Затем он наклонился, прикоснулся губами к моим и отпустил меня.

Он передвинулся к кофейнику на столешнице, а я передвинулась к бару в виде подковы, прислонившись.

— Я воспользовалась зубной щеткой, — сообщила я ему.

— Хорошо, — ответил он, доставая кружку с полки, которые были прикреплены к кирпичной стене, здесь же была куча блестящей темно-синей керамической посуды, столовые приборы из нержавеющей стали свисали с крючков с нижней полки, а сверху висели сверкающие кастрюли и сковородки.

Думаю, он не настаивал на том, чтобы я купила ему новую зубную щетку, и взглянув по-новому на его оборудованную кухню, я пришла к выводу, что он не часто готовит и ест в своем логове.

— Ты передвигаешь мебель и играешь в футбол по субботам с твоими коммандос? – спросила я, разглядывая мышцы на его загорелой спине, пока он наливал мне кофе.

— Нет, — ответил он, и я услышала улыбку в его голосе.

— В регби? — продолжила я допрос.

Он повернулся к холодильнику, открыл, повторив:

— Нет.

— Пейнтбол?

Он достал молоко, закрыл холодильник и посмотрела на меня через плечо, улыбаясь.

— Нет.

— Хмм, — пробормотала я.

Он принес мне кофе, уперся бедром в столешницу, наши тела соприкасались.

Я отхлебнула свой кофе, он сделал то же самое со своим.

Кофе был вкусным.

— Ты делаешь хороший кофе, — поделилась я.

Он молчал.

Я отклонила назад голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

— И ты чистюля.

Он нахмурился.

— Я чистюля?

— Твоя ванная комната чистая, нет разбросанных по всему полу обтягивающих футболок и сваленных в кучу спутанных штанов карго, даже под кроватью, а также запасов оружия и боеприпасов, очевидно, все убрано.

Он улыбнулся и ответил:

— Дом в беспорядке ведет к беспорядочным мыслям и к жизни в полном бардаке, детка.

Это было правдой. Этому научил меня отец, и это было важно, чистота стала принципом моей жизни, вот почему моя гостиная сводила меня с ума.

— Я не могу представить, чтобы ты что-то убирал, — добавила я.

— Я и не убираю. Джанин делает это.

— Джанин?

— Убирается здесь и на базе. Джанин следит за порядком, поэтому я могу сосредоточиться на другом дерьме.

— Хмм, — пробормотала я.

Он мог нанимать много людей. Он водил Camaro верхнего ценового диапазона. Он устанавливал сложные системы сигнализации. Он мог позволить себе купить дорогие, дизайнерские туфли. Он мог отапливать пещерообразный склад и ходить босиком, с голым торсом и мне не было холодно всего лишь в одной его футболке и стрингах.

— Ты живешь в здании старого склада, — добавила я указал на очевидное.

— Да, — согласился он.

— Это большое пространство, Хок.

— Да, — опять согласился он.

— Огромное пространство, — добавила я.

Он усмехнулся и сделал глоток кофе. Я последовала его примеру.

Опустив кружку, он заявил:

— Мне не нравится замкнутое пространство. Необходим простор.

Интересно.

— Ну, ты понял, о чем я.

Он снова усмехнулся, поставил свою кружку с кофе, затем забрал из моих рук, поставив ее на столешницу, и встал передо мной, его руки заскользили по моей талии вверх по спине, обволакивая и притягивая к нему.

Я положила руки ему на грудь и подняла на него глаза.

— Ты такая милая утром, — сказал он мне.

— Я?

— Милая и сладкая.

— Мм, — пробормотала я, он видно думал, что я всегда была жаворонком. Хотя я тоже сова. Вернее, я могу быть и совой, и жаворонком в одном лице, просто все зависит от стрессов и плохого настроения.

Одна его рука оставила мою спину, и я заметила, как его глаза становятся более возбужденными, пока он изучал мое лицо.

Затем он сделал нечто прекрасное, нечто удивительное, нечто такое, что, если бы у меня по –прежнему были сомнения, они бы тут же рассыпались.

Он нежно скользнул костяшками пальцев по моей щеке, пробормотав:

— Полтора года. Бл*дь, упустили.

Мой живот стал мягким и затрепетал.

Да, безусловно, затрепетал.

— Хок, — прошептала я, и его рука накрыла мой подбородок.

— Ты доделала свою работу?

— Что?

— Ты расслабилась вчера вечером, у тебя прошел стресс, как у тебя с твоей работой?

