– Я принес отобранное у гонца письмо. Посмотрим, что в нем содержится, прежде чем я его сожгу, – сказал Ангус, раскрывая квадратный кожаный конверт и вынимая сложенный и запечатанный пергамент. Он развернул пергамент и разгладил на коленях. Потом молча прочитал написанное.

– О чем там говорится? – спросила Анабелла.

Он поднял глаза. Лицо его было словно застывшая маска.

– Они планируют несколько убийств. Тех, в чьих руках власть. Тех, кто правит или будет править от имени маленького короля. Его деда Леннокса, Морея, королевских опекунов Эрскина и его жены. Они считают, что если смогут избавиться от этих людей, получат возможность вернуть королеву на трон.

– Эрскин и его жена – хорошие люди, – заметила Анабелла. – Возможно, они не дают маленькому королю тепла и любви, которые дала бы мать, но честно выполняют свой долг. Морей безжалостен, но пока что все делает в интересах короля. Не зря его считают достойным регентом. Что же до Леннокса… я никогда не любила отца Дарнли. Он предал Марию Гиз и взял золото английской королевы, а потом на многие года остался в Англии. Его жена хоть и родилась в Шотландии от английской принцессы Маргариты Тюдор и ее второго мужа, воспитывалась в Англии. Его интересы, я уверена, не отвечают интересам Шотландии. Ему просто нужна власть, которую он получит, став регентом короля. Все же убивать их нельзя и не стоит. Если их не будет, неизвестно, кто захватит власть. Что там пишут? Кто должен быть убит первым? И когда? Нельзя уничтожать доказательство. Нужно предупредить Морея и его совет.

– Тут не говорится, – ответил Ангус, просмотрев письмо еще раз.

– Может, гонец знает?

– Вряд ли. Он даже понятия не имеет, что вез. Просто курьер Гамильтонов.

– Мы должны узнать правду, – заявила Анабелла.

– Мы?

Он уставился на нее. Она ответила с кокетливой улыбкой:

– Вспомни, каким ладным парнем я была!

– Я не позволю подвергать тебя опасности, – покачал он головой.

– У меня есть план, – спокойно возразила она.

– Анабелла!

– Ангус!

Он рассмеялся. Мэтью прав – она дерзка и смела, но он не смог не спросить:

– Какой план, мадам? А если я откажу, сбежите вслед за мной из дома?

– Возможно, – призналась она. – Но сначала выслушай мой план, муженек. Мы ради нашей безопасности должны задержать гонца Гамильтонов, после того как узнаем, откуда он приехал. Потом вместе отправимся в логово Гамильтонов. Ты спрячешься под стенами, а я скажу, что их гонец был ранен и приехал к Мэтью, истекая кровью. Скажу, что на него напали разбойники и он уничтожил пергамент, чтобы не попал в чужие руки. В доказательство я отдам конверт. Скажу все, что они хотят слышать, и пообещаю передать в Дамбартон другое письмо. Объясню, что меня послал Мэтью. Смелость, с которой я появлюсь в их крепости, и кожаный конверт докажут правдивость моего рассказа.

– Но если они пошлют письмо с тем же содержанием, мы так и не узнаем ни времени, ни места первого убийства. А нужно узнать именно это, – возразил Ангус.

– Вряд ли они уведомили бы Дамбартон, если бы время первого убийства не близилось, – заметила Анабелла. – Захвати курьера сейчас и выжди несколько дней, перед тем как его допрашивать. А еще лучше – я могу отвезти письмо в Дамбартон. Может, там я что-то сумею узнать.

– Слишком опасно, – покачал головой Ангус. – Что, если тебя поймают?

– Кому-то грозит смерть, милорд. А Шотландия снова будет ввергнута в хаос. У нас есть возможность это предотвратить, и мы должны!

– Мы можем послать в Дамбартон Мэтью, – предложил граф. – Ему нужно заплатить за свое неповиновение.

– Прости, дорогой муж, но твоему брату больше нельзя доверять, – откровенно заявила Анабелла. – У него доброе сердце, я в этом уверена, и намерения самые лучшие. Но его захватит и увлечет патриотическая лихорадка тех, кто хочет вернуть королеву. Он предаст тебя, предаст нас и потом раскается. Но будет слишком поздно.

– Могу поехать я, – вызвался граф.

– Нет, – покачала головой Анабелла. – Гамильтоны могли уведомить обитателей Дамбартона о твоем отказе помочь. Они не поверят такой внезапной метаморфозе. Остаюсь я. Переоденусь парнем и поеду.

– Я не могу позволить этого, милая, – возразил граф.

