Симона Элькелес - Закон притяжения

— Это же не ты только что бросила его в меня? — говорю я с легким удивлением в голосе.

Она берет во вторую руку еще один шарик.

— Еще как я. Это твое наказание за то, что назвал мою футболку нелепой.

Она победно улыбается, а затем швыряет в меня еще один шарик, но на этот раз я ловлю его. Одним быстрым движением я подбираю второй шарик с пола, так что теперь держу два.

— Наказание, значит? — говорю я, подбрасывая в руке шарик, который я поймал на лету. — Что ж, теперь оно ждет и тебя. Расплата — та еще стерва, chica: никуда от нее не денешься.

— Серьезно? — спрашивает она.

— Еще как.

— Тебе сначала придется меня поймать, — словно маленький ребенок, она показывает мне язык, а потом стремительно выбегает на задний двор.

Я даю ей небольшую фору, пока забираю миску с тестом, и выхожу следом за ней. Мой арсенал только что значительно пополнился.

— Не испорть мои шарики! — смеется она; я с удивленной улыбкой наблюдаю за тем, как она укрывается за небольшим столиком с веранды, используя его как щит.

— Уж лучше твои, чем мои, chica. — Я бросаю в нее кусочки теста один за другим, пока у меня совсем ничего не остается.

Наша маленькая война продолжается до тех пор, пока мы не усыпаем весь двор маленькими шариками. Вестфорд заходит на веранду с озадаченным видом.

— Я думал, вы готовите ужин.

— Мы и готовили, — говорит ему Киара.

— Пока вы тут играете, остальные проголодались. Где наша еда?

Мы с Киарой смотрим на ее отца, затем друг на друга. А потом, не произнося ни слова, одновременно начинаем забрасывать его шариками, пока он не присоединяется к нашей маленькой войне. В конце концов миссис Вестфорд и Брэндон тоже вовлекаются в сражение. Мне даже хочется позвать Алекса и Бриттани, потому что я был бы не прочь и их закидать шариками из теста. Может, мне стоит предложить миссис Бергер проводить такие сражения в «Горизонтах»? Результаты превзойдут любую групповую терапию.

— ПРИХОДИ СЕГОДНЯ, — говорит Мэдисон Карлосу возле шкафчиков в пятницу утром. — Моих родителей все еще нет, так что дом полностью наш на все выходные.

Я стою возле своего шкафчика и все слышу. Карлос сегодня обещал пойти со мной в Хайлэндс, чтобы помочь на уроке рисования. Откажет ли он мне ради нее?

— Не могу, — говорит ей Карлос.

— Почему?

— У меня уже есть планы.

Она в шоке отстраняется. Не думаю, что кто-нибудь когда-либо отказывал ей.

— С девушкой?

— Да.

— Кто она? — Ее слова режут воздух, словно нож.

Прежде чем я осознаю, что происходит, Карлос притягивает меня к себе.

— Киара.

Пока я все еще отхожу от удивления, Мэдисон фыркает.

— Это ведь шутка, да?

— Вообще-то… — начинаю я, готовая сдать его с потрохами, но Карлос сжимает мое плечо так крепко, что мне кажется, будто он передавил кровеносные сосуды.

— Мы уже неделю как тайно встречаемся. — Он улыбается мне так, словно я его единственная. Эта улыбка, может, и способна одурачить Мэдисон, но не меня. — Правда, Киара?

Он сдавливает мое плечо еще сильнее.

— Угу, — только и могу пискнуть я.

Мэдисон трясет головой так, словно не верит тому, что слышит.

— Никто в здравом уме не предпочтет Киару Вестфорд мне.

Она права. Мы влипли.

— Спорим?

Мои глаза широко распахиваются, когда Карлос склоняется ко мне:

— Поцелуй меня, cariño[60].

Поцеловать его? В коридоре, когда на нас все смотрят? Я даже слова вымолвить не могу перед Мэдисон, не то что поцеловать парня, на которого она имеет виды.

— Я-я-я н-н-не…

Я пытаюсь что-нибудь придумать, но не могу. Карлос будто бы и не замечает, что я борюсь со своей собственной речью, его ладонь ложится на мою щеку, а пальцы нежно спускаются к моим губам. Так сделал бы парень, который просто без ума от своей девушки… и… и, конечно же, он притворяется. Я это знаю. Он это знает. Но Мэдисон — нет.

