— Джин! — я шикнула и закатила глаза от удовольствия, быстро убрав его руку и отвернувшись к окну.

— Ну хоть так… — он проскулил как ребёнок, и положил голову на руль, потом резко поднял и выдал. — Я военный! Я солдат корейской армии — капитан Ван Джин Хо… Я не сопливый школьник!

Я расхохоталась, и словила его игривый взгляд. Он намеренно это сделал, дабы я хоть немного расслабилась.

— Трогайте, капитан сопливый школьник!

Катерина села в машину, а рядом с ней опустился ещё один военный, который приосанился при виде командира, и пытался не засмеяться.

— Слушаюсь, Фельдмаршал!

— О! Видела подруга, какой послушный стал! Бери на вооружение!

— Я бы не советовал учить её вашим методам приручения мужчин, Катерина. Я наслышан о них от майора Шнайдера!

Я хохотнула в голос, от того, как Катя залилась краской и зло запыхтела.

— Младший сержант Льюис, я надеюсь вы плохо помыли с утра уши?

— Есть плохо помыть уши и завтра, капитан Ван!

— Вот и отлично! — Джин переключил передачу и резко нажал на газ.

Поселок действительно находился далеко в горах. Видимо для Джина понятие "рядом" немного другое, нежели моё.

Пока доехали уже стоял полдень. Как только мы остановились, к нам помчались три женщины, прикрытые хиджабом, и начали барабанить в окна.

— Что происходит? — я обернулась к Джину, но он лишь покачал головой и надев кепку, открыл дверь со своей стороны.

— Не выходите и заблокируйте двери, пока я не дам вам знать!

На последок он проверил оружие в нагрудной кобуре, и захлопнул дверцы наглухо.

Моё сердце начало бешено биться. Не знаю почему, но в этот момент я мыслила что сойду с ума. Он вышел один! А что если здесь талибы? Ему же даже бронежилет не поможет!

— Мила, не пыхти!

— Доктор Гребовски права, младший солдат Герман. Командир просто всё проверит и вернётся.

Что мне их глупые заверения, когда я увидела, как эти ненормальные женщины начали хватать Джина и тащить в сторону того, что здесь именовали домами.

Вокруг всё было заметено снегом, а сама деревня напоминала огромный ледяной курган из построек, что словно прилипли одна к другой.

Они тащили его, и наконец Джин обернулся и кивнул мне.

— Выходим!

Сержант Льюис, как назвал его Джин, был крепким здоровяком, под два метра ростом и таких же габаритов, поэтому и его одного хватило, чтобы отбить нас от визжащих во всё горло женщин.

— Что здесь случилось?

Я обернулась к Кате, которая была в не меньшем шоке недели я.

— Понятия не имею!

Но и тут нам на помощь пришёл сержант.

— Они говорят, что отправили детей ещё вчера в Кабул, вместе с афганскими докторами, что уже приезжали к ним… — Льюис пытался вывернуться из рук перепуганной несчастной и продолжил, — У них уже десять людей сгорело от температуры. Говорит, всех мужчин забрали талибы, и они остались одни с детьми.

В моих жилах застыла кровь от того, как ужасно и душераздирающе плакала эта женщина.

— Они тоже больны… Хотят чтобы мы помогли им… Ведут к себе домой…

Я оглянулась вокруг. Нас уже обступила вся деревня, которую сдерживали пятеро бойцов.

Эти люди были настолько напуганы, что пытались дотянуться до нас, раньше других.

— Ужас!

— Доставайте лекарства! — Катя обернулась к военным и взялась за дело.

— Ты! — она тыкнула в Льюиса и продолжила. — Переводи им!

Сержант кивнул и начал переводить то, что говорила Катя.

— Всем собраться в самом просторном доме! Нагреть печи, и принести чистой воды! Всех больных перенести туда и взять свои документы, если таковые есть!

Сержант быстро всё перевёл и люди начали немедля разбегаться по своим домам, тогда как Джин уже вернулся из того дома куда его утянули первые женщины.

— Там двое детей в очень тяжёлом состоянии, Док! Сперва нужно туда.

Я схватила два контейнера с медикаментами, и надев маску быстро пошла к нужному дому. Следом за мной шёл Льюис и Джин с огромным ящиком в котором были тёплые спальники и верхняя одежда.

