Кивнув на прощание, епископ удалился.

— Епископ такой красавец! — вздохнула Сисели. — Как жаль, что этот мужчина навеки потерян для женщин! Только уродам и следует идти в священники! Как по-твоему, его преподобие представит тебя шотландскому королю? — выдохнула Сисели.

— Конечно, представит! Пока маленького короля Генриха еще водят на помочах и неизвестно, когда он начнет править страной, моей семье понадобятся сторонники на севере. Вчера маленький засранец закатил истерику, когда его хотели привезти в парламент. Так что пришлось все отложить до следующего утра, когда он согласился сидеть на коленях королевы Екатерины, пока лорды чесали языками чуть не весь день! Знаешь, Сиси, а мне понравилась идея стать королевой! Если Яков Стюарт наконец вернется в Шотландию, где он найдет себе невесту? Его мать была дочерью простого горца, не из знатной семьи. Шотландские графы постоянно грызутся между собой, и у каждого есть по крайней мере одна дочь, которую любящий папаша попытается возвести на трон. Из-за этого начнется настоящая распря. Конечно, король Яков может выбрать принцессу из Франции, или из какой-нибудь северной страны вроде Дании, или даже из Испании.

— Вот ты о чем думаешь, — осуждающе покачала головой Сисели. — Еще словом не перемолвилась с парнем, а уже строишь планы.

— Разумеется, Сиси. Он должен жениться. Я должна выйти замуж. Да, мы не обменялись ни единым словом, но разве ты не считаешь, что Яков очень мил?

— Говорят, он пишет стихи. И должна признать, очень красив.

— Может, мне стоит улыбаться ему, а не хмуриться? — лукаво прошептала леди Джоанна, и девушки дружно расхохотались.

Яков Стюарт был единственным выжившим сыном короля Шотландии Роберта III и его жены Аннабеллы Драммонд. После кончины матери и гибели старшего брата Дэвида от руки их дяди король Роберт наконец понял, что его единственному наследнику грозит опасность. Он поверил своему брату герцогу Олбани, когда тот объявил, что принц Дэвид, герцог Роутси замыслил заговор с целью свергнуть отца. Роберт знал, насколько амбициозен старший сын, и понимал, что сам он слаб здоровьем. Но не собирался покорно освобождать трон. Поэтому приказал Олбани заточить Дэвида в тюрьму, и там его крепкий, здоровый сын и наследник внезапно умер.

— Несчастный случай, — хладнокровно сообщил Олбани.

Но ходили слухи, что Дэвида уморили голодом и жаждой. Олбани, конечно, объявил, что это ложь и клевета, но никак не объяснил, почему племянник так быстро отправился на тот свет.

Осознав наконец, где кроется реальная угроза его трону, король Роберт сделал единственное, что в этой ситуации можно было предпринять: отправил младшего сына Якова во Францию. Но судно, на котором плыл юный принц под данцигским флагом, было захвачено английскими пиратами. Узнав, кто их пленники, пираты привезли одиннадцатилетнего принца к своему королю Генриху IV. Тот заплатил хороший выкуп за принца и его спутников. Хотя между Англией и Шотландией царил мир, Яков прожил при английском дворе следующие восемнадцать лет.

К нему относились со всем уважением, подобающим его статусу. Обучали языкам и гуманитарным наукам. Старший сын короля Генрих, которому предстояло стать преемником отца, лично наблюдал, как принц упражняется в воинских искусствах. Яков честно заслужил рыцарские шпоры и даже сражался во Франции бок о бок с английским принцем. И все же так и не смог вернуться домой.

Его отец король Роберт, человек болезненный, узнав о пленении единственного сына, скончался, не прожив и месяца. Честолюбивый брат короля, герцог Олбани, правил все эти годы в качестве регента, но так и не собрал деньги на выкуп короля. Хотя ухитрился выкупить собственного сына, которого втайне послал с Яковом, в надежде, что если кузены вырастут вместе, то, возможно, станут друзьями. Но из этого ничего не вышло.

Завистливый Олбани считал брата слабаком и не собирался отдавать трон какому-то юнцу. Если вернуть его домой и позаботиться о его безвременной кончине, как в свое время о гибели Дэвида Стюарта, непременно начнется гражданская война, и брат пойдет войной на брата. Поэтому Олбани предпочел оставить Якова у англичан. Он хорошо понимал, что англичане не собираются затевать войну из-за шотландского короля. У них было полно своих бед. Генрих IV скончался через несколько месяцев после того, как Яков прибыл в Англию. Его сын и наследник Генрих V умер в прошлом году, оставив наследника, Генриха VI. Опекуны младенца правили, как умели, именем маленького короля.

