Оливия Голдсмит - Загадай желание

– «Госфорд-парк»? – спросила Клэр. – По-моему, этот фильм снимали здесь, а режиссер – Роберт Олтман, американец.

– Да ладно, неважно, что это за фильм, но реально скучный. Даже убийство было скучно.

Клэр нравился этот фильм, но она ничего не сказала. Они не произнесли ни слова, пока Адам не доел свой гамбургер.

– Хочешь что-нибудь на десерт? – поинтересовался он. – Здесь есть мороженое с фруктами. Опупительное… О, извини. Правда, вкусное.

Клэр покачала головой. Она боялась сказать ему, что ей пора уходить, чтобы собираться на работу. Вдруг донесет, что у нее нет визы.

– Я должна идти. У меня встреча с другом.

– С приятелем?

Клэр покачала головой:

– С одной английской леди. Я обещала помочь ей.

– Я могу тебя проводить?

– О нет. Это далеко, надо ехать в метро.

– Мне все равно нечего делать, – сказал Адам, пожимая плечами.

Хотя Клэр не хотела говорить ему о работе, ей также не хотелось обижать парня. Она была такой курицей… Именно поэтому она никогда ни с кем не встречалась: всегда кто-то страдал – или она не нравилась кому-то, или ей кто-то не нравился.

– Я пойду, – сказала она Адаму.

Он все-таки проводил ее до метро, а затем спросил, хочет ли Клэр снова встретиться. Она кивнула. Тогда парень попросил разрешения поцеловать ее на прощание. Клэр согласилась, и что странно – ей понравилось, как Адам обнял ее за плечи, а его губы оказались напротив ее.

– Я позвоню тебе, – сказала Клэр.

Он улыбнулся и помахал. Когда она обернулась на эскалаторе, он все еще стоял, улыбаясь, и махал ей рукой. Клэр спустилась в подземку с чувством облегчения и небольшой вины.

В понедельник днем Клэр сидела в потертом, но удобном кресле напротив Тоби, сборник эссе Лэма лежал у нее на коленях вместе с Джорджем Элиотом – кошкой, не писателем.

– Я два раза перечитала вашу книгу, – сказала Клэр.

После разочарования от того, что накануне Адам Такер не помог ей, и целого вечера работы у миссис Патель Клэр наградила себя посещением книжного магазина. Тоби, казалось, был рад видеть ее и теперь с удовольствием обсуждал Чарльза Лэма.

– Его отставка стала просто спасением. И он был так… – Она сделала паузу, подыскивая слово.

– …Рад? – предположил Тоби.

– Да. Потрясен и рад этому. – Клэр опять помолчала, стесняясь сказать, что она тоже хотела бы стать свободной. – Это напомнило о работе, на которую я хожу… ходила в Нью-Йорке. Действительно, можно так погрузиться в бумажную волокиту, что прежде, чем заметишь это, пройдет двадцать лет или больше. Так что книга заставила меня задуматься.

– Отлично. Именно для этого и пишут эссе. Романы пробуждают чувства, а эссе заставляют думать.

Джордж Элиот спрыгнула с колен Клэр и изящно запрыгнула на Тоби. Хозяин погладил кошку и почесал за ушами. Клэр наблюдала за его руками. Тоби был удивительно интересным собеседником, намного более забавным и знающим, чем капрал Такер. Клэр была слишком смущена, чтобы признаться себе, что почти ревнует его к кошке. У Тоби были прекрасные руки. Она не могла не задуматься, каков на вкус его поцелуй.

Клэр выкинула эту мысль из головы. Она хотела попросить его о помощи, но не могла набраться смелости. Ей осталось четыре раза переночевать у миссис Уотсон, и она не хотела бы продлить свое пребывание там.

Девушка сосредоточилась на беседе.

– Что странно в этом эссе – кажется, что оно предназначалось именно для меня, – заметила Клэр. – Как будто Чарльз Лэм посылал мне сообщение.

Тоби кивнул.

– Это мой дар, – сказала он. – Я не знаю, как это получается, но, кажется, я угадываю читателя. Можно сказать, что я – консультант по прозе.

С одной стороны, Клэр льстило, что Тоби, казалось, был с ней на одной волне. Но с другой – ее несколько разочаровывало, что она не единственная, кому Тоби оказывает подобные услуги.

Тоби перекатил кошку на спину и погладил длинную шерсть на ее животе.

– Я часто думал, что надо поменять вывеску. Назвать «Мистическое чтение» или что-то типа того. Единственная проблема – будут заходить всякие типы. Придурки, которые захотят узнать, все ли с ними в порядке, или встретится ли им высокий темный незнакомец.

– Не знаю, как им, а мне бы понравилось. – И Клэр кратко рассказала о своей работе в Манхэттене.

