- Значит, жених приезжает? – поинтересовался отец. В его голосе прозвучало доброе подначивание, а Маше всё равно стало неудобно. Утром она сказала отцу, что её замужество под вопросом, и вот Стас готов пожаловать в гости и не понятно: то ли подтвердить Машины сомнения, то ли их опровергнуть.

В итоге, Маша поступила так же, как и сестра, прилипла к окну, только на кухне, и наблюдала за въездом во двор. Кстати, ждать пришлось недолго, спортивный «Chevrolet» Стаса показался из-за поворота, и Маша первую минуту просто наблюдала за машиной, понимая, что волнуется слишком сильно.

- Маша, это он, это он? – Света взвизгнула за стеной, а Маша недовольно попросила:

- Перестань вопить.

Мама попалась ей в прихожей, посмотрела с растерянностью.

- Маш, что мне делать?

- Ничего, - ответила та коротко. – С хлебом, с солью встречать его не нужно. Я не думаю, что он надолго задержится.

Вышла из подъезда, Стасу навстречу. Тот как раз выходил из машины, припарковавшись у кривенького бордюрчика. Вышел, предсказуемо огляделся по сторонам, снял тёмные очки. Прищурился на солнце. Ослепительный, популярный Стас Тихонов. С очаровательной улыбкой, которую Маша так любила, с выдаваемой всем встречным людям уверенностью в себе и приевшейся ему успешностью, тщательно задавливавший в себе «звёздность», настолько тщательно, что это стало чертой его характера, причём, любимой фанатами чертой. Да и Машей, кстати, тоже. Она ведь искренне верила, когда Стас говорил, что его популярность утомляет, что он её перерос, и приоритеты давно сменились. Маша верила этому. Так же, как и в его самостоятельность и независимость его мнения от кого бы то ни было. И, признаться, сомнения и обида на ошибочность собственных суждений её сильно расстраивали в последнее время. Наверное, поэтому она не чувствовала в данный момент облегчения или радости по поводу его приезда.

Стас заметил её, отвлёкся от обозрения окрестностей, а Маше попробовал улыбнуться. Именно попробовал. А вместо приветствия спросил:

- Злишься?

Маша подошла, стараясь не думать о том, что на ней простенькие джинсы и футболка из старого, оставшегося в доме родителей, гардероба.

- На что именно?

Стас выдал смятённый выдох.

- Поводов много, да?

- Стас, зачем ты приехал? Я же говорила, что не нужно.

- Что не подходящий момент, - поддакнул он. – А когда он будет подходящим? У нас с тобой?

- Кто бы знал.

- Вот и я о том же. – Стас разглядывал её. Потом позвал: - Маш. Я скучаю. – Он руку к ней протянул, сделал попытку обнять за плечи. – А мы ругаемся и ругаемся.

- Предлагаешь перестать?

- Предлагаю успокоиться.

Из подъезда вышла соседка, глянула на них с неподдельным любопытством, и намеренно громко поздоровалась:

- Здравствуй, Маша.

Пришлось оглянуться, улыбнуться и поздороваться, как положено, чтобы родители после не выговаривали:

- Здравствуйте, тётя Галя.

Стас проводил женщину взглядом, та ещё и обернулась на них через плечо, явно, что его разглядывала. Узнала или нет, осталось тайной. Возможно, её сам факт заезжего жениха заинтересовал и его спортивная машина. А у Маши возникло ощущение, что на них из всех окон смотрят, не хватало ещё, чтобы кто-то из соседей, особенно молодых, оказался особо прытким, Стаса узнал и заснял на телефон или камеру. С нынешними возможностями уличного шпионажа можно ожидать всего чего угодно.

- Пойдём в квартиру, - сказала Маша, решив, что её личные причины не желать этого, менее весомы, чем возможные проблемы Стаса со средствами массовой, точнее, «жёлтой» информации.

- Пойдём. – Он взял её за руку. Так привычно, но отчего-то странно. Маша даже посмотрела на их руки. Но спорить не стала и направилась к подъезду. Старалась не наблюдать за Стасом, не замечать, как он посматривает по сторонам. На кособокую лавочку, на самодельные клумбы из автомобильных шин, на не крашенную подъездную дверь. Конечно, он не вырос в мыльном пузыре, и знал, как живут обычные люди. По крайней мере, он так считал, имел какое-то представление, но нужно честно признать, что у Стаса Тихонова не было необходимости снисходить до обычных людей. Его всегда занимали другие ценности, интересы, и до лавочек у подъезда, на которых проводит вечера дворовая молодёжь, ему дела не было. И сейчас ему, судя по всему, было любопытно. В первые минуты. Он откровенно присматривался.