Я чувствую его горячее дыхание на своем лице и улавливаю едва слышное «спасибо», прежде чем он склоняет голову и накрывает мои губы своими. Я закрываю глаза и пытаюсь отключиться от остального мира, фокусируясь на моменте и наслаждаясь им. Даже если это и не настоящий поцелуй, я не чувствую фальши. Я чувствую возбуждение и нежность. Я знаю, что мне следует оттолкнуть его, но я не могу. Я встаю на носочки и обвиваю руки вокруг его шеи. В ту же секунду он крепче прижимает меня к себе и дразнящими движениями своего языка раскрывает мои губы. Я не знаю, где он научился так целоваться, но мне приходится приложить все усилия, чтобы не застонать, когда наши языки соприкасаются и глубоко в моем теле что-то пробуждается.

Карлос отстраняется и размыкает мои руки на своей шее.

— Она ушла.

— Ч-ч-что это б-б-было такое? — спрашиваю я.

Он оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает.

— Мне нужно, чтобы ты стала моей девушкой. Ну вот, я это сказал.

Когда я не отвечаю, он берет меня за локоть и уводит в дальний конец коридора, пока мы не оказываемся в компьютерном классе. В нем пусто, если не считать тридцати компьютеров, стоящих ровными рядами.

Этот парень совершенно сбивает меня с толку, и то, что мои губы до сих пор покалывает после его поцелуя, совсем не помогает мне собраться с мыслями. Я сосредотачиваюсь и строю предложение у себя в голове, прежде чем произнести его вслух. Я не хочу снова начать заикаться.

— А что насчет Мэдисон? Ты ведь переспал с ней на кровати ее родителей.

— У нас ничего не было, Киара. Она пустила этот слух, не я. Я знал ее всего пять дней, перед тем как отправиться к ней на вечеринку. Неужели ты так плохо думаешь обо мне?

— А почему должно быть иначе? Ты постоянно н-н-несешь чушь. — Я поворачиваюсь к нему спиной, собираясь выйти из класса. Наверное, я злюсь на него, потому что мне этот поцелуй показался настоящим. На самом деле Карлос поцеловал меня только для того, чтобы взбесить Мэдисон.

— Хорошо, признаю. Я несу чушь. Но я не спал с ней, и я интересен ей только потому, что она хочет заставить Рэма ревновать. Я должен ее отвадить. Так что, ты согласна попритворяться парой? — Он засовывает руки в карманы. — Я буду тебе должен.

— Почему я?

— Потому что ты слишком умная, чтобы повестись на мои уловки, а мне не нужна настоящая девушка. У меня уже была такая однажды, и это закончилось полнейшим провалом. Давай, назови с вою цену.

Меня не волнует, кем мы с ним будем выглядеть в глазах других, но я бы хотела иметь настоящую пару для танцев на выпускном вечере. Это мой последний год во «Флэтайрон», и другого шанса у меня не будет.

— Ты будешь моим партнером на балу выпускников.

— Я ненавижу танцы. — Он качает головой. — Любые школьные праздники отпадают. Так что даже не думай заставить меня пойти на выпускной.

— Тогда забудь.

Я иду к двери, но он хватает меня за локоть и заставляет посмотреть ему в глаза.

— Я не знаю, кто еще может мне помочь.

— Танцы или ничего, — говорю я, стоя на своем.

Карлос сжимает челюсти.

— Ладно. Танцы. Но тебе придется надеть платье… и каблуки. И я говорю не о бабушкиных колодках.

— У меня нет туфель на каблуках.

— Купишь. — Он протягивает мне руку. — Договорились?

Я еще с секунду размышляю, но в конце концов беру его руку и крепко пожимаю ее.

— Договорились.

Я стараюсь скрыть свое воодушевление, но я не могу просто пожать ему руку. Я распахиваю руки и крепко его обнимаю. Думаю, он удивлен моей реакцией, но мне все равно. Я буду танцевать! И не с кем-нибудь… а с Карлосом, который, пожалуй, лучше, чем кто-либо еще, подходит для роли фальшивого бойфренда. Вот если бы еще убрать из всего этого фальшивость…

Я подбираю Карлоса у здания «Горизонтов» в пять и еду вместе с ним в Хайлэндс. Целая группа собралась в ожидании нас возле своих мольбертов, сгорая от нетерпения порисовать. Я отвожу Карлоса к Бетти Фридман, администратору, которая составляет расписание занятий.

— Бетти, это Карлос, — говорю я, представляя его. — Он будет помогать мне сегодня.

Бетти смотрит на нас.

— Спасибо, Карлос. Рада, что ты здесь. Все так воодушевлены, что смогут порисовать людей. Мы пригласили местного художника помочь нам сегодня.

Мы идем следом за ней в комнату отдыха, где парень в черной водолазке и узких черных брюках расставляет баночки с красками.

