У нее появился румянец.

— Спасибо.

Боже, как же ему нравилось, когда она так краснела. И ему нравилось, что это он ответственный за этот румянец на ее щеках.

— Ты готова?

Кивнув, она сказала:

— Да.

Дэниел взял ее за руку и переплел их пальцы, выходя из квартиры.

— Есть что-то особенное, чтобы ты хотела увидеть?

— Удиви меня.

Он засмеялся.

— Это я могу сделать.

Сабрина смотрела на него с такой радостью в глазах, что была похожа на ребенка в рождественское утро. Ее энтузиазм был заразителен.

— Мое любимое место в городе — это Метрополитен-музей. — Он сжал ее руку. — Давай начнем с него.

Сабрина улыбнулась и кивнула, нежно обхватив его руку, шагая рядом с ним вдоль тротуара. Никто из них не говорил, а Дэниел не мог отвести от нее глаз. Ему доставляло колоссальное удовольствие, показывать ей свой город.

Такси быстро доставило их к музею Метрополитен. Он с нетерпением хотел показать Сабрине музей и свою любимую выставку.

Они вошли в музей через главный вход на пересечении Пятой Авеню и Восемьдесят Второй Улице. Освещение было тусклым, не считая естественного солнечного света, что проникал через окна. В этой тусклой атмосфере, Дэниел чувствовал себя комфортно и уютно.

Он приходил сюда всегда, когда ему нужно было побыть одному и подумать. Уют этих стен утешал его, когда он сталкивался с трудными ситуациями. Прогулка по галереям успокаивала и умиротворяла его.

До этого дня, Дэниел никогда не посещал музей с девушкой. Он никогда не испытывал желания поделиться этой частью своей жизни с кем-либо. Но Сабрина была другой. Он хотел разделить с ней все.

Как и полагается с утра, посреди недели, кругом было полно туристов. Их всегда легко заметить, так как они были теми, кто постоянно спешит, пытаясь осмотреть все разом, боясь замедлить шаг или остановиться, потому что могут что-нибудь упустить. Иронично, но именно в этой спешке, они упускали все.

Дэниел направил Сабрину в Египетское крыло. Но она потянула его за руку, останавливая.

— Разве нам не нужно заплатить за вход? — кивнула Сабрина в сторону кассы с билетами.

Он улыбнулся. Дэниел был спонсором, который ежемесячно вносил огромные пожертвования, что позволяло ему посещать музей в любое время. Он, было, открыл рот, чтобы сказать ей об этом, но затем быстро передумал.

— Ты права. Подожди здесь. Я скоро вернусь.

Он подошел к кассе, заплатил установленную цену за двоих, и получил два алюминиевых значка на булавке — фирменный «билет» для всех, кто заплатил за вход. В этом не было необходимости, но он хотел, чтобы у Сабрины осталось воспоминание, о ее первом визите в музей Метрополитен, и об их совместно проведенном времени. Это будет их совместным воспоминанием, и поэтому оно бесценно.

Сабрина ждала его возле информационной доски. Она держала брошюру в руке.

— Ты знал, что они проводят различные курсы и занятия на протяжении всего года?

— Да. — Он снова поймал себя на том, что улыбается — казалось, он не мог контролировать эту функцию рядом с ней. — Вот твой билет.

Она взяла значок, перевернула его, рассматривая.

— Мне нравится.

Дэниел положил руку на ее поясницу, и повел ее дальше в музей.

— Мы направляемся в Древний Египет.

Они задержались в Египетском крыле, которое было освещено ярче, чем вход в музей. Понадобилось несколько мгновений, чтобы его глаза приспособились. Обычно, он был полностью поглощен сокровищами музея, но сегодня, он мог сосредоточиться только на Сабрине. Он восхищался тем, как она осматривала все вокруг, а ее глаза были широко раскрыты и полны благодарности. Проходя мимо озера, что окружало храм Дедура, Дэниел показывал всех разных богов и богинь, что охраняли его.

— Что это за монетки в озере? — спросила она, вглядываясь в прозрачную воду.

— Каждая монетка - это загаданное желание, — объяснил он.

— Ты в это веришь?

Ее вопрос застал его врасплох. Он поразмыслил над ответом, чтобы не показаться пресыщенным, так как правда заключалась в том, что он ни во что не верил. Люди сами вершат свои судьбы, но когда они сами не могут воплотить свою мечту в жизнь, то загадывают желания в волшебном озере.

