Сергей с переездом не торопил, неожиданно перестав педалировать этот вопрос, а Маргарита испуганно затихла, боясь показаться навязчивой, и тему совместного проживания временно не затрагивала.

– Ты допрыгаешься! – возмущалась мама, мысленно уже отселившая дочь и внука и начавшая заниматься личной жизнью.

И Рита почти допрыгалась.

– Ритуля, ты спишь? – Звонок Лизаветы раздался в квартире в полночь.

У Риты моментально тягостно заныло под ложечкой. Она подумала, что случилось что-то нехорошее.

– Нет. Говори. – Во рту пересохло, а трубка казалась тяжелой, как булыжник. Хотелось отбросить ее в сторону и ничего не слышать. Уж больно подозрительным был у Бабаевой голос. Таким голосом сообщают об ужасных вещах.

– Мы с Даниэлем в театре были, – заблеяла Лизавета. – Такой спектакль современный, муть, в общем. И театр маленький, экспериментальный…

– Лизка, ты чего тянешь? Говори, что случилось!

– Ну, это… Помнишь, ты нам фотку показывала, где вы с Сергеем?

– И чего?

– Я его видела! – страшным шепотом поведала Бабаева и виновато затихла.

– Где? С кем? – У Маргариты даже ладони вспотели от страха. Сейчас Лизка скажет, что Сергей был с женщиной, и тогда – все.

– Он тебе говорил, что бизнесмен? А он просто артист. Я его в массовке на сцене видела! – выпалила Лиза и, захлебываясь, затараторила: – Мне Даниэль сказал, что его могли нанять! Чтобы тебя дискредитировать. Или он врет, и ему нужна прописка. У артистов вечно денег нет. А ты, можно сказать, богатая невеста. У тебя же полквартиры. Вот он как предложит тебе, чтобы ты его на свою половину квартиры прописала! А ты же пропишешь! А он раз – и все! И потом не выпрешь такого! А то, что он тебя к себе возил, так это съемная небось! Вот! Ты только не расстраивайся! Ритуль, чего молчишь? Расстроилась, да? Хочешь, я к тебе приеду, вместе поплачем? Ты не отчаивайся! Другого найдешь, честного, нормального!

– Спасибо, Лиз, не надо. Я сама.

Она положила трубку и тихо осела у телефона. Сердце билось где-то в ушах, а в горле ворочалось что-то колючее. Риту медленно затапливало безграничное отчаяние.

– Я так и знала, что здесь нечисто, – пробормотала она. Очень хотелось заснуть и не просыпаться никогда. Или упасть в обморок. В общем, уйти от мыслей и проблем, но организм отказывался облегчать ее страдания.

– Что? Кто? С кем? – Татьяна Юрьевна, заглянувшая выяснить, что за невоспитанное мурло звонит среди ночи в приличный дом, начала трясти Риту, как бутылочку, на которой написано: «Перед употреблением взболтать!» Но и тряска не помогла. Добиться от дочери внятных объяснений не удавалось. Она раскачивалась и мучительно, без слез подвывала. Единственное, что удалось расслышать, – имя несостоявшегося жениха.

Недолго думая, Татьяна Юрьевна бросилась в соседнюю комнату, набрала его номер и потребовала объяснений. Сонный Сергей долго не мог взять в толк, что случилось.

Он примчался через полчаса.

– Ага! – Рита вышла из ступора и хищно прищурилась, после чего замахнулась, видимо, намереваясь дать кавалеру по физиономии.

– Вот, уже лучше, – констатировал он, перехватив ее руку. – И что теперь?

Удивительно, но трудности закалили Маргариту настолько, что плакать она даже не собиралась. Воодушевленно лягаясь, она выкрикивала все, что успела узнать от Лизаветы, попутно прибавляя замечания по данному поводу. Их было много, а еще больше было желания врезать Сергею или хотя бы оцарапать.

– Какая ты у меня эмоциональная, – мотал головой кавалер, ловко уклоняясь от нападавшей. – Чувствую, жить нам с тобой будет не скучно! Татьяна Юрьевна, у вас есть веревка?

– Хочешь повеситься? – Рита тяжело дышала. Сказывалось отсутствие опыта в ближнем бою.

– И не надейся. Хочу тебя связать, заткнуть рот какой-нибудь чистой тряпочкой… Татьяна Юрьевна, у вас есть чистая тряпочка? Есть? Отлично! Несите! А потом я попытаюсь вставить хоть слово в твой монолог, из которого мало что понял. Ну, кроме того, что я почему-то фигляр и лицедей, а еще альфонс. Это так неожиданно, что даже не обидно. И на будущее я бы хотел, чтобы в случае возникновения любого недопонимания мы общались конструктивно. То есть возникла проблема – ты ее озвучиваешь, а не уползаешь в свою раковину и не орешь оттуда маловразумительные вещи. У меня богатый опыт общения с дамами. Одну любимую женщину я уже потерял. Правда, это было в школе, но сути не меняет. Давай, внятно и по пунктам. Кстати, мама на моей стороне. И кляпа с веревкой для любимой дочки она не пожалеет. Да, Татьяна Юрьевна?

