Александра Торн - Забвению неподвластно

В час дня она уже заворачивала на стоянку отеля «Беверли-Хиллз». Когда Джейд только приехала в Голливуд, она арендовала дом в колониальном стиле в районе Саммит-драйв, на холмах над знаменитым бульваром Сансет. Отель «Беверли-Хиллз» являлся ближайшим местом, где можно было поесть, поэтому она стала там завсегдатаем.

«Он совсем не изменился», — подумала Джейд, останавливая машину. Убрав ключи в сумочку, она прошла по крытой галерее в вестибюль ресторана, встретив по пути несколько посетителей. В былые времена один или двое из них обязательно поприветствовали бы ее. Но Голливуд — жестокий город. После того как критики набросились на ее последний роман, словно варвары на монашек-девственниц, так называемые «друзья» забыли номер ее телефона. Почта больше не приносила приглашений на открытие модных ресторанов, картинных галерей, бутиков. Не было посланий от рекламных агентств, стремящихся заполучить ее на съемки своего очередного шедевра. В свои тридцать два года она уже стала «бывшей».

«Так проходит мирская слава», — вспомнила Джейд латинскую пословицу. Десятью годами раньше, когда она только появилась тут, с горящими глазами, надеждами и несбыточными мечтами, это имело бы для нее значение. Но за прошедшие годы она поняла, что блеск Голливуда — всего лишь мишура. А мишуру могут любить только дети.

Джейд прошла через вестибюль и зашла в зал. Джилберта, метрдотеля, не было на его обычном месте, поэтому она остановилась у входа, изучая публику.

— Чем могу служить? — спросил мужчина, подходя к стойке метрдотеля.

— Я жду Джилберта, чтобы он проводил меня к моему столику.

— Джилберт здесь больше не работает, — ответил мужчина, осматривая ее с головы до ног, как бы пытаясь определить, достойна ли она его внимания. «Это, должно быть, новый метрдотель», — подумала Джейд.

Видимо, она отвечала его критериям, поскольку он вновь предложил свои услуги.

— Меня зовут Джейд Ховард. Я заказывала столик на половину второго.

Он изучал список забронированных мест с видом прокурора, готовящегося сделать важное заявление. В другое время она бы рассмеялась над его напыщенностью. Но сегодня, когда на весах лежало все ее будущее, на лице Джейд не появилось даже тени улыбки.

Джилберт всегда провожал ее к постоянному столику едва ли не как особу королевской крови. А сейчас… что, если войдет Харрисон Денби — и увидит ее стоящей в общей очереди, как будто она никто? Она должна произвести на продюсера наилучшее впечатление, а это совершенно не тот способ.

— Да, есть, — произнес метрдотель, найдя наконец-то ее имя в списке. — Столик на двоих. 13.30. — Он взглянул на часы. — Я приношу извинения, мисс… э-э…

— Ховард. Джейд Ховард, — отчеканила она.

— Конечно, Ховард. Простите, пожалуйста. — Он окинул взглядом переполненный зал. — Вы пришли немного рано. Ни одного свободного столика. Но я уверен, что через полчаса все будет в порядке. Если, конечно, вы согласитесь чуть подождать.

Джейд едва сдерживалась. Она предложила Денби именно этот ресторан в силу уверенности, что здесь всегда будут для нее хороший столик и прекрасное обслуживание. Она также была уверена, что Харрисон Денби — тот человек, который обращает на это внимание.

Она смерила метрдотеля высокомерным взглядом:

— Мне это не подходит. Я ожидаю на ленч Харрисона Денби.

Имя сработало моментально.

— Я прекрасно понимаю, — произнес метрдотель подобострастным тоном. — Мы не заставим мистера Денби ждать. Пойдемте, пожалуйста.

Он прошествовал через зал и остановился около одного из столиков в центре. Одно кресло он предупредительно отодвинул.

— Здесь будет неудобно. — По иерархии ресторана «Беверли-Хиллз» подобные столики предназначались для незначительных персон. — Когда я заказывала места, то просила свои обычные.

— Я очень извиняюсь; мисс… э-э…

— Ховард! — Она произнесла имя так громко, что сидящие за соседними столами оглянулись.

— Вы сами можете убедиться, это единственный свободный столик, — продолжал метрдотель с улыбкой, напоминающей сибирские морозы. — Но если он вам не подходит, можете подождать в баре.

В бар обычно отправляли туристов. И иногда они просиживали там в ожидании места по нескольку часов и уходили, так и не дождавшись. Это был еще худший вариант, чем сидеть за столом в центре. Джейд выдала метрдотелю улыбку, означавшую «как-ужасно-но-что-поделаешь-это-даже-смешно», и, проигнорировав отодвинутое кресло, опустилась на соседнее, лицом к двери.