Однако он оставил свои мысли при себе, не желая лопнуть ее мыльный пузырь, полагая, что она хотела верить в волшебство этого места. В ней проснулся романтик, и он не хотел сделать что-нибудь такое, что могло спугнуть ее.

— Давай узнаем, — сказал он, копаясь в кармане в поисках мелочи. — Загадай желание.

— Я желаю, чтобы этот день никогда не кончался.

Дэниел не решился бросить монетку и посмотрел на нее.

— Ты же понимаешь, что это желание никогда не сможет исполниться, так? — Он приподнял бровь. — Как мы сможем проверить эту теорию, если ты загадываешь такие желания, которые научно и физически невозможны?

Мягкий смех Сабрины пронесся через огромный зал, обволакивая его сердце и перекрывая дыхание. Он бы все отдал, чтобы прямо сейчас затащить ее в темный угол, и показать, как сильно он любит ее.

— Ладно, тогда так... Я желаю, чтобы мы всегда были так же счастливы, как сейчас.

Дэниел посмотрел на нее, а их взгляды соединились, слились. Она могла пожелать все что угодно, драгоценность, лотерейный выигрыш, но она пожелала нескончаемое счастье для них.

Монетка небрежно упала в озеро, когда он потянулся к ней.

— Это не то, о чем тебе стоит загадывать желание, Сабрина, потому что я обещаю, что буду проводить каждый день, делая тебя счастливой.

— Тогда, полагаю, мое желание исполнится, — сказала она, и поцеловала его.

Этот поцелуй был слишком долгим и определенно слишком горячим для публичного места. Но Дэниелу было плевать. Он хотел, чтобы весь мир знал, что Сабрина принадлежит ему и только ему. Неохотно, но он отстранился.

— Пойдем, нам еще многое нужно посмотреть, а если ты снова меня так поцелуешь, то единственное место, которое ты увидишь, будет наша спальня.

Сабрина кивнула и взяла его за руку. Он заставил себя оторвать от нее взгляд, и сосредоточиться на экскурсии по главному залу, а затем по залу Древнегреческого и Римского искусства, где они ненадолго задержались, прежде чем прошлись по Современному искусству, а потом оказались в Средневековом крыле.

Больше всего Дэниел любил зал Оружия и Доспехов. Все рыцари возвышались на своих благородных конях, готовые к неизбежной битве, здесь он чувствовал себя в своей тарелке, словно они были родственными душами. Всю свою жизнь ему казалось, что он противостоит всему миру — всегда в бою, чтобы преуспеть в бизнесе, чтобы отделаться от женщин, которые охотились на него и его состояние. В этой комнате он как никогда испытывал чувство выполненного долга и победы.

Дэниел продолжал свою экскурсию по музею для Сабрины, останавливаясь и задерживаясь где ей было угодно. Ему нравилось наблюдать за тем, как Сабрина влюблялась в многочисленные экспонаты, которые он тоже любил.

Когда они покинули музей, Дэниел заметил, что глаза Сабрины были влажными от слез. Его охватило беспокойство.

— Сабрина... что случилось? Почему ты плачешь?

— Я не плачу. — Она улыбнулась. — Просто это место такое потрясающее. Так много истории и воодушевления. Спасибо, что уделил время и показал мне его.

— Нет ничего, чего я бы хотел больше. — Он тепло ей улыбнулся. — Куда теперь?

— Удиви меня снова. — Сабрина взяла его под руку и положила голову на его плечо.

Он поцеловал ее в лоб и направился в сторону Центрального парка. Ему хотелось на немного остаться с ней наедине.

Ноги Сабрины гудели, но она не собиралась жаловаться Дэниелу. В конце концов, он прогулял работу, чтобы провести время с ней, и она не за что не отплатит ему ворчанием. Поход в музей оставил потрясающие впечатления, и она открыла другую сторону Дэниела. Сабрина не слишком любила музеи, но после того, как Дэниел поделился с ней своими обширными знаниями и увлечениями о значительных выставках, она по-новому взглянула на них.

— Как на счет того, чтобы пойти перекусить? — предложил Дэниел .

— Звучит заманчиво.

Он держал ее за руку, пока они шли. Это был такой обыденный, простой жест, но он много значил для нее: это придавало ей чувство причастности и единства. Она скучала по этому, последние несколько дней, которые Дэниел проводил в офисе.

— Здесь недалеко есть отличное бистро.

— Звучит чудесно, — улыбнулась она ему.

В бистро им удалось занять столик на улице, и Сабрина вздохнула с облегчением, как только присела. Еще никогда это положение не доставляло ей столько счастья.