А Яков Стюарт ждал, когда настанет время взойти на трон Шотландии. Он вырос, стал высоким красавцем с темно-рыжими волосами и янтарными глазами. Однажды, глядя в окно на сады замка Виндзор, он увидел самую прелестную на свете девушку.

— Кто она? — спросил он собеседника.

— Леди Джоанна Бофор, кузина короля. А что?

— Я женюсь на ней и сделаю своей королевой! — горячо заявил Яков Стюарт.

Янтарные глаза его горели.

— Но ты даже не знаком с ней, — смеясь, напомнил приятель. — Кроме того, семья ее обожает. Ее отцом был Гонт, сын короля. В ее жилах течет королевская кровь. Они ищут для нее блестящую партию.

— Я король Шотландии! — гордо напомнил Яков. — Думаешь, Бофоры сумеют найти для девушки партию лучше, чем король Шотландии?

Епископ Генри, не теряя времени, устроил знакомство племянницы и шотландского короля. На следующий же день в садах Виндзорского замка он торжественно представил их друг другу, а затем решительно взял за руку леди Сисели Браун.

— Насколько я помню, юная леди, вы последнее время не исповедовались. Я выслушаю вашу исповедь немедленно, в королевской часовне.

Сисели тихо ахнула:

— Но, милорд епископ, я была очень послушной. Клянусь!

Епископ грустно покачал головой.

— Смертный грех гордыни. Боюсь, исповедь займет немало времени, — посетовал он.

Но сам едва удерживался от смеха, поскольку знал: поведение Сисели Боуэн безупречно. С момента ее появления в резиденции королевы Жанны она делала все, чтобы возвысить имя Лейтонов. Пять лет назад, когда королеву Жанну обвинили в колдовстве, отобрали все владения и сослали в Хаверинг-атте-Бауэр, леди Сисели вела себя крайне почтительно и осторожно. И не жаловалась, когда ее и леди Джоанну Бофор перевели в покои королевы Екатерины, где они никого не знали и были одиноки и несчастны. Но именно эти тяжкие времена еще больше скрепили их дружбу.

Год назад королеву Жанну освободили. Вернули ей все владения, несмотря на то, что обвинил ее исповедник, отец Джон Рэндольф. Суд так и не состоялся, а священника сослали в монастырь до конца жизни. Однако леди Сисели и леди Джоанну не отправили обратно в Хаверинг-атте-Бауэр, поскольку сочли достаточно взрослыми для высшего общества. А благотворное влияние леди Сисели на Джоанну Бофор стало решающим доказательством необходимости того, что девушек нужно оставить вместе.

Юная Сисели была воспитана в строгих принципах, и Генри восхищался ею, потому что она была девушкой, да еще без всяких влиятельных связей, если не считать его племянницы. Епископ также ценил ее верность Джоанне Бофор. И ему был очень интересен ее рассказ об исповеднике, обвинившем королеву Жанну в колдовстве. Выяснилось, что от служанки он узнал, что королева учила своих воспитанниц, как предотвратить нежелательную беременность. Коварный священник решил, что, обвинив королеву Жанну в измене Генриху V, он добьется большего, чем просто сказав правду. Конечно, он опростоволосился, потому что любовь Жанны Наваррской к пасынкам была всем известным фактом. Хотя расследование велось крайне тщательно, а истинную причину подлости священника таки не выяснили, зато стало известно, что угрозы королю не существует.

Епископ Винчестерский выслушал исповедь леди Сисели Боуэн и наложил нестрогую епитимью, которая задержала бы ее в часовне по меньшей мере еще с полчаса. Положив ладонь на голову коленопреклоненной девушки, он благословил ее и оставил помолиться.

Но Сисели вовсе не думала о своих предполагаемых грехах или об епитимье. Она постоянно гадала, что будет с ней, когда Джоанна Бофор станет женой короля Шотландии. Если Яков Стюарт пожелает получить в жены кузину короля Англии, так и случится. Этот союз будет выгодным для обоих народов. И куда пойдет она, Сисели Боуэн? Неужели от нее потребуют вернуться в Лейтон? Если Лючана невзлюбила ребенка, вряд ли она станет другом молодой красивой девушке. Сомнительно, что Джоанна включит Сисели в число своих придворных дам. Такие должности считаются крайне завидными, и семьи куда влиятельнее ее собственной станут их добиваться. Впрочем, возможно, Джоанне не понравится Яков и она откажется выходить замуж, несмотря на все преимущества подобного брака. Все бывает…

Но леди Джоанна Бофор, к собственному величайшему удивлению, с первой же встречи увлеклась Яковом Стюартом и вернулась со свидания сияющая, с мечтательной улыбкой. С этой минуты она только и могла перечислять его достоинства: красоту, обаяние, ум, поэтический талант. Рассказывала о планах превратить Шотландию в более современное государство.