Мама с готовностью кивнула, призывно сложив руки на груди и уставившись на Риту:

– Говори, пока меня кондратий не хватил!

Говорила Рита долго. Кто пытался что-либо рассказать на пике эмоций – поймет. Ее постоянно уносило в сторону, а обилие впечатлений превращало суть излагаемого в невнятную кашу. Сергей слушал, кивал, но не возражал. Рита, дезориентированная его спокойствием, стала тише орать и меньше лягаться.

– Наверное, оправдываться словами глупо, да? – сам себя спросил Сергей и тут же ответил: – Будем предъявлять факты. Адрес, по которому ты приезжала ко мне, помнишь?

Он вынул из кармана пиджака паспорт, раскрыв на странице с пропиской.

– Заметь, я не спрашиваю, показать ли тебе штамп о регистрации, – усмехнулся он. – Чтобы ты не начала изображать гордую интеллигентку и отказываться, а потом мучиться больными фантазиями. Надеюсь, это мне зачтется в нашем счастливом будущем. Более того, паспорт может быть поддельным.

Маргарита напряглась еще сильнее и нервно сглотнула.

– Так вот, завтра я отвезу тебя к себе на работу и предъявлю своих сотрудников. А они подтвердят, что я угрюмый, доставучий, занудный и жмотный хозяин конторы. Рабовладелец. Эксплуататор. В общем, кто угодно, только не артист театра. Театры я не люблю, как и выставки, и прочие высокохудожественные мероприятия. Но если тебе очень захочется, я тебя буду туда сопровождать, теряя драгоценное время и страшно мучаясь. У меня плохое воспитание, тебе придется с этим мириться. А подруге подари очки и посоветуй, чтобы в следующий раз аккуратнее открывала людям глаза, а то так недолго и самой в глаз получить. Я хочу жить спокойно, с минимумом стрессов. В общем, привет ей пламенный, и пусть теперь меня боится. Ну что, поедешь мою фирму смотреть?

– Да, – сурово кивнула Рита. Стыдно ей не было. За свое счастье надо бороться, а свои права отстаивать. Ходить по граблям и падать в воронки она больше не собиралась.

– Вот и правильно, – улыбнулся Сергей. – А то пришлось бы тебя уговаривать. Если у женщины возникли подозрения, их необходимо не просто сровнять с землей, но и выкопать на их месте яму и убедиться, что никакой подвох там не зарыт. Иначе из крупицы сомнений снова разрастется плантация нездоровых фантазий, удобренных недоверием.

– Сережа, ты останешься? – спросила Татьяна Юрьевна, страшно боявшаяся, что дочь ляпнет что-нибудь несоответствующее моменту и Сергею надоест ее уговаривать.

– Пожалуй, я домой поеду. Я пока под подозрением. Вон Маргарита как недобро зыркает. Кажется, ей трудно смириться с мыслью, что я честный человек. А я честный, плачу налоги и сплю спокойно. И девушек не обманываю. Но это я буду завтра доказывать. Утром в восемь я у вас, Маргарита Батьковна! Не проспи. Поедем меня реабилитировать.


Лизавета гудела, как пароходная сирена, и трубила в носовой платок, как стадо слонов.

– Ритуля, я случайно! Прости-прости-прости!!! Я была уверена, что это он! Ну, просто одно лицо! – каялась Бабаева, шмыгая носом в трубку. – Ты меня теперь ненавидишь, да?

– Я хочу тебе врезать, Лизка! По башке, чтобы у тебя мозг на место встал. Ты мне чуть жизнь не сломала! – бушевала Маргарита. После состоявшейся реабилитации кавалера ей было перед ним стыдно. Надо же быть такой дурой и поверить подруге!

– А Лера знает? – всхлипнула Лизавета.

– Нет. Не хватало еще ее нервировать. Ей со дня на день рожать.

– Ой, давай ей не скажем, – взмолилась Лиза. – Это Танненшток! Придурок! Начал мне сказки плести, я и поверила! Он так правдоподобно рассказывал.

– Бабаева, не вали с больной головы на здоровую. Все. Я пока очень на тебя злюсь. Но мы не поссорились. Мне надо отойти от стресса.

– У вас там все наладилось?

– Да, я переехала к Сереже. Пиши адрес. Приедешь завтра. Будем курить трубку мира. С тебя трубка и табак.

– Какой табак?

