— Я всегда буду держать данные тебе обещания, прекрасная леди, — прошептал Йен в ответ.

Сисели взяла перо и написала свое имя. Потом подписались Йен и свидетели: отец Эмброуз и лорд Грей. Парочка встала перед священником. Сисели сжимала маленький букетик из сухого вереска, подаренный лэрдом.

Вскоре церемония была завершена. Отец Эмброуз объявил их мужем и женой, доколе смерть не разлучит, после чего с помощью слуг снял со стола полосу ткани и распятие. Солдаты поели раньше, еще на рассвете.

Маб собственноручно принесла блюдо с яйцами в марсале и сливках и, широко, беззубо улыбаясь, поставила его перед новобрачными. Служанки раздали небольшие круглые корки от каравая с овсянкой, в которой плавали кусочки яблок и пряностей. За овсянкой последовали блюда с ломтиками бекона и окорока, свежий теплый хлеб, масло и горшочек со сливовым джемом. Кроме того, Маб расщедрилась на две головки сыра: твердого желтого и мягкого французского.

— Это откуда? — удивилась Сисели.

— Иногда Маб кое-что покупает у бродячих торговцев. Должно быть, приберегала на особый случай, — улыбнулся лэрд и, когда их глаза встретились, прошептал, целуя ей руку: — Я люблю тебя, моя прекрасная леди.

— Я тоже люблю тебя, муж мой, — покраснев, ответила Сисели, неожиданно осознав, что это правда.

Она полюбила грубоватого, неотесанного приграничного лорда, который ради нее искупался в день свадьбы. Который любил ее настолько, что украл, рискуя навлечь на себя гнев короля.

— Как по-твоему, сэр Уильям скоро вернется? — спросила она Йена.

— Возможно, но дело сделано, что бы там ни сказал Яков Стюарт.

Маб вернулась с кухни, неся большое блюдо с пухлыми золотистыми печеными яблоками. За ней следовала Бесси с кувшином густых сливок. Флора принесла маленькие чистые оловянные тарелки, на которые можно было класть десерт.

— Превосходный свадебный пир! — похвалил лэрд старушку. — Полагаю, нам придется оставить тебя и не отсылать в деревню.

Маб понравилась шутка. Она буквально раздулась от гордости, но все же шутливо ударила его по руке.

— Интересно, кто, милорд, будет готовить вам так же хорошо, как я?

— Если он прогонит тебя, Маб, приходи готовить для меня, — пригласил отец Эмброуз.

— Пусть вы приняли святые обеты, — фыркнула Маб, — но больше похожи на того старого распутника, вашего па.

— Твои старые глаза слишком остры для такого возраста, — хмыкнул священник.

— Не столько глаза, сколько слух, — ехидно ответила Маб, присела перед всеми и вернулась на кухню в сопровождении помощниц.

— О чем это она? — тихо спросила Сисели.

— Дядюшка хоть и священник, но и у него свои потребности, — уклончиво ответил лэрд.

Что-то сообразив, Сисели потрясенно прошептала:

— Хочешь сказать, что…

— Многие священники имеют подружек или довольствуются случайными спутницами. Если вспомнить о родителе моего дядюшки, я бы больше удивился, окажись он целомудренным.

— Вот как?.. — пробормотала Сисели и больше продолжать тему не стала.

После завтрака лэрд предложил Сисели поехать в деревню и объявить там о свадьбе. Священник решил, что это хорошая мысль, поскольку Бетия продолжала чернить англичанку, не стесняясь в выражениях.

Лошади уже были оседланы. Орва принесла госпоже светло-коричневый, подбитый и отделанный мехом плащ с серебряными застежками у горла. Сисели натянула фиолетовые кожаные перчатки, и Йен усадил ее в седло.

Она нашла деревню очаровательной. В ней было не более дюжины коттеджей с торфяными крышами, выстроенными вокруг древнего каменного фонтана.

На берегу быстрой речки, бегущей через рощу в глубине деревни, стояли маленькая кузница и мельница. В конце улицы возвышалась церковь. Деревня была выстроена рядом с небольшим озером, и к каменистому берегу были пришвартованы несколько лодчонок.

Они остановились у фонтана, и отец Эмброуз громко объявил:

— Добрые жители Гленгорма, выходите из домов в это прекрасное утро, которое дал нам Господь, и выслушайте счастливые вести!

Двери домов стали открываться. Мужчины и женщины в теплых шалях, любопытные ребятишки — все подошли к лэрду, кивая и приседая.

