— Успокойся, милый!

Я посадила его на лавочку в небольшом дворике больницы, и пригладила волосы.

— Послушай сейчас меня очень внимательно! Помнишь ты мне недавно говорил, что уже совсем взрослый?

Джин кивнул, и посмотрел в мои глаза. Я присела перед ним на корточки и собрала всю свою волю в кулак.

— Есть люди, которые очень похожи друг на друга. Из-за этого их могут спутать между собой. Ты просто спутал папу с кем-то очень похожим на него…

— Нет!!! — он ударил меня по руке и нахмурился. — Это был папа!

Я не знала, как мне поступить. Я не могла мыслить здраво вообще! Если я ему в таком возрасте начну объяснять что такое смерть, то мне нужна смирительная рубашка.

— Джин! Я отведу тебя к папе… Хорошо? Мама покажет тебе, где папа, чтобы ты мог к нему приходить вместе со мной?

Малыш кивнул, а я мыслила, что умираю, ведь для того, чтобы сделать то, что я ему пообещала, мне придётся прийти к единственным людям, которые могут знать, где он похоронен.

Как туда прийти? Если после этого, его смерть станет для меня свершившимся фактом! Я увижу место, где он лежит…

Шли дни… Потом недели… Потом месяцы… И Джин начал всё чаще спрашивать меня когда же я выполню своё обещание…

Поэтому у меня не осталось выбора! Спустя два месяца, я вытащила ключ из зажигания своей машины, и вышла прямо у того самого забора! Стоял Ноябрь… Опять этот проклятый месяц вернул меня сюда.

Виноград ещё больше оплёл своими ветвями вход, и я сразу поняла — здесь никто не живет. Дом по прежнему пуст… Мой заброшенный рай…

Почему я решила вначале прийти сюда? Ответ прост — я опять оттягивала время…

Во дворе гулял ветер и я поёжилась от его порывов и запахнула теснее теплый пуховик. В этом году холода пришли намного раньше, чем в прошлом.

Всё было так, как и три года назад, за исключением того, что никто не убирал листья, никто не красил ставни, никто не открывал эти двери.

Я дрожащими руками подняла панель электронного замка и ввела тот код, который хорошо отпечатался в моей памяти. Замок щелкнул и дверь открылась, поддавшись вперед.

Что мне делать? Я не могу больше так жить!

Поэтому я решительно вошла и застыла прямо на пороге. Всё было застелено белой тканью. Комод и старое кресло стояли на своих местах, но всё остальное… Здесь словно ураган прошёлся и никто не убрал его последствия!

Я схватилась рукой за стену, и медленно вошла в гостиную. Тихо… Так тихо, словно я в могиле, и холодно… Слишком холодно…

Терраса была приоткрыта и я поняла почему слышала звук сквозняка, когда только вошла.

Медленно потянула окна в бок и вышла…

Чтобы провалится в памяти в тот день…

— Чего тебя так тянет на этот холод? Здесь ветрено!

Он подошел сзади и обвил мои шею одной рукой, обнимая.

— Пей свой кофе, и не ворчи! Смотри лучше как красиво!

Терраса была широкой, но пустой! И Джин это тоже заметил.

— Что ты уже придумала?

— Ам… — я повернула голову в бок и прикусила губу, — А можно?

— Глупая… — он поцеловал меня и потерся щекой о мою. — Говори чего хочешь?

— Диван! Вот сюда!

Я быстро тыкнула вправо, где было самое удачное место для небольшого дивана, чтобы летом сидеть и смотреть на эту красоту.

— Диван, значит? — он прищурился, и прижал меня сильнее. — Тебе одного мало, стало быть?

— Ужасно неудобно жить с одним диваном! Согласись, как было бы чудесно купить ещё один!

— Ага! — он кивнул и начал тащить меня обратно в дом, — Вы как-то странно начали интересоваться элементами интерьера в этом доме, госпожа Герман? Это настораживает! Я верно должен начинать боятся, что вам и одного стола будет мало!

Он обернул меня к себе и отобрав чашку, положил вместе со своей на комод.

— Стол? — я приподняла бровь и заглянула за его плечо, — А что с ним не так?

— С ним всё очень плохо! — он выдохнул в мои губы и я ощутила мелкое покалывание на коже, которое разнеслось по телу предвкушением. — Нужно проверить, сколько он ещё здесь простоит!

Он подхватил меня, и я тут же обвила его талию ногами, и зарылась руками в волосы.