– Лизавета, ты невыносима! Тебе надо купить ускоритель для мозга! Вино и тортик с тебя! – хихикнула Рита. – Сергей уедет в командировку на пару дней. Мы для Лешки комнату готовим. Приедешь – покажу.

Глава 22

Лето стремительно заканчивалось. Рита сидела в салоне у Маришки и думала, что, наверное, впервые в жизни не успела почувствовать вкус и прелесть долгожданного тепла. На нее столько всего навалилось, и только в конце августа вдруг выяснилось, что лето-то уже было.

– Хорошо сегодня краска легла, – прервала ее размышления Марина. – Может, дождешься девочек, маникюр-педикюр тебе сделают? Твой Сережа упадет! Давай ногти нарастим и распишем?

– Не знаю, – с сомнением произнесла Маргарита. – Я пока хозяйственную изображаю. Как я с когтищами посуду стану мыть? Обломаю всю красоту. Хотя если не наращивать, то можно что-нибудь простенькое. Сережка мне денег оставил. Я теперь, как королевна, могу тратить на себя, а не считать копейки.

– Ладно, сиди тут. Сейчас сбегаю, узнаю, как там у девчонок со временем и что с ценой. У нас для своих скидки, – подмигнула Маришка и куда-то унеслась.

Едва она скрылась в глубине салона, как со столика раздалось мелодичное треньканье мобильного. Марины все не было, а телефон звонил и звонил. Неожиданно Рита сделала то, что впоследствии сама не могла себе объяснить. Ну какое ей дело до чужих звонков? А она возьми да и переверни Маришкин телефон, чтобы узнать, кто там такой настырный.

Если бы к Маргарите в этот момент кто-то подкрался сзади и со всей дури дал бы шваброй по голове, она и то не впечатлилась бы сильнее. На экране мобильного под надписью «Котик» сияла дурашливая физиономия Андрея с вытянутыми трубочкой губами. Видимо, он изображал поцелуй.

В одно мгновение события последних месяцев выстроились в голове в четкую цепочку. Как она раньше не догадалась, что только кто-то из тех, кто находился рядом, мог так изощренно и метко вредить? Кто был в курсе мельчайших изменений в ее жизни, был способен точно все рассчитать и ударить в самое незащищенное место! Марине достаточно было лишь подстроить знакомство на остановке, а дальше все пошло само собой. Маргарита купилась на бесплатную стрижку, словно папуас на пластмассовые бусы! Почему ее не насторожила невиданная дешевизна Марининых услуг?! Вот она – цена экономии. Надо же было оказаться такой слепой дурой! Марина знала место ее работы и номер рабочего телефона. Именно она самозабвенно нашептывала идиотские советы не претендовать на алименты и оставить квартиру! Как можно было не сообразить, что только новой бабе ее старого мужа выгодно именно такое поведение?! Марина знала, что они пойдут в стриптиз-бар, и Рита сама продиктовала ей адрес! А номер Юры ей ничего не стоило подсмотреть в Ритином телефоне! И про новую работу, с которой Маргариту вышибли за мифическое хамство, Марина тоже все знала!

Отбросив телефон в сторону, словно ядовитого паука, Рита попыталась восстановить дыхание. Отвратительно дергалось левое веко и мерзко тряслись руки. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, сосчитав до трех. Испытанный способ не помог. Нужно было немедленно прийти в себя, потому что приближалась заклятая подружка.

– Тебе Андрей звонил, – с деланым равнодушием обронила Рита, поднимаясь из кресла.

– Ой, да? Спасибо, – машинально отреагировала Марина и испуганно отшатнулась, покрывшись красными пятнами и судорожно сцепив руки.

– Ну, и что ты теперь приготовила для меня? Не поделишься? – ровным голосом поинтересовалась Маргарита, стараясь, чтобы лихорадочная тряска организма не вышла на поверхность.

Внутри у нее все вибрировало. Казалось, даже печень с селезенкой мелко трясутся, взбалтывая мечущийся по крови адреналин. Но Марина была в таком ужасе, что вряд ли что-либо заметила.

– Рита, это не я! Понимаю, что это все выглядит теперь неправдоподобно, но это не я! Я вообще ничего не делала! Только хотела, чтобы вас с Андреем ничего больше не связывало! Потому что у вас ребенок, а у нас нет! Я его люблю. Я не могла его потерять! Я поэтому с тобой… того… Ну, чтобы знать, если ты вдруг что-нибудь задумаешь!

– Разумеется, это все от возвышенной любви, – сдержанно кивнула Рита, скрипнув зубами от ярости. – Ты, кстати, боялась потерять алименты от его овощной зарплаты и половину квартиры, купленной напополам, между прочим. Хапнув моего мужа, ты еще решила меня обворовать и растоптать, лишив работы и жениха. У тебя получилось. Почти. Или на Сергея тоже имеются какие-то планы?