Когда метрдотель ушел, Джейд несколько раз глубоко вздохнула, переводя дух, надеясь, что мягкий зеленовато-жемчужный декор зала поможет ей успокоиться. Она чувствовала, как на левом веке пульсирует жилка. Ее нервы были на пределе.

Вынув из сумочки косметичку, Джейд бегло изучила макияж. Она не считала себя хорошенькой и обычно не обращала внимания на одобрительные взгляды мужчин. В зеркале она выглядела усталой и бледной. Обрамляющие ее овальное лицо темные кудри уже несколько месяцев требовали внимания парикмахера. Ее удивительные глаза цвета джунглей скользнули прочь с зеркального отображения. Оно им явно не понравилось.

Джейд захлопнула косметичку и, выпрямившись в кресле, постаралась выглядеть так же спокойно, уверенно и удачливо, как ее соседи по ресторану. Из спиртного она обычно заказывала что-нибудь попроще, но сейчас взяла порцию французского коньяка «Перье», когда официант наконец соизволил обратить на нее внимание.

В 14.30 она шестой раз посмотрела на часы. «Большие люди» уже давно окончили ленч и отбыли в офисы, половина соседних столиков пустовала. Несколько посетителей, засидевшихся за кофе, вели беседы такими замогильными голосами, как будто боялись нарушить дневную тишину ресторана.

Она ожидала, что Денби может немного опоздать, но не на столько же! Даже если он сильно занят, он всегда мог сказать своей секретарше, чтобы она сообщила Джейд о его задержке.

— Еще вина? — осведомился подошедший официант.

Не в силах заставить себя отвечать, она просто кивнула. Через весь зал на нее смотрел метрдотель. В его взгляде читалось презрение. Он, конечно же, решил, что она не знает Денби и воспользовалась этим именем, чтобы попасть в ресторан. Джейд, в свою очередь, подняла взгляд на метрдотеля и не опускала глаз, пока тот не отвернулся. После этого она из чистой бравады достала из сумочки двадцатидолларовую банкноту и придавила ее бокалом в качестве платы за выпивку. Да будь она проклята, если позволит этому высокомерному жлобу считать себя сквалыгой или лгуньей.

Распрямив плечи, Джейд встала и уверенной походкой вышла из зала. Голова была высоко поднята, солнечные очки скрыли внезапно заблестевшие глаза.

В вестибюле она набрала номер офиса Денби.

— Это Джейд Ховард, — произнесла она, когда секретарша сняла трубку. — Я и мистер Денби должны были встретиться в 13.30 в ресторане «Беверли-Хиллз», но он не появился.

— Должно быть, произошла какая-то ошибка, мисс Ховард, — ответила секретарша. — Мистера Денби нет в городе. Ему что-нибудь передать?

Джейд почувствовала, что ее лицо пылает.

— Да, — сказала она громко. — Передайте, пусть он идет к черту.

Когда час спустя она въехала в свой гараж, то поняла, что Айра прав. Она должна выбраться из Лалаленда, пока он не затянул ее полностью.

«Но это не бегство, нет. Это — не для Джейд Ховард», — думала она, упаковывая чемоданы. Она будет считать, что отправляется в путешествие по Веселой Желтой дороге: в путешествие на поиски собственного сердца.

Санта-Фе. 16 мая 1989 года

Пройдут годы, и Джейд поймет, что ее приезд в Санта-Фе был так же неотвратим, как стремление пчелы к своему улью. Но когда она покинула Лос-Анджелес вечером 13 мая, направляясь на восток, у нее не было никакой определенной цели. Днем позже она катила по шоссе 1-40 по пригороду Альбукерка в штате Нью-Мексико. По дороге она увидела указатель на Санта-Фе и просто свернула на север.

Когда она достигла города, солнце уже село. По сторонам мелькали десятки приветливо освещенных мотелей. Джейд не раз собиралась остановиться у одного из них, но что-то все время ее не устраивало: то внешний вид, то место, то окружение. «Это становится нелепым», — сказала она себе, приближаясь к центру города. Ей нужен любой чистый номер где угодно.

И тогда она увидела массивные очертания отеля «Ла-Фонда», вырисовывающиеся на фоне ночного неба, и поняла, что ее путешествие подошло к концу. Оставив машину на гостиничной стоянке, она пятью минутами позже стояла перед конторкой администратора, аккуратно расположив у ног багаж.

— Одноместный номер, пожалуйста, — сказала Джейд, доставая кредитную карточку.