– Спустились с небес на землю, так?

– Да. И теперь мне нужна книга о средневековой живописи.

Тоби поднял голову.

– Дорогое удовольствие. У меня есть замечательные, красивые книги, но они довольно дорогие.

– Может быть, найдется… – начала Клэр, но прежде, чем она спросила о самой дешевой, хозяин улыбнулся. Она только сейчас заметила, что он очень красив.

Тоби встал, и они с Джорджем удалились в темный проход между книгами. Он вернулся через мгновение.

– Это удивительная книга, но, поскольку обложка заляпана и несколько страниц отсутствует, я могу отдать ее вам. Мне бы все равно не удалось продать ее в таком состоянии…

Обложка была из серой кожи, на которой отпечатался круг от горячей чашки. Но когда Клэр открыла ее, глаза у девушки расширились – золоченые страницы и цвета, подобные драгоценным камням, предстали перед ее взором. Она взглянула на Тоби:

– О, я не могу…

– Берите, берите. Можно было бы ее переплести и продать, но это потребует больших расходов. Так что возьмите книгу.

– Спасибо. – Клэр положила подарок в сумку и задумалась, удобно ли спросить Тоби, не знает ли он, где можно снять комнату. Вдруг он сам предложит ей угол? Клэр чувствовала, что ее влечет к этому человеку. Он настолько не похож на Майкла Уэйнрайта, что их просто нельзя сравнивать. Тоби не такой деловой и мужественный, как Майкл, но у него острый ум, и, конечно, он гораздо начитаннее. Клэр не могла вообразить Майкла, держащего на коленях кота или так нежно его поглаживающего. Она успела заметить, что английские мужчины казались не такими настойчивыми, не столь мужественными, как американские мужчины. Ну и замечательно! Капрал Адам Такер, вероятно, проводил все свободное время, играя в футбол или наблюдая за игрой. С Тоби она могла говорить о книгах бесконечно. Если вдруг он предложит ей остаться с ним, примет она предложение? Клэр выбросила эту мысль из головы.

Пока она раздумывала, у двери прозвенел колокольчик, и Тоби отправился туда, включая по дороге свет между книжными рядами.

– Привет, – поздоровался он.

Клэр услышала женский голос, но Тоби и его потенциальная клиентка были слишком далеко от нее, чтобы увидеть посетительницу или подслушать их разговор. Хотя Клэр было очень интересно, она решила подождать. Она боялась, что Тоби быстро вернется. Идя сюда, Клэр не была уверена, что Тоби вообще вспомнит ее, но он назвал ее по имени и немедленно пригласил присесть. Клэр снова чудесно провела время, беседуя с ним, но тем не менее напомнила себе, что не следует ходить сюда слишком часто, даже если сегодня и не осмелится спросить Тоби о жилье и работе.

Некоторое время девушка сидела, не зная, что делать. Когда она решила, что уже пора идти, раздался громкий голос Тоби – он попрощался с посетительницей. Снова зазвенел колокольчик. Он вернулся, Джордж шла за ним, как собака. Ну что ж, надо набраться смелости и спросить.

Тоби опустил свое длинное тело на стул.

– Я продал книгу, – сказал он. – И страшно устал. Мне надо отдохнуть. И, пожалуй, съесть печенье. Для подкрепления сил.

Он достал яркую разноцветную коробку с полки около своего стула. Открыв крышку, Тоби протянул коробку Клэр. Внутри беспорядочно лежало печенье, очевидно не то, что было там первоначально. Клэр выбрала шоколадное, а Тоби, положив коробку на колени, ел одно печенье за другим.

– Боже, какой я хороший бизнесмен. Я думаю, что выручил шестьдесят процентов прибыли. Теперь, если мы не съедим больше шестидесяти процентов печенья, я буду в выигрыше. – Он заглянул в открытую коробку и взял еще одно. – Впрочем, шансов мало. – Тоби улыбнулся и снова передал ей угощение. Хотя Клэр знала, что это была шутка, она покачала головой. – Так на чем мы остановились? Вы не хотите возвратиться к заточению с документами и прослужить тридцать четыре года так же, как бедняга Чарли. Конечно, я могу понять. Когда-то я сам работал, чтобы как-то прожить. У меня складывалась карьера в рекламном агентстве. Но я не смог бы вынести этого. Хорошо, что мой дядя умер и оставил мне наследство. Я вижу в этом знак.

– Так вы и попали в книжный бизнес?

– Да, он оставил магазин и квартиру наверху. Денег особо нет. Хотя кто знает, может, Уолпол резко подскочит в цене. У меня, наверное, сотня его книг.

