В конце концов, она несмело начала:

- Стас, нам нужно поговорить.

- Я знаю, нужно, - перебил он. - Встретимся вечером? Поужинаем.

- Поужинаем?

- Я закажу столик в “Мартинике”.

Это было несколько неожиданно. Их разговор не располагал к свидетелям. Но… Может быть, это как раз добрый знак? Они проведут вечер в любимом ресторане, поужинают, обсудят произошедшие в последние дни недоразумения.

Маше почти удалось себя успокоить.

- Замечательно.

- Тогда до вечера, Маш.

Он назвал её по имени. Коротко и сухо. Маша телефон отключила, сунула его в мелкий карман офисного пиджака, и ещё некоторое время постояла, глядя в окно, но ничего перед собой не видя. Она обдумывала недолгий разговор со Стасом. Он показался сухим и неважным. Когда Стас уезжал из её дома два дня назад, он был переполнен эмоциями, горел от возмущения и искал справедливости, а сегодня был предельно спокоен, даже равнодушен, и, судя по всему, ответы на все свои вопросы нашёл. И Маше теперь не терпелось узнать, какими именно были эти ответы.

- Маша, скажи честно, Харламов тебе работу предлагает?

Юлия Сергеевна спросила её об этом, как только Маша вернулась в кабинет. Посетителей не было, в комнате ещё двое юристов, но этот вопрос в лоб Маше всё равно пришёлся не по душе. На неё смотрели с любопытством, явно, после вчерашнего её отъезда с Харламовым, её обсудили вдоль и поперёк. Чего не было в этом офисе, так это юридического братства и хотя бы намёка на дружбу. Каждый был сам за себя, и готов был в любой момент ухватиться за выгодное предложение о работе. И если бы Маша созналась, что Дмитрий Александрович предложение ей сделал, а она даже не раздумывает о нём толком, потому что занята личными проблемами, её бы точно не поняли. Но сознаваться она не собиралась, поэтому лишь сказала:

- Дмитрий Александрович не считает мой диплом чем-то важным и вообще заслуживающим внимания. Так о какой работе речь?

- Так он за тобой ухаживает?

Окружающие понимающе заулыбались, а Маша, вполне искренне, негромко проговорила:

- Боже упаси.

Наверное, это была своеобразная реакция подсознания, чтобы не нервничать из-за предстоящего разговора со Стасом, Маша принялась думать о Харламове. И она не специально это делала, само так получалось. Весь день в голове крутился их вчерашний разговор, встреча, обед в ресторане. Маша вспоминала, как Дмитрий Александрович себя вёл в привычной для него обстановке, что говорил, как усмехался, и давал ей установки. Даже как он выглядел, она и то вспоминала. Дорогой костюм, идеально подобранный галстук. Как он заученными движениями одёргивал лацканы пиджака или приподнимал одним пальцем, чтобы взглянуть на часы. Он говорил, смеялся, подначивал её, но в то же время его мозг не прекращал работу, и Маше иногда казалось, что Дмитрий мыслями где-то далеко, решает очередной ребус или чужую проблему. А в следующее мгновение они встречались взглядами, и он отвлекался, именно на неё, и на его губах появлялась улыбка. Можно даже сказать, что очаровательная. С чертовщинкой и тенью искренней насмешки над её наивными речами и чаяниями. Харламов был опасным противником. И дело было не в его опыте, образовании или способностях. Его было трудно просчитать. Он мог улыбаться тебе, а в следующую минуту сделать что-то, на что ты совершенно не рассчитываешь. А всё потому, что он усыпил твою бдительность сладкими речами и открытыми улыбками. Наверное, он прав, и настоящий адвокат и должен быть таким, неуловимым и быстро соображающим, но Машу это качество в нём настораживало. Она не чувствовала себя взрослой и рассудительной рядом с ним. Всё, что Дмитрий говорил, её интересовало и интриговало, но она сильно сомневалась, что сможет воспользоваться полученной информацией, если в оппонентах будет сам Харламов. Он её раздавит её же доводами и стараниями, и сделает это играючи. И, надо признать, что это огорчало. И единственный, кто мог исправить и научить Машу преодолевать это препятствие, это сам Харламов. Для этого нужно было согласиться на его предложение, зажать в кулаке свою гордость и осторожность, и пойти к мастеру в подмастерья. И помимо личных доводов против у Маши, было ещё и условие самого мастера, которое ставило крест на её надеждах и усилиях всего последнего года. Зато открывало перед ней новые возможности и двери. Но думать об этом было неприятно, но Маша думала. Не могла избавиться от мыслей о Харламове. А тот не звонил, выжидал. Как паук, забрался обратно в свою паутину, и ждал развязки.

