– И что же ты собираешься делать? – Глаза Делайлы округлились.

– Вообще-то, – Джек посмотрел на мать, – именно ты навела меня на эту мысль, хотя потребовалось некоторое время, чтобы она созрела. Я собираюсь путешествовать. Хочу посмотреть все те места, о которых мечтал еще мальчишкой. – Он широко улыбнулся. – Хочу пойти по стопам отца.

Элизабет смотрела на сына так, будто впервые увидела. Полковник же наклонился к ней и тихо сказал:

– Я бы очень посоветовал тебе, Бетти, отважно улыбнуться и благосклонно принять неизбежное.

Миссис Чаннинг несколько мгновений колебалась, затем кивнула и робко улыбнулась.

А Джек, повернувшись к Тедди, спросил:

– А что скажешь ты, Теодоусия? Поедешь со мной? Хочешь увидеть мир?

Она какое-то время молча смотрела на него, затем расхохоталась.

– Джек, я всегда знала, что ты – не настоящий банкир!

– Мы переживем грандиозные приключения и посетим места, о которых большинство людей может лишь мечтать. Мы проведем пять недель на воздушном шаре или объедем вокруг света за восемьдесят дней. – Джек широко улыбнулся. – Carpe diem, Тедди. – Он взял ее за руки и привлек в свои объятия. – Рискни шагнуть в неизвестное. Выходи за меня замуж.

– Ох, Джек… – Она пристально посмотрела на него, пытаясь увидеть свое будущее с ним и без него. Но ни то, ни другое не казалось ей идеальным – к обоим вариантам прилагались сожаления. Собравшись с духом, Тедди покачала головой и ответила: – Нет, Джек.

– Значит, все-таки нет?

– Нет.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Но что ты имеешь в виду, говоря это «нет»?

– Я имею в виду… – Тедди покачала головой. – Я не могу, Джек.

– Но ведь я люблю тебя, а ты – меня.

– Я никогда не говорила, что люблю тебя. – Она понизила голос. – Наверное, тебе лучше меня отпустить. На нас все смотрят.

В комнате же царила абсолютная тишина, и казалось, все затаили дыхание.

– Пусть смотрят, мне плевать, – проворчал Джек, но все-таки отпустил ее. – А тебе, Теодоусия, не следовало это говорить.

– Все было ненастоящим, Джек, помнишь? – прошептала она. – И наша помолвка – и вообще все было ненастоящим.

– Помолвка – возможно. Но любовь – настоящая. – Он взял ее за плечи и заглянул ей в глаза. – Ты ведь меня любишь.

– Господи, Джек, я…

– Ты очень упрямое создание, Теодоусия Уинслоу, но я-то знаю, что любишь. Вижу это в твоих глазах и чувствую в прикосновении твоих рук. Да-да, я уверен в этом так, как никогда ни в чем не был уверен. – Он взял ее за руку, прижал к своей груди, и его сердце забилось под ее ладонью. – Знаю это сердцем и душой, и ты тоже знаешь.

Тедди смотрела на него, не в силах отвести глаза. В его же глазах не было ни тени сомнения, и это ее погубило.

– Господи, помоги мне, – прошептала она. – Да, люблю тебя, Джек. Конечно, люблю. Но я не хотела, чтобы ты узнал об этом. Думала, так будет лучше, легче для тебя.

– Неужели ты действительно надеялась, что мне так станет легче? – В его голосе прозвучало недоверие. Он отпустил ее руку, и Тедди тут же пронзила мучительная боль утраты.

– Похоже, ничто этого не облегчит. Но любовь к тебе… – Ее голос дрогнул. – Очевидно, я не умею скрывать свои чувства. Но я никогда раньше и не любила по-настоящему.

– Зато теперь любишь.

– Это не имеет значения, Джек. Только все усложняет. Разве ты не понимаешь?..

– Нет, не понимаю. – Он словно пронзал ее взглядом. – И если ты любишь меня…

– Да, люблю. – Она кивнула. – Однако же…

– Ты хочешь сказать, что у тебя другие планы?

– Ты прекрасно знаешь, что это так. – Тедди осмотрелась. Все по-прежнему внимательно за ними наблюдали. – Может быть, нам лучше поговорить наедине?

– О, не обращайте на нас внимания, – сказала Ди. – Притворитесь, что нас тут нет.

Проигнорировав эти слова кузины, Джек проговорил:

– И я, Теодоусия, в твои планы не вхожу?

– Да, не входишь, – ответила Тедди. И тотчас же поняла, что Джек был по-настоящему зол – таким она его еще никогда не видела. Тихонько вздохнув, она продолжала: – Ты наследник Милверт-Мэнора и титула. И еще ты именно такой мужчина, с каким я всегда мечтала обвенчаться. Мужчина, с каким я должна была обвенчаться. Но теперь… Теперь мне кажется, что я уже ничего этого не хочу. Поразительно, как быстро меняется жизнь…

– Значит, ты выбираешь свой… бизнес вместо жизни со мной? Так, Теодоусия?