Отец Эмброуз посчитал их про себя и, удостоверившись, что почти все здесь, снова заговорил:

— Родичи, сегодня утром наш лэрд взял в жены эту прекрасную деву. Контракт подписан, благословение дано. Поздоровайтесь с новой госпожой Гленгорма. И будем молиться о том, чтобы ее чрево оказалось плодовитым и через год у супругов появился наследник!

Люди стали поздравлять лэрда и Сисели. Но тут раздался пронзительный визг:

— Гленгорм проклят! Он женился на английской ведьме!

Вперед протолкнулась Бетия.

— Я не ведьма! — вскрикнула Сисели.

— Конечно, ведьма! — возразила Бетия. — Разве не ты заколдовала моего хозяина, чтобы он отослал меня прочь? Я служила в его доме более десяти лет. Потом явилась ты, и лэрд меня прогнал! Это точно колдовство!

— Вся твоя служба заключалась в том, чтобы красть из кладовых и продавать ворованное! — рассердился лэрд. — Ты развела в доме грязь и вынуждала бедную Маб подавать мне помои вместо еды. Ты сама виновата во всем, что с тобой случилось. А если будешь и дальше чернить мою жену, я прогоню из Гленгорма тебя и твоего мужа. Пожалею только твою свекровь, которая ни в чем не виновна. Ты хорошо поняла?

Бетия сжалась и отступила. Теперь ее обличили публично, и никто ей не поверит! Но она отомстит, когда сможет, поскольку достаточно мудра, чтобы не вступать в споры прямо сейчас. Нужно подождать…

Видя выражение ее глаз, Эмброуз окликнул уходившую женщину:

— Я могу отлучить вас обоих от церкви, Бетия Дуглас! Помни это, когда соберешься действовать дальше.

— Миледи! — воскликнула высокая румяная женщина с темно-рыжими волосами. — Я Мэри Дуглас, мать Мэрион. Добро пожаловать в Гленгорм!

— Спасибо, — кивнула Сисели, радуясь такому приему.

Теперь все женщины спешили приветствовать ее. Она соскользнула с седла и, тепло улыбаясь, заговорила с женщинами. Она дома! Впервые в жизни у себя дома!


Глава 10


Сисели была счастлива. Очень счастлива. Если бы кто-то год назад сказал, что ей предстоит стать женой приграничного лэрда, она бы рассмеялась этому человеку в лицо и назвала безумцем.

Она не могла дождаться весенней оттепели и возвращения сэра Уильяма Дугласа. Король наверняка примет его предложение, и Гордоны из Хантли не оскорбятся. Все очень практично и благоразумно.

Она и Йен обсуждали, что будут делать с ее приданым. Он хотел купить отару черномордых овец и сохранить остальные деньги для детей, которые у них появятся. Сисели решила, что тоже отложит часть денег, а на остальные расширит дом. Отведет место для библиотеки, а на втором этаже устроит большие хозяйские покои. Сейчас Йену приходилось либо делить с ней постель в маленькой комнатке, либо она должна была идти к нему, причем комнаты не являлись смежными, как в других домах. Зато новые покои будут выходить сразу на юг, восток и запад, и в них всегда будет тепло.

— И нам понадобится новая большая кровать, — добавила Сисели.

— Но я все равно смогу поймать тебя, прекрасная леди, — поддразнил Йен.

— Я и не думаю, что смогу убежать от тебя, муженек! — смеялась Сисели.

Их взаимная страсть росла с каждым днем. А вместе с ней росла любовь. Сисели начинала забывать, что это такое быть нелюбимой. Нужно написать отцу, пусть разделит с ней счастье. Он будет доволен. Жаль только, что не познакомится с Йеном! Но когда они прощались, оба знали, что вряд ли увидятся в этой жизни. Лейтон слишком далеко, и Йен не может покинуть свои земли. Поэтому она написала письмо и ждала, пока первый же бродячий торговец появится в Гленгорме и возьмет его с собой.

Но как-то днем в Гленгорм приехал сэр Уильям. Устало сполз с седла и направился в дом. Йен вышел вперед и приветливо сжал руку родича.

— Сейчас слишком поздно, чтобы ехать в Друмланриг, — заметил он. — Переночуете здесь. Какие новости вы привезли?

Сэр Уильям покачал головой:

— Ты уже женился на ней?

— Да, в середине февраля. А король запретил мне жениться?

Сисели поспешила в зал, придерживая юбки светло-голубого платья.

— Сэр Уильям! Добро пожаловать! Мне сообщили о вашем приезде. Тэм! Вина для сэра Уильяма! Он, кажется, с ног валится. Милорд, садитесь у огня. Хоть на дворе и апрель, а все же довольно холодно.