— Хм..., — промямлила я, совершенно не желая думать о работе, о жизни и обо всем, чем угодно, потому что хотела только эту реальную мечту.

Хок продолжил:

— Мне нужно кое-что сделать сегодня утром, ребята будут здесь через несколько минут, но я хочу, чтобы ты была здесь, когда я вернусь.

Я смотрела ему в глаза.

О Боже мой.

Ура! Он снова хотел увидеть меня в своем логове, когда вернется!

Мое сознание тут же переключилось на работу.

Ой, черт.

Фи! Я должна вернуться домой и доделать все.

Но я таяла в его руках, в нем самом и мои руки заскользили по его груди к шее.

— Один из моих дедлайнов сегодня. Я почти закончила, но мне еще нужно кое-что сделать, — его рука сжалась, и я продолжила совсем тихо, немного побаиваясь, немного с надеждой в голосе, но я же приняла решение по поводу него, поэтому он должен был знать, хотя меня это и пугало до чертиков. — Я хочу быть здесь, когда ты вернешься, детка, но я всегда выполняю свои сроки. Обещания, которые я даю своим клиентам и…

— Детка, — перебил он меня, — это круто.

— Я хочу быть здесь, — повторила я, чтобы точно понять, что он меня услышал, хотя и говорила шепотом.

Его рука на моем подбородке, отклонила мою голову назад, и он придвинул ко мне свое лицо.

— Я займусь этим, Душистый Горошек, — прошептал он в ответ, — мне нравится.

Он услышал меня, и ему понравилось.

Я облизала губы и кивнула.

Он прикоснулся губами к моим, потом приподнял на дюйм голову и сказал:

— Я уеду с ребятами, позвоню Фангу. Ты не торопись, сходи в душ, поешь, делай, что хочешь. Он будет здесь через тридцать минут и отвезет тебя домой. Я оставлю ключ, ты заберешь его с собой. Код сигнализации — три, три, шесть, четыре. Когда ты все сделаешь, приезжай.

— Ладно, — согласилась я с готовностью.

Он обнял и притянул ближе к себе, и его рука передвинулась в мои волосы, а я наблюдала, как его глаза становятся более жаждущими.

— Мы прошли испытание свиданием, детка. Определенно. Даже больше, поскольку я вчера наблюдал, как ты была в этом платье, в этих туфлях, а потом практически вырубилась голая в моей постели, прежде чем мы перешли к играм. План на этот вечер будет более энергичным.

Вау.

— Хорошо, — выдохнула я, в этот раз у меня получилось легко.

Он улыбнулся своей улыбкой, не отрывая от меня голодных глаз, прижимаясь всем телом.

Ням-ням.

Мои пальцы заскользили по его волосам, я поднялась на цыпочки, не отрывая взгляда от его губ.

Поэтому я видела, как его губы произнесли слова:

— Определенно пропустили.

Потом он поцеловал меня, жарко, горячо с языком, его рука опустилась на мою задницу, притягивая мои бедра, я вцепилась в него, обхватив его ногами за талию.

Он разорвал поцелуй с разочарование рыкнув и мне так это понравилось, это заставило меня еще больше прижаться к его телу, дотронувшись своим губами до его губ, потом я отодвинулась, а потом еще раз чмокнула, а потом… его зубы слегка прикусили мою нижнюю губу.

Хм... приятно.

— Хок, — прошептала я, по-прежнему держась за него.

— Детка, отпусти, я потеряю клиента и не смогу купить тебе удивительную обувь.

Я задумалась над его словами — обувь против секса с Хоком в его пещерообразном складе.

Но я продолжала хвататься за него.

Он улыбнулся, вновь коснувшись меня губами, затем поставил на пол и отступил назад. Я передвинулась, опершись спиной на барную стойку, пытаясь сдерживаться, он поднял руку и провел указательным пальцем по коже моего подбородка.

Ммм... приятно!

— Позже, — пообещал он.

— Хорошо, — ответила я.

Его рука двинулась к моей шее, но он отошел, покопался в ящике, достал ключ, толкнул по столешнице в мою сторону и шагнул к лестнице. Я наблюдала, как он добрался до верха, взяв кружку с кофе и сделав маленький глоток, он открывал и закрывал ящики в шкафу и одевался.

Я услышала, когда он сидел на кровати, обувая ботинки, когда подъехали машины за окном и побрела к лестнице, Хок уже спускался вниз. Он схватил меня за плечи, направляясь к двери под спальней, через которую мы попали в другое огромное пространство, заставленное машинами — Camaro, черный внедорожник, мотоцикл, накрытый чехлом и еще оставалось достаточно места, чтобы поставить мой автомобиль, папин и еще чьи-нибудь.