Перед встречей со Стасом, Маша занервничала. Выбирала платье, достойное этого вечера, и долго простояла перед открытым настежь шкафом, пустым взглядом глядя на свой гардероб. В конце концов, так и не найдя в себе сил сосредоточиться на столь мелком деле, как выбор наряда, достала чёрное платье. Если не знаешь, что выбрать, лучше всего остановиться на классическом варианте. Он не подведёт. Чёрный цвет, приталенный силуэт, а консервативный вид и длину до середины колена, сглаживают туфли на шпильке. Волосы убрать наверх, перехватить заколкой, макияж неброский, зато помада яркая, цвет, отвлекающий внимание от выражения глаз. Завершающий штрих - лёгкий запах любимых духов Стаса.

Ну вот, она и готова.

Стас встретил её улыбкой. Даже в квартиру не поднялся, ждал на улице, у машины. Увидел Машу и похвалил:

- Отлично выглядишь.

- Спасибо.

Он открыл перед ней дверь машины, Маша собиралась сесть на переднее сидение, но Стас её удержал. Они замерли друг перед другом, Маша выдерживала паузу и в глаза ему не смотрела, а вот Стас её разглядывал. Потом руку поднял, убрал с её щеки прядь волос.

- Я по тебе скучал.

- Это замечательно, - сказала она. Стас едва заметно нахмурился. Её слова ему по вкусу не пришлись, но спорить в данный момент он не стал. И чтобы как-то сгладить ситуацию, поцеловал Машу в щёку.

- Садись в машину, - попросил он.

В “Мартинике” этим вечером было людно. Как только они со Стасом переступили порог ресторанного зала, Маша задалась вопросом: зачем они сюда приехали? Само собой напрашивался разговор по душам, один на один, потому что за последние дни накопилось немало вопросов, требовавших решений. Их общих со Стасом решений. А он её в ресторан привёз, что Машу запутало и, в итоге, вынудило согласиться.

В зале оказалось немало знакомых, все они были приятелями Стаса, а не её, хотя, с некоторыми Маша, как в последние месяцы считала, тоже дружила. Но всё это было не больше, чем завесой. Для круга общения Стаса она была лишь его девушкой, и, так называемая, дружба закончится ровно в тот момент, когда прекратятся их со Стасом отношения. Маша всегда это знала и иллюзиями по этому поводу себя не тешила. Но она собиралась замуж за Стаса, собиралась войти в его жизнь, и необходимо было налаживать отношения. И она делала это со всей искренностью и отдачей, хотя, некоторых вещей и привычек в ежедневном существовании новых знакомых ей понять было не дано. Но они были приятелями Стаса, некоторых он считал близкими друзьями, у них были общие интересы, воспоминания и даже планы на будущее. Но сегодня, одним своим присутствием, они будут Маше мешать, она была в этом уверена.

- Смотри, Витька вернулся. – Стас махнул рукой другу, но от приглашения за стол отказался, чему Маша про себя порадовалась. Но вида подавать было нельзя. Они шли по залу ресторана, как привычная, красивая пара, отношениям которой было принято завидовать и их обсуждать. Их всегда обсуждали, за спиной, точнее, обсуждали её рядом со Стасом Тихоновым. Подходит она ему или нет. А Маша всегда делала вид, что не замечает переглядываний за спиной и не слышит шепотка подружек Стаса. Подружек детства, подружек юности, привычных и, наверное, достойных, по мнению Анны Александровны. А ей надлежало лишь улыбаться и притворяться независимой. Счастливой не притворялась, до недавнего времени она была счастлива, появляясь со Стасом под руку где бы то ни было. А вот сегодня предпочла бы сбежать от чужих взглядов и внимания.

Они прошли за свободный столик, Маша украдкой наблюдала за женихом, но тот выглядел спокойным, расслабленным, вот только взгляда её избегал. Или так казалось? Стас смотрел по сторонам, улыбался знакомым, и это в тот момент, когда ему надлежало сосредоточить внимание на любимой девушке, у которой была масса вопросов к нему.

- Принесите нам бутылку шампанского, - попросил он официанта.

