Люсинда Райли - Зачарованная

Кейт сняла жилье в Ноттинг Хилл. Это была маленькая комнатка, но довольно чистенькая и в довольно спокойном районе.

В середине января она сказала Бриджит, что нашла жилье, и быстро собрала свои нехитрые пожитки, которые удалось забрать со старой квартиры. Хассану она оставила записку, в которой благодарила его и сообщала свой новый адрес.

Почти неделю ей пришлось потратить, чтобы превратить свою комнату в подобие дома. Она купила массу комнатных растений, для украшения голых стен развесила на них множество плакатов и осталась довольна достигнутым результатом.

Когда начиналась депрессия, Кейт напоминала себе, что горевать у нее теперь нет причины. У нее есть крыша над головой и достаточно денег, чтобы не думать о них в ближайшие несколько месяцев. Так что хуже, чем было, уже не будет.

Она сходила к владельцу антикварного магазина, где работала раньше, но мистер Беннет сказал, что рассчитывать на работу у него она не может, так как от нее долгое время не было известий, и он нанял другую девушку.

Кейт знала, что нужно найти работу, но сделать это будет непросто, так как начинается спад производства со всеми вытекающими последствиями.

Как-то в холодный январский вечер Кейт вернулась домой после очередных поисков работы. Открыв дверь, она обнаружила на коврике конверт, а в нем свернутую в несколько раз записку.

«Дорогая Кейт,

Прошу извинить за то, что мы давно не виделись. Сегодня утром я прилетел из Кентукки. Очень рад был бы позавтракать с тобой завтра, если ты не очень занята. Пожалуйста, позвони. Если нужен автомобиль, я пришлю свой.

Хассан.»

Девушка села на кровать и задумалась, принимать или нет приглашение. Но желание хоть как-то нарушить одиночество взяло верх над гордостью, и она спустилась к телефону-автомату, чтобы позвонить Хассану. Трубку взяла Бриджит, и Кейт попросила передать Хассану, что с удовольствием с ним позавтракает, только не нужно беспокоиться о машине.

В автобусе по дороге к дому Хассана она решила, что будет держаться с ним как можно непринужденнее, чтобы он не догадался, как ей плохо.

Увидев, что Кейт подошла к дому, Хассан сам открыл дверь.

– Привет, Кейт. Я так рад, что ты приехала.

Он обнял девушку и повел в дом.

Гостиная, куда они вошли, была очень уютной, на стенах играли блики света, горел камин, и пахло сосновыми дровами.

– Шампанское? – Хассан подошел к ведерку со льдом и взял бутылку.

Кейт кивнула. Ей бросилось в глаза, как красив стал Хассан после возвращения из Кентукки. Жаркое солнце покрыло его кожу ровным бронзовым загаром, он стал более подтянутым.

– Вот, пожалуйста, – он передал ей бокал.

– Спасибо, Хассан. Я хотела бы поблагодарить тебя за то, что ты пригласил меня на ленч. – Кейт замолчала, с трудом подыскивая слова, волнуясь и все-таки понимая, что должна сказать то, что чувствует. – Знаешь, я тебе очень благодарна за помощь в последние месяцы. Я тебя считала хорошим другом, но…

– Но не больше, да? Ты это хотела сказать? – хладнокровно спросил Хассан.

Она кивнула, чувствуя себя ужасно, и попыталась объяснить. – Я только не хочу, чтобы ты меня неправильно понял…

– Я все понимаю, Кейт. Я тоже тебя считаю очень хорошим другом. Наш роман не получился, но это ведь не причина, чтобы отказываться от общения друг с другом.

– Да, это так.

– Вот и хорошо. Хватит этих выяснений. За нас! – он поднял свой бокал и отпил из него.

Кейт улыбнулась.

– Да, за нас.

По мнению Кейт, ленч удался. Шампанское было превосходное, а еды Бриджит наготовила столько, что можно было накормить целую армию. Хассан был удивительно интересным собеседником. Он с увлечением рассказывал о днях, проведенных в Кентукки.

– Американцы имеют абсолютно иную школу выездки. Им нравится, когда лошадь, так сказать, «учится в работе». Дома лошади получают минимум тренировки. Они рано начинают участвовать в скачках и продолжают обучаться на дорожке.

– А я за последние полгода вообще не видела лошадей. Мне многого из моей старой жизни жаль, но особенно лошадей.

