– Это он здесь живет? – ужаснулась Кира.

Даррен вышел из машины и направился к подъезду, вход в который преграждала приставленная боком выломанная дверь, покрытая облупившимися лохмотьями краски.

Даррен вошел внутрь и в нос ему ударила непередаваемая вонь, которую составляли: плавающие в подозрительного происхождения лужах окурки; сами лужи; обрывки тряпья; слизь, скопившаяся в углах; отсыревшая штукатурка, гроздьями свисающая с потолка.

Часть этой штукатурки насыпалась Даррену за шиворот, когда он начал быстро взбегать по ступенькам.

Возмущенный вопль Киры доложил, что попало и на нее.

Даррен поднялся на четвертый этаж.

Нужная ему дверь была железной, но несколько вмятин на ней говорили, что пару раз Джеймс возвращался домой не в духе.

Звонок болтался рядом на вырванных и чуть искрящихся проводах.

Дарр постучал.

Ответом ему была тишина.

Так, подолбившись безрезультатно минут пять, он дернул дверь на себя, и та, к его удивлению, легко поддалась.

Вампир вошел в полутемную пустую прихожую.

– Джеймс? – окликнул он негромко.

Тишина.

Он осторожно прошел внутрь, заглянул в обшарпанную гостиную, в которой всю обстановку составлял продавленный старый диван с выпирающими пружинами и небольшой телевизор, стоящий на табуретке.

Даррен нашел его на кухне.

Джеймс лежал лицом вниз на столе, сложив голову на руки.

Одного взгляда на него хватило, чтобы понять: он находился под кайфом.

– О, Господи, Джеймс!

Дарр обнаружил лежащее рядом зеркальце с небольшой россыпью белого порошка.

– Даррен? – невнятно произнес Джеймс, глядя на друга безумными глазами. – Это ты?

– Я, – вампир присел на корточки. – Что ты делаешь в этой дыре?

– Живу, – промямлил вампир. – Это мой дом.

– Джей! Что ты с собой сделал?

– Ничего. Это ты со мной сделал!

Удар пришелся в самую точку.

Даррен смолчал.

– Именно поэтому я пришел.

– Не стоило… – Джеймс то отключался, начиная бормотать всякую чушь, то вновь приходил в себя.

– Сейчас мы от него ничего не добьемся, – сказал Даррен. – Нужно подождать, пока он придет в себя.

– Я в себе, – ускользающим голосом отозвался вампир, – А вы во мне… мой дом… Лианна здесь… она здесь! Она просто пошла за кофе! Она знает, что я люблю крепкий черный кофе… она добавляет в него свою кровь…

Неожиданно лицо Джеймса изменилось, прорезались клыки, а потом вернулось в прежнее состояние.

Даррен увидел, что его друг находится в полном изнеможении.

Когда он в последний раз пил кровь? Это было неведомо.

Даррен подхватил Джеймса под белы ручки и оттащил в гостиную, уложив на грязный диван, отозвавшийся протяжным скрипом.

Он был без сознания, пульс учащен, сердце заходилось в ритме.

Даррен присел рядом, погрузившись в мрачные раздумья.

Он не ожидал, что все окажется настолько плохо. Что стряслось с его вечно правильным дружком? Как он докатился до такой жизни? Всего лишь за какой–то год! А может, он и не хотел ничего налаживать? Пустил все на самотек?

– Папа, – Кира решительно отвлекла его от таких мыслей. – Посмотри на его круги под глазами! Когда он в последний раз пил кровь? – Кира извлекла из сумочки небольшую бутылочку крови. – Он, прежде всего, вампир, если мы напоим его кровью, он придет в себя, излечится.

Даррен передернул плечами. Ему было все равно. Его вдруг охватила жуткая апатия. Что он ему скажет? Джеймс стал неадекватным, ему нельзя говорить про Джейми, нельзя допускать его появления в таком состоянии. Он сначала убедится, что с ним все в порядке, и только тогда скажет… а если не убедится? Тогда ему придется повести себя жестоко: сказать, что появился поздравить с рождением племянника.

Все–таки потом он выяснит, чей ребенок Джейми. А может, это не так уж и важно? Может лучше оставить все как есть? Не вдаваться в грязные тайны прошлого? Джейми будет считать его своим отцом, будет расти счастливым мальчиком–ребенком.

Кира отвинтила пробку бутылки, влила ее содержимое Джеймсу в рот. Результат последовал незамедлительно. Джеймс вдохнул воздух резко и со свистом, черты его лица обострились, стали хищными, кожа задымилась, выгоняя из организма наркотик. Пар шипел, испаряясь.

