Наталья Шагаева - Забери мою душу

- Неправильный вывод. Не нужно жалеть его и ждать, когда он пройдет эти стадии. Это опасная игра, Эля. Он может поехать крышей и выйти из-под контроля. Нужно было все обрывать на корню, не жалея взрослого мужика. Жестко, быстро и очень больно. Прошло бы время, он зализал бы свои раны и выплыл бы из этого океана внутренней агонии, - вполне серьезно говорит Захар, словно специалист людских душ.

- А если бы не выплыл?

- Каждый делает свою судьбу, и каждого делает она. Утонуть - это выбор каждого.

- Цинично, бездушно. Все в вашем духе, господин адвокат, - комментирую я. И отодвигаю тарелку с десертом. - Я полагаю, наш ужин подошел к концу?

Доронин молча кивает и подзывает к себе официанта, рассчитываясь за ужин.

Захар помогает мне надеть пальто, мило прощается с девушкой на входе и галантно пропускает меня вперёд, и сердце мое начинает учащенно биться от предвкушения дороги домой. Держитесь, господин Доронин, прокатимся с ветерком.

- Ну что, Мастер, я выполнила все ваши желания? – спрашиваю я, когда мы идем к машине.

- Мои желания не ограничиваются одним ужином, но в рамках нашей игры – да, - кивает мне Захар.

- Тогда спасибо, Мастер, мне понравилась ваша партия, теперь мой черед. Ключи, - протягиваю руку. Доронин с минуту сомневается, но все же вынимает из кармана ключи от машины и вкладывает их в мою ладонь.

- Оставь нас в живых, пожалуйста, - с ухмылкой произносит он и садится на пассажирское место. Вдыхаю, усмехаясь, сжимая ключи, хочется покурить на дорожку, но сигарет у меня нет.

Обхожу машину, сажусь за руль. Осматриваю салон с этого ракурса. Мне определенно нравится его машина. И этот бежевый кожаный салон, руль, обшитый качественной натуральной кожей, и холодный запах хозяина.

- Красивая малышка, немного агрессивная, но, думаю, послушная, - приговариваю, поглаживая руль. – Любит он тебя, сразу видно, ухаживает за тобой и, думаю, мало кому позволяет тобой управлять.

- Вообще никому, - добавляет Захар. – Так что ты с ней поласковее.

- Хм, - улыбаюсь, игриво и дерзко чмокаю губами, посылая Доронину поцелуй. Завожу двигатель и смеюсь, когда Захар пристёгивается.

- Тоже пристегнись, - отдает команду, и я показываю ему язык, выезжая со стоянки. – Эля! Я сказал пристегнуться!

Ладно, он прав, пристегиваю ремень. На самом деле мне очень страшно сделать то, что я сейчас сделаю. Но в этом-то и идея. Испытать панический ужас, но преодолеть себя. Мне нужно это сделать, но одна я не могу. А Доронин придает уверенности, рядом с ним кажется, что ничего не страшно.

Первые несколько минут Захар внимательно за мной наблюдает, пока я еду по центральной дороге. Вполне спокойно еду, как примерный водитель, соблюдая все правила, и Доронин расслабляется, достает телефон, что-то листает, просматривает, кому-то звонит по работе, думая, что все хорошо. Но он ещё не знает, что наш драйв и адреналин где-то очень рядом, ещё пара километров - и я выеду на загородную трассу, ведущую к усадьбе. Вот там мы и разгуляемся.

Прости, малышка, сейчас я тебя немного погоняю.

Выезжаю на трассу и превышаю допустимую скорость. Доронин отрывается от телефона, переводит взгляд на спидометр и вновь утыкается в свой телефон, что-то читая.

Улыбаюсь. Ну что, родная, не подведи меня.

Выжимаю педаль газа, медленно, но верно прибавляя скорость. Стрелка ползет вверх.

Сто двадцать.

Доронин вновь отрывается от телефона и смотрит на спидометр.

- Эля, сбавь скорость, ты превышаешь, - сдержанно произносит он, на что я улыбаюсь и давлю на газ.

Сто тридцать.

Меня саму кидает в пот, и по спине бежит холодок. Сжимаю руль до боли в ладонях. Страшно. Но мне нужно преодолеть страх.

- Элина! – повышает голос, включая ледяной командный тон. – Ты меня слышишь?! Сбавь немедленно скорость!

- Я, господин адвокат, не вмешивалась в вашу игру, когда вы мной руководили. Так что, будьте добры, принимайте и мои правила тоже.

Сто сорок.

Меня немного вжимает в сидение, и в кровь выбрасывается адреналин.

- Я не приемлю таких игр! Сбавь скорость, я сказал! – Усмехаюсь ему в ответ.

- Наслаждайтесь, Мастер. Это моя форма наслаждения вашим обнажением.

Сто пятьдесят.

Дух перехватывает. Дышу глубже, сердце грохочет так, что, кажется, стучит уже где-то в висках.

