Видишь, я и под конец привожу цитату. Прощай, Анна. Простись за меня с Рексом.

Бросив листы бумаги и письмо Редверса, я бросилась к Чантел.

Она лежала на кровати.

– Чантел! – застонала я. – Чантел!

Но она лежала, ни на что не обращая внимания. Я поняла, что опоздала, но опустилась на колени и, взяв ее за руку, закричала: «Чантел, Чантел, вернись!»


Это случилось больше двух лет назад, но память об этой ужасной ночи никогда не покинет меня. Я не могла поверить в то, что она написала. Лишь увидев, что она умерла, я вернулась к реальности. Редверс позаботился обо всем. Кажется, в последующие недели я находилась в состоянии шока. Я вспоминала мою жизнь с Чантел. Мне не хватало ее веселой насмешливой красоты. Для меня она была сестрой, о которой я всегда мечтала; наверное, и я была для нее тем же. Она была привязана ко мне, в ней была мягкость, доброта, но все же каким образом в ее голове могли зародиться столь дьявольские планы? Убийца была той загадочной женщиной, которая таилась в ней, и я никогда бы не узнала об этом, если бы она сама не призналась.


Последующие события произошли быстро. Примерно за неделю до смерти Чантел умерла старая нянька – мачеха Гарета Гленнинга – и перед смертью она во всем призналась леди Кредитон. Чантел была права, когда говорила, что шантажистам невозможно скрыть истину.

Леди Кредитон пожелала, чтобы Эдварда без промедления привезли в Англию, и позже я повезла его домой, но не на «Безмятежной леди».

Леди Кредитон приняла меня с уважением. Она заявила, что в связи с происшедшим и шоком, который получил Эдвард – теперь он стал ей необходимым – она надеется, что я останусь с ним на какое-то время в прежнем качестве, потому что будет несколько неудобно, если я откажусь. Таким образом, я осталась в замке.

Моник не вернулась с острова. Мадам де Лодэ, с которой я поддерживала связь, часто писала мне. Она сообщила, что новый врач – молодой человек с современными идеями – стал лечить Моник, он очень надеется на ее выздоровление.

Редверса я не видела, он прибыл в Англию до нашего с Эдвардом приезда, а когда мы приехали, он уже находился в очередном плавании. Он стал наследником обширной империи Кредитонов, но великодушно простил Рекса, как до этого и Дика. Рекс остался в фирме в прежней должности и работал в Австралии до конца года. После я слышала, что он женился на Хелене Деррингам.

Мадам де Лодэ, которая была в восторге от того, что я помогла ей продать часть мебели, держала меня в курсе всех новостей. Огненные Люди получили награду за возвращение бриллиантов и, что более важно, поверили в то, что иноземная богиня явилась причиной происшествия, в результате которого раненый мальчик, достигнув зрелости, ничего не потеряет, приобретя шрамы в борьбе с врагом и выживанием. Они верили, что Богиня Огня прислала им свою посланницу в лице сиделки, которая похоронена на христианском кладбище. Огненные Люди каждый год в День Великого Празднества приносят на могилу Чантел красные цветы, они поклялись делать это всегда.

Я часто вспоминаю Чантел. Моя жизнь опустела без нее. Однажды я поехала на север и нашла дом викария, в котором она родилась. Я пошла на кладбище и обнаружила могилу, о которой она мне рассказывала. Камень упал на бок, и можно было едва различить на нем надпись «Чантел Спринг 1669». Я представила, как мать Чантел пришла сюда, прочитала имя на камне и решила, что дитя, которое она носит, будет звать так же. Расспросив соседей, я нашла сестру Чантел, Селину. Мы немного поговорили. Она не знала всей правды. Да и не стоит ей знать ее. Она считала, что Чантел случайно выпила большую дозу снотворного. Она говорила о ней с гордостью.

– Она была красавицей, даже в детстве. И совершенно не похожа на нас. Она знала, чего хочет, и хотела этого страстно. Она всегда говорила, что добьется всего, чего ни пожелает. Она была намного младше нас всех. Наша мать умерла при родах, и я думаю, что мы слишком баловали Чантел, но она всегда была такой веселой и привязчивой. Мы очень удивились, когда она решила стать сиделкой. Она объяснила, что для нее это что-то вроде выхода. А когда она вышла замуж за миллионера, я решила, что это она и имела в виду. Но брак ее длился недолго, вы согласны? Бедная Чантел: столько иметь и все потерять.

Я грустно покинула ее и продолжаю тосковать по Чантел… и Редверсу.

Мне нельзя оставаться в замке. Я решила, что к моменту возвращения Редверса я уйду. Мне пришлось начинать новую жизнь. Помогая мадам де Лодэ, я вошла в контакт с несколькими торговцами антиквариатом, которых знала прежде. Один из них заявил мне, что я бессмысленно трачу время в замке. Я обладаю знаниями эксперта. Если я захочу работать у них в компании, они найдут для меня работу. Я обещала подумать.