Джеймса охватила крупная дрожь, застучали зубы. Дарру пришлось прижать его к дивану, чтобы унять судороги.

Наконец все прекратилось, Джеймс открыл глаза, и выражение их было довольно осознанным и ясным.

Он не удивился присутствию своего бывшего друга и Киры, хотя поначалу считал, что они ему привиделись в бреду.

Джеймс облизнул губы.

– Вы напоили меня кровью, – он сел и обхватил руками голову. – Не стоило.

– Ты бы умер без нее.

– Я этого и хотел.

– А наркотиками пытался облегчить свою смерть?

Джеймс не ответил, а лишь закрыл лицо руками.

– Что вам нужно?

– Я хотел поговорить с тобой. Кира, тебе пора, – обратился он уже к дочери.

– О чем? – вид у Джеймса был равнодушным.

– Обо всем. И о том, как ты докатился до такой жизни, тоже.

– Моя жизнь тебя не касается, – раздельно произнес Джеймс.

– Я прибыл не со зла, Джей… – мягко сказал Дарр. – Я хочу все наладить. Хочу поговорить с тобой… – его голос дрогнул. – О Лианне…

Едва уловимо, но все же лицо Джеймса побелело.

– Но я не думаю, что это стоит делать здесь.

Даррен поднялся с дивана, и с отвращением оттряхнул свои брюки.

– Сменим обстановку. Господи, Джеймс, что ты забыл в этой дыре?!

– Мне было все равно, – пожал плечами Джей. – По большому счету разницы никакой, только в том, что о тебе думают окружающие…

– А самому тебе не было противно?

– Я же сказал: все равно…

Даррен перестал спорить.

– Идем, в какое–нибудь местечко…

– Я не могу больше двигаться по–вампирски, – ответил Джеймс. – Придется тебе тащить меня на себе…

– Как это не можешь?! – изумился Дарр.

– Я не пил кровь уже полгода. Заменял ее наркотическим опьянением.

Даррен с трудом удержался от язвительного комментария. Джей вполне мог послать его. Этого нельзя было допускать.

Дарр переместил себя и друга в небольшой темный бар, идеально подходящий для предстоящего разговора.

Заказав себе как можно больше виски для храбрости, Дарр начал тщательно подбирать слова и лихорадочно соображать, с чего лучше начать разговор.

– Как Лианна? – неожиданно вдруг спросил Джеймс.

В полумраке бара Даррен увидел, как напряглось его лицо в ожидании ответа, и чего стоил ему этот невинный вопрос. Он был уверен, что Джеймс клялся себе никогда не думать о ней, забыть навсегда, вычеркнуть из своей жизни.

– Хорошо, – ответил он неожиданно для самого себя. – Скучает по тебе… мы живем там же, во Флориде… – сказал, и понял, что лучше было промолчать. Слишком много воспоминаний таилось в том доме.

– Рад за вас… – слова прозвучали искусственно, лживо.

Куда же подевалась вся та жертвенность, с которой он отдавал ему Лианну?

Джеймс залпом выпил виски, которое заказал для них Даррен.

– Теперь ты пьешь?

– Теперь я другой, – Джей усмехнулся.

Даррен забарабанил пальцами по столу.

– Ты знаешь об эламирах?

– Никто не постарался мне о них рассказать, а сам я не смог их найти.

– Мой отец был им.

Джеймс не удивился.

– Это должно что–то для меня значить?

– Откуда столько равнодушия, Джеймс?! – воскликнул Дарр.

Джей передернул плечами.

– Ты зачем явился? Предаться воспоминаниям? Я не горю желанием вспоминать прошлое. Если тебе нечего больше мне сказать, проваливай…

Даррен не узнавал своего прежнего друга. Казалось, это совершенно другой человек, вселившийся в его тело. Столько цинизма, злости, равнодушия… эти черты никогда не были присущи Джеймсу.

Дарр тоже выпил виски для храбрости. Ему было страшно. Он уже не был уверен, что стоит продолжать разговор.

– Как ты докатился до такой жизни? Ты ведь не сразу стал таким?

– Нет.

– Расскажи мне.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Лианна…

– Про Лианну ни слова, – жестко оборвал его Джеймс. – Я не для того выжигал ее из своей памяти, чтобы ты в один день вернул все воспоминания.

– Почему ты тогда ушел? – не выдержал Дарр.