– Не хочу забегать вперед и загадывать, но в любое время, когда захочешь, приходи в конюшню в Ньюмаркет.

Кейт забралась с ногами на диван, расслабилась, чувствуя себя сонной и сытой, с трудом сдерживая зевоту и глядя слипающимися глазами на огонь. Хассан подошел к секретеру, открыл один из ящиков, достал конверт и протянул его девушке.

– Это тебе.

– Что это?

– Открой и посмотри.

К огромному своему удивлению, Кейт обнаружила чек на восемь тысяч фунтов на свое имя.

– Но я… Что это? – она изумленно уставилась на Хассана.

– У Екатерины Великой был отличный сезон, она выиграла три гонки. Поскольку ты ее владелица, то эти призовые деньги являются твоими.

– Но я не могу взять их! За последний год я вообще не имела отношения к Екатерине Великой.

– Но твое имя есть в списке владельцев, так что это твои деньги. – Хассан пожал плечами.

У Кейт пропал весь сон. Она решительно замотала головой и протянула ему чек.

– Нет, мне всего хватает. Хассан, я не могу его взять.

Хассан взял чек.

– Ладно. Я положу эти деньги в банк на твое имя и оставлю их там. По закону они все равно твои. Я, конечно, понимаю, почему ты сейчас их не хочешь брать, но…

Он откашлялся, прочищая горло. Было заметно, что он чем-то взволнован.

– Хассан, что случилось?

– Я хочу тебя попросить. Мы с отцом только что купили конезавод во Франции. Там осталось несколько хороших кобыл, но его репутация лидера в выведении племенных животных практически утеряна из-за плохой организации производства в последние годы. Дело в том, что в этом году я просто не смогу уделить достаточно времени заводу. Мне там нужен генеральный менеджер. Вот я и подумал, что, может, ты заинтересуешься?

– Я? – Кейт испугалась, что слезы выдадут ее волнение.

Хассан кивнул.

– Да. Ты, на мой взгляд, значительно умнее, чем пытаешься казаться. Самое важное, ты любишь лошадей. Тебе придется вернуть заводу прежнюю славу и воспитать победителей за ближайшие два года. Работы, конечно, много, но я уверен, что ты умеешь работать.

– Я… – девушка замолчала, пытаясь найти нужные слова. – Я очень польщена, Хассан, но у меня абсолютно нет опыта. Можно найти много людей, у которых опыта и знаний больше, чем у меня.

– Конечно, можно найти, – вздохнул Хассан. – Только я никому из них не могу доверить это дело. Видишь ли, Кейт, у меня очень много всяких забот. Поэтому мне очень важно знать, что завод в надежных руках. Ты будешь полностью самостоятельна, в помощь я найду хороших специалистов. Ну, конечно, щедрая зарплата…

– Но…

– Если ты думаешь, что я делаю тебе предложение в память о наших прежних отношениях, то глубоко ошибаешься, – лицо Хассана стало жестким. – У меня есть золотое правило – никогда не смешивать удовольствия с бизнесом. К тебе будут относиться, как к любому другому работнику. У тебя будет работа, и если ты не будешь с ней справляться, то… Ну, не будем говорить о плохом. Как уже было сказано, я уверен, что ты справишься. Вот так-то.

Кейт почувствовала, что Хассан говорит серьезно, а он, не дожидаясь ответа, спросил:

– У тебя есть работа?

– Нет.

– Сейчас найти работу нелегко. Я тебя избавлю от лишних хлопот. Если хочешь, подумай несколько дней над моим предложением. На следующей неделе я лечу в Париж подписывать бумаги. Если заинтересуешься, можешь поехать в Париж со мной, заодно на месте все и посмотришь.

– О'кей, – девушка задумалась, – мне все-таки кажется, что это не для меня.

Когда же она вечером приехала домой и вошла в свою унылую бедную комнату, ее мысли приняли совсем другое направление. Кейт подумала, что было бы ошибкой отвергать предложение Хассана.

Что она имеет тут, в Британии? Ничего, абсолютно ничего. Ей нужно уехать из Англии, где ей пришлось столько пережить.

Через сутки Кейт позвонила Хассану и сказала, что с радостью полетит с ним в Париж.

– Ты готов?

– Да, – Себастиан отошел от двери.

– О'кей, пошли.

Себастиан сел на диван и затаил дыхание. Дверь медленно отворилась, и на пороге появилась Мадди, опирающаяся на костыли.

– Браво! – воскликнул он.

