— Что происходит?

Мимо нас пробегали военные и наши медики, в глазах которых я видела испуг.

— Мы выбрали не лучший день чтобы нажраться! В Кабуле крупный теракт. В одном из кварталов талибы взорвали четыре здания с местными жителями, и отель куда приехали американские благотворители.

Она схватила меня за руку и потащила в сторону нашей комнаты, найти которую нужно было в кратчайшие строки.

— Где Сем и Дин?

Я словно язык проглотила, когда мы влетели в помещение и на ходу похватали первое необходимое, что лежало прямо под руками, на всякий случай.

— Не знаю, я стояла в коридоре, когда началась тревога.

— Ладно, они наверное уже на взлётке с остальными.

И это было правдой. И один, и другой стояли у вертолета и грузили в него переносную реанимацию и провизию с медикаментами.

Всё двигалось словно огромный улей, а в моих висках опять пульсировал страх. Катерина передала мне в руки бронежилет, и только теперь поняла, что вполне могу не вернуться обратно.

— Соберись, Мила! Мы сможем!

— Да!

Я залезла в салон и, сев на одно из сидений у стены, пристегнулась и надела шапку и наушники. Рядом опустился Сем, и не проронив ни слова передал мне трос, что крепил нас к друг другу.

— Взлетаем! Место высадки — квадрат четыре… пять… восемь… один. Будьте готовы к спуску с воздуха.

В ушах послышался голос того самого капрала, что всего час назад так весело рассказывал о Кубе.

Я не знала сколько нам лететь, не подозревала, что мы увидим, и даже помыслить не могла, что жетоны, которые висели на моей груди, станут единственным якорем, что не даст мне упасть в обморок при виде того, в какой ужас мы прилетели.

— Матерь Божья! — я выдохнула, когда встала на мостик, чтобы спуститься вниз.

Прямо подо мной были руины, которые освещали прожекторы четырёх вертолетов, что тушили пламя, которое сжигало остатки того, что некогда было пятиэтажными зданиями.

— За что здесь браться?

Дин повернул голову и посмотрел вокруг. Повсюду лежали раненные люди, рядом с которыми сбросили тела тех, кому не повезло выжить.

— За всё! Браться за каждого, Дин!

Справа, располагались трущобы у которых уже были развёрнуты тенты и работали местные медики, которых охраняла афганская армия. Туда-то мы и поспешили, чтобы помочь организовать полевую клинику, и принять как можно больше людей.

— Фельдмаршал! Сюда!

Мы обернулись и увидели майора, который вёл нас как раз в ту сторону, куда так резво мчала Катя и парни.

— Сколько пострадавших? — я вытащила планшет и открыла блокнот. Мы были обязаны записывать и фотографировать каждого кто проходил через наши руки.

— Около двухсот человек! Это предварительно, точных цифр нет! — мужчина положил руку на мой планшет, и покачал головой. — На это нет времени.

— Но…

— Идите, Мила. Вас ждут люди. С этим разберёмся мы.

Катя посмотрела на мужчину и отбросив всё ненужное, раздала нам цветные ленты. Зелёная означала, что у человека лёгкие повреждения. Желтая, что ранения средней тяжести. Красная — нужна срочная госпитализация или оперативное вмешательство. Чёрная… Всем итак было ясно, что значит цвет этой ленты.

— Работаем!

Я схватила сумку и понеслась в ту сторону откуда были слышны самые громкие крики и помощи. И пропала…

Время остановилось для меня в этот момент, а все чувства отключились. Осталось только сухое мышление, которое помогало принимать молниеносные решения. Я забыла о всём, и очнулась лишь тогда, когда мы накладывали джут и повязки на обрубок ноги молодого мужчины. Только в этот момент, я поняла, что прошло уже не меньше пяти часов, и на горизонте разгорался рассвет…

Мои руки были в крови, а сама я стояла над столом и пыталась отмыть их, чтобы не чувствовать металлического запаха.

Катя, смотрела на списки с потерпевшими, что составили военные и разговаривала с Дином и Семом о транспортировке раненых в Кабульский госпиталь, когда я проверяла что из медикаментов у нас осталось. Ведь раненных становилось всё больше, а лекарств всё меньше.