Маша решила удивиться. Стас не слишком жаловал шампанское и пил только по особым поводам. И именно поэтому она поинтересовалась с лёгкой улыбкой:

- Что мы празднуем?

Она ждала определённого ответа, но услышала совсем другой.

- Сегодня документы подписали. По поводу здания на Спасской. Так что, можешь меня поздравить.

- А зачем ты ездил в Москву?

- Выбивал разрешение.

Маша не улыбалась, на него смотрела. Почему-то ей не было радостно, совсем. Потому что она очень хорошо себе представила, как было получено это разрешение. После знакомства с Дмитрием Александровичем, так сказать, достаточно близкого, она вспомнила о давней мечте Стаса заполучить это здание, и навела некоторые справки. Позвонила знакомому из городской администрации и осторожно поинтересовалась, прикинувшись любопытствующей, тот и поведал ей о долгой судебной тяжбе, об отчуждении залоговой собственности и последующей перекупке здания у банка. Как раз Тихоновы и купили. Но устроил всё Харламов. Его имя ни разу не всплыло, ни в разговоре с Машиным знакомым, ни в беседе со Стасом, но Маше этого и не требовалось.

Зато сейчас внутри поднялось негодование. Даже непонятно из-за чего, не справедливости ей хотелось, её просто злило, что Харламов так ловко устраивает подобные дела.

- Выбил? – поинтересовалась она с намёком на ехидство. Не нужно было этого говорить, не её это было дело. За Стаса надо было порадоваться, улыбнуться ему и это, наверняка бы, несколько сгладило дальнейший разговор. А её будто кто-то в бок пихал.

Стас улыбнулся, не усмотрев в её вопросе никакого подвоха.

- Мы же празднуем!

- Дмитрий Александрович знаком с мэром? Или с самим губернатором?

- Диман? Да он со всеми знаком. Вот и шампанское… А ты почему спрашиваешь?

- Любопытно.

Официант разлил шампанское по бокалам и поспешил отойти.

- Маш, выпьем?

- Стас, ты понимаешь, что это, скорее всего, незаконно?

Он моргнул, посмотрел на бокал в своей руке, затем снова на Машу, непонимающе.

- Ты о чём?

- О том, что его знакомства не должны влиять на твой бизнес.

- Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь. Ты пить будешь?

- За него не буду.

- Маш, ты с ума сошла? – Стас бокал поставил, взглянул в раздражении. – У меня такое ощущение, что у тебя что-то с головой случилось. Я хотел, чтобы этот вечер прошёл, как обычно. Чтобы мы поговорили, выпили шампанского, чтобы ты за меня порадовалась. А ты мне что говоришь?

- Как ни странно, то, что думаю.

- Интересно. А раньше ты говорила не то, что думала?

Им все вокруг улыбались. Махали руками, приглашая присоединиться, а они сидели посреди этих радостных и до жути приветливых людей, и, кажется, выясняли отношения.

- Нам не нужно было сюда приходить, - сказала ему Маша.

Стас огляделся по сторонам.

- Я считал, что так будет лучше. Что это нас расслабит.

- Когда нас будут рассматривать?

- Маша.

Она крутила в руке бокал, потом сделала глоток. А когда обратила к Стасу серьёзный взгляд, честно призналась:

- Я ждала другого. Я не хочу расслабляться, Стас, я бы предпочла успокоиться, а повода никак не нахожу. И ты… приносишь мне такие новости.

- Ты злишься на меня или на Димку?

- Я злюсь на вас обоих. Злюсь из-за всей этой ситуации. Стас, ты пропал на два дня. Ты уехал к родителям и просто пропал. Даже не позвонил.

- Я позвонил.

- Через два дня! – громким шёпотом проговорила Маша. – Я места себе не находила. А ты появляешься как ни в чём не бывало, и предлагаешь мне отпраздновать столь сомнительное приобретение.

- Во-первых, оно не сомнительное, не знаю, что ты себе напридумывала…

- Я не придумывала.

- Молчи. А во–вторых, я год ждал этого разрешения. Год, Маша! У меня планы, передо мной открываются новые перспективы. Это важно для меня. А ты хочешь сказать, что я преступник? Ты совсем чокнулась на своей работе.

- Я не говорила, что ты преступник, - попыталась объясниться она.

- А что ты говорила? Да ещё таким тоном, прокурорским. Я просил тебя не разговаривать со мной подобным образом. Мы не в суде. Что у тебя вечно в голове махинации и преступления?