Сисели печалилась все больше. Как-то леди Джоанна вернулась в комнату, которую делила с Сисели, и объявила, что король Шотландии просил ее руки, и она согласилась. К полному потрясению Джоанны, ее лучшая подруга разразилась горькими слезами.

— Сиси! Что случилось? Ты не рада за меня?

— Как я могу радоваться, когда скоро тебя потеряю? — всхлипывала Сисели.

— Ничего подобного! — запротестовала Джоанна.

— Ты выходишь замуж!

— Так ты тоже когда-нибудь выйдешь замуж, — удивилась Джоанна.

— Ты едешь в Шотландию! И станешь королевой, и больше я никогда тебя не увижу! — продолжала рыдать Сисели.

— Но ты тоже едешь в Шотландию! — воскликнула Джоанна. — Не думаешь же ты, будто я оставлю здесь свою единственную подругу?! О, Сиси, я никогда тебя не покину! Ты станешь моей придворной дамой.

Слезы Сисели мгновенно высохли.

— Но, Джо, семьи куда влиятельнее моей будут добиваться должности при твоем дворе! А моя семья совсем незначительна!

— Твой отец богат, Сисели, и, более того, прекрасно умеет вкладывать деньги к своей выгоде. Моя семья постоянно просит у него советов. Я уже не говорю о королеве Жанне и остальных. У твоей семьи есть куда больше предложить мне и королю, чем какому-то избалованному отпрыску герцога или другого моего родственника. Кроме того, английские дамы не слишком рвутся в Шотландию. Только девушки, которым трудно найти мужа, будут добиваться места при моем дворе. Не плачь, Сиси, разлука нам не грозит!

Но Сисели снова расплакалась, только на этот раз от счастья.

— Я так рада! — всхлипывала она, а когда Джоанна рассмеялась, стала ей вторить.

— Можно, я сообщу новости отцу? — спросила она подругу.

— Разумеется. Он должен дать официальное разрешение.

— Я его получу! — заверила Сисели. — Лючана не желает моего возвращения, особенно сейчас. За первые три года брака она родила папе троих сыновей и вот сейчас снова беременна. Отец пишет, что она молит Бога о дочери. Надеюсь, что это будет мальчик!

— Я тоже буду молиться! — лукаво пообещала Джо.

Очень много времени ушло, пока трое шотландцев, приехавших с севера, договорились о сумме выкупа за долгое пребывание короля Якова в Англии. Наконец сошлись на сумме в шестьдесят тысяч серебряных марок[1], которые надлежало выплатить в течение шести лет. А до отъезда из Англии Якову предстояло жениться на Джоанне Бофор.


Жена графа Лейтона родила девочку, крещенную Кэтрин Марией. Лючана, наконец, получила свою дочь и теперь рассчитывала, что муж скоро забудет старшую девочку, тем более что Сисели предстояло уехать в Шотландию.

Сначала Лючана замышляла нанять убийцу, чтобы навсегда избавиться от девушки. Но потом решила, что положение Сисели при дворе будет полезно Роберту, даже если Сисели уедет в Шотландию. Ее сыновьям, да и дочери тоже понадобятся связи падчерицы.

Теперь Сисели отбывала к другому двору и к тому же находилась в фаворе у будущей королевы. И Лючана корчилась от злости при мысли о богатом приданом, которое муж собирался дать старшей дочери. Однако пока жив Роберт Боуэн, Сисели будет делать все, что тот попросит, а Лючана постарается, чтобы тот просил за их общих детей. В конце концов, приданое девчонки сто раз окупится!

Сисели понадобились новые платья, ведь придворная дама должна быть модно одета. Она и Орва посетили лондонских торговцев тканями, которые были счастливы угодить придворной даме будущей шотландской королевы и дочери богатого графа Лейтона. Платья, сшитые до приезда ко двору, много раз удлинялись и расставлялись, но всему приходит конец. Кроме того, Орва отважилась приехать в Лейтон, взбесив Лючану требованиями выдать ей ткани.