Вертолеты уже потушили пожар, и улетели за припасами, и гуманитаркой доя тех, кто потерял своё жилище и остался на улице. Поэтому, когда мы услышали шум транспортника сразу же обернулись, чтобы понять, не наш ли это вертолёт.

На землю опустили несколько ящиков, и парни вместе с солдатами помчались к ним. Но следом упали ещё четыре троса, и по ним быстро спустились семеро военных в полном обмундировании.

В рассветной дымке, мне показалось, что я увидела Джина, но вспомнив свои галлюцинации, встряхнула головой и обернулась к столу. Вокруг темнота и копоть, мне явно просто померещилось.

Я так и думала, пока не прозвучал ошарашенный возглас Кати:

— Ни хрена себе!

Я обернулась и застыла как вкопанная. К нам быстрым шагом шли миротворцы из корейского корпуса. Об этом говорили шевроны с их флагом на груди. Но не это заставило меня затаить дыхание, а то, что прямо по центру шёл Джин. Я действительно видела Джина!

— Капитан Ван… Джин… Хо, и первый взвод корпуса мира, прибыли в ваше распоряжение!!!

— Ван Джин!

Я опешила, когда майор обойдя все военные правила просто обнял Джина и похлопал по плечу.

— Я рад что ты и твои ребята с нами! Теперь я могу с чистой душой отправится в штаб и доложить руководству обстановку.

— Я тоже рад, Франц!

Катерина раскрыла рот, но потом медленно его закрыла.

Тем временем Джин неотрывно смотрел в мои глаза, пока его взгляд медленно не прошелся по моей фигуре, словно убеждаясь, что со мной всё в порядке.

Майор развернулся и забрав с собой двоих солдат быстрым шагом ушёл в сторону бронированного грузовика.

Тем временем Джин подошёл и остановился рядом со мной у стола, даже не проронив и слова. Он больше и не взглянул на меня.

— Встать!!!

Я вздрогнула и почувствовала, как это случилось со всеми кто был в палатке, включая несколько десятков солдат, что отдыхали. Они сразу же подорвались и приставили руку к виску, что болванчики синхронно.

— Кто позволил вам разлёживаться здесь?! Живо взяли свои потроха в руки и оцепили периметр! Эти твари могут быть всё ещё здесь.

Его рука нашла мою, и я ощутила как он с силой переплел наши ладони и нежно провёл большим пальцем по моему запястью.

— Есть!

Опять стройный ряд голосов, а его рука всё нежнее водит по моей ладони, словно согревает. Пока лицо смотрит прямо перед собой, что маска.

— Не слышу, я наверное оглох!!!

Его кожа горячая и обжигает, но с тем, это простая ласка заставляет меня забыть обо всём. Забыть, потому что это словно наш секрет, который не видит никто, и который скрывает обычный металлический стол.

— Есть оцепить периметр, капитан Ван!

Он наконец переплетает наши пальцы, и с силой сжимает мою ладонь.

— Выполнять!!!

— Есть!!

— Капитан Ван, они только на пять минут прилегли…

— Я кажется не говорил, что вы можете оспаривать мои приказы, младший солдат Герман!

Стальной голос, сжатые губы, и пылающие глаза в тот момент, когда наши руки и тело чувствуют другое. Это словно электричество, что проходит от меня к нему, и состыкуется в том месте, где наши руки соединены воедино.

— Не слышу!

— Слушаюсь!

Я остановила взгляд на его губах, в тот момент, когда напряжение между нами достигло пика, и сглотнула.

Этот жест не укрылся от его глаз, и он сжал мою руку сильнее, силясь не обнять меня прямо при всех.

— Отлично! Впредь не оспаривайте решений старших по рангу военных, младший солдат Герман.

Он приехал… Прилетел ко мне, даже сюда…

Джин сдержал своё слово…

Глава 12. Джин

Вокруг были слышны лишь крики. В воздухе стояла копоть и дым, а в голове набатом стучала мысль о том, что она где-то среди этого ужаса.

Облегчение наступило лишь тогда, когда я смог увидеть её прямо перед собой, схватить за руку и сжать с такой силой, чтобы Мила ощутила, что я не мираж.

Потому что именно это я прочел в её первом взгляде, когда она лишь заметив меня легко встряхнула головой и отвернулась.

— Почему на вас нет касок, Док?

