Люсинда Райли - Зачарованная

Николь недоуменно посмотрела на Сашу, силясь понять, в чем причина такой неожиданной реакции будущего мужа, но тот быстро овладел собой.

– Я хочу сказать, что не смогу ждать до Рождества. Мы должны пожениться немедленно. Не нравятся мне все эти официальные церемонии. Николь, послушай, ведь это будет так романтично, когда мы вдвоем отправимся в мэрию и совершим там все формальности. А потом мы расскажем всем о нашей свадьбе, и ты сможешь, если хочешь, устроить большой прием по этому случаю.

Саша схватил руку Николь и, нежно поглаживая ее ладонь, умоляюще произнес:

– Я больше ни минуты не могу прожить без тебя.

Мечты Николь о том, чтобы Мадди была уничтожена, увидев ее роскошное, прекрасно подготовленное венчание с дорогим платьем и кучей гостей, рассеивались как дым. Но, с другой стороны, то, что предлагает Саша, выглядит куда интереснее и романтичнее. В конце концов, ее мать вышла замуж за Кристофера после стремительного романа. Зато можно представить себе, какое лицо будет у этой выскочки Мадди, когда она услышит обо всем. От удовольствия Николь чуть не хихикнула, но сдержалась и улыбнулась, пожав плечами.

– Ладно. Сделаем так, как ты хочешь.

Саша сделал знак официанту и попросил счет. Расплатившись, он сказал, глядя на Николь счастливыми глазами:

– Ты знаешь, дорогая, сегодня самый замечательный день в моей жизни.

– И в моей тоже. Может, поедем в какой-нибудь отель и отметим наш день? – с надеждой спросила девушка.

– Мне кажется, мы должны подождать, пока не поженимся официально, разве не так? В конце концов, таков обычай, – сказал Саша, умело разыгрывая смущение.

– Я и не думала, что ты такой романтик! Только давай обвенчаемся поскорее.

Саша оставил на столике несколько банкнот на чай и помог Николь встать, в то время как та продолжала увлеченно щебетать:

– Конечно, нам придется найти какое-нибудь жилье, раз уж мы поженимся, но я уверена, мама нам поможет. Мне надо подыскать к такому событию подходящее платье. И еще необходимо снять что-нибудь особенное, чтобы провести брачную ночь, а медовый месяц…

Саша кивал, улыбался, было видно, что он действительно безмерно счастлив. Когда рядом с ними остановилось такси, молодой человек посадил Николь в машину.

– Спокойной ночи, дорогая.

Он поцеловал ее в обе щеки, но Николь сама притянула его к себе и поцеловала в губы.

– Увидимся завтра, сладких тебе снов.

Саша смотрел вслед автомашине до тех пор, пока она не повернула на Сент Мартинз Лейн. И едва такси скрылось за поворотом, он издал ликующий победный вопль.

Николь в прекрасном настроении сидела на заднем сиденье такси, вновь и вновь возвращаясь в мыслях к своей замечательной тайне. Несомненно, раз они станут мужем и женой, им и на сцене придется быть партнерами. Это совершенно естественно.

Не говоря уже о том, что, несмотря на ее любовь к Саше, их союз прекрасно утолит ее жажду мести.

Кейт чувствовала вину перед Хассаном за то, что, простившись с ним около месяца назад, больше о нем ни разу не вспомнила. В ее жизнь вновь вошел Джулиан, и у нее не хватало времени, чтобы думать о ком-то еще. В самом начале она пыталась как-то сопротивляться его желанию и попыткам извиниться перед ней. В тот вечер, когда они впервые встретились, она поклялась, что никогда больше не позволит ему затащить ее к себе. Но все ее добрые намерения рухнули в тот момент, когда она после долгой разлуки увидела его.

И вот уже шесть недель она вновь безнадежно, безумно любила его, мечтая, чтобы это не кончалось никогда.

– Через две недели мне придется отправиться в путешествие на яхте, – Джулиан сказал это так неожиданно, что Кейт потребовалось около минуты, чтобы осознать всю важность его слов. Они лежали в постели, отдыхая после страстных объятий. Они предавались любви почти целый день. Пустая бутылка из-под шампанского, стоявшая у кровати, напоминала о том, что Кейт за день до свидания сдала последний выпускной экзамен.

Девушка повернулась и посмотрела в лицо Джулиана. Он лежал, закинув руку за голову, бездумно глядя в потолок, и она подумала, что еще никогда он не казался ей таким красивым. От дурного предчувствия сжалось сердце, и Кейт, стараясь не показать, как ей больно, произнесла:

– О! Как замечательно! Пришли мне открытку, ладно?