– Боже правый… – простонала ее мать.

– Нет, я выбираю свой собственный… свой собственный вызов, если хочешь. Свое собственное приключение.

– А я предлагаю тебе другое приключение. Такое, о котором ты всегда мечтала.

– Я всегда считала любовь грандиозным приключением, – негромко заметила леди Солуик.

Но Тедди, не обращая на нее внимания, проговорила:

– Ты, Джек, предлагаешь мне свое приключение, а не мое.

– Но оно может стать нашим общим.

Тедди тихо вздохнула.

– Джек, еще раз повторяю, у меня другие планы…

– Боже мой, Теодоусия! Планы, мечты, ожидания – все это меняется в зависимости от обстоятельств и желаний. Например, мои планы полностью изменились.

Тедди пыталась проглотить комок, подкативший к горлу.

– А мои – нет. И ты, Джек, должен это понять.

– Однако я не понимаю. Вообще ничего не понимаю… Ведь ты призналась мне в любви, а я признался тебе. На этом все споры должны завершиться. Мы должны начать совместную жизнь. Мне кажется, что ужасно глупо отказываться от счастья из-за каких-то… проклятых планов! Только дурак мог бы так поступить.

– Значит, я дура. – Тедди снова вздохнула. – Всю свою жизнь я делала лишь то, что должна была делать. Вернее то, что от меня ожидали. Причем моего согласия никто не спрашивал. И ты жил точно так же, Джек. Ты следовал правилам и оправдывал все ожидания. А теперь хочешь пойти по совершенно другому пути. Хочешь делать то, что всегда хотел, но раньше не отваживался. Неужели тебе так трудно понять, почему я хочу того же?

– Теодоусия, тебе ведь никому ничего не нужно доказывать, и ты…

– Про тебя можно сказать то же самое, – перебила она.

– Вот тут она его поймала, – пробормотала Берил.

Джек хмыкнул и пробурчал:

– Но я – совсем другое дело.

– Почему? – обиделась Берил. – Потому что ты мужчина?

– Вот именно, – процедил Джек сквозь зубы.

– Перестань, Джек. Ты же сам говорил, что знаком со многими женщинами, занимавшимися бизнесом, – возразила кузина.

– Да, я так говорил. Но я никогда не утверждал, что их бизнес был успешным.

– Но ведь это подразумевалось?

– Ничего подобного, – проворчал Джек. И вдруг в гневе выпалил: – Я считаю, что женщине в бизнесе делать нечего! Я не думаю, что их следует принимать в члены Клуба исследователей. И я не думаю, что они должны голосовать!

Какая-то из дам ахнула.

– Ни одному твоему слову не верю! – Тедди гневно сверкнула глазами. – Я знаю тебя, Джексон Чаннинг, ты все это говоришь только для того, чтобы… чтобы меня разозлить!

– И более того… – продолжал Джек. – Те женщины в бизнесе не имели выбора. Им пришлось заботиться о себе самостоятельно. А у тебя выбор есть.

Тедди уставилась на него в изумлении.

– Позволить тебе обо мне заботиться?..

– Именно это мужчины и делают, – заявил Джек.

– Ну, а я не хочу, чтобы обо мне заботились! Спасибо тебе большое. Обо мне заботились всю мою жизнь. И когда-то я рассчитывала, что будут заботиться и дальше, до конца жизни. Но, как ты сам сказал, планы изменились.

– Браво, – негромко произнесла Люси.

– Я бы никогда не попросила тебя отказаться от своей мечты, – продолжала Тедди. – Так разве правильно, что ты меня об этом просишь? Разве это справедливо?

– Да, справедливо! – рявкнул Джек.

– Ого… – Грейсон поморщился.

– Нет, ты так не думаешь! На самом деле ты человек очень справедливый! – в отчаянии закричала Тедди. – Подумай вот о чем, Джек! Ты сможешь быть счастливым, зная, что я несчастна? Станешь ли ты счастливым за мой счет?

Он внимательно посмотрел на нее и вдруг спросил:

– Сколько тебе нужно времени?

– Времени – для чего?

– Сколько времени тебе потребуется, чтобы доказать то, что ты хочешь доказать?

– Да откуда, скажи на милость, мне знать? У меня нет… определенного срока. – Тедди пожала плечами. – И вообще, что ты хочешь от меня услышать? Что если я не добьюсь успеха за год, за два или за пять лет, то сдамся и покорно стану твоей женой?

Он насмешливо фыркнул.

– Я не хочу от тебя никакой покорности.

