояние беременности, и что должен делать я. Но там не было сказано, как прекратить волноваться, и научиться быть одиноким.

– Рик! У нас проблемы! – В офис залетел Дино, а я закрыл очередную статью про гормоны.

– Какие?

– Наш лайнер совершил вынужденную посадку в Лондоне из-за проблем с топливным баком.

– Что? Но такое невозможно! Пошли специалистов, пусть разберутся, – нахмурился я.

– Уже. Но люди, которые летели на нём, требуют компенсации, и обещают подать в суд.

– Из-за этого? Господи, какой бред. Компенсацию выплатим, а вот суд – это уже плохо. Не было аварии, а всего лишь проверка…

– Нет. Там хуже. Топливный бак начал течь прямо в полёте, а это могло повести за собой авиакатастрофу, и сотни смертей. Но у нас квалифицированные пилоты и они поняли в чём дело, попросив совершить посадку в Хитроу.

– Мне нужно лететь туда. Чёрт, я не могу лететь, у меня жена беременная! – Ударил по столу, разрываясь между долгом и делом всей своей жизни.

– Я уже оповестил твой авиалайнер, и они готовы вылететь через три часа. Тебе придётся оставить Анну здесь. Ванда за ней присмотрит. Нас могут закрыть, мы больше никогда не сможем продавать самолёты и строить. Ты разоришься, Рик.

Дино был прав, это дело не терпело отлагательства. И я кивнул.

– Съезжу домой и скажу Анне, что улетаю. Она должна была посетить врача, удостоверюсь, что с ней всё хорошо, и мы вернёмся. Я уверен, это какая-то ошибка.

– Я тоже поверить в это не могу, но факты против нас.

– До встречи, – вздохнув, вышел из кабинета.

Почему всё против меня? Сейчас ощущал себя загнанным в угол, без конкретных представлений, что мне делать дальше. Это первый раз, когда я люблю и жду ребёнка. Это первый раз, когда так пусто внутри, хотя Анна рядом. Это чёртов первый раз, когда мой самолёт совершает аварийную посадку. Жизни, которые зависели от меня, могли оборваться. Не представляю, как бы дальше дышал с этим грехом.

– Рикардо! – Не успел войти в дом, как на меня налетела жена и обняла за талию.

Поначалу не понял, что произошло, а затем улыбнулся.

– Радость моя, как ты съездила? – Спросил её, и она покачала головой.

– Прости меня. Я такая невыносимая сейчас и мне стыдно за своё поведение. Никуда не ездила. Не хочу без тебя. Прости меня, – тихо произнесла она. Но отчего-то даже эти слова не отдались теплом в сердце.

– Нам нужно поговорить. Сделаем это, пока буду собирать вещи, – взяв её за руку, повёл на второй этаж.

– Вещи? Ты уходишь от меня? Рикардо! Но я же… люблю тебя… прости меня, – хныкала она, следуя за мной.

– Нет, милая моя. Не ухожу от тебя. Мне необходимо улететь. Срочно. У меня проблемы, точнее, с самолётом. Чуть не случилось непоправимое, – мягко объяснил ей и вошёл в спальню.

– Что случилось? Не пугай меня! – Испуганно воскликнула она и села на кровать, на которую я бросил сумку.

– Один из самолётов вышел из строя прямо в воздухе. Пилотам пришлось совершить посадку в Лондоне, Хитроу. Лечу туда…

– Нет! Прошу не надо! – Анна подскочила с места, а я удивлённо посмотрел на неё.

– Я должен быть там. Это мои самолёты, и я несу ответственность за тех, кого они перевозят, – хмуро напомнил ей, складывая вещи.

– Ирландия близко.

– Да. Ирландия близко. Подожди, ты думаешь, что к этому причастна твоя семья? – Догадался я, а она отвела взгляд и пожала плечами.