Галина Ивановна встретила их в дверях. И Маша сразу поняла, что мать растеряна и не знает, как себя вести. На Стаса смотрела, пыталась улыбаться, но то и дело косилась на дочь, видимо, ожидая подсказки. Подсказывать было нечего, и поэтому Маша просо представила:

- Мама, это Стас, я тебе рассказывала. А это моя мама, Галина Ивановна.

Стас заучено, но радушно улыбнулся.

- Очень приятно познакомиться. Давно ждал этого момента.

Маша кинула на него изучающий взгляд. Правда, ждал?

Она не была рада, что он приехал. Ей не стало от этого спокойнее и легче. Маша словно со стороны наблюдала за тем, как любимый человек знакомится с её родителями, проходит в квартиру, снова осматривается… Потом Света из комнаты вышла, и стало совсем грустно. Сестра вела себя, как девчонка, встретившая своего кумира. Она ахала, смотрела на Стаса восторженными глазами, даже догадалась автограф попросить. Вот тут Маша не выдержала, и её одёрнула.

- Свет, перестань.

Видимо, голос прозвучал недовольно, даже раздражённо, потому что на Машу все посмотрели. Непонимающе. Ненадолго повисло молчание, которое прервал Стас. К этому времени он уже сидел за столом, Галина Ивановна готовилась поить его чаем, и поэтому Машин тон и разрушил и без того мнимое радушие. Машины родители казались больше смущёнными появлением жениха дочери, только Света искренне радовалась.

- Я давно хотел с вами познакомиться, - сказал Стас, глянув на её отца. – Но всё как-то не складывалось. Дела…

- В большом городе немудрено закрутиться.

- Это точно.

- Стас, хотите варенья? У нас такое замечательное варенье из крыжовника.

Стас смотрел на её мать и улыбался.

- Э-э… Почему бы и нет?

- Мама, он не ест варенье, - не удержалась Маша.

- Правда? – Галина Ивановна удивилась. – Не любите?

Стас с ответом медлил, после чего сказал:

- Не привык. С юности у меня был режим по сладкому.

- Ах вот как. Тогда даже не знаю, чем вас угостить.

- Спасибо, не утруждайтесь. Я приехал… - Он окинул взглядом маленькую кухню. – Просто хотел с вами познакомиться. И с Машей увидеться.

- Он приехал поговорить, мама. Нам со Стасом нужно кое-что обсудить.

- Нам оставить вас одних?

- Нет, - торопливо отозвалась она. – Мы… прогуляемся. Я ему город покажу. Никто ведь не против?

На этот вопрос никто не ответил. Маша посмотрела на родных, потом отправилась в комнату переодеваться. Света за ней кинулась. Плотно прикрыла за собой дверь и восторженным шёпотом заговорила:

- Машка, какой он!..

Маша открыла шкаф, окинула взглядом свои вещи. И без особого интереса переспросила:

- Какой?

- Крутой! Ты, правда, за него замуж выйдешь?

- Я не знаю. Я думаю.

- Думаешь? – Света уставилась на неё в полном шоке. – О чём ты думаешь?

Маша влезла в лёгкую тунику, после чего к сестре повернулась и серьёзно на ту взглянула.

- О том, как буду жить с ним. А ты думаешь о чём-нибудь?

Света тут же насупилась. И даже обвинила:

- Ты опять!..

Маша к сестре подошла, постаралась поймать её взгляд.

- Свет, у тебя ребёнок будет. Начинай уже думать. Я тебя очень прошу.

Знакомство с родителями не задалось. Все чувствовали себя скованно, не знали, что сказать, и Маша была уверена, что родители тоже заметили, что Стас ощущает неловкость и легкий дискомфорт. На него будто стены давили. Он браво улыбался, старался найти тему для разговора, но его взгляд без конца скользил по стенам, мебели, линолеуму на полу. И Маша понимала, что он ничего не может с собой поделать, для него всё это казалось незнакомым и непонятным. Вот зимний сад его матери, который по площади занимал три квартиры Машиных родителей, это было понятно и привычно. А маленькая кухня, в которой с трудом одновременно размещались трое взрослых людей, было за гранью его понимания. Наверняка, его воспитывали с мыслью, что так жить нельзя. Нельзя и ему не нужно. И Стас никогда о подобном не задумывался. Не потому что был снобом, нет. Просто это была не его реальность. И Маша всегда подсознательно это знала. И за год отношений так и не набралась смелости привезти жениха в свою настоящую жизнь, в жизнь своих родителей, родственников и друзей. Это было столкновение двух миров, и она знала, что ей его не пережить.