– В Дамбартон добраться легче, чем найти укрытие Гамильтонов, – заметила Анабелла, словно не слыша. – Пойдемте, милорд, уже поздно. Давно пора в постель.

Она встала, и сброшенная с колен кошка зашипела и умчалась, прижимая уши.

– Иисусе, женщина, ты пытаешься меня обольстить?

– А разве нельзя? – улыбнулась она и, взяв его за руку, повела наверх.

– Ты не собьешь меня с толку своими чарами, Анабелла, как бы ни старалась, – сурово сказал он, но не отстранился. Мало того, невольно улыбнулся. Как он любил эту женщину!

– Нет-нет, милорд, конечно, нет.

Она повернулась, встала на цыпочки и быстро поцеловала его в губы.

– Я возьму ореховую розгу и побью тебя, – пригрозил он.

– Разумеется, милорд, если я это заслужила, – согласилась Анабелла.

Они стали подниматься. Но он остановился и прижал ее к стене. Рука скользнула под бархатные юбки, по ее шелковистому бедру. Он прижался к ней большим телом, и пальцы запутались в черных завитках ее венерина холмика.

– О, ты заслужила это, любовь моя. И еще как! А я намерен позаботиться о том, чтобы ты получила заслуженное.

Палец скользнул между пухлых складок, коснулся ее любовного бутона и стал ласкать.

Анабелла тихо ахнула. Ей так нравилось, когда он касался ее там!

Она стала извиваться. И была уже влажной, а соки текли все сильнее от каждого его прикосновения.

– Ангус! – простонала она.

Он отнял руку, оставив ее пульсировать от неудовлетворенного желания.

– О нет, мадам, – прошептал он. – Вы не добьетесь своего так легко, прежде чем не отплачу вам полной мерой.

Он отвернулся и снова стал подниматься, на этот раз ведя Анабеллу по лестнице в ее покои. Повернув ее спиной к себе, он расшнуровал платье и спустил до талии. Обнял Анабеллу, чтобы развязать ленты сорочки. И снял ее с плеч. Потом медленно стал целовать, прокладывая дорожку вниз, по позвоночнику.

Анабелла вздохнула, чувствуя ласку ее теплых губ. Он сжал ее талию, поднял, стряхнув туфельки, и гора ткани легла у ее ног. Она была обнажена, если не считать чулок с шелковыми подвязками.

Оставшись совсем нагой, она стала расстегивать кожаную безрукавку на графе. Расшнуровала его рубашку. Сняла и, нагнувшись, осыпала поцелуями его грудь, прежде чем встать на колени. Она чувствовала, как бьется под губами его пульс, но продолжала развязывать штаны, под которыми у него ничего не оказалось. У нее дыхание перехватило при виде его великолепного достоинства. Она провела ладонью по упругим ягодицам и потянулась к восставшей плоти. Эта плоть по-прежнему была для нее чудом. Анабелла не знала точно, но предполагала, что она очень велика. Впрочем, какая разница, если он так искусно умеет любить?

Осторожно взяв ее, Анабелла лизнула несколько раз, одновременно играя с его яичками. Ангус что-то пробормотал, но Анабелла стала лизать головку, прежде чем взять ее в рот и покатать между губами.

Его рука скользнула в ее волосы. Он давно научил ее сосать свой «петушок», но женские инстинкты были настолько сильны, что она превратила эту ласку в сладчайшую пытку. Втянув его в рот, она стала сосать, сначала осторожно, потом все сильнее. Чувствуя его возбуждение, она отстранялась, ласкала языком во всю длину его плоть и снова сжимала губами, гладила, но не допускала разрядки. Наконец, не в силах больше вынести этих мучений, он хрипло выдавил:

– Умоляю, довольно!

И когда она встала, начал жадно ее целовать.

Она любила дразнить его. И почти сразу обнаружила, что умеет доставить ему удовольствие, не доводя до пика. Теперь была ее очередь, и Ангус не разочаровал жену. Он целовал ее, пока губы не распухли. Языки сплетались, пока она не ослабела.

Тогда он посадил ее на край большой кровати и легонько толкнул, так что она упала на спину. Закинул себе на плечи ее стройные ноги и зарылся головой между бедрами. Кончик языка нашел крохотную горошинку и стал касаться, сначала легко, потом все яростнее. Его губы сомкнулись на чувствительной плоти и стали сосать, отчего у нее снова потекли любовные соки. Анабелла вздрогнула от крошечного взрыва наслаждения.

Теперь он приподнялся и, держа в руке набухший член, ввел его в гостеприимное лоно одним глубоким и сильным выпадом.

– Господи, как хорошо, – простонал он, наполняя его. И стал двигаться.