– Не знаю. Но отцу нужны деньги, они снова на мели. Он звонил мне, просил о них, но я отказала. Может быть, стоило это сделать? Они нуждаются… а теперь недалеко от Ирландии это произошло. И я… боюсь за тебя, Рикардо, – прошептала Анна и стёрла слезу.

– Ты правильно сделала, что отказала ему. Это и моя вина, если это действительно из твоего табора. Недавно я поставил условия Баро: он или отказывается от тебя, или я посажу его за помощь террористам.

– Что? Папа? Ты уверен? – Жена шокировано закрыла рот рукой, а я кивнул.

– Теперь мне придётся его посадить без всяких условий, Анна. Он угрожает не только мне, но и тебе, и нашему ребёнку! Я должен защитить вас и если я…

– Нет, не говори так, Рикардо! Нет! Это может быть не он, а я слишком впечатлительна! Нет! Не смей этого говорить, – её губы задрожали. Сократил расстояние между нами и обнял её.

– Если пойму, что мне будет угрожать опасность, то обещаю, ты не останешься без средств. Но не думаю, что всё настолько критично. Люди живы, а такие поломки случаются. Мне необходимо разобраться в этом, и всё. Не волнуйся, тебе нельзя. И я буду звонить, – врал. Отчаянно врал, чтобы не расстраивать её. Это халатность тех, кто дал добро на полёт. А рейс вылетел из Дублина и направлялся в Париж. И она знала больше, чем рассказала мне. Она боялась, а я нет. За себя нет, только за неё.

– Рикардо, будь осторожен, – прошептала Анна, когда мы в молчании спустились вниз и остановились у дверей.

– Обещаю. У меня есть смысл жизни. Ты и наш ребёнок, – с улыбкой ответил.

– Звони, хорошо? Или пиши мне. Не знаю… боже, мне так страшно за тебя, – она опустила голову, борясь, видимо, со слезами.

– Скоро вернусь. И ты береги себя, как и нашего малыша. Я люблю вас, Анна.

– Мы тебя тоже.

Закрыл за собой дверь, не дав ей возможности меня обнять ещё раз. Долгие прощания слишком сильно разрывают сердце. А мне следует собраться, чтобы начать бой за мою жену и ребёнка, против её отца.

– Ну что? – Нетерпеливо спросил вошедшего Дино.

– Ничего, Рик. Посетителей много, на этом этаже тоже было достаточно, чтобы войти сюда и взломать сейф. Помимо этого, Анна тоже была здесь…

– Она принесла мне картину и сделала сюрприз. Не смей думать, что она может украсть документы, – предостерёг его, поднимаясь с кресла.

– И не думал. Я верю ей, и картина прекрасная. Но кто-то был здесь, пока мы отсутствовали. И теперь никаких подтверждений о том, что Баро связан с террористами нет. Как и доказательств того, что он причастен к поломке самолёта.

– Чёрт! Пусть ещё смотрят видео, должен быть кто-то подозрительный. Нина?

– Нет. Её не было. Она сидит тихо, как и твой отец. Они тратят последние деньги и ещё немного придут просить у тебя их, – с ухмылкой сообщил Дино.

– Не знаю, что делать больше. Два месяца уже прошло с нашего возвращения, и ничего. Мы бессильны. Я бессилен даже со своими миллионами. У всех есть алиби, а я… Дино, что мне делать? – Рухнул в кресло и сжал руками голову.

– Поправить уже ничего нельзя. Документы украдены. Это были оригиналы, а копиям никто не поверит. В суде не примут такие доказательства. Пока думаю, нам следует подождать. Ситуация выправится, тем более у тебя будет дочь. Тебе следует думать о ней и Анне в первую очередь, – друг сел на стул напротив стола, а я поднял на него голову.

– Только она не подпускает меня к себе. Вообще, Дино. Я даже дотронуться до живота не могу. А он у неё немного выпирает. Вижу только заключения доктора, счета за одежду и украшения. Возвращаюсь, когда она спит, или заперлась в мастерской. Не разговаривает со мной, ничего не понимаю. Меня окружают проблемы, – признался ему.