И вот сейчас они спускались по подъездным ступеням, в молчании, Маша думала о свершившемся, а о чём думал Стас, оставалось только догадываться. Но то, что он молчал, раздумывал о чём-то, особых надежд не внушало. Машино сознание вдруг зацепилось за слово «надежды». Они ещё есть? Были до приезда Стаса? Вчера она ещё их питала?

- Ты хочешь, чтобы я уехал?

Маша зажмурилась на солнце, когда вышла из подъезда. Прошла мимо газона, на Стаса не смотрела. Правда, поинтересовалась:

- А ты хочешь остаться?

Он невесело хмыкнул у неё за спиной. После чего взял и обличил:

- Ты и не хотела, чтобы я приезжал.

- Стас, я тебе ещё по телефону сказала, что сейчас неподходящий момент. Я не могу сейчас думать о тебе, извини.

- Или не хочешь?

Они дошли до его машины и остановились. Маша сложила руки на груди, будто защищаясь.

- Может, и не хочу, - не стала она притворяться. – У меня нет сил.

- Может, ты объяснишь, что случилось? С твоими родителями, насколько я понимаю, всё хорошо. Или кто-то заболел?

- Заболел, - согласилась Маша, - моя сестра заболела, у неё с головой беда. Но по сути, всё до банальности пошло. Она беременна.

Стас снова хмыкнул, на этот раз от неожиданности. Нахмурился, призадумавшись. Остановился рядом с Машей, привалившись спиной к машине, осмотрел двор между блочных пятиэтажек с куцей детской площадкой и старенькими выбивалками.

- А сколько ей лет?

- Семнадцать.

- Да, это проблема. А кто герой?

- Герой, Стас, великовозрастный полудурок, который предпочитает скрываться в данный момент. Но, скорее всего, Света его попросту покрывает. Потому что тоже дурочка.

- Подожди, - остановил её Стас, - так она рожать будет?

- А уже поздно что-то предпринимать.

- Ничего себе. Маш, это серьёзно.

- Я знаю!

- Не кричи. А что ты будешь делать?

Маша посмотрела на него. Стас определённо ждал от неё ответа. Того, что она найдёт и озвучит решение.

- А что ты предлагаешь? – спросила она у него. Назло спросила, чтобы увидеть, как Стас растеряется. Была уверена, что это произойдёт.

Стас щёки надул, затем развёл руками.

- Даже не знаю, что сказать, Маш.

- Вот и я не знаю…

- А ты Димке звонила?

Захотелось нервно кашлянуть. И глаза поспешно отвела.

- Зачем? – Кажется, голос прозвучал абсолютно буднично.

- Как зачем? Он у нас спец по таким проблемам.

- По беременностям?

- Маша, ну что ты говоришь? Что ты, вообще, придираешься к нему всё время? Но Димка, правда, умеет решать столь деликатные неприятности. Надо ему позвонить. Позвонить?

Маша остановила его руку, когда Стас полез в карман за телефоном.

- Не нужно. Я сама, потом. Если станет совсем трудно.

- Вот какая ты упрямая, - пожаловался Стас. – Тебе всегда нужно залезть в проблему с головой и непременно самой. Ты удовольствие от этого получаешь, что ли?

Они столкнулись взглядами, и Маша не смогла промолчать.

- У меня нет дяди, который бы решал мои проблемы.

- Что ты хочешь этим сказать? Что я сам ничего не решаю?

- Я не знаю, Стас. Но ты заметил, что в последнее время ты только и твердишь: позвони Диме, Дима решит. А я не хочу ему звонить!

- Почему? Он тебя обидел?

- Дело не в этом! Но я хочу, чтобы ты что-то решил. Сам. А ты даже с брачным контрактом ничего не смог сделать.

- Ты теперь до конца жизни мне будешь это вспоминать?

- Стас, а ты уверен, что у меня будет столько времени?