– Отлично! Не хотелось бы разрушать твои надежды! – Она опять гневно сверкнула глазами. – Позволь задать тебе тот же самый вопрос. Сколько тебе потребуется лет, чтобы решить, как ты хочешь провести остаток жизни? Год? Десять лет, тридцать?

Полковник поморщился и пробормотал:

– Это дурной тон, Теодоусия.

– А я уже решил! – заявил Джек. – Я хочу провести остаток своей жизни с тобой, Теодоусия. Но ждать я тебя не буду, – добавил он, покачав головой.

– А я тебя и не просила! – закричала Тедди.

– Я буду любить тебя вечно, Теодоусия Уинслоу, – их взгляды снова встретились, – но не заблуждайся, я не такой, как мой отец. И я не потрачу впустую тридцать лет своей жизни, дожидаясь, когда ты одумаешься.

– Одумаюсь?! – возмутилась Тедди.

– О, я не думаю, что слово «одуматься» сюда подходит, – заметила миссис Чаннинг, явно обидевшись.

– Да, это звучит довольно грубо, – пробормотала леди Бристон.

Тедди же, осмотревшись, проговорила:

– Неужели только потому, что мужчина решил, будто меня любит, я должна все бросить и молча подчиниться ему?

Их взгляды в очередной раз встретились, и бесконечную минуту ни один из них не произносил ни слова. Тедди ничего так не хотела, как броситься в его объятия и сказать, что была не права и что ужасно хочет остаться с ним. Ей хотелось признать, что она вела себя глупо и упрямо. Но она по-прежнему была уверена, что если откажется от своих планов, то это в конце концов погубит их обоих.

Наконец Джек пожал плечами и пробормотал:

– Видимо, нет, не должна.

– Я не хочу расставаться… вот так, Джек. – Тедди изо всех сил пыталась говорить спокойно.

Он грустно улыбнулся и ответил:

– А я вообще не хочу расставаться.

Тут Тедди сняла с пальца кольцо и протянула ему. Причем рука ее нисколько не дрожала. Очевидно, рука слушалась ее лучше, чем вероломное сердце.

– Забери его, – сказала она.

Джек покачал головой.

– Не хочу, чтобы ты мне его возвращала.

– Но я не могу…

– Сохрани его, Теодоусия. Хотя бы как память. – Джек потянулся к ней и сжал ее ладонь в кулачок. Потом вновь заговорил: – Я очень рад, что был твоим женихом. – Его голубые глаза затуманились. – Пусть даже ненастоящим.

Она молча кивнула и почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

– Стало быть, все. – Джек кивнул ей и повернулся к полковнику. – Отец, если ты не против, мне нужно с тобой кое-что обсудить. Может быть, в библиотеке?

– Да, конечно, – ответил полковник Чаннинг и вслед за сыном вышел из столовой.

Тедди проводила их взглядами. Ди подошла к ней и спросила:

– Не собираешься идти с ним?

Тедди судорожно сглотнула.

– Нет. – Она покачала головой. – Я не могу.

– Думаю, нам сегодня же следует вернуться в Лондон, – негромко сказала ее мать.

– Да, мама, – так же тихо ответила Тедди.

Тут леди Бристон поднялась и проговорила:

– Правильно это или нет, но каждый должен идти своим путем, дорогая моя. – Она сочувственно улыбнулась Тедди. – И нам остается лишь надеяться, что мы не пожалеем о своем выборе.

– О господи… – Тедди всхлипнула и, разжав кулак, уставилась на кольцо, поблескивавшее у нее на ладони. Впрочем, она его почти не видела – перед глазами у нее все расплывалось из-за слез. Но увы, она приняла решение, и теперь ей придется с ним жить – как бы ни было тяжело. Она не питала никаких иллюзий – прекрасно знала, что без Джека ей будет ужасно тоскливо. Чертов американец неожиданно ворвался в ее жизнь… и в сердце. И он останется там до ее последнего вздоха.

Снова сжав кольцо в кулачке, Тедди тихо прошептала:

– А ведь уже жалею.

Эпилог

Тринадцать месяцев спустя

Где-то в пустынях Египта…


– Выходит, что восемь… – пробормотала Тедди и похлопала по своей практичной дорожной юбке, пытаясь отряхнуть ее от пыли. Она решила не думать о том, какая она вспотевшая и грязная. Наверняка выглядела так же ужасно, как и чувствовала себя. Конечно… А чего еще можно ожидать после дня верхом на верблюде? Проклятые мерзкие твари! Миссис Чаннинг предупреждала ее (она встретилась с ней и полковником в Каире), что это приключение никак нельзя назвать аккуратным. А ведь, при встрече с Джеком после разлуки, длившейся больше года, ей хотелось выглядеть совсем не так.