- Это бессмысленная, очень опасная и безрассудная игра. Я же никогда не подвергаю людей опасности. Так что сбавь скорость. Немедленно! – его выдержка даёт сбой, он почти рычит, выплёскивая эмоции. Кайф.

- Спасибо, Мастер, вы прекрасны, когда приходите в ярость. Возбуждает, - уже шепчу я и жму на газ.

Сто шестьдесят.

Никогда не ездила на такой скорости. А учитывая, что это моя фобия, меня швыряет в панику.

Доронин тянет ко мне руку, но я резко дёргаю руль, и машину заносит на скорости. Благо трасса пуста, и я справляюсь с управлением.

- Еще раз так сделаешь, и… - не договариваю, начиная смеяться. Да, я сумасшедшая. Пусть осознает это в полной мере.

Сто семьдесят.

- Наслаждайтесь поездкой, Мастер, все для вас, - произношу я и вновь чмокаю губами в его сторону, посылая циничный поцелуй.

Слышу его очень тяжелый вдох, но комментариев и действий больше не следует. Перевожу на него взгляд и вижу, как на лицо Захара натягивается маска безразличная. Доронин просто смотрит на трассу, периодически следя за моими действиями, контролируя.

Почти двести.

Меня кидает уже в холодный пот, и начинает сжимать грудь, лишая дыхания. А Захар пугающе спокоен. Никакой реакции. Гад! Переиграл меня. Становится неинтересно.

Сбавляю скорость, въезжая на жилую улицу. Дышу, пытаясь прийти в себя, уже медленно выезжая на территорию усадьбы. Азарт и адреналин сменяют слабость и эмоциональное опустошение.

- Двадцать, - спокойно произносит Захар, отстегиваясь и забирая с заднего сидения свой портфель.

- Что? – ничего не понимаю, голова кружится. Окатывает легким разочарованием, оттого что его партия удалась, а моя - нет. Он переиграл меня.

- Я выпорю тебя. Двадцать ударов самым жёстким ремнем. Скажи спасибо, у меня нет розги, - спокойно, безэмоционально произносит он и выходит из машины. Выскакиваю вслед за ним, со всей силы хлопая дверцей его идеальной машины.

Доронин морщится от звука, но разворачивается и идёт в направлении дома.

- Ты не имеешь права меня трогать. Я не твоя нижняя!

- Я бы никогда не взял тебя в мои нижние, ты недостойна, - усмехается. - А выпорю я тебя на правах опекуна.

- Да пошел ты! Опекун! - смеюсь ему в спину, а сама злюсь. Я недостойна! Не очень-то и хотелось! Да кем он вообще себя возомнил!

Ускоряю шаг, обгоняю Доронина. Забегаю в дом и, не раздеваясь, убегаю в комнату. Запираюсь и облокачиваюсь на дверь, словно за мной кто-то гонится. Я почему-то не сомневаюсь, что это не просто угроза. Он выпорет. Все же вывела его. Но кто сказал, что я ему это позволю? Дёргаю двери, ещё раз убеждаясь, что заперлась, и ухожу в ванную.

Элина

Мою голову, натираю тело. В душевой приятно пахнет моим гелем для душа с ароматом мёда и сливок, и я дышу им, смывая с себя пену, упираюсь руками в кафель. Закрываю глаза и просто наслаждаюсь стекающей по мне теплой водой, пытаясь отключиться от этого мира.

Ухожу в себя настолько, что не замечаю, как створки душевой кабины распахиваются, и ко мне входит Захар. Вздрагиваю, когда он хватает меня за мокрые волосы и наматывает их на свою руку. Нет, я его не вижу, но чувствую, что он полностью обнажен.

- Как ты вошёл? – не сопротивляюсь. Это бесполезно. Если хищник разъярен и жаждет наказания, его уже не остановить.

- Твой дед мне оставил дубликаты ключей от всех комнат, - спокойно поясняет он, а я просто киваю. Глупо было полагать, что закрытая дверь для него преграда. Он натягивает мои волосы в своей руке, вынуждая прогнуться. Пытаюсь вывернуться, но так волосы только скручиваются в его сильной руке, причиняя боль.

Выдыхаю, отпуская себя, прижимаясь щекой к мокрому кафелю. По телу идет легкая дрожь. Я чувствую его тяжёлое дыхание мне в затылок и близость сильного горячего тела. Мне очень хочется развернуться и рассмотреть его, мне хочется прикоснуться к этому мощному телу и, нет, не поласкать, а впиться в его кожу ногтями и расцарапать, оставляя багровые следы.

- Руки на кафель! – резкий, агрессивный приказ, и мое тело отзывается. Оно понимает, что наказание неминуемо. А если боль неизбежна, нужно попытаться взять от нее максимум и получить наслаждение. Послушно упираясь ладонями в кафель, ощущаю, как тело обдает волной жара. – Прогнись! – уже четкий и холодный приказ.

