— Я уже думала, что оглядываться на мнение других смысла нет. Каждый думает в меру своего ума, опыта. Всегда кто-то будет осуждать, а кто-то у виска покрутит. Главное, чтоб комфортно было. Но осознала я это еще вчера, а вот принять, пока не получается. Одно дело думать, что рано или поздно все закончится. А другое, все глубже погружаться в болото. Уже дошло до того, что я сюда приехала, — уж не знаю, отчего меня на откровения потянуло. Опять стало как-то неудобно.

— А ты откуда?

— Из Москвы. Там родилась.

— И решалась сюда приехать?

— Сама поражаюсь как. Данко особо о городе и не рассказывал. Так что для меня сейчас все как шок.

— А почему там не остались?

— Для Данко это принципиально вернуться. Меня же особо ничего не держало. Все равно там, на съеме жили. Здесь меня подкупил факт, что квартиру снимать не придется.

— Это так. Мы в доме живем. В деревне два километра отсюда. Я ему сразу квартиру оставила, как мы с Васей сошлись. Пусть и не город, но на машине легко доехать. И места там больше, чем здесь.

— Квартира большая. Я в меньшей жила. Все пыталась накопить на собственное жилье, но так и не получилось.

— Дом хотя и не шикарный, но жить можно. Потом подкопите, дом построите. У вас еще все впереди.

— Данко также считает. Что все только начинается. Он себе старт жизни назначил с момента окончания института. Как он говорит, у него куча планов. Только меня в эти планы не посвящает. Выдает по немного.

— Боится, что испугаешься?

— Не знаю. Я это еще не поняла. Да и не знаю его так хорошо. У нас же, то проблемы были, то он работает, то я почти дома не появляюсь. Потом опять неприятности, — так как Полина с тревогой посмотрела на меня, пришлось пояснить. — У Сережи были проблемы в школе. Это одна из причин, почему мы уехали. Потом у моей близкой подруги беда случилось. И весь этот водоворот событий все так закрутил, что я только сейчас смогла выдохнуть. Оглянуться по сторонам. Я дошла до своего финиша. Теперь смотрю по сторонам и думаю, в каком бы соревновании еще принять участие.

— Вы с ним разные.

— Ничего общего нет, — согласилась я. В этот момент вернулись мужчины. Сережка принялся рассказывать, что у Данко в гараже мотоцикл стоит. У меня же сердце сжалось от плохого предчувствия.

— Ты мать до инфаркта доведешь своим восхищением, — усмехнулся Данко. — Тем более я уже сказал, что его надо продать. Иначе нам Эля кости переломает до того момента, когда мы разобьемся.

— Может все-таки оставим? — с надеждой спросил Сережа.

— Нет! — в один голос ответили мы с Данко.

— Лучше на эти деньги что-нибудь о четырех колесах купим. Так что будет, чем заняться, — ответил Данко. — Мам, с нами купаться пойдешь?

— Можно сходить за компанию, — согласилась она.

В этой семье, похоже, дела не откладывали в долгий ящик. Через пять минут мы уже шли по полю к реке. Детвора быстро устала, поэтому, не сговариваясь, Данко и Василий посадили их к себе на плечи. Сережа и Данко шли впереди. Договаривались с Василием о предстоящей рыбалке. Мы же с Полиной чуть отстали. Данко изредка оборачивался как бы случайно. Видел, что все в порядке и шел дальше.

— Или Данко боится, что я тебя съем, или ты меня, — прокомментировала Полина очередной его поворот.

— А еще один вариант, что я отсюда сбегу, когда исчезну из поля зрения.

— Ну, тут я его понимаю. Места у нас далеко не столичные. Город простой. Развлечений никаких.

— Какие развлечения? У меня сын растет. Его надо на ноги поднимать. Я как его родила, так и живу маршрутом дом-работа-дом.

— А Данко как в этот маршрут вклинился?

— По дороге на работу. В автобусе вместе ехали, — ответила я. Невольно улыбнулась, вспоминая нашу первую с ним встречу. — Знаю, я как это все со стороны выглядит. И про возраст знаю. Но так получилось.

