Она моргнула, поняла, что прослушала что-то важное, наблюдая то за Стасом, то за ногами Харламова в идеально начищенных ботинках. Поторопилась повернуться к женщинам, что сидели на диване напротив неё. Ещё не успела виновато улыбнуться, как Люся поспешила прийти ей на помощь. Поставила чашку с чаем на стол и спокойно улыбнулась.

- Аня, она с него глаз не сводит. Неужели ты не видишь?

Анна Александровна тоже посмотрела на сына. Маша заметила, что линия её рта немного смягчилась.

- Вижу.

- Анна Александровна, вы задали какой-то вопрос? Извините, я, на самом деле, задумалась.

- Я спросила, единственный ли вы ребёнок.

- Нет, у меня есть младшая сестра.

- Она тоже в нашем городе живёт?

- Нет, она с родителями. Она… учится на повара.

- На повара? Как интересно.

Интересно ей совсем не было, это точно. Но Маше ничего не оставалось, как притворяться, что ничего не замечает и всем довольна.

- А где учат на поваров? В какой-то кулинарной школе?

Маша не знала, что ответить. На Анну Александровну смотрела и понимала, что, несмотря на невинный взгляд, она задала этот вопрос намеренно. И Маша уже почти готова была сказать ей правду: в училище, на специализации повар-кондитер, но выручила снова Люся. Легко отмахнулась.

- Какая разница где учат? Главное, чтобы призвание к этому было, правда? Кормить людей – это очень важное дело. Уж точно не меньшее, чем защищать людей или судить. Или учить.

- Наверное, ты права, - проговорила Анна Александровна, отступая. Аккуратно поставила фарфоровую чашку с блюдцем на стол, помолчала, раздумывая, после чего спросила: - У вас уже есть планы? Идеи, насчёт свадьбы.

- Свадьбы… - Маша смущённо улыбнулась. – Наверное, нет. Стас сделал мне предложение неделю назад, кольцо подарил. Но какие планы за это время?

- Если девушка планировала выйти замуж… когда-нибудь, у неё должны быть планы. По крайней мере, мечты.

- Как странно, - проговорила Люся, - у меня вот не было.

Анна Александровна кинула на неё странный, задумчивый взгляд. Маша его перехватила, и всерьёз удивилась, но тут же решила, что не её это дело и сделала глоток чуть тёплого чая.

- Ты не пример, - тем временем сказала Анна Александровна. – Ты у нас минималистка.

Люся рассмеялась.

- Теперь это так называется! – Она на Машу посмотрела и пояснила: - Мы с мужем вполне осознанно много лет назад уехали из города в деревню. Он у меня человек набожный, и очень рукастый. Вот мы и поехали, по зову сердца, так сказать. Петя у меня помогает церкви восстанавливать. Он и строитель, и плотник, и плиточник. К излишествам мы не привычные, многого нам не надо. Бог даёт всё, что необходимо. И кров, и пищу, и детей, и работу по сердцу.

- Это замечательно, - проговорила Маша, немного удивлённая, но вполне искренно. Такие люди, способные отказаться от удобств и материальных ценностей, в наших реалиях встречаются очень редко. А Люся выглядела довольной своей жизнью, спокойной, даже умиротворённой. Этому тоже можно было позавидовать.

- А к Боре с Аней я в гости приезжаю, довольно часто. Всё-таки они мои единственные родственники. Никого больше не осталось, родители и мои, и его ушли. Нужно поддерживать друг друга. Семья – это самое главное. Маша, вы согласны?

- Да, конечно.

- А когда семья большая, это очень хорошо. И поэтому я рада, что Стас надумал жениться. Наконец-то.

- Люся, ему всего двадцать семь.

- Аня, когда Боре было двадцать семь, он уже отцом стал. Так что, самое время.

Анна Александровна не сдержала вздоха, но себя переборола и улыбнулась.

- Наверное, ты права. – Она даже кинула на Машу выразительный взгляд. – Но признать, что твой ребёнок стал совсем взрослым, очень трудно. Особенно, женщине. Боря спокойный, как танк, только посмеивается, а я… Господи, я совершенно не знаю, как сейчас устраивают свадьбы. Меня даже не приглашали на свадьбы очень давно. Наверное, нужно связаться с прессой, да?

Маша почувствовала, что напряжение её потихоньку отпускает. А на вопрос Анны Александровны она едва заметно пожала плечами.