– Сейчас я подойду к тебе.

Мадди сжала зубы и с невероятным трудом сделала три шага по направлению к нему, опираясь на костыли, а Себастиан, заметив, как она побледнела, вскочил, чтобы помочь ей.

– Сядь! Оставь меня в покое! – сердито сказала она.

– Извини, – Себастиан сел.

Еще десять минут, еще четыре шага, и Мадди остановилась перед ним, шатаясь от усталости. Все, чего она смогла добиться в жизни, не шло ни в какое сравнение с этими семью шагами, и Себастиан почувствовал себя таким счастливым, как никогда в жизни.

– Получилось! – он поднял руку в победном жесте и нежно обнял Мадди.

– Я люблю тебя, люблю, родная моя! Ты сделала это, сделала!

– Это только начало. Мне нужно долго тренироваться, так что не очень-то радуйся, – остудила его восторги девушка. – Спасибо тебе. Сегодняшнее достижение – твоя заслуга.

– Не говори глупостей. Это не я заставил ходить твои ноги.

– Ты, ты! Ты дал мне цель, – мягко сказала она. – Честное слово, без тебя я никогда бы этого не добилась.

– Ладно, пусть это будет общей заслугой, – Себастиан поцеловал Мадди в губы и в который раз почувствовал мягкий толчок желания, от которого сжалось и учащенно забилось сердце. Ему говорили врачи, что он не должен требовать от нее физической близости до тех пор, пока Мадди сама не почувствует себя готовой к этому, пока не перестанет бояться своего тела.

Однако иногда ему было очень трудно следовать мудрому совету докторов. Себастиан и сейчас желал ее.

Когда он вновь поцеловал ее, Мадди почувствовала его возбуждение. Она испытывала в такие минуты очень сложные чувства: вину за то, что не дает Себастиану, который так добр и терпелив с ней, свою любовь и ласку, и обиду за себя, что не может немедленно ответить на его желание.

Однако Себастиан быстро взял себя в руки. Сейчас он не должен требовать от нее невозможного. Он улыбнулся.

– Давай-ка устроим себе праздник и отметим сегодняшний день.

Мадди благодарно кивнула, понимая, что он опять деликатно оберегает ее от лишней душевной боли.

– Отличная идея!

– А затем, мадам, у нас будет репетиция.

– Да, конечно.

Себастиан пошел за вином. Наполняя бокалы, он с невольной тревогой подумал, что остается меньше месяца до того, как ему придется знакомить Мадди с Джаспером. Задолго до этого дня Себастиан отослал в «Джаспер Конрад Корпорейшнз» ее фотографии, сделанные до несчастного случая, и глава корпорации позвонил ему и сказал, что одобряет кандидатуру певицы на роль Тины. С ее голосом и внешностью Мадди может записывать альбом, поэтому их встреча будет чистой формальностью.

Себастиан, конечно, понимал, что должен был предупредить Джаспера о том, что Мадди пока передвигается на костылях, но он хорошо знал, что тогда отношение к его любимой станет более чем прохладным. Однако, успокаивал он себя, для записи альбома на студии ее физический недостаток не имеет большого значения. Когда начнутся репетиции, Мадди уже сможет ходить нормально, на этот счет у него сомнений не было.

И все-таки тревога мучила его и отравляла сегодняшнюю радость. Что, если Джаспер откажется пригласить Мадди?

Нет, Себастиан Ланг этого не допустит. В конце концов, «Зачарованная» написана специально для Мадди, эта вещь дала ей цель в жизни, заставила ее сделать эти несколько шагов. Это произведение вернуло ее к жизни.

Николь и Саша прилетели домой из Нью-Йорка в середине февраля. Короткий сезон в Метрополитен Опера, куда они были приглашены в качестве гастролирующих звезд, имел ошеломляющий успех. Американцы сердечно встретили молодую талантливую пару, и на всех спектаклях был полный аншлаг.

Николь любила Нью-Йорк. Город казался ей возбуждающим и интригующим, а жители гостеприимными и щедрыми. Когда художественный директор пригласил их к себе и спросил, не хотят ли они заключить с компанией постоянный контракт, она сразу согласилась.

К несчастью, Саша наотрез отказался.

У них вышел грандиозный скандал по поводу этого предложения, но муж и бровью не повел.

– Мне не нравится Нью-Йорк, – сказал он. – Я не могу тут жить. Да и потом, я не могу покинуть Англию, пока не получу вид на жительство.