Я всё ещё сжимал её ладонь и пытался хоть так быть ближе. Военному непозволительно проявлять свои эмоции вовремя работы, поэтому я сухо посмотрел на Катерину, которая поочередно оглядела меня, а потом Милу.

— Ван Джин…

— Капитан Ван Джин, доктор Гребовски! Я повторяю свой вопрос! Кто дал вам разрешение разгуливать среди этих руин без защитной каски на голове?

Женщина приподняла одну бровь, и прикусив язык достала две каски, одну передав Миле. Моя девочка не хотя разняла наши руки и надела шлём.

— Подойдите обе сюда!

Я указал на место перед собой, и о чудо! Ни одна не начала спорить.

— Вы неправильно закрепили бронежилет, — я схватил Милу за плечо и попустил лямки, перестегнув их ниже. Она вздрогнула и опять посмотрела в мои глаза. Я обласкал её взглядом и еле заметно улыбнулся.

Скорее всего она уже волдыри себе натёрла на плечах. Как и Катерина, бронежилет которой вообще сковывал её движения. А это недопустимо!

— Где ваше табельное оружие?

Я посмотрел на пустую кобуру на бедрах Милы и нахмурился. Какого черта им не выдали хотя бы бабские хлопушки?

— Оно есть только у Кати. У нас не было баллистических учений.

— И вас прислали сюда без надлежащей подготовки? Вы хоть военную подготовку проходили?

— Капитан Ван Джин, — Катерина дотронулась до моей руки когда я перевязывал её бронник и покачала головой. — Мы медики, нам не обязательно знать как убивать.

Это звучало оправдано, но я не был согласен с этим.

— Но вы должны знать как себя защитить, Док!

— Есть вы, и этого достаточно, Джин.

Я вздрогнул и обернулся к Миле, которая протягивала мне чашку горячего кофе, который приготовили её коллеги.

Она смотрела на меня и глубоко дышала через нос. По внешним признакам стало ясно сразу — Мила уже сутки на ногах. И выглядела она куда хуже, чем Катерина, у которой хотя бы белки глаз не пошли россыпью капилляров.

— Сколько времени прошло от начала операции?

Она подняла руку и посмотрела на часы, долго фокусируя взгляд. Три секунды — этого времени достаточно любому, чтобы различить предмет, который в поле зрения на таком расстоянии. Мила же растянула это время на секунд пятнадцать.

— Почти шесть часов.

Тихий и спокойный голос. У неё шок, об этом говорили все симптомы. Я видел подобное, и знал как это определить.

— Капитан Ван!

К нам подбежал один из бойцов Франца и отдал планшетку с координатами места, где засекли группу талибов.

— Выезжаем! Если они ещё в этом квадрате, мы успеем их догнать.

Я застыл, когда ощутил, как она проходя мимо меня опять сжала мою руку и тихо шепнула:

— Вернись ко мне…

Моё тело сковал озноб, и теперь уже я чувствовал, что нахожусь в состоянии шока, ведь перед моими глазами планшет буквально расплывался, а в горле пересохло от желания заключить её в объятия и прижать так, чтобы спрятать ото всех.

Пока я мечтал в своём воображаемом мире, она ушла. Я затылком чувствовал, как электричество исчезает и связь обрывается.

— Ван Джин! — я встрепенулся и посмотрел на нахохлившуюся докторшу. — Посмей только припереться раненым! Я тебе сама что-то отстрелю! Ты меня понял! Я не прощу тебе если она будет ходить как живое умертвие!

Всё это было сказано сквозь сжатые зубы, так чтобы только я мог расслышать это шипение.

Более ничего не сказав, Катерина быстро поспешила вслед за Милой. В ушах послышались переговоры военной группы, а паренёк ждал моих распоряжений, пока я стоял и смотрел на то место, где только что была она.

— Выдать всему личному составу "Красного Креста" оружие немедленно!!! Выставить охрану с собаками по периметру! Оцепить эту чертову клоаку так!!! — я рыкнул и сжал зубы, посмотрев на бледного парня. — Чтобы даже воздух циркулировал только тут!!! Ты меня понял?!

— Да, капитан…

— Не заикаться, мать твою! А выполнять!!! Чем вы только тут занимаетесь?!

— Есть!

Я тыкнул ему планшетку и развернулся направляясь к бронетранспортёру, что ждал меня впереди колонны с ещё тремя такими же машинами.