Джеймс прикрыл глаза рукой. Он долго молчал, прежде чем сказать:

– Я ушел, потому что желал ей счастья… я не хотел мучить ее выбором, заставлять страдать. То, что я увидел в окне, было лучшим доказательством моих слов. Она счастлива с тобой. Чего еще я могу хотеть? Я ушел тогда, и пару месяцев скитался по стране, всячески избегая посещения тех мест, где случайно мог встретить Лианну. Потом подался в Чикаго. Здесь меня увлекла головокружительная карусель, я познакомился с компанией не очень благополучных вампиров, занялся распространением наркотиков. Это было противное, грязное, мерзкое дело. Но оно помогло мне переключиться на ненависть к самому себе, изгнать из мыслей Лианну… пришлось прятаться, искать убежища. Так я оказался на задворках города. Кто–то предложил мне попробовать кокаин, и я рискнул. Эффект превзошел все мои ожидания. Мысли очищались абсолютно, я впадал в забытье настолько блаженное, о каком не мог мечтать уже давно. Конечно, все зависит от дозы. Она отбивает даже жажду. Меня это вполне устраивало. И устраивает сейчас.

– Наркотики – это не выход.

– А ты видишь здесь выход?

Даррен помедлил.

– Я думаю, стоит все рассказать Лианне.

– Ты хочешь сознаться ей в своем вранье?

– Ты виноват не меньше! – рассердился Дарр. – Не надо все сваливать на меня одного! Это было твое решение, и не надо никого обвинять в той жизни, которую ты сейчас ведешь!

Его слова привели Джеймса в чувство.

– Ты все равно не сможешь быть таким, как я. Рано или поздно ты очнешься. И ужаснешься, – бросил Дарр.

– Это будет не скоро…

– Я хочу, чтобы это произошло сейчас.

– Ты хочешь отдать мне Лианну?

– Она не вещь. Но имеет право знать, что ты жив.

Джеймс молчал, его глаза были опущены, и Даррен не мог разобрать их выражения.

– Я не знаю, каким будет ее решение, но одно знаю точно: в таком виде ты перед ней не появишься!

– Я вообще не хочу перед ней появляться!

– Хочешь, но боишься.

– А даже если и так! – зло воскликнул Джей, но удержать на лице эту маску ему не удалось. – Даррен, я правда боюсь… – признал он. – Что мне делать?

Дарр наклонился вперед.

– Одна моя давняя подруга говорила, что есть два вида любви: первая – когда ты пойдешь на все, чтобы быть с любимым. И долгое время я любил Лианну именно так, но есть и вторая – ты сделаешь все, чтобы любимый был счастлив.

Он откинулся на спинку стула.

– Моя любовь переросла собственный эгоизм. И я готов рискнуть.

Даррен сложил руки за голову.

Джеймс смотрел на друга вопросительным взглядом.

– Я вернусь к тебе через неделю. Посмотрю, в каком ты будешь состоянии. А пока поговорю с Лианной.

– А что помешает мне прямо сейчас отправиться к ней?

– То же, что продиктовало тебе оставить ее год назад. Пока, дружище!

Даррен сбежал из этого бара назад, домой, к Лианне.

Она как раз укачивала Джейми, напевая ему какую–то колыбельную.

– Привет, милая… – он поцеловал ее в макушку. – Как наш малыш?

– Весь день капризничал, – улыбнулась Лианна. – Наверное, скучал по тебе…

– Да… – Даррен обнял ее сзади за талию. – Лианна?..

– Что?

– Я люблю тебя… ты веришь мне?

– Ну конечно! – она посмотрела на него с изумлением. – Почему ты спрашиваешь?

– Я всегда буду любить тебя, несмотря ни на что. И всегда любил одну только тебя.

– И я люблю тебя, Даррен… – она крепко обняла его. – Больше всех на свете…

– Даже… – он сглотнул комок. – Даже больше Джеймса?

Она едва заметно напряглась.

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто хочу знать…

Она уклонилась от ответа, попыталась перевести тему.

– Лианна… прошу тебя, ответь мне!..

– Что ты хочешь услышать? – она рассердилась. – Ты знаешь, я не люблю лгать! К чему все это? Он мертв! И я хочу сохранить светлую память о нем!

– А если бы он был жив?

– Тогда бы я не была с тобой! – злые слова слетели с языка, и она не успела их поймать.

Слишком поздно поняла свою ошибку.

Он молчал, опустив голову.

– Судьба бы не свела нас тогда, – попыталась оправдаться Лианна. – Я бы навсегда осталась с Джеймсом… и не простила бы тебя.

Да, ее слова ударили больно. Но что поделаешь… в глубине души он всегда знал, что Джеймс ей был дороже…

– Если бы тебе пришлось делать выбор, – с трудом начал он. – Кого бы ты выбрала?

– К чему все это?! – воскликнула Лианна. – Джеймс мертв, и я не хочу делать выбор, которого не существует!

– И все же…