Сначала Анабелла не могла говорить. Его плоть двигалась медленно, равномерно, скорость слегка увеличивалась с каждым мощным выпадом, пока не стала ошеломляющей. Потом он снова замедлял ритм, и тогда Анабелла стискивала его. Стенки лона смыкались вокруг его плоти так плотно, что один раз он даже вскрикнул. А потом снова начинал входить в нее. Взад-вперед. Взад-вперед. Взад-вперед, пока оба не покрылись потом.

– Не медли, – жарко прошептала она.

– Я и не смогу, – признался Ангус, снова увеличивая темп, что вскоре вознесло их обоих в рай, а его семя излилось в нее – и она вскрикнула, охваченная наслаждением. Он упал на постель рядом с ней.

Несколько минут оба не шевелились. Ноги Анабеллы свесились с кровати. Ангус лежал на животе рядом с ней. Наконец она сумела заползти под одеяло и потянула мужа за руку, призывая сделать то же самое, поскольку ночь была холодна.

Он со стоном обнял ее и прошептал, что обожает.

– Я тоже люблю тебя, Ангус, – ответила она. – Но пошли кого-нибудь захватить гонца Гамильтонов, пока он не сбежал.

Ангус тихо рассмеялся.

– Я только что любил тебя, и очень хорошо любил, а ты не можешь даже насладиться послевкусием нашей любви? – поддел он, но все же отпустил жену, встал и дернул за шнур сонетки. К его облегчению, в комнате немедленно появился Тормод, который вошел в смежную дверь между спальнями. – Пошли нескольких солдат захватить гонца Гамильтонов, который остановился в доме моего брата. Обращайтесь с ним хорошо, но посадите в подземелье замка. Он может ночевать у Мэтью, а может, уехал на юг или к Дамбартону.

– Немедленно, милорд, – с поклоном ответил Тормод и вышел. Его ничуть не удивила нагота хозяина.

Ангус снова лег и притянул жену к себе. Она что-то сонно пробормотала и закрыла глаза. Через несколько часов она опять захочет поиграть. У Анабеллы появился здоровый аппетит к постельным забавам. Он хмыкнул и постарался заснуть. Скоро проснется эта требовательная особа и запросит своего…

Но к его изумлению, оба спали, пока Джин не разбудила их на рассвете.

– Поймали гонца, – объявила она вместо приветствия. – Поднимайтесь, потому что день начинается и скоро подадут завтрак.

Граф поднялся и прошел к себе, где уже ждал Тормод.

– У него по-прежнему прекрасный зад, – восхищенно заметила Джин. – Я помню еще с тех пор, когда мы в детстве вместе плавали. Что вы сегодня наденете?

– То, в чем я не выгляжу хрупкой и женственной, – решила Анабелла.

– Опять что-то задумали, – заметила Джин. – Верно?

– Нужно воскресить того паренька, которым я была недавно, – ответила Анабелла и объяснила все, что произошло вчера.

– Да, Нед рассказал о проступке Мэтью, – кивнула Джин. – Ангус действительно запретил ему показываться в замке?

– Да. Пока его гнев не остынет. Думаю, рано или поздно мы исправим эту ситуацию, Джин. Но невыполнение приказа графа – не слишком мудрый поступок со стороны Мэтью. По-моему, все вызвано его антипатией ко мне. Почему он так не любит меня, Джинни?

– Потому что дурак. Мэтью всегда почти боготворил Ангуса и считал, что у брата должна быть женщина такая же красивая, как он сам, и с большим приданым к тому же. Но вместо этого Ангус взял вас, некрасивую девушку с землей, которую он хотел получить. Думаю, мой брат считает, что вы недостойны его идола.

– Он сказал Ангусу, что я слишком дерзка, – вздохнула Анабелла.

Джин рассмеялась:

– Мэтью – человек старомодный. Он уверен, что женщина должна молчать, но ни наша мать, ни мать Ангуса не были покорными и мягкими. А вот Агги такая?

– Агги похожа на нашу мать: спокойна и тиха до какой-то поры, но когда считает, что с нее достаточно и что ситуация требует вмешательства, высказывает свое мнение. Думаю, Агнес так и поступила, узнав, что наделал Мэтью. Ангус сурово обошелся с ней за то, что не поделилась всем, что узнала, пока едва не стало слишком поздно. Она не привыкла к тому, что должна быть прежде всего предана своему сюзерену, а потом мужу. Но теперь Ангус достаточно ясно дал ей это понять.

– Наверняка, – согласилась Джин. – Он отвечает за Дун и его обитателей и управляет ими с тех пор, когда был совсем молод. Он хороший господин.

– Ты права, – кивнула Анабелла.

Джин уложила волосы госпожи.

– Все готово, – сказала она.