Он оттягивает мои бедра, вынуждая выставить попу и упереться ему в пах. Всхлипываю, соприкасаясь с его твердым и, похоже, внушительным членом. В горле пересыхает, сглатываю. Он будет наказывать… Да… Я хочу… И чем больнее, тем лучше…

Захар нажимает на рычаг, прекращая поток воды, льющейся на нас. Я слышу только свое тяжёлое дыхание, и оно сбивается, становясь неровным. Захар наклоняется к моему уху, сильнее стискивая мои мокрые волосы на затылке.

– Считай, моя плохая девочка, - хрипло шепчет он. Мне кажется, можно кончить только от этого вибрирующего голоса. – И скажи спасибо, что я пощадил твою прелестную попку, не познакомив ее с ремнем.

Захар немного отступает от меня, лишая ощущения своего тела. Опускает ладонь на мою задницу и поглаживает, так обманчиво нежно. Но я-то знаю, что Доронин не про ласку и нежность, а про боль и вожделение. Закрываю глаза, задерживаю дыхание. «Что там нужно было? Считать?»

- Какая послушная девочка, - его хриплый и низкий голос - как отдельный вид удовольствия. – Принимаешь власть только через силу, - его сильная большая ладонь продолжает ласкать, скользя по моим бедрам. Время замирает, внизу живота все сжимается, тело горит. И мне хочется требовать, чтобы он уже что-то сделал с этим и не мучил меня.

Первый удар ладони по мокрым бедрам вызывает вскрик и судорожный вздох, это не столько больно, сколько обжигающе и шокирующе. Нет, он не пощадил, удар сильный и хлёсткий, но профессиональный. Он словно скользит по коже, оставляя болезненный ожог. Тело по инерции сопротивляется в желании вырваться, но меня впечатывают лицом в кафель, указывая место и то, что сопротивление бесполезно.

- Руки на кафель! И я сказал, считать! – Вот он настоящий, далеко не спокойный, его дыхание тоже рвется, и в голосе целый спектр эмоций. Послушно упираюсь в кафель, ощущая, как он с любовью и заботой поглаживает горящий участок кожи. – Считай! – рычит, кусая меня за шею. И окатывает восторгом. Ах вот, в чем кайф боли, Мастер. Тогда я хочу знать, что дальше. Ради этого стоит быть послушной.

- Один, - выдыхаю я.

Следует второй хлёсткий удар ладони по мокрой коже, он кажется сильнее и обжигает еще сильнее, вырывая из меня рваный, задыхающийся всхлип.

- Два! – кусаю губы, кожа горит, это больно, но… Я хочу еще. И Мастер не заставляет себя долго ждать.

- Три! – уже выкрикиваю, почти одновременно с его ударом. По ванной разносятся звуки хлёстких ударов, и это несет что-то извращенное и болезненное.

- Четыре, - кожа горит уже везде, кажется, я вся сгораю, жжет еще сильнее, каждый последующий удар словно жалит. Но боли уже нет, есть огонь.

- Пять! Шесть! Семь! Восемь! Девять! Десять! – следуют один за другим, чередующиеся места ударов, без передышки. Хватаю воздух, скулю в искусанные губы. И я уже не понимаю, кто из нас задыхается. Распахиваю глаза, когда понимаю, что настолько возбуждена, что готова выть, умоляя его что-то сделать с этим.

Боль…

Какая боль?

Ее совершенно нет! Да, бедра горят, как, впрочем, и все тело, но я уже сама подставляю ему бедра, выпрашивая очередной удар, который должен подарить нечто острое и желанное.

- Пожалуйста, - хнычу, выпрашивая еще, потому что Мастер медлит и ничего не делает. Захар утыкается носом мне в шею и тяжело дышит, медленно поглаживая мои воспаленные бедра. А вот это больно. Как странно: ласка сейчас больнее, чем удар. И мне хочется рыдать от переизбытка и смеси чувств и ощущений.

- Хватит с тебя на первый раз, - хрипит в мою кожу.

- Нет, - жалобно стону, потому что все не может вот так закончиться. Тогда это будет очень жесткое наказание. Мое тело и разум на пределе, словно перед взрывом, но без этого мужчины взрыв не состоится, а мне очень нужно разлететься на осколки и сползти к его ногам.

- Поверь, этого достаточно, - шепчет мне на ухо, проходясь губами по шее. Нет, не целует, всего лишь скользит по мокрой коже, царапая ее зубами, а потом слегка кусает за плечо. Из моих глаз неконтролируемо, неожиданно для меня самой брызжут слезы. Потому что я хочу большего. Сама не знаю чего, но намного больше. Я словно обезумела с этим дьяволом и готова лететь с ним в бездну, в сладкий ад, который он обещает. Меня трясет так, что руки соскальзывают с кафеля. – Тихи, тихо, - снисходительно, с превосходством шепчет он мне. А я теряю равновесие и начинаю оседать, ноги дрожат, мне даже страшно, никогда так остро себя не чувствовала, на грани потери сознания.