– Значит, вы живете наверху? – спросила Клэр. Когда Тоби кивнул, она попробовала быть смелой. – Я не могу дальше оставаться там, где живу, – почти вырвалось у нее. – Вы не знаете, где можно найти очень дешевое жилье?

– Ну, для этого надо ехать в Кройдон, – сказал Тоби и засунул в рот очередное печенье.

– Это район Лондона?

– Это дыра, моя дорогая. И вообще не в Лондоне. Просто ужасное место, и никто не хочет жить там, кроме, возможно, местных. Нет, вам надо что-то в центре. – Тоби сделал паузу снова, глядя на потолок. Подумал о комнате наверху? – Надо это обмозговать, – все, что он сказал. Затем откусил от другого печенья и замолчал, но только на мгновение. – Стоп! Вы смотрели «Ивнинг Стандард»?

– Что это? – спросила Клэр и вспомнила кипу газет на прилавке миссис Патель.

– Ежедневный лондонский листок. Выходит несколько раз в день. Полагаю, там есть много предложений по совместной аренде квартир, хотя кто знает, что вам попадется. А я спрошу у моих друзей. Вдруг кто-нибудь знает.

– Спасибо, – сказала Клэр. Все же хоть что-то. Глупо надеяться на другое предложение. Если он просто заинтересуется, и то хорошо.

– Хорошо, скажите теперь, какие у вас планы на день.

– Я хотела сходить в Гайд-парк и затем в Музей Виктории и Альберта.

– О, моя дорогая! Забудьте о них! – воскликнул Тоби. – Мрачное кафе в подвале. Вам не захочется там завтракать. – Он сунул еще одно печенье в рот, и Клэр удивилась, как ему удается оставаться настолько худым.

– О, я не собираюсь завтракать, только позже выпью чай.

– Но где вы будете пить чай? Я должен удостовериться, что вы идете в подходящее место.

Клэр подумала об отметках, которые Эбигейл сделала напротив «Клэридж» и «Браун».

– Я бы тоже, – сказала она. – Мой бюджет немного… ну, скромный, а сколько может стоить чай?

– Зависит от того, чашка или чайник чая, чай со сливками, дневной чай или вечерний. Знаете, мы похожи на эскимосов, – он продолжил объяснение, – имеющих тридцать слов для определения снега.

Клэр улыбнулась. Действительно, чай в Лондоне был столь же вездесущим, как снег за Северным полярным кругом. Ну разумеется, потомки Шекспира должны отличаться от остальных. Но чем? Прежде чем она решилась спросить, разговорившийся Тоби продолжал:

– Чашку чая подают в дешевых ресторанах. В местах получше вам принесут чайник чая. Дневной чай означает, что к нему полагаются бутерброды – ну, знаете, ломтики хлеба с отрезанными корками. Чай со сливками – то же самое – печенье и девонширские сливки, которые намазывают на печенье, разумеется вместе с земляничным джемом. Кстати, рекомендую.

Клэр громко рассмеялась.

– А что подают к вечернему чаю – пиццу? Тоби взял еще печенье из коробки и затем улыбнулся.

– Это то, чем британцы всех дурачат, – сказал он. – Вечерний чай может сопровождаться и сладкими, и острыми закусками. На севере Англии это подразумевает обед. Можно назвать это и «ужином».

– Ясно, – неуверенно ответила Клэр. Тоби закрыл коробку, отложил ее в сторону и стряхнул крошки с колен.

– Обычно это едят люди ННПЯ. – Он снова усмехнулся. Прежде чем Клэр успела спросить, Тоби объяснил: – Это значит – Не Нашего Поля Ягода. Это придумала Нэнси Матфорд. Знаете ее?

Клэр покачала головой и впервые засомневалась относительно мнения о ней Тоби. Он думает, что она состоятельна. Почему? Предполагает, что все американцы богаты, или в ней есть что-то такое, что заставило его так думать?

– О, моя дорогая! Как вам везет! Вам еще только предстоит знакомство в семьей Матфорд! – Он наклонился вперед. – Она из аристократического семейства, в Штатах бы сказали: вырождающегося семейства. Нэнси была писательницей. Ее сестра Дебора вышла замуж за герцога. Другая сестра – Джессика – стала журналисткой, она поддерживает левых. Диана вышла замуж за главу Английской фашистской партии. А Юнити, еще одна сестра, была очарована Гитлером, и, когда Великобритания вступила в войну с Германией, она выстрелила себе в голову. По-моему, это Нэнси сказала: «У Юнити ничего не вышло, так как мозгов в ее голове никогда не было». Вы никогда не читали «Бунтарей и их жен»? – Клэр покачала головой. – О боже, моя дорогая, каждая девочка должна прочитать это в тринадцать лет.