– Пожалуйста, Кейт, не надо так!

– Как «так»? В прошлом году твоя подружка провела с тобой все лето. Чем, интересно, я не подхожу?

– Послушай, Кейт, Верена была исключением. Обычно я никого не могу с собой взять. Дело в том, что моя мама знает Верену много лет и…

– Она почти что член вашей семьи, – закончила за него Кейт, презрительно скривив губы. – Честное слово, Джулиан, это просто ужас какой-то! Несколько недель назад я отказалась поехать отдыхать в Южную Францию на все лето, а теперь ты мне заявляешь, что уезжаешь и бросаешь меня совсем одну. Выходит, на самом деле ничего не изменилось, да? Мне навсегда закрыт доступ в вашу драгоценную семью, не так ли?

Девушка села на кровати, собираясь вставать.

– Я не могу позволить, чтобы и это лето прошло, как прошлое.

– Подожди, иди сюда, – Джулиан схватил ее за руку, притянул к себе и стал нежно и страстно целовать. – Боже мой, Кейт, ты удивительно красива. Я никак не могу насытиться тобой.

– Нет! – она отчаянно дернулась. – Пойми же, Джулиан! Я до смерти устала быть тайной любовницей. Ну, объясни мне, пожалуйста, что именно делает меня такой неподходящей для вашего блестящего общества?

Кейт стала метаться по комнате, собирая разбросанную повсюду одежду, не переставая при этом говорить.

– Ну, понятно! У меня не голубая кровь, я не из старинного и знатного английского рода, и герба у меня нет. Правда, есть отец, который сумел к своему имени добавить кое-какое золотишко, и это имя, между прочим, очень уважают в деловом мире! О'кей, его газета имеет слегка социалистическую ориентацию, а он не самый большой поклонник монархии… Да где же мои трусики!

Кейт стала раздраженно рыться в постели.

– Ну, иди же сюда, глупышка! – Джулиан сделал попытку вновь затащить подругу на ложе любви. Но девушка яростно вырвалась, и он, откинувшись на подушки, тяжело вздохнул:

– Ну, ладно, ладно. Я очень сожалею, поверь. А что, если мы где-нибудь скроемся, когда я вернусь назад?

Кейт повернулась к нему.

– А почему мы должны, как ты выражаешься, скрываться?

– Господи, Кейт! Ты что же, действительно хочешь, чтобы за тобой охотилась пресса? Чтобы эти люди следили за каждым твоим шагом? Я делаю это ради твоей безопасности и спокойствия. Кстати, моя мать прекрасно знает, что я с тобой встречаюсь.

– Так почему же мне нельзя поехать с тобой?

– Послушай, девочка, ты дочь известного газетного магната, который владеет одной из самых известных бульварных газет в Англии. А лето – это время, когда каждая семья хочет отдохнуть, расслабиться, побыть вдали от пристального внимания прессы.

– Так ты полагаешь, что я здесь оказалась по заданию моего отца? Что он послал меня шпионить за родственником королевы? Пресвятая Богородица! Так вот оно что! Наконец-то я поняла!

Кейт достала из-под кровати туфли и решительно встала.

– Все, я ухожу. Найдешь мои трусики, можешь их повесить на спинку кровати как боевой трофей и доказательство твоей неотразимости. Прощай, Джулиан!

– Пожалуйста, Кейт, подожди! – Джулиан торопливо вскочил с кровати, но девушка уже подошла к двери. – Да погоди же!

Слишком поздно. Дверь захлопнулась прямо перед его носом, и по лестнице, совсем как когда-то, торопливо простучали ее каблучки.

– Проклятье! – он в ярости ударил кулаком по двери и, не одеваясь, пошел в гостиную и сел на диван. Затем он отыскал пачку «Мальборо» и закурил.

Уже не в первый раз Джулиан проклинал свою родословную. То, что было просто для других людей, для него оборачивалось огромными сложностями. Когда он был еще подростком, ему приходилось каждый свой шаг сверять с общественным мнением. Уже в то время он понимал, что его социальный статус дает слишком мало выгод, но создает массу неудобств.

Он безумно влюбился в Кейт. Но когда он сказал матери о том, что ему нравится одна девушка, та посоветовала ему несколько месяцев не афишировать свою новую привязанность. Нужно посмотреть, что из этого получится.