— Вот твои модели, — говорит ему Бетти. — Киара и Карлос, это Энтони Солей.

— Я принесла костюмы, — говорю я Энтони, доставая красную клетчатую рубашку и ремень для Карлоса и платье девушки-ковбоя для себя. Я одолжила их в школьном театральном кружке.

Карлос бросает взгляд на костюм и отступает на несколько шагов.

— Ты ничего не говорила о костюмах.

— Разве?

— Точно нет.

— Прости, — говорю я ему. — Нам придется переодеться.

Бетти указывает на соседнюю комнату.

— Вы можете переодеться в конференц-зале, если хотите. Или подождите, пока одна из гостевых уборных освободится. Хотя я только что видела, как миссис Хеллер заняла ближайшую к нам, и, думаю, она не скоро оттуда выйдет.

Карлос берет у меня рубашку и ремень и направляется в конференц-зал. Я иду следом со своим платьем.

— Напомни мне, пожалуйста, почему я согласился на это?

— Потому что ты хотел сделать для меня что-нибудь хорошее, — говорю я ему, запирая нас в комнате, чтобы кто-нибудь ненароком не зашел, пока мы переодеваемся.

— Точно. — Он стягивает с себя футболку, обнажая твердый, как камень, пресс, на который с завистью бы смотрел любой парень и пускала бы слюни любая девушка. — В следующий раз, когда я соглашусь сделать что-нибудь хорошее, влепи мне пощечину. — Он смотрит на меня, и усмехается. — Шучу.

— Я поняла.

Я надеваю платье из джинсы и кружева через голову, радуясь, что стол хотя бы частично скрывает меня. Когда платье село, я вытаскиваю руки из своей рубашки и отбрасываю ее в сторону, затем выбираюсь из своих штанов. Ого! Это платье очень короткое. Очень, очень короткое. Я опускаю взгляд на свои голые ноги и стараюсь натянуть подол чуть ниже, но там столько слоев кружева, что оно торчит в разные стороны, как цветочные лепестки.

— Пожалуйста, не говори, что мне и правда нужно надеть этот ужасный ремень, — говорит Карлос из другого конца комнаты, застегивая огромную серебряную пряжку.

— Представь, что ты чемпион родео, — говорю я ему.

— Скорее уж чемпион по боксу, судя по размеру этой штуковины. А что у тебя за костюм? Надеюсь, ты выглядишь не менее глупо, чем я.

Я смотрю на свое короткое кружевное платье с пришитым спереди искусственным корсетом из джинсы.

— Выйди из-за стола, чтобы я тебя видел.

— Нет.

— Да ладно тебе. Мы же теперь пара, разве нет?

— Мы притворяемся парой, Карлос.

Он садится на краешек стола.

— Я тут подумал… Раз уж мы с тобой знаем, что это никуда не зайдет, мы могли бы, ну, знаешь, проводить больше времени друг с другом.

— И что это значит? — спрашиваю я.

— Ну, знаешь, чаще что-нибудь делать вместе. Ты заставляешь меня смеяться, Киара, а у меня сейчас такой период в жизни, когда положительные эмоции точно не будут лишними. — Он обходит стол, чтобы посмотреть на мой наряд, и одобрительно присвистывает.

— Красивые ноги. Тебе стоит почаще их показывать.

Я пожимаю плечами.

— Я подумаю над этим.

— Над тем, чтобы почаще показывать миру свои ножки, или над тем, чтобы проводить больше времени со мной?

— И над тем, и над другим.

Хоть идея проводить с ним время и кажется заманчивой, мне нужно позаботиться о своем сердце. Если я соглашусь на это, мне придется выстроить эмоциональную стену, чтобы не позволить себе слишком им увлечься. И я не знаю, смогу ли сделать эту стену достаточно крепкой.

В комнате отдыха я представляю Карлоса Сильвии, Милдред, мистеру Уиттэкеру и другим. Сильвия хватает меня за рукав.

— А он красавчик.

— Я знаю. Беда в том, что он тоже в курсе.

Милдред подзывает Карлоса.

— Дай-ка я на тебя погляжу. — Она смеривает его взглядом с ног до головы. — Я сразу обратила на тебя внимание. К чему все эти татуировки? Они делают тебя похожим на хулигана.

— Подозреваю, что я и есть хулиган, — говорит он ей. — Что бы это ни значило.

— Это значит, что от тебя жди проблем, — говорит Милдред, тыча в него своей кисточкой. — Проблем, и только. Мой муж тоже был хулиган. Куда бы он ни пошел, всюду за ним беда. Катался на своем мотоцикле, будто Джеймс Дин.