Она подвела его к стулу с вышитыми сиденьем и спинкой, вручила кубок с вином и села напротив.

— А теперь, милорд, скажите, какие новости вы нам привезли? Родила ли королева принца, здоровы ли мать и ребенок?

— Принцесса Маргарет родилась в декабре, и королева снова беременна. Она сильна и обещает дать мужу много детей.

— Так оно и будет, — согласилась Сисели. — Джо… королева всегда держит слово. А король?

— Он здоров, — коротко ответил сэр Уильям.

— И? — не унималась Сисели.

— Герцог Мердок и двое его сыновей были казнены вместе с другими. Впрочем, этого следовало ожидать. Король считает старого герцога, отца Мердока, виновным в том, что ему пришлось провести столько лет в Англии. Он безжалостен к тем, кого считает врагами. А тебе, Йен, придется ехать ко двору, представить документы на владение землями. Этого он требует от всех лэрдов и графов. У тебя есть документы? Я знаю, что Гленгорм принадлежал Дугласам несколько сотен лет.

— Эти документы были выданы нам королем Робертом Брюсом. Да, у меня все есть. Король дал нам разрешение пожениться?

Сэр Уильям кивнул.

— Слава Богу! — облегченно воскликнула Сисели. — Когда король передаст мое приданое Йену? А… возможно, когда мы поедем ко двору с документами. Кстати, отдал ли король Гордону молодую кузину королевы?

— Да, они обвенчались перед Великим постом. И уехали в Фэрли.

Сэр Уильям привез дурные новости, но решил, что они, оказавшись при дворе, достаточно скоро обо всем узнают сами. Зачем ему быть гонцом, приносящим в дом беду?

— На следующей неделе король будет в Эдинбурге. Вам следует воспользоваться этой возможностью, чтобы помириться с ним, миледи. А тебе, Йен, нужно подтвердить свои права на землю, и чем скорее, тем лучше.

— Гленгорм несколько веков принадлежал моей семье! — воскликнул Йен.

— Родич, король все еще сердит на тебя за похищение леди Сисели. А устроить брак между Элизабет Уильямс и Эндрю Гордоном было не так легко. Приданое Элизабет куда меньше, чем у леди Сисели. Эндрю Гордон собрал членов своего клана и готовился ехать на границу и отбить даму. Потребовалось немало такта и дипломатии, чтобы успокоить Гордонов и заставить увидеть все преимущества брака с родственницей королевы.

— Не сомневаюсь, — презрительно бросил Йен, — ибо они не видели ничего, кроме приданого моей прекрасной леди!

— Привози документы на право владения землей королю, Йен, и покончим с этим. Но тебе придется еще и извиниться за свой поступок, — добавил сэр Уильям.

— Извиниться?! Но за что?!

Сисели осторожно положила руку на плечо мужа.

— За то, что похитил меня и нарушил королевские планы, дорогой. Ты был достаточно храбр и мужествен, чтобы сделать это, ибо теперь я стала твоей женой и полюбила тебя. Ты говоришь, что любишь меня. В таком случае помирись с Яковом Стюартом, даже если это будет означать, что ты склонишься перед его волей.

— Хорошо, я сделаю это ради тебя, — кивнул Йен. — Но в толк не возьму, почему король, который сам влюбился с первого взгляда, не может понять, что то же самое может произойти с другими?

— Спасибо, Йен, — прошептала Сисели.

Пресвятая Дева! Гордость короля непомерна. Как и гордость ее мужа. Но Йен понятия не имел, насколько жесток может быть Яков Стюарт. Только такой человек способен держать в руках целую страну. Он ничего не делает просто так и хорошенько обдумывает каждый шаг. Сисели понимала, что должна извиниться. И перед Джо тоже.

— Давай отправимся в Эдинбург через несколько дней, — предложила она.

Лэрд кивнул и сказал:

— Я попрошу Эмброуза принести документы. Они у него.

Сэр Уильям облегченно вздохнул, поскольку боялся за родича. Что тот сделает, узнав, как именно король решил отомстить Сисели и Гленгорму?

Они провели приятный вечер, а утром после долгого сна в теплой постели и горячего завтрака сэр Уильям отправился домой. Лэрд и его жена переживут гнев короля. Он сам видел, как они любят друг друга. Любовь их поддержит.


Йен был недоволен необходимостью скакать в Эдинбург, чтобы доказать свои права на землю. Правда, этого требовали от всех землевладельцев, но весна — хлопотливое время. Нужно сеять хлеб, сажать овощи, перегонять скот и овец на весенние пастбища. К счастью, благодаря королеве-англичанке набеги стали реже. Но покидать земли в такое время небезопасно.