Он взял тумблер, на подвесном кабеле, на котором были две большие круглые красные кнопки, нажал одну, массивные двери стали подниматься вверх, и я почувствовала холодный воздух с улицы, но я чувствовала его лишь секунду, потому что он повернул меня к себе, мне удалось увернуть от него свою кофейную кружку, и поцеловал меня горячим поцелуем.

Он поднял голову и пробормотал:

— Энергичный вечер.

— Хорошо, — ответила я, он усмехнулся, пока я провожала его взглядом легкую походку в сторону одного из трех внедорожников, коммандос, сидевший за рулем, вышел и направился к двери рядом с водителей с другой стороны, пока Хок садился за руль.

Я стояла на морозе, в одной рубашке, с блестящей, темно-синей кружкой кофе, совершенно не стесняясь своего вида, потому что была такой счастливой, что моя мечта осуществилась, поэтому помахала рукой спецназовцам, когда они стали отъезжать.

В ответ никто из них мне не помахал, хотя я заметила пару улыбок, а один кивнул головой.

Я схватила тумблер, нажала кнопку и двери кряхтя стали ползти вниз, я же отправилась вглубь логова Ястреба.

* * *

Я застилала кровать Хока, когда кое-что случилось.

Зазвонил телефон, конечно же я не взяла трубку.

Потом включился автоответчик на массивной из темного дерева тумбочке. Электронный голос попросил звонившего оставить сообщение и звонивший оставил-таки сообщение.

Когда я услышала женский голос, я застыла с подушкой в руках, которую взбивала.

— Хок? — раздалось нерешительно, как бы взвешивая стоит или не нет продолжать. — Дорогой, я надеюсь, с тобой все в порядке. Ты не пришел вчера вечером, а по четвергам ты у меня, — на том конце провода помолчали. — Я надеюсь, ты не будешь возражать, что я позвонила, — потом видно решилась продолжить: — Но я волнуюсь. Ум... Позвони мне, хорошо? — опять помолчали, потом быстро добавили, — чтобы я знала, что с тобой все в порядке. — Снова тишина. — Хм... ладно... пока.

Раздался какой-то шорох, потом она повесила трубку и воцарилась тишина.

Я стояла с подушкой в руках, уставившись на автоответчик, и что-то неприятное стало образовываться у меня в желудке.

По четвергам он у нее?

По четвергам?!

Что, черт возьми, это значит?

Она принимала его по четвергам. Вчера был четверг, и она ждала Хока.

Она встречалась с ним в четверг.

Что-то в моем желудке стало подниматься к горлу и рот наполнился кислотой.

Глава четырнадцатая.

Затычка

Фанг бездельничал на обочине тротуара, пока я устало тащилась после бурной ночи все в той же одежде, совершая свой путь позора домой. На самом деле не устало тащилась после бурной ночи, поскольку никто не видел меня утром в маленьком черном платье и сногсшибательных туфлях, чтобы понять у кого я провела ночь.

Фанг, к моему счастью, не был мастером общения. С одной стороны, это было хорошо и плохо одновременно, потому что всю дорогу от логова Хока я не могла перестать думать о звонке той женщины. Хорошо, потому что я полностью отдалась своим мыслям, пытаясь разобраться со всем этим дерьмом, и плохо, потому что я не хотела об этом думать и не могла выяснить, как разобраться во всем.

Я открыла дверь и увидела Мередит, Камиллу, Трейси и миссис Мэйхью, сидящих в моей гостиной и попивающих кофе. Чехлы с мебели сняли, полы подмели, слой пыли с поверхностей исчез, а также исчезли инструменты и средства для ремонта. Правая сторона гостиной было тоже убрана, но пуста. Заглянув через стеклянные двери в мою пустую коморку, я увидела составленные тюбики и банки со сложенными инструментами. Стены по-прежнему нуждались в обработке, полы отполированы, обкладку камина заменили, также как и светильники, но, по крайней мере, теперь это напоминало гостиную.

Господи. Десять часов утра, а Мередит все сделала.

Взглянув на женщин, я поняла, насколько их люблю. Я любила их всех. И мне очень нравилось, что Мередит удалось привести в порядок мою комнату, которая теперь выглядела как настоящая гостиная.

Но я хотела тесто для печенья. Я хотела побыть в одиночестве вместе с тестом для печенья.