- Я не знаю. Об этом я точно не думала. Может, стоит спросить у Стаса?

- Кстати, ты читала статью в «Star»? – живо поинтересовалась Анна Александровна. – Замечательно написана, и очень вовремя.

Улыбка на губах Маши несколько увяла. Припомнился список «побед» её будущего мужа, её он точно радовать не мог, а вот Анна Александровна казалась воодушевлённой. Надо же.

И с этим же воодушевлением она с Машей простилась, когда они со Стасом собрались уезжать. Пожала ей руку и заверила, что была рада с ней познакомиться. А ещё заметила, что им непременно нужно будет встретиться и обсудить всё, как следует. Правда, не утерпела и уточнила:

- Вы точно решили со свадьбой?

Стас рассмеялся.

- Мама, в конце концов!.. Сколько раз нужно повторить, чтобы ты поверила?

Анна Александровна приложила руку к груди, дыхание перевела.

- Не знаю. Больше десяти, это точно.

Стас наклонился к ней, поцеловал в щёку. Потом в другую, и даже обнял мать. Попросил негромко:

- Перестань переживать, всё хорошо. – Обернулся на Машу, скромно дожидавшуюся окончания трепетной сцены. – Посмотри, какая она замечательная.

- Да, замечательная, - проговорила его мать, окидывая Машу ещё одним внимательным взглядом. Затем потрепала сына по щеке, со всей материнской любовью. – Хорошо, поезжайте осторожно. Стас, ты ведь мне позвонишь, как доедете?

- Мама!

- В первую брачную ночь из-под одеяла он тебе тоже позвонит, - хмыкнул Харламов, выходя из гостиной. На ходу пиджак надевал, в какой-то момент они с Машей столкнулись взглядами, та поторопилась отвернуться. А вот Анна Александровна брата по плечу стукнула.

- Дима, что за пошлости ты говоришь?

- А ты что насела на парня? В чём ещё он тебе не докладывается?

Стас улыбался, стоя рядом, а Анна Александровна сверлила младшего брата негодующим взглядом. Правда, тот нисколько не смутился и не внял, вместо этого поцеловал её в щёку на прощание и пообещал:

- Я тебе позвоню. Хочешь?

- Не хочу. То есть, хочу, но когда у тебя настроение переменится.

- Договорились, позвоню через год.

- Дима!

Он снова сестру поцеловал, и настойчиво проговорил:

- Пока. – Мимо племянника прошёл, оставив его прощаться с матерью, а вот Машу к двери подтолкнул. – Пойдём, пусть он мамочку поцелует.

Маша на автомате последовала за Дмитрием на улицу, и за дверью замерла в некоторой растерянности. А Харламов остановился, разглядывал её, пользуясь возможностью.

- Ты чувствуешь, как тебе повезло со свекровью? – спросил он.

Маша разглядывала куст пионов на клумбе.

- Анна Александровна мне очень понравилась. Она замечательная мать.

- Это без сомнения. Но опыт мне подсказывает, что из замечательных матерей хорошие свекрови выходят редко. Но какое мне до этого дело? Хочешь, отвезу тебя в город?

Маша взглянула на него в недоумении.

- Я Стаса жду.

- Представь его реакцию, когда он выйдет, а тебя и след простыл.

- Я думала, я вам не понравилась, Дмитрий Александрович.

- С ума сошла? – Харламов обрисовал рукой в воздухе контуры её фигуры. – Меня, признаться, радует вкус племянника.

- Это был комплимент?

- На данный момент, это констатация факта. На комплименты мне нужно настроиться.

- До свидания, Дмитрий Александрович. Мне было любопытно с вами познакомиться.

- Любопытно? Не приятно?

- На «приятно» мне нужно настроиться.

Он усмехнулся.

- Что ж, думаю, у нас будет шанс, раз уж вскоре станем родственниками. Не забудьте на свадьбу пригласить, - громко проговорил Дмитрий, когда дверь открылась, и Стас вышел. Харламов направился к своей машине, а Маша ему вслед смотрела.

Стас рядом хохотнул, у него было на удивление хорошее настроение.

- Что тебе Диман втирал?

- Мы говорили о работе, - зачем-то соврала Маша.

- Да? Он предложил тебе работу?