— Тебе с ним хорошо? Ему с тобой? Раз уж он тебя сюда уговорил приехать, а ты согласилась — то я думаю, что да. На остальное не обращай внимания. Я одно время за него очень переживала. Данко любит в какие-то неприятности попадать. При этом человек он хороший. Добрый. Его добротой могли легко воспользоваться. Как он на аферистов каких-нибудь не попал? Это чудо. Не иначе. Так что я даже рада то, что вижу. А возраст… Главное сама на этом не заморачивайся. Остальное — ерунда. Судьба порой нам подкидывает счастье, но сомневаясь, мы его легко теряем. Зачем тебе это? Я долго думала насчет Василия. За ним слава ходила покорителя женских сердец. А у меня первый муж ходок еще тот был. Очень был страх, что я второй раз на те же грабли наступлю. Я с первым мужем, столько слез в подушку выплакала. Все думала, что он за ум возьмется. Ради сына терпела. Второй раз начинать сначала было тяжело. Недоверие, сомнения. К тому же Данко уже подростком был. Сама знаешь как это все сложно. Но решилась. Честно, я не жалею. Лучше порой попробовать и понять, что это не твое, чем потом локти кусать и думать об упущенных возможностях. Я кусаться не собираюсь. Сын счастлив — хорошо. Будут проблемы, тогда будем чего-то решать. Я не имею ввиду, собирать чемоданы, а именно решать. Все в жизни бывает.

Мы с ней купаться не пошли. Девочки плескались на мелководье. Остальные ушли купаться на глубину. Здесь было красиво. Широкая река несла свои воды. Проплывали баржи. Ясное небо, высокая густая трава, мелкий песок и ласковый ветер — погода сегодня радовала. Город напоминал деревню. В Москве мы ходили купаться на карьер или ездили на пруды, но там все равно было не так. Здесь природа отдавала какими-то дикими мотивами. Я пока не могла уловить, в чем они заключались, но это проходило на грани ощущения. Прохладная вода ласкала ноги. Стрекозы носились по воде. Крупные синие спины переливались на солнце.

— Эль, приедешь к нам на ягоду? Скоро начнем компоты закрывать, — предложила Полина.

— Да, приеду. Здесь спокойно.

— Летом еще шумно. Машин много по трассе едет. Я даже радуюсь что у нас дом на окраине. Иначе можно с ума сойти от этого постоянного вжиг-вжиг.

— Я раньше около трассы жила. Там шум порой и ночью не прекращался. Особенно когда дорогу летом чинили и снегопад шел.

— Не ездила в Москву и не собираюсь. Не по мне этот город. Здесь все привычно. Муж катался туда по работе. Васька ездил. Данко уехал. Их словно этот город манит чем-то. По мне, моего родного края, ничего лучше нет. Здесь мой дом, могилы моих предков, мои корни, которые я не хочу терять.

— Это все и возвращает мужчин, которые ездили в большой город, что манит огнями.

— Возможно, — согласилась она. — Интересно, не потянет ли он назад тебя.

— У меня там только мать, с которой мы почти не общаемся. Слишком разные. Данко прав, когда сказал, что мне там терять нечего. Съемная жилье, работа, из-за которой я почти не видела сына, постоянная усталость и подруга, что была свежим ветерком в моей жизни. Корней там не было. А мысли были постоянные, что придется искать новое жилье, если повысят квартплату.

— Тогда надо создавать корни здесь. Земля здесь хорошая, благодатная. Она даст возможность осесть.

Детский смех и плач, разговоры. Плескание воды, крик чаек, что носились над рекой, солнце и аромат цветущего клевера, от которого кружилась голова, теплая земля и отсутствие асфальта. Откуда-то появлялись силы. Надежда. Она распускалась ярким цветком. Можно и правда было попробовать здесь осесть.


— Я боялся, что ты уедешь, — сказал Данко. Ночь окутала квартиру. Жужжали комары, которые бились об москитную сетку. Мне все казалось, что мы едем в поезде. Стоило закрыть глаза, как в голове я слышала стук колес. Слова Данко заставили повернуться к нему.

— Куда мне уезжать, если я мосты сожгла? — спросила я.

— Ты можешь их построить вновь. В этом плане ты смелый человек. Сильный. Может вначале, и кажешься неуверенной в себе, но ты из тех, кто не ломается перед обстоятельствами. Если ты чего-то задумаешь, то мне тебя будет не остановить, — сказал он.

— М, откуда такая неуверенность? — спросила я.

— Это правда. Наверное, думаешь: куда я тебя привез, и зачем ты согласилась поехать со мной?

— Думаю: ты привез меня в глушь. Но это не значит, что я убегу, сверкая тапками. Надо вначале оглядеться, — ответила я.

— Ты вроде с мамой общий язык нашла?

— Так, перекинулись парой слов. Решили, что воевать не будем. Тебя делить не станем. Оставим тебя целым.

— Это приятно слышать, — сказал Данко. — Завтра поеду по поводу работы. Потом сходим насчет других дел.

— Хорошо.