— Будем проверять прямо сейчас?

Я даже не узнала свой голос, потому что он был настолько охрипшим, словно я простыла на той террасе.

— А как же!

Он усадил меня на гладкую деревянную поверхность, и опрокинул, покрывая мою шею поцелуями, и спускаясь всё ниже, пока я сама не притянула его к себе, опять обвив ногами и заставив вернуться к моим губам, которые требовали ощутить его вкус… Его рука вела вверх по моей ноге, и я выгибалась навстречу этой ласке, ощущая как его кровь всё больше разгорается, а рука не просто согревает…

Я заледенела и вошла обратно. Ветер за моей спиной всё дальше гулял по дощатому полу моей несбывшейся мечты.

Обломки… Теперь вместо стола под тканью были видны обломки. Насколько же ему было больно? Насколько же он страдал, что разнес этот несчастный стол в щепки?

Я прикрыла глаза, и начала задыхаться! Я буквально хватала ртом воздух в попытке сделать хотя бы вдох…

Уходить!!! Нужно немедленно убираться из этого дома и больше никогда не возвращается сюда! Ни за что! Я попытаюсь всё объяснить сыну по другому! Я не смогу… Меня это убьет…

Я выбежала в двери, даже не закрыв их, и быстрым шагом пошла к выходу из двора, на ходу доставая ключи от машины из куртки.

— Мила?!

Я вздрогнула всем телом, и медленно повернула голову, заметив, как Суг Дже поднимается вверх по дороге.

Нет! Только не это!

Мужчина застыл и ошарашенным взглядом смотрел на меня. Этой заминки мне хватило, чтобы быстро сесть в автомобиль и сорваться с места.

— Мила стой!!!! Стой!!!

Он попытался выскочить на дорогу, но я резко сдала влево и втопила педаль газа в пол.

Я сбегала, как последняя трусиха, не в состоянии посмотреть в глаза его другу…

Глава 24. Ю На

Я вошла в квартиру на ватных ногах. Перед моими глазами всё ещё был этот ребёнок. Я даже и помыслить не могла, что увижу в палате Ван Джина этим утром!

Когда я пришла проверить всё ли ему вкололи и сделали ли массаж, встала как вкопанная у приоткрытых дверей. Медленно их открыла их удивилась настолько, что меня прямо трясти начало.

Маленький ребенок сидел на кровати и смотрел на Джина, пытаясь прикоснуться к его лицу, и трубкам аппаратов.

Но это было лишь началом моей агонии! Мальчик оказался его сыном! Как объяснить подобное? Как среди сотен палат, что в этой чёртовой больнице этот ребёнок вошел именно в его палату?!!!

Я со всего размаху бросила сумочкой в зеркало что висело в коридоре. Мной сотрясала мелкая дрожь, и совершенно не контролировала свои поступки… Это была словно агония, которая годами тлела во мне, а сейчас разгоралась горячими языками пламени в груди.

— Тварь!!!

Я прошла на кухню и открыв один из шкафчиков достала оттуда саке и выпила целый стакан в попытке опомниться.

— Как? Как такое возможно?! — убито шептала я наливая ещё один стакан спиртного.

— Это я!!! Это я выхаживаю его три года!! А она в это время растит от него сына?!!!!

Бутылка полетела и с громким звуком разбилась в дребезги о противоположную стену…

Я положила руки на стол и втянула воздух полной грудью. Перед моими глазами всё ещё стояла она и её… сын!! Хороша стала, ничего не скажешь! И на нашем щебечет, тварь, как на родном!!!

— Ничего! Он ничего от тебе не вспомнит, Мила! Никогда!!!!

Мой крик прозвучал на равно с тем, как в кармане начал звонить телефон.

Я приложила руку ко рту и вытерла остатки спиртного с губ.

— Слушаю…

— Доктор Хан! Доктор…

Я услышала в трубку истеричные крики медсестры сиделки Джина и взяла себя в руки.

— Не ори! Объясни, что случилось! Что-то с господином Ваном?

— Доктор, господин Ван пришёл в себя десять минут назад!!! Он в сознании, доктор Хан…

Я запихнула телефон обратно в карман и сорвалась с места. Джин… Он очнулся… Наконец-то он очнулся!

Глава 25. Джин

Я открыл глаза. Вернее открывал я их очень медленно, и очень болезненно. Сперва я думал, что они разорвутся от боли, когда увидел яркий свет лампы на потолке. Мне стало страшно… В тот момент, как я понял, что не могу нормально пошевелится, я испугался настолько, что начал буквально задыхаться.