Это предположение заставило Машу растеряться. За несколько часов знакомства с Дмитрием Харламовым ей подобная перспектива даже в голову не пришла. Хотя, ещё недавно, ещё вчера, она была склонна считать такую возможность редкой удачей. Но, пообщавшись с ним, посмотрев ему в глаза, она больше этого не хотела. Не представляла, как бы они смогли сработаться. Если Дмитрий Александрович станет бесконечно её подначивать и поддразнивать. И уж точно воспринимать всерьёз не будет. Чтобы добиться его одобрения, даже малейшего, ей придётся наизнанку вывернуться, а она к этому не готова.

Маша подхватила Стаса под руку.

- Нет. Мы говорили… о юриспруденции в общем. Кажется, наши с ним подходы совершенно различны. Не повезло мне.

Когда они подошли к машине Стаса, «Кайен» Харламова уже подъезжал к воротам.

- Не переживай, - решил успокоить её Стас, обнял и быстро поцеловал. – Ты найдёшь себе работу, которая тебя устроит. А Диман ещё пожалеет.

- Не сомневаюсь, - пробормотала Маша.

- А ты как?

- В смысле? – Автомобиль выехал за ворота, Маша убавила звук музыки, Стас по привычке включил магнитолу, как только двигатель завёл.

Стас на секунду отпустил руль, развёл руками.

- Всё закончилось! Ты так боялась субботы, и вот, она прошла. И я тебя спрашиваю: как ты? Счастлива, расстроена?

- Чем мне быть расстроенной?

- Мама поначалу даже не пыталась притворяться радушной хозяйкой.

- Ничего страшного. Я и не ждала, что она встретит меня с распростёртыми объятиями. К тому же, потом она успокоилась.

- Да, я заметил. Но я был уверен, что ты ей понравишься.

- Надеюсь, что это так. И папа твой мне понравился. И Люся. – Маша на сидении повернулась, чтобы на Стаса смотреть. – Слушай, она мне рассказала о своей жизни, это удивительно.

- Что именно?

- Ну, уехать из города, всё бросить… я имею в виду, цивилизацию. Посвятить жизнь служению людям. Ты бы так смог?

- Вряд ли. Но Люся особенная. Если честно, я не знаю человека лучше неё. Отец её очень любит.

- Они дальние родственники?

- Насколько я знаю, троюродные. Брат с сестрой. А вот муж у неё странноватый. Реально двинутый на вере.

- Правда?

Стас пожал плечами.

- Мне так кажется. Это он увёз её из города, вскоре после того, как они поженились. Сначала вообще куда-то к чёрту на куличики.

- Стас.

- То есть, только Бог знает в какую глушь. Потом ещё куда-то, и ещё. А лет десять назад они обосновались под Стёпанцево, там что-то вроде монастыря, а они там приютом для детей занимаются. И церковью, конечно.

- Так вот про каких детей она говорила.

- Да, своих у них нет.

- Печально.

- Она сама этого захотела, Маш. Замуж вышла за этого Фёдора, уехала… Мама говорила, что в молодости Люся очень красивая была, а как замуж вышла, так длинную юбку надела, платок, стала серая и незаметная.

- Я бы не сказала, что она незаметная. Она до сих пор красивая, просто…

- Верующая, - подсказал Стас.

- Да, наверное. Но если она мужа любит, если разделяет… его веру, то всё хорошо.

- Да, наверное. Сейчас приезжает довольно часто, отец рад. Он даже из-за неё благотворительностью занялся, приют их материально поддерживает. И Люсе хорошо, и детишкам её, подкидышам, и отцу… зачтётся где-нибудь там.

- Стас, ну что за цинизм. Дмитрий Александрович на тебя плохо влияет.

Стас засмеялся.

- А на кого он влияет хорошо?

Маша не ответила, отвернулась от него, стала смотреть в окно. Стас тоже о чём-то задумался, повисло молчание, которое Маша прервала. Спросила:

- Значит, ты думаешь, что всё прошло хорошо?

- Думаю, да. – Он руку протянул, погладил Машу по коленке. – Будем готовиться к свадьбе. Машка, ты рада?

Она улыбнулась ему.

- Рада. Я же тебя люблю.

- Замечательное заявление. Как сказал бы Дима.

- Он бы так сказал?

Стас усмехнулся.

- Я однажды слышал эту фразу в его исполнении. Кажется, после неё его жена на развод подала. Вот такие у меня замечательные родственники. Надеюсь, что твои более разумные люди.