Миниатюрная официантка, которой на вид было не больше семнадцати лет, вручила им меню, приняла их заказы напитков, и вернулась вовнутрь прытким движением. Прежде чем Сабрина успела взглянуть в меню, она почувствовала, как Дэниел приподнял ее правую ступню.

— Что ты делаешь? — Она спросила, с ускорившимся дыханием.

Он ухмыльнулся, сняв ее сандалию, и начал массировать ей ступню.

— Мне кажется, тебе не помешал бы массаж.

В голове всплыло воспоминание, то когда он делал ей массаж во время их путешествия в Соному. Боже, что он вытворял своими руками. Это было так страстно и захватывающе, что она чуть ли не кончила на массажном столе. Сабрина откинула голову, прикрыла глаза, и застонала от удовольствия, проворачивая в голове воспоминания о винной долине. Чего бы она только не отдала, чтобы вернуться туда с ним и пережить заново каждую секунду.

— Лучше? — спросил он хриплым, сексуальным голосом, от чего ее желание взлетело на новую вершину.

— Да, очень хорошо. — Впрочем, всегда, когда руки Дэниела оказывались на ней, ей было хорошо. Они были сильными, но нежными и любящими. — Ты все делаешь хорошо. — Ее взгляд скользнул по нему, и она не смогла не подумать о том, чтобы случилось, если бы его руки отправились выше по ее ноге.

— Если ты продолжишь смотреть на меня вот так, то нас арестуют за непристойное поведение. — Он потянулся к другой ноге, и начал так же массировать ступню.

— Пока мы будем заперты в одной камере...

Он усмехнулся.

— Не думаю, что хочу объяснять родителям, что мы не сможем приехать к ним на выходные, потому что находимся в тюрьме.

Сабрина мгновенно напряглась. Встреча с родителями Дэниела ужасала ее. Она переживала, что может им не понравиться, и их мнение может повлиять на чувства Дэниела к ней. В конце концов, их отношения были настолько новыми, что любая мелочь могла разрушить их.

— Расслабься, Сабрина. Я же уже говорил тебе, что ты им понравишься.

— Знаю. — Она вздохнула. — Обещаю, что перестану волноваться об этом. — Хотя она сомневалась, что сможет сдержать это обещание, но ради Дэниела она попытается.

— Хорошо. Тебе понравится Хэмптонс. Дом моих родителей находится в нескольких шагах от пляжа. Нам будет, чем заняться все выходные.

— Все выходные? — Сабрина опустила ногу с его колена, и, выпрямившись, села, паника накрыла ее. — Ты хочешь сказать, что мы проведем все выходные с твоими родителями?

— Ну, конечно. Обычно я так и делаю, когда навещаю их. В противном случае, не имеет смысла торчать в пробке, чтобы выбраться из города. А ты что думала?

— Ну, не знаю. Я думала, мы поужинаем, поговорим, а затем вернемся домой. Я и не представляла, что мы проведем все выходные в их доме.

Она нервно потерла лоб рукой. Дэниел обхватил ее ладонь и ободряюще сжал.

— Не переживай, ты справишься. Мои родители не станут кусаться.

— Ты уверен?

Он игриво подмигнул ей.

— Да, но вот я могу. — Он наклонился ближе. — А еще облизывать, сосать, целовать и прикасаться. — Его горячее дыхание обдало ее шею, разжигая огонь во всех нужных местах.

— Ты неисправим! — засмеялась она мягко, и переживания по поводу встречи с родителями Дэниела позабылись.

— Да, но тебе ведь это нравится, так? — Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но звонок мобильного прервал его.

Нахмурившись, он отклонился, достал телефон из кармана, и посмотрел на дисплей.

— Это из офиса. Извини, но они не стали бы звонить, если бы в этом не было необходимости. Я дал четкие указания. — Он виновато посмотрел на нее. — Я должен ответить.

Его голос изменился с мягкого на холодный, когда он ответил:

— Да, Франциска?

Вскоре после того, когда они встретились, Дэниел рассказал ей, что его отношения никогда не были продолжительными, потому что его прежние девушки считали его равнодушным, так как он слишком много работал. Более того, его последняя девушка изменила ему с его же юристом, потому что Дэниел не уделял ей достаточно внимания. Было ясно как день, что Дэниел был трудоголиком, хотя Сабрина надеялась, что он изменит свое отношение к работе и необходимости постоянно там находиться — теперь, когда Сабрина переехала в Нью-Йорк ради него.