Мы вошли в деревянный дом, в котором на глиняном полу горела буржуйка, а прямо возле неё в ворохе тряпок лежали дети.

По внешним признакам у малышей был сильный жар, а пересохшие и потресканые губы говорили, что температура уже не сбивается.

Над ними сидела заплаканная женщина, и увидев меня опять взмолилась.

— Переводи ей! — я окликнула сержанта, и начала буквально зубами сдирать обертку со шприцов и готовить нужный препарат. — Пусть принесёт холодной воды и снега, как можно больше! Нужно охладить тела, пока температура не сожгла внутренние органы.

Как только она это услышала, настолько быстро выбежала с ведрами, что я боялась как бы эта женщина сама не упала от переживаний.

— Капитан Ван! Свяжитесь с базой! Пусть пришлют вертолёт, их нужно немедленно госпитализировать!

Джин вышел, а за ним в дом вошла Катя в перчатках и в маске.

— Там не всё так плачевно.

— Но тут… — я скривилась и погладила ребенка по лбу.

Именно в этот момент назад вошел Джин, злой и с растерянностью в глазах.

— Вертушка не прилетит.

— Что?

— Почему?

Мы с Катей синхронно вскинули взгляд на Джина, а он лишь покачал головой.

— Это территория талибов, Мила… Прости… Я не знал, что они взяли её под контроль…

— Твою то мать! — Катерина сцепила зубы и глубоко выдохнула сев прямо на пол.

— Везите их на машине, Джин, — он посмотрел на меня и покачал головой.

— Я не оставлю тебя здесь одну!

— Тогда оставайся с ней, и проведите полную дезинсекцию. Сожгите их вещи и раздайте новые. А я повезу малышей в госпиталь с остальными военными. Вернётесь как закончите.

Мы переглянулись, и каждый понимал, что другого выхода нет. Поэтому всё, что мы привезли выгрузили из одной из машин и немедля начали транспортировку детей.

— Четырехместный "хам" оставите нам. Бойцов забирайте с собой. Если они захотят напасть, то верно выберут вас!

— Слушаюсь!

Сержант быстро сел за руль, и вскоре машина уже выезжала из деревни.

— Что дальше?

Джин обернулся ко мне и нахмурился. Небо затянули тяжелые тучи и поднялся холодный ветер.

— Нужно сжечь всё, и раздать помощь женщинам!

Он кивнул и вместе мы вошли обратно в дом, к которому понемногу стекались люди. На ломанном языке Джин понемногу объяснял что нужно делать, и дело тронулось с мёртвой точки.

В овраге за одним из домов разожгли огромный костёр и начали сбрасывать туда вещи. Процессом руководил Ван Джин, постоянно оборачиваясь на скалы, что справа огибали деревню словно огромная стена.

Я же делала инъекции старикам и раздавала им небольшие пайки с едой. Одежду эти люди разобрали сразу, как и теплые пледы и спальники.

К вечеру пошёл снег, и Джин начал заметно нервничать. Уже не просто оборачиваясь и осматривая территорию. Он буквально стоял ща моей спиной, словно пытался закрыть собой от невидимой пока опасности.

— Мила! Нам пора ехать!

— Ещё несколько минут, прошу!

— Мила!

Я прислонилась к нему спиной и погладила по ладони, пока один из стариков пытался понять, как открыть наши консервы.

— Ещё чучуть!

К тому моменту, как я накормила всех, на улице началась настоящая метель. Мы попрощались с местными и быстро сели в "хаммер".

— Капитан Ван Джин штабу! Меня слышат?

Но ответом были лишь помехи.

— Вот правду кто-то придумал: "Послушай женщину и сделай наоборот!"

— Не пыхти, как сварливая бабка!

Он зло посмотрел на меня и завёл мотор, включив фары. Спустя тридцать минут они потухли, как и аккумулятор этой консервной банки.

Мы даже не успели съехать со склона, что вёл на гору, как "хаммер" встал замертво и больше не заводился.

— Это карма!

— Весьма сомнительная и плачевная, если учесть что мы на склоне в метель и с остывающей машиной!

— Всё то вы знаете, госпожа Герман!

Он отстегнулся и вышел, чтобы посмотреть где мы. Естественно нам не могло повезти настолько, чтобы рядом были люди. Но…

— Там внизу посёлок и виден свет! Я спущусь и гляну кто это. — он сел назад и достал пистолет, проверив магазин.