Кто здесь был… Я видел лишь силуэты и не мог разобрать, что происходит и где я… Но потом чья-о рука коснулась моего лица и мои лёгкие наконец смогли сделать глубокий вдох, при этом горя огнём в груди.

Прошло немало часов, а может дней, пока я то спал, то просыпался. Со временем я начал чувствовать пальцы, потом начало возвращаться и зрение. Размытые тени вокруг стали более чёткими, и наконец я смог различить кто стоит передо мной.

Это был Суг Дже… Я повернул голову и хотел поздороваться с ним, но горло… Что-то внутри не давало этого сделать.

Друг лишь смотрел и кивал, схватив меня за руку и крепко сжав. Я выдохнул с облечением и улыбнулся… Его ладонь была тёплой и я хорошо чувствовал с какой силой он её сжал.

— Привет, брат!

Я опять улыбнулся и покачал головой, осмотревшись. Он понял, что я хочу и ответил:

— Тебя ранили… Джин, я говорил с доктором и он объяснил мне, как именно я должен… Чёрт!

Он опустил голову, а я нахмурил брови. То, что я был слишком серьезно ранен мне стало понятно, ещё когда я в бреду пытался различить предметы вокруг.

— В общем, я прошу тебя сейчас успокоиться и воспринять всё без излишних волнений. Всё уже позади, но ты должен знать…

Меня взбесило то, что он ведёт себя со мной, как с маленьким ребёнком, поэтому я попытался со всей возможной силой сжать его руку. Дже вздрогнул и счастливо улыбнулся. Видимо этот идиот думал, что я так просто сдамся!

— Ты пробыл в коме три года… И очнулся двадцать девятого сентября две тысячи восемнадцатого года…

Я затаил дыхание… Три года… Это… Слишком много! Вот почему я так долго приходил в себя!

Я кивнул, чтобы он продолжил, но Дже молчал, пока я пытался вспомнить где именно мог так пострадать! Ведь последнее, что я помнил это то, как получил приказ переправить братьев Шанар в Корею… А дальше всё! Темнота такая, словно кто-то выключил яркий свет в комнате и ты пытаешься различить хоть что-то в предметах, что только что были видны хорошо и ясно.

— Ю На сказала, что у тебя амнезия Джин…

Ю На? Как она?

Я опять нахмурился, а Дже продолжил:

— Из-за ранения ты не можешь вспомнить последние четыре месяца перед травмой. И…

— Ты должен сам всё вспомнить…

Я медленно повернул голову и посмотрел ей в глаза. Ю На стояла с заплаканными глазами в проёме палаты, и пыталась унять дрожь, пока буквально не обхватила меня и не заключила в объятия.

Шок — это слово, наверное, не описало бы всего спектра чувств, что испытал в этот момент. Это не могло быть правдой, ведь она отказалась от меня!

Но Ю На отстранилась и схватила меня за руку сев с другой стороны койки.

— Мы скоро поедем домой, Джин! Тебе только нужно делать то скажут врачи, а я помогу тебе! Я теперь никуда от тебя не уйду!

Я ошарашенными глазами посмотрел на Дже, но он почему-то лишь опустил голову, ничего мне не объяснив.

Что она здесь делала? Она же замужем?! Что черт возьми происходит?!

Но вопросы в голове вскоре отошли на второй план…

Я начал слышать свой голос, и спустя три дня, сам смог задать ей этот вопрос:

— Что ты делаешь?

Она вздрогнула, когда пыталась разминать мои ступни.

— Наконец-то голос вернулся! Я уже извелась вся!

— Я задал тебе вопрос… Ю… На!

Голос? Это пока было очень громко сказано, ведь я слышал лишь хриплый шёпот.

— Ухаживаю за своим пациентом, а что?

— Не ври мне! Ты знаешь, что я этого не люблю!

Она подняла голову, и прошлась взглядом по моему лицу.

— Я плохо выбрила тебя, но это ничего… Скоро ты сам сможешь это делать…

— Ю На!!! — я повысил голос и она наконец поняла, что мне необходимы ответы.

Она встала и пересела ко мне, пока я смотрел на нее в упор. Медленно… очень медленно она нагнулась и нерешительно прикоснулась к моим губам. Я ощутил дрожь, а потом непонятную тревогу…