Матери не нравилась его репутация повесы и плейбоя, хотя, по правде говоря, это было далеко от истины. Он был нормальным, здоровым юношей, которому недавно исполнилось двадцать два года.

Его отношения с Кейт были совсем другими, их никак нельзя было назвать легким увлечением. Когда ее не было рядом, ему никак не удавалось выбросить ее из головы и не думать о ней. Как только Джулиан представлял ее гибкое податливое тело, трепещущее у него в руках, его, словно разряд электричества, пронизывало желание. От этого можно было с ума сойти!

Он понимал, почему Кейт была так возмущена, но он ничего не мог поделать. Джулиан потушил сигарету, вздохнул и пошел в ванную.

Ему вовсе не хотелось обижать свою подругу, но, как всегда, спросить совета было не у кого, поэтому и вышло то, что вышло. Настроение было прескверным, было жалко и Кейт, и себя, но ничего нельзя было придумать и изменить.

Мадди как раз собиралась идти на свою первую репетицию в Королевском Национальном балете, когда позвонили в дверь. Она пошла открывать, на пороге в прекрасном костюме кремового цвета, улыбаясь до ушей, стояла Николь.

– Что тебе нужно?

– Можно войти, Мадди?

– Зачем?

– У меня есть кое-какие новости, и я хочу, чтобы ты первая их узнала.

– Тебе придется поторопиться. Через час я должна быть на репетиции «Сильфиды».

– Я знаю, Саша уже в театре. Он поспешил туда прямо с нашего свидания.

– Вот как?

Николь без приглашения вошла, отстранив хозяйку, и оказалась в гостиной.

– А тут уютно.

– Николь, право же, я тороплюсь. Пожалуйста, выкладывай, ради чего ты пришла сюда, и уходи.

– Ладно, ладно. – Николь снова обворожительно улыбнулась. – Знаешь, я подумала, что именно ты должна первой узнать, что сегодня в десять утра я стала миссис Лобовой.

Николь вытянула руку и помахала кистью, демонстрируя безымянный палец.

– Нравится мое колечко?

Мадди почувствовала легкое головокружение.

– Извини, что?

– Мадлен, не будь такой тупой. Повторяю, сегодня утром мы с Сашей расписались в регистрационном офисе Челси.

Мадди почувствовала, что у нее подгибаются колени, и ей пришлось сесть, чтобы не упасть.

– Я… Я ничего не понимаю. Я не знала об этом.

– Никто не знал. Это тот случай, который можно назвать стремительным романом, ну, как у моей матери с твоим отцом. Сестричка, дорогая, скажи, что ты счастлива, как и я!

Выражение триумфа на лице Николь глубоко ранило Мадди. Скорее от растерянности, чем желая досадить сводной сестре, Мадди проговорила:

– Но, Николь, я совершенно точно знаю, что… а, впрочем, неважно, – она мотнула головой.

– Что ты знаешь? Что Саша любит тебя? Нет, он мне сказал, что это не так. И потом, зачем ему жениться на мне, если бы он любил именно тебя?

– Нет, Николь, я знаю, что Саша меня не любит, – слабым голосом ответила Мадди.

– Тогда что ты такое знаешь о моем муже? Скажи!

Мадди молчала.

– Ну же, Мадди! Не стесняйся. Ведь мы же сестры…

Конечно, Мадди понимала, что Николь ее провоцирует и хочет разозлить. От этого слова сами собой сорвались с губ.

– Знаешь, мне случайно пришлось узнать, что Саша – гомосексуалист. У него была связь с Игорем Станиславовым. Я видела, как они целовались…

– Ты, сука! Расскажи все это кому-нибудь другому или придумай что-нибудь получше! Ты потеряла его, вот и бесишься теперь!

– Нет, Николь, правда. Пожалуйста, поверь мне, – настаивала Мадди. – Я рассказала об этом только ради тебя самой.

– Ты сама не соображаешь, что несешь! Саша уже столько раз занимался со мной любовью, и это было замечательно. То, что тебе не удалось с ним переспать, еще не значит, что он…

– Ну, хватит, Николь! – резко оборвала ее Мадди. Затем она сделала глубокий вдох и попыталась говорить спокойно. – Я не могу сказать, что мне понятны мотивы Сашиного поступка. Может быть, я просто вообразила все это, увидев их целующимися.

Она пожала плечами.

– В общем, я искренне желаю тебе добра и большого счастья. А теперь, Николь, оставь меня, пожалуйста.

– Мне нужно собрать вещи. Мы с Сашей решили провести уик-энд в прелестном маленьком отеле за городом.