Я же схватила его за руку трясущейся ладонью, и уцепилась мёртвой хваткой.

— Нет! Ты останешься здесь!

— Мила!

— Я лучше схвачу воспаление лёгких, чем тебя кто-то ранит!

— Мила…

— Джин, я прошу тебя!

Я заглянула в его глаза, но не успела продолжить свое нытьё, как меня с силой схватили за затылок, и я потеряла связь с реальностью, буквально простонав остатки своей пламенной речи в его губы.

Бережно, но с тем надрывно он всё сильнее прекушивал мои губы, в попытке дотянуться до меня ближе.

Но куда уж ближе, если наши дыхания смешались настолько, что мне уже было плевать на всё! И на метель! И на то в каком месте он проводит рукой по моей шее и с силой сминает кожу. Всё сузилось до электричества, что буквально заставляло меня придвинуться ближе и расстегнуть его куртку. Пробраться руками под этот металлический ужас, чтобы почувствовать гладкость кожи под своими пальцами. Сильные и крепкие мышцы, которые двигаются синхронно с тем, как он прижимает меня к себе. Это заводило настолько, что не остановись он сейчас — мы продолжим прямо здесь.

— Я вернусь! — он оторвался от меня и посмотрел прямо в глаза. — Верь мне! И не истери больше.

— Мгм…

— Хорошо?! — он прислонился ко мне лбом и выдохнул.

— Мгм…

А что я могла сказать, если слова буквально горели в горле хриплым шопотом.

Те минуты, что я провела одна в машине, стали самыми ужасными за последнее время. Меня трясло и я постоянно всматривалась сквозь метель туда, где она его скрыла из моих глаз.

Но я пообещала себе! Я больше не буду ребенком, я больше не стану бояться! Я должна уметь ждать, если выбрала такого мужчину. Теперь ожидание и волнение стало моей судьбой. Именно в этот момент я ясно это осознала — он будет уходить, а я должна его ждать с улыбкой, чтобы ему было легче.

За этими мыслями я не заметила как с моей стороны резко открылась дверь, и Джин вытащил меня из машины, укрыв теплым пледом из овчины.

— Пойдем! Это обычная деревня скотоводов. Они овец держат, а ты боялась.

Мы аккуратно спускались вниз почти что в кромешной темноте. Единственным источником света был небольшой фонарик на навигаторе Джина, который и осветил улыбчивую старушку, которая в метель вышла нас встретить.

— Она немая. Не говорит вообще, но сразу поняла что мне нужна помощь.

Джин вёл меня за руку вслед за женщиной, которой освещение было вообще ни к чему. Она прекрасно знала дорогу, и сразу подвела нас к старому дому из камня и открыла двери.

Я попыталась поблагодарить её, но она вдруг застыла и взяла наши сплетённые руки в свои, нахмурившись.

— Что?

Я посмотрела на нее растерянным взглядом, но она лишь положила свою вторую руку мне на грудь и сжала, покачав головой.

— Она что-то показывает…

— Это всё суеверия! Не бери в голову.

Я видела, что и Джин как-то странно воспринял этот жест женщины, но последняя не унималась, и в конце сжала моё плечо сильнее и указала на Джина.

Видимо она всё сказала, потому что показала на голову, и метель.

— Сказала чтобы мы входили.

После этого я обернулась опять к ней, но женщины уже и след простыл.

— Странная…

— Они все странные в этих деревнях. Суеверные и запуганные.

Он успел зажечь пару свечей и я наконец оглянулась. Это была одна огромная комната с кроватью, и грубой, в которой уже горел огонь.

— И ещё они очень добрые… — я подошла к огню и выставила вперед замерзшие руки.

Тепло от огня согревало, и медленно успокаивало. Дерево потрескивало, и это был единственный столь громкий звук.

— Это правда.

Джин встал над столом и присмотрелся к небольшой миске в которой была свежая каша. От неё исходил пар, и запах пряностей.

— Странное место. — я сняла плед и расстегнула куртку. — Буквально рядом люди живут в холодных землянках, тогда как здесь есть хотя бы печь.

Пока я вела философские речи, мой мужчина закрыл наглухо двери, ещё и стулом их приперев, задвинул шторы, и спрятал свечи так, чтобы они не отсвечивали в окна.