— Боюсь, у нас нет ничего подходящего, — ответила администратор, молодая испанка. Но когда она прочитала имя на кредитной карточке, ее лицо просветлело. — Кажется, вы бронировали номер, мисс Ховард?

— Нет. Я даже не подозревала, что здесь остановлюсь.

Испанка проигнорировала реплику Джейд и стала просматривать книгу заказов.

— Ну вот, — заявила она, с триумфом указывая на одну из записей. — Вы просили оставить 310 «люкс».

— Это невозможно. Я не знала о существовании «Ла-Фонды» еще пять минут назад. И мне не нужен «люкс». Единственное, чего мне хочется, — это добраться до постели. — Джейд была слишком уставшей, чтобы злиться, и слишком хорошо понимала, что «люкс» ей не по карману. — Должно быть, вы ожидаете другую мисс Ховард.

Администратор пожала плечами:

— Не думаю, что это распространенное имя. Кроме того, все одноместные номера уже заняты. Но поскольку мы, кажется, допустили ошибку, вы можете оплатить «люкс» по цене одноместного номера.

Джейд улыбкой выказала согласие и поблагодарила женщину. Она взяла ключ от «люкса», отправила коридорного вперед с чемоданами и, купив газету и путеводитель по Санта-Фе, поднялась на лифте на третий этаж.

После глубокого сна (без всяких, слава Богу, кошмаров) Джейд проснулась хорошо отдохнувшей. Готовая к новым впечатлениям, она быстро оделась и через десять минут покинула «Ла-Фонду», выйдя на улицу Сан-Франциско. Налево находилась площадь; с правой стороны, неподалеку от отеля, — красивый собор. Она полюбовалась собором, когда имя — Святой Франциск — внезапно пришло ей на ум. Одновременно появилось неприятное ощущение того, что все происходящее уже было когда-то в прошлом. Джейд почувствовала головокружение и озноб и была сбита с толку.

«Должно быть, это от горного воздуха», — подумала она, когда ощущения исчезли так же внезапно, как и появились. Джейд достала из сумочки путеводитель и увидела, что собор действительно носит имя Святого Франциска.

«Должно быть, я запомнила это название, перелистывая путеводитель перед сном», — заключила Джейд и направилась к площади.

Санта-Фе не был похож на города, которые ей довелось видеть. Казалось, он сам вырос из земли, был скорее неотъемлемой частью ландшафта, нежели творением рук человеческих. Здания, напоминающие старинные замки, были окрашены в теплые грунтовые тона. Математическая точность архитектурных форм смягчалась округлостью стен. Узкие улочки располагали к неторопливым прогулкам, а на каждом углу открывались прелестные виды.

На северо-востоке в прозрачно-бриллиантовое небо врезались покрытые елями пики гор Сангре-де-Кристо. Горы Жемез возвышались на западе, Сандиас — на юге. Город лежал на высоком холмистом плоскогорье, зажатый между этими горами. Джейд, привыкшая к лос-анджелесскому смогу, глубоко дышала, восхищаясь воздухом, не имевшим ни привкуса, ни цвета.

Она провела утро, гуляя по площади и отходящим от нее улочкам, затем выбрала из путеводителя Кэньон-роуд, улицу, обозначенную на плане как средоточие музеев и картинных галерей. Пешая прогулка под палящим солнцем несколько поумерила ее исследовательский пыл. Дойдя до Кэньон-роуд, она сбавила шаг, высматривая, где можно попить чего-нибудь холодненького.

Но вокруг — как и обещал путеводитель — были только музеи и картинные галереи.

Пройдя несколько кварталов, она свернула на небольшую аллею и увидела в конце ее полотнище, раздуваемое ветерком. Буквы на полотнище складывались в надпись «Аврора Борилис — Сокровища прошлого».

«Какое неудобное место для магазина», — подумала Джейд, направляясь в его сторону. Судя по облупившейся штукатурке, это было очень старое здание. Два высоких окна, обрамленных истонченными временем деревянными наличниками, разделялись входной дверью, на которой виднелись остатки росписи бирюзового цвета. Джейд уже собиралась заглянуть внутрь через окно, когда дверь магазина со скрипом отворилась. В ней появилась огромных размеров женщина, весила она фунтов двести, а ростом была более шести футов. Она взглянула на Джейд кошачьими янтарными глазами и произнесла:

— Добрый день. Я так и знала, что сегодня кто-нибудь зайдет. — Голос ее, тихий и деликатный, совсем не подходил к невероятной фигуре. — Заходите, — произнесла она. — В это время года у меня не так уж много покупателей.