Поднявшись на утес, я смотрела на доки, где стояли на якоре корабли. Барки, баркентины и быстрые клиперы вытеснены современными пароходами, и я вспоминала те дни, когда я приходила сюда ребенком с Эллен и слушала истории о величии «Леди Лайн».


Моя жизнь совершила оборот. Снова мне надо принимать решение. Эдвард скоро пойдет в школу, мне нечего будет делать в замке, кроме лишь цепляния за старую жизнь, которая была окончена.

Странная штука жизнь. Неожиданно, когда почти решаешься на какой-то поступок, случайно представляется новый выход. Однажды утром я получила письмо от своих арендаторов «Дома Королевы», они просили меня прийти поговорить.

Было уже начало лета, и, когда я прошла сквозь железные ворота и ступила в сад, увидела восковую красоту магнолий, я почувствовала, что вернулась домой, и меня охватило огромное счастье, о котором я так долго мечтала, по крайней мере, я могу найти себе место в доме. Я постучалась, аккуратная горничная провела меня в холл. В нем стояла мебель, именно такая, о какой я мечтала для него: длинный обеденный стол эпохи Тюдоров и оловянная утварь. На лестничной площадке, на которой я когда-то стояла вместе с Редверсом, глядя в разъяренное лицо тети Шарлотты, размещались высокие ньюпортские напольные часы. «Тик-так. Возвращайся домой», – казалось, говорили они.

Мои арендаторы стали извиняться. Их дочь в Америке родила двойню и просит приехать к ней. Они решили ехать. Таким образом, они пришли к выводу, что им стоит отказаться от найма дома. Они сделали ремонт и по очень сходной цене продали мебель, но они хотят уехать.

Я тут же поняла, что сделаю. Я возвращусь сюда и буду заниматься перепродажей антиквариата. Я заработала комиссионные за продажу вещей мадам де Лодэ, я сэкономила деньги со своей зарплаты. Хватит ли этого? Мне сообщили, что немедленно платить не обязательно, и я поняла, что мои арендаторы мечтали лишь побыстрей уехать.

Смогу ли я? Сомнительно. Я прошла по «Дому Королевы» – вверх по лестнице прямо в свою комнату. Какая она стала красивая! Ее никогда больше нельзя заставлять. Буду ставить мебель туда, где ей и место. У меня получится. Я знала, что получится.

Я пошла в комнату королевы. Там стояла драгоценная кровать. Повернувшись к ней спиной, я взглянула в зеркало. И вспомнила, как смотрела в него, представляя, как буду выглядеть много лет спустя. «Старая мисс Бретт. Она чуточку странная. О ней что-то говорили. Кого-то убила, что ли?»

Но теперь я не видела старую мисс Бретт. Все изменилось. И тайны больше не существовало. Теперь мне было известно, как умерла тетя Шарлотта.

Я знала также, что больше не сомневаюсь.

Ко мне вернулась Эллен. У мистера Орфи дела шли не настолько хорошо, чтобы она могла вести праздный образ жизни. Она принесла новости из замка.

– Подумать только, Эдит сказала, что вы ошеломили ее. Итак, теперь капитан Стреттон стал большим человеком… капитан Кредитон, следует говорить. Мистер Рекс вернулся домой, и миссис Рекс… совершеннейшая мадам. Она будет держать его в узде, но Эдит говорит, что сердцем она добрая.

Я старалась отдавать все свое время делам, чтобы для тоски не оставалось и минуты. Конечно, это невозможно. Я начала новую жизнь, но я не в состоянии забыть.

Однажды Эллен сообщила мне новость.

– Миссис Стреттон, я имею в виду миссис Кредитон, умерла. На своем острове. Они ждали этого уже несколько месяцев. То, что можно назвать счастливым избавлением.

Пришла осень. В доке стояли большие корабли. Я не уставала забираться на утес и глядеть на них вниз – корабли «Леди Лайн», в которые вкралась единственная женщина – «Загадочная женщина».

Я до сих пор берегла фигурку. Я глядела на нее каждый день, спрашивая себя: «Помнит ли он меня?»

И однажды вечером, когда туман спустился на реку и капельки росы, похожие на крошечные бриллианты, прилипли к паутине, занавесившей кусты в саду, я услышала, как хлопнули ворота и раздались шаги по вымощенной дорожке.

Я подошла к двери и остановилась. Он шел ко мне.

Я подумала, что он изменился, он постарел, мы оба постарели.

Но когда он подошел ко мне и взял меня за руки, я увидела, что он остался прежним. Тот же веселый голос, те же нетерпеливые улыбчатые, слегка прищуренные глаза. В конце концов, кое-что изменилось. Он стал свободным.

И в тот осенний вечер в саду «Дома Королевы» я поняла – и он понял, что впереди нас ждет будущее.