— Тебя не узнать. Соглашаешься целый день.

— Пока нет поводов для спора. Как найду, так будем спорить.

Поцелуй. Ночь. Тишина. Где-то лает собака. А нам все равно. За время переезда мы уже успели соскучиться друг по другу. Я точно. Огонь в крови, страсть, любовь — какая разница. Ведь все равно вместе. Осталось перестать в этом сомневаться, и позволить себе любить и быть любимой.

ГЛАВА 16

Неделя пролетела незаметно. О том, чтоб освоиться речи не было. Скорее времени хватило только наладить нормальную жизнь. Расставить все по местам. Несколько раз мы выбирались в центр города. Это была не Москва, даже не Подмосковье, к которому я привыкла. Город напоминал деревню. Тихие улочки, дети играют во дворах, на веревках сушится белье. Такое ощущение, что здесь остановилось время. Не было двадцать первого века, не было роботов и интернета, а было время советского союза. Ладно, насчет интернета я погорячилась. Он был, как и кабельное телевидение. Все это спокойно соседствовало с коровой, которая паслась у дома напротив. Идешь себе по дороге и видишь, как около двухэтажного дома пасется корова. В первый раз я подумала, что солнышко голову напекло. Поморгала. Видение не исчезло. Корова меланхолично жевала травку и смотрела на проезжающие мимо машины, которых было мало. Правда, местные жители говорили, что это самый настоящий поток машин. Не знаю, что они сказали бы о пробках в Москве.

Так как частный сектор соседствовал с «многоэтажной» застройкой, то домашние животные были не редкостью. Хотя их умудрялись заводить и жильцы квартир. Около домов были сараи, в которых и держали живность. Поэтом просыпалась я под кукареканье петухов, которых один предприимчивый мужик поселил в голубятне. Курочки у него выходили погулять на деревянную площадку второго этажа. Красивые птички.

Вторым шоком для меня была встреча с дикими утками. Днем ходила выносить мусор. Вышла из подъезда. А в траве что-то шуршит. Оказалось, что мама утка вывела утят погулять. Их спугнул дворовый пес. Они взлетели, пролетели полметра и опять опустились в траву. Пошли дальше пешком в сторону камышей, которые росли по берегам большой и глубокой канавы рядом с дорогой. Видимо, там она их и вывела. А утята были еще молодые. Летали плохо. Меня тогда поразило, что они не боялись меня. Шли рядом как будто, так и должно быть. Пес их больше гонять не стал. Лежал в тенечке и наблюдал, как они шагают в сторону камышей.

Все это для меня было диким и необычным. Интересным. Ко всему этому предстояло привыкнуть, как и к неспешному ритму жизни, к тому, что не надо никуда бежать. А еще к Данко и Сереже, пропадающих в гараже, где они убирались. Данко на следующий же день устроился на работу. Опять на завод. Обещали неплохую зарплату. Около тридцатки. Для местного города это были хорошие деньги. А вот у меня с работой вышли проблемы. Ее не было. Парикмахеры не требовались. Была вакансия продавца на другом конце города, но Данко категорически запретил там работать, говоря, что и район там неблагополучный, а еще и не уехать оттуда после работы. Пришлось сидеть дома. Но пока мы с Сережей занимались налаживанием быта, то это было еще интересно. Потом же я поняла, что заняться больше нечем.

В тот день мама Данко пригласила приехать к ним ягоду собрать. Этому я обрадовалась. Хотелось хоть какого-то движения. Организм выработал привычку каждый день куда-то ехать, что-то делать, переживать, а тут спокойствие. И чего делать с этим спокойствием?

Мы собирали ягоды под палящим солнцем. Дети возились в ванне, куда Полина набрала воды. Сережа порывался помочь, но не рассчитал силы и свалился с тепловым ударом. Теперь сидел в тени и жевал клубнику.

От аромата ягод кружилась голова. Пахло спелой клубникой, черной смородиной. От реки ветерок приносил свежесть. Пот застилал глаза. Назойливые слепни считали, что я лошадь или соседская корова. Только все равно это не напрягало. На ум пришла переполненная маршрутка, в которой было ароматов куда больше и от них сильнее слезились глаза. Потом Полина уложила детвору, а я перебирала ягоду. Даже Сережка уснул. Лето. Здесь оно было приятным. Интересно, а как здесь зимой? Наверно страшно, когда заносит все снегом. Это еще предстояло узнать, если я не решу сбежать. Иногда такие мысли появлялись, когда приходилось сталкиваться с какими-